– Похоже, ему не терпится себя показать, – сказал Дерель.
– О чем вы договорились с Хабибуллой?
Ингер стояла у окна, глядя на город. Солнце клонилось к закату, отбрасывая длинные тени от шпилей высоких зданий. Каждая тень походила на жадно тянущуюся к ней руку.
– Что-нибудь слышала, Тельма?
– Ни слова, госпожа. Но что-то несомненно происходит. Люди не отвечают на мои вопросы, гвардейцы ведут себя странно. И это пугает.
«Пугает? Да это же настоящий кошмар. Джозайя, Джозайя, удалось ли тебе уйти невредимым?»
Что-то пошло не так. Сейчас она балансировала на лезвии бритвы, и ее удерживали от падения лишь чувства Браги к ней. Наверняка он все знал. Должен был знать.
– Зачем я позволила Дэйну меня во все это втянуть? Если бы не он, мы могли бы быть счастливы. Мне на самом деле плевать на какую-то там семейную месть.
– Да, госпожа.
Она думала вслух. Опасная привычка. Браги был прав, когда говорил, что у стен есть уши. Проклятый Майкл Требилькок… Тельма видела, как он пробирался по коридору несколько часов назад.
Тени стали еще длиннее. «Закат безумной мечты, – подумала она. – Постоянный страх, превратившийся в настоящий ад. Готовы ли Сословия в самом деле нас защитить? Они и так уже нарушили множество обещаний. Им невозможно доверять».
Заговорщики-нордмены помогли ей провести закон о престолонаследии. Когда приедет Дэйн, большинство из них должны уйти в небытие следом за Абакой, Требилькоком и остальными. Иначе они могут снова перейти на сторону врага.
Она вполне понимала чувства Браги. Нордмены напоминали скопище змей.
– Госпожа, ужин стынет, – сказала Тельма, которая крутилась вокруг стола, пытаясь не дать блюдам остыть.
Ингер рассеянно махнула рукой:
– Нет. Не могу. Я не голодна.
– Госпожа, нужно поесть. Ты почти ничего не ела со вчерашнего дня.
– Убери это все, Тельма. Может, к завтрашнему дню проголодаюсь.
Тельма недовольно посмотрела на нее:
– Как пожелаешь, госпожа.
Она позвонила в колокольчик, появились ее помощницы и начали поспешно уносить еду. Ингер улыбнулась. Похоже, они хотели добраться до ужина сами, пока тот совсем не остыл.
Ингер задула свечи и сидела в сгущающихся сумерках, глядя, как в городе зажигаются огни.
В покои вбежала девушка по имени Кэрол.
– Госпожа, – выдохнула она.
Ингер уставилась на фигуру в дверях. Девушка вся дрожала.
– Что случилось?
– Тельма… И Марта с Зил… Что-то не так. Иди посмотри.
Ингер обреченно встала. Что еще?
Все три женщины были в маленькой комнатке Тельмы. Ингер протолкалась мимо толпившихся у двери служанок. Изнутри доносились страшные стоны. Ингер поняла все с первого взгляда.
Тельма принесла еду к себе, чтобы поделиться с подругами. Полупустые тарелки лежали на полу – одна была перевернута, другая разбита. Все три женщины, скорчившись, держались за животы.
– Тельму тошнит кровью, госпожа, – сказал кто-то.
Ингер закрыла лицо руками и задрожала, ощутив холодное дыхание смерти. Стоны отравленных женщин еще больше действовали ей на нервы.
– За доктором Вахтелем послали? – прохрипела она.
– Да, госпожа.
В том не было особого смысла – она знала, что служанки умрут. Еда, вероятно, наполовину состояла из яда. Что это могло быть? Мышьяк? Так или иначе, отравитель не пытался действовать утонченно. Он – или она – хотел ясно и четко продемонстрировать свои намерения. Ее снова затрясло. Речь шла не просто о намерениях – кто-то хотел ее смерти. Это был ее ужин.
Вошел доктор, прогнав всех, кроме Ингер, и осмотрел трех женщин.
– Ничем уже не могу им помочь. А ты? Ты что-нибудь ела?
Она покачала головой, боясь, что если заговорит, то не сможет остановиться, выплескивая все свои страхи и сожаления.
– Просто трясет? – (Она кивнула.) – Дам тебе кое-что от нервов. – Он смешал что-то в высокой кружке. – Выпей.
Ингер выпила. Вкус был чудовищный. Она в ужасе выронила кружку, но та не разбилась. Ингер уставилась на нее, словно на ядовитого паука.
Вахтель проводил Ингер в ее покои и уложил на кровать:
– Теперь лучше?
Она ощутила вялость во всем теле и легкую сонливость:
– Да.
– Не хочешь рассказать, что случилось?
Ингер покачала головой:
– Это был яд?
– Да. В большом количестве. Он ведь предназначался тебе?
Она вздрогнула:
– Откуда ты знаешь?
– По тому, как ты отшвырнула кружку с успокоительным.
– Да, яд предназначался мне. Что мне делать?
– Будь осторожна с едой и питьем. Помирись с тем, кого ты могла оскорбить. Попроси мужа, чтобы дал задание Майклу.
– Майклу? – рассмеялась она. – Нет. Только не Майкл. Позабочусь обо всем сама.
– У тебя есть здесь враги среди женщин?
– Женщин?
– Яд – обычно женское оружие. По крайней мере, в наше время. Во времена Империи ядом пользовались колдуны, но они гордились своей утонченностью. А тут не было ничего утонченного. Словно убить муху алебардой. Как ты себя чувствуешь?
– Спать хочется.
– Хорошо. Тебе нужно поспать. Но сперва – что мне делать с твоими служанками?
– Они в самом деле умрут?
– Они уже мертвы, – сказал Вахтель. Обычно он вел себя не столь откровенно, но сегодня слишком уж расстроился.
Убийства ему не нравились.
– Похорони их. Я возьму на себя все расходы. И никому не говори, что случилось.
Комната вокруг Ингер закружилась, и она ощутила легкое, словно перышко, прикосновение страха. А потом опустилась тьма.
191016 г. от О.И.И.Прирожденный неудачник
Пратаксис разыскал Майкла в дворцовой библиотеке, где тот перешептывался с гвардейцем.
– Ничего не вышло, Майкл.
– Можешь идти, Змей, – сказал Майкл гвардейцу. Подождав несколько секунд, он ответил: – Знаю. Что называется – стечение обстоятельств.
– Не стану скрывать, Майкл, – меня это крайне беспокоит. Что собирается делать король?
– Возможно, он ничего не узнает. Пока что он не слышал о случившемся. Те покои взяты под охрану, итаскийцы стоят на страже внутри и снаружи. Насколько мне известно, знает один лишь Вахтель. Он избавился от трупов, но вряд ли захочет ввязываться во всю эту историю. Вероятно, он единственный человек в королевстве, которого совершенно не интересует политика.
– Это никак не помешает ему сообщить королю.
– Может быть. Меня это не особо волнует.
– Вахтель уже стар. Никто не удивится, если…
Майкл озадаченно посмотрел на Пратаксиса:
– Нет, Дерель. Только не Вахтель. Для этого нет никаких причин. Ты что, всерьез перепугался?
– Рагнарсон странно ведет себя с женщинами, Майкл. Порой он поступает не вполне разумно. А на этот раз речь идет о стольких женщинах, что вряд ли я смогу предсказать, как он поступит дальше.
Майкл, нахмурившись, откинулся в кресле. Он всегда подозревал Дереля в женоненавистничестве.
– Продолжай.
– В последние несколько месяцев все его поступки тем или иным образом связаны с женщинами. Непанта. Мгла. Ингер. Кристен. Эта самая Шерили. Каждая тянет его в свою сторону, и каждая по-своему опасна. Из-за Непанты мы лишились помощи Вартлоккура. Мгла едва его не убила, а потом ушла, лишив поддержки. Ингер превратилась в бешеную суку. Кристен страстно желает, чтобы ее сына объявили кронпринцем, и, возможно, участвует в некоем угрожающем нам заговоре. Вряд ли она настолько невинна, как пытается показать. А эта Шерили полностью отвлекла его от государственных дел в то время, когда следует крепко держать в руках все рычаги управления королевством.
– А теперь еще и Ясмид, – кивнул Майкл. – Которая тоже тянет его в свою сторону.
Дерель опустился в кресло, чувствуя, как его отчасти покидает прежнее напряжение.
– Что будем делать?
– Если он узнает? Заявим, что не имеем к этому никакого отношения. Мне, он, возможно, не поверит, но поверит тебе. Слишком уж на тебя не похоже, – усмехнулся Требилькок.
– Я тоже участвую в этой игре, и мне пора из нее выходить. Слишком долго я здесь пробыл. Я даже не могу больше претендовать на объективность.
– То есть?
– Проклятье, он мне нравится. Я хочу увидеть то, к чему он так стремится. В конце концов, его планы – отчасти и мое дитя, которое мне хочется увидеть взрослым.
– И?
Дерель яростно уставился на него.
– Здесь теперь вся моя жизнь. Хеллин-Даймиель – больше не мой дом. Слишком долго я там не был.
– Я тоже.
– Гм?
– Я уехал с Гьердрумом после того, как мы кончили учебу в Ребсамене. Ненадолго, просто чтобы осмотреться, прежде чем вступить во владение семейным делом. А теперь я стал частью Кавелина не в меньшей степени, чем король.
– Который тоже чужеземец. Странно, правда? Бо́льшая часть тех, кто любит эту страну, прибыли из других мест, но в итоге застряли тут.
– Словно в паутине, – кивнул Майкл. – Вопрос: стоит мне нанести еще один удар?
– Я бы предпочел ответить: нет… Как думаешь, ее удалось нейтрализовать?
– Именно об этом я говорил со Змеем. Он не знает, что происходит, но его пост расположен в той стороне. Он говорит, что люди Ингер напуганы до смерти, а значит, и она тоже. И еще он говорит, что ее покои под надежной охраной. Нам туда не проникнуть, но и она не может их покинуть, – значит, никаких хлопот она нам пока что не доставит.
– Хорошо. Мы можем сделать, чтобы так оставалось как можно дольше? Лишить ее возможности с кем-либо общаться?
– Я намерен отдать соответствующие распоряжения, Дерель. Она не сможет выйти оттуда, чтобы встретиться с сообщниками.
– Ладно. Следи за всеми, кто захочет с ней увидеться. Хотя – мне ли учить тебя твоей работе? Пусть ей будет все так же страшно. Пусть сидит взаперти. Не позволяй ей ни с кем разговаривать, разве что это будет тот, кого мы не можем держать от нее поодаль. – Он имел в виду короля. – Ее друзья из Сословий вскоре занервничают. От трюка, который провернул король с игрой в захваты, имелась как минимум одна польза – он показал Сословиям, что все еще жесток и коварен и не станет мириться ни с каким дерьмом.