Браги не сомневался, что Сун действует без позволения Мглы. Похоже, ей так и не удалось указать этому тервола на его место. А насколько неугомонны могут быть представители знати, он прекрасно знал и сам.
– Доброе утро, барон, – весело сказал он поднявшемуся по склону Хардлю. – Чудесный день, не правда ли?
– Воистину, сир, – улыбнулся Хардль. – Как будто воздух полон некоей магии.
– Не знаю, что и как, но я превосходно себя чувствую. Надеюсь, это касается не только нас с тобой.
Как оказалось – нет. Ощущение передалось каждому, хотя нервы у всех наверняка были натянуты до предела. Но бывают дни, когда все кажется идеальным, а мир выглядит прекрасным для любого, кроме тех, у кого мрачнее всего на душе.
Радовался даже сэр Гьердрум, не улыбавшийся с тех пор, как они покинули Майсак.
– Знаешь, Браги, – сказал он королю наедине, – возможно, ты прав. У нас все может получиться. И тогда это, возможно, станет тем самым успехом, который нам нужен. Мы сможем на всю жизнь забыть о Шинсане и ударить по внутренним врагам, заставив их замолчать. А ждать всю жизнь они не станут. Избавиться от нас хотят только старые нордмены, и когда они умрут, вряд ли найдется много желающих им на смену.
Браги хлопнул Гьердрума по плечу:
– Ну вот, теперь и ты все понимаешь. Сперва наше предприятие и впрямь выглядело рискованным, но сейчас мне кажется, что мы справимся. С чародеем или без.
Он уже много дней то и дело оглядывался, ожидая появления Вартлоккура и предполагая, что чародей смягчится еще до того, как войско доберется до Троеса.
– Думаешь, он появится?
– Уверен. Он упрям, так что сперва заставит меня поволноваться, но явится как раз вовремя.
Позавтракав, Рагнарсон отдал приказ двигаться дальше. Он еще раньше отправил вперед разведчиков, которым вскоре предстояло наткнуться на крестьянские хозяйства и поместья в окрестностях Троеса. От моря их отделяло не больше семидесяти-восьмидесяти миль, и дожди, хотя и редкие, позволяли выращивать некоторые злаки.
Ночная прохлада быстро миновала, сменившись теплом, которое, однако, так и не превратилось в жару. Над ними простиралось безоблачное небо цвета лазури. Браги продолжал восторгаться величием мира. Шли часы.
– Смотри, Клаус, – сказал он телохранителю. – Видишь ту птицу? Это чайка. Скоро мы перейдем через гряду холмов и, если погода останется ясной, увидим море.
Холмы становились все ближе – древние, покрытые высохшей травой, придававшей им рыжеватый оттенок. К востоку простиралась длинная черная полоса выжженной растительности.
– Смотри, сир! – крикнул кто-то. – К нам едут всадники из авангарда.
Браги приподнялся на стременах, глядя на приближающихся людей. Те не спешили – речь шла лишь о рутинном докладе. Снова опустившись в седло, он пришпорил коня.
– Сир, – сказал разведчик, – мы обнаружили небольшой наблюдательный пункт. – Он показал на холмик чуть в стороне. – С него видна бо́льшая часть равнины. Там никого нет, но в глинобитной крепости позади холма расположился гарнизон – по нашим оценкам, из двадцати человек. Шинсанцы. Судя по их поведению, они ничего о нас не знают.
– Гм, – проворчал Браги, оглядываясь. Колонна поднимала тучу пыли. – Это тот одинокий холм, в стороне от остальных?
– Да, сир.
– Гм… вы не видели, есть ли среди них тервола или кандидаты?
– Ни тех ни других, сир.
– Вы оставили кого-нибудь, чтобы за ними наблюдали? И не подпускали их к тому холму?
– Да, сир.
– Хорошо. Гонец, пришли ко мне капитана Томпкина. – Он снова повернулся к разведчику. – Насколько прочная та крепость? Сможет ее захватить отряд легкой конницы?
– Это даже не крепость, сир. Скорее глинобитное строение, окруженное четырехфутовой стеной. Ворота сняты с петель.
– Что ж, неплохо. Покажи Томпкину, где оно. Пусть посмотрит с вершины холма и решит, как лучше всего его захватить.
Атака прошла без каких-либо эксцессов. Вернувшись, Томпкин доложил, что застигнутый врасплох гарнизон из восемнадцати человек сражался отважно, но все их усилия оказались тщетны.
– Им следовало быть начеку, – заметил Браги. – Когда идет война, о прикрытии с тыла нужно думать не меньше, чем о наступлении на фронте.
Во второй половине дня колонна начала огибать холм. Браги по-прежнему был в радостном настроении. Еще двадцать миль через холмы, десять по равнине – и он постучит в ворота Троеса. К вечеру он собирался разбить лагерь в холмах, а утром совершить последний рывок.
– Сир!
Браги взглянул туда, куда показывал солдат, – налево и в тыл колонны. К ним быстро приближались всадники, за которыми следовали сопровождающие.
– Что-то мне это не нравится. Колонна, стой! Трубачи – командиров ко мне!
Первым появился Гьердрум.
– Поднимись на холм и осмотрись.
Рыцарь умчался. Пять минут спустя прибыли разведчики на взмыленных спотыкающихся лошадях. Их командир спрыгнул с седла и возбужденно заговорил на языке марена-димура.
– Спокойно, сынок. Помедленнее. Я не поспеваю, когда ты говоришь так быстро.
Разведчик показал вдаль. Браги все так же не понимал его слов, но смысл был вполне ясен: с той стороны следовало ждать неприятностей.
Появился капитан Септьен, выслушал солдата и тут же побледнел.
– Сир, – сказал он, – в ту сторону направляется шинсанское войско.
– Они нас видели?
Командир разведчиков задал вопрос и получил ответ.
– Он не знает.
– Ладно. Будь оно все проклято. Барон, остаешься за главного. Забирай сопровождение и уводи колонну за холм. Я поднимусь на холм и посмотрю, что и как. Ты, ты и ты. – Он показал на гонцов. – Пойдете со мной.
На полпути наверх он встретил Гьердрума. Тот был еще бледнее, чем Септьен.
– Что там, Гьердрум?
Гьердрум судорожно сглотнул:
– Лучше взгляни сам.
– Совсем плохо?
– Да.
Браги поднялся к наблюдательному пункту. Разведчик был прав – в его сторону, подобно темному пятну, двигались пять или шесть сотен человек. На самом деле не такая уж и проблема, вот только… Вот только это оказалось одно из четырех таких же пятен, двигавшихся с разных направлений.
– Гьердрум, думаешь, есть и другие?
– Да. В холмах. Я бы разместил их именно там.
– Верно. Нет никаких сомнений, что они знают о нас? И преследуют нас?
– У меня – нет.
– Как они узнали? И откуда они вообще взялись? Предполагалось, что они сейчас плотно заняты войной на юге.
– Что будем делать?
– У нас есть преимущество – мы вместе, а их силы раздроблены. Спускайся туда, выводи конницу и ударь… по той банде. Они ближе всего. – В войсках Империи Ужаса редко использовались конные воины, и им ни разу не удалось должным образом себя показать против западной тяжелой конницы. – Когда покончишь с ними, займись теми, что к востоку от нас. Потом вон теми. Пробей дыру, через которую мы могли бы сбежать.
– Ты намерен бежать?
– Проклятье, да. Нет никакого смысла переть напролом, когда о нас уже знают. Будем сражаться лишь в той степени, в какой потребуется, чтобы уйти. Если прорвемся – сумеем оторваться и от них. Мы в хорошей форме, а им придется пробиваться сквозь конницу, чтобы до нас добраться.
Браги снова окинул взглядом равнину. Он был разочарован, но не пал духом. Настроение его оставалось прежним – ловушка вовсе не выглядела безнадежной.
– Сволочь ты, Сун, – опять выиграл очередной раунд. Но когда-нибудь я до тебя доберусь. Действуй, Гьердрум. Гонец – сообщи барону Хардлю, что мы намерены окопаться на этом холме, пока сэр Гьердрум не расчистит нам путь. Вперед.
Браги еще раз посмотрел на приближающегося врага, а затем поднял взгляд к небу. В его плане имелся небольшой изъян – Гьердруму могло не хватить светлого времени суток, чтобы открыть достаточно широкий проход.
Гьердрум сокрушил два вражеских отряда, прежде чем видимость окончательно ухудшилась, но вместо них появились еще четыре, и прорвать их ряды не удалось.
– Похоже, там целый проклятый легион, – пробормотал Браги.
Это означало, что войско, которому он противостоял, по крайней мере настолько же сильно, как и его собственное. И к тому же лучше обученное, вооруженное и дисциплинированное. Как бы ни были хороши его солдаты, воины Империи Ужаса во всем их превосходили.
– Что ж, барон, похоже, на этот раз случилось то, что должно было случиться, – сказал он за холодным ужином, прислушиваясь к отдаленному грохоту восточных барабанов. – Благодаря мне все мы угодили в основательный переплет.
Хардль кивнул, но, к удивлению Рагнарсона, ответил:
– Но ты ведь нас из него вытащишь? Тебе же всегда это удавалось.
Слова барона тронули Браги. Похоже, тот в самом деле в него верил.
– Возможно. У нас есть Южный отряд лучников, и мы на возвышенности. Ночью окопаемся как следует, и все будет как надо.
По крайней мере, он на это надеялся.
«Вартлоккур, – подумал он, – где ты, дьявол тебя побери? Из-за этих тервола я по уши в дерьме, и мне нужна хоть какая-то помощь. Хватит валять дурака».
231016 г. от О.И.И.
Непанта взглянула через плечо мужа в зеркало – далекие призрачные фигуры рыли окопы и возводили земляные укрепления в южных холмах. Другие заняли позиции вокруг холма, строя свои преграды.
– Ты ведь им поможешь? – спросила Непанта.
Позади нее стоял сын Этриан, похожий на безразличное ко всему привидение. Каждый раз, когда взгляд его падал на зеркало, он жалобно всхлипывал, отчего беспокоился младенец. Непанта начала вполголоса напевать малышке.
Вартлоккур не ответил.
В комнату ввалились дети Мглы, столпившись за креслом чародея.
– Что там, дядя Варт? – спросил кто-то из них.
– Сражение. На юге.
– Можно посмотреть?
– Вам пора спать. К тому же до завтра уже ничего не произойдет.
Солдаты Рагнарсона совершали вылазки по всему периметру, но противник их лишь отгонял.
– Похоже, Суну не особо хочется сражаться, – заметила Непанта.