– Теперь можно возвращаться обратно к пирамиде, – проговорил Рассел. – Первыми определенно шли военные транспортники.
– Ладно, идем, – согласился Руис. – Смотри по сторонам – может, увидим, куда эти Фарго забросили наши ботинки.
Рассел, сделав пару шагов, наступил на острый камень, запрыгал на одной ноге и тут же напоролся на ветку с торчавшим сучком.
– А, чтоб тебя!
Сев прямо на тропинку, он бросил злобный взгляд на израненные ступни, потом кое-как поднялся и осторожно заковылял дальше. Его и без того красное лицо теперь выглядело гораздо хуже. Песок, который швырнул в него Сэм Фарго, пристал к воспаленной коже и вазелину, а от лежания на земле налипли еще частички грунта, травинки, веточки и мелкие камешки.
Руису хватило ума промолчать. Что толку лишний раз бередить рану или напоминать, что нужно смотреть под ноги и по сторонам тоже – низкие ветви с обеих сторон щетинились шипами, Рассел уже раз шесть или семь за последние десять минут выругался, наткнувшись на них.
Не ему одному приходилось солоно. Лопата оставила открытую, хотя и не глубокую, рану и громадный синяк на ноге Руиса, правая рука болела, дышать приходилось через силу – похоже, пострадала пара ребер. И все же он как-то перекатился к Расселу и перегрыз путы. Это было нелегко, но другого выхода не было, иначе обоих ждала бы гватемальская тюрьма и обвинение в покушении на убийство. А если бы солдаты их не нашли, то, вполне возможно, смерть. Руис вырос в мексиканской глубинке и знал, что два истекающих кровью, обездвиженных человека не ускользнут от внимания ягуаров, обходящих джунгли по ночам. Кроме того, самая большая опасность таилась в других, не столь страшных на вид существах. Укус какого-нибудь мелкого насекомого мог нести с собой смертельную инфекцию – малярию, болезнь Шагаса или лихорадку денге. Поэтому Руис сделал все, что мог, чтобы освободиться. Потом они залегли в зарослях, укрывшись палой листвой и пережидая, пока уйдут солдаты. Вроде пронесло, самое страшное позади. Однако внушало опасения душевное состояние Рассела – после инцидента с ловушкой тот постоянно бесился. Его ярость подогревала и боль от воспаленной кожи, и тлевший внутри гнев. Здесь, в джунглях, любой опрометчивый шаг может стать роковым. То, что в городе имело лишь незначительные последствия, тут способно убить ошибившегося.
Прихрамывая, Руис сошел с тропы и выбрал пару молодых деревьев высотой футов пять, выросших на месте старого, упавшего. Обломав ветки, он сделал два посоха и протянул один напарнику:
– Держи, так будет сподручнее.
Дальше шагали в молчании, опираясь на палки, – это позволяло не наступать всем весом на острые камни и помогало на неровной дороге. Через час, добравшись до места раскопок, они увидели, что лагерь Сары Эллерсби исчез, остались только шесть солдат, бездельничавших у подножия пирамиды. Они уже развели небольшой костерок и поставили три двухместных палатки.
Рассел шагнул было вперед, но Руис удержал его:
– Стой. Не видишь, что ли?
– Вижу. Солдаты. Ну и что?
– Для чего их здесь оставили? Может, они нас-то и поджидают.
Рассел задумался, но, кажется, ни к чему не пришел.
– Мы пытались убить Фарго, – напомнил Руис. – Они наверняка об этом рассказали.
– Какая разница! Мы в сотне миль от цивилизации. У нас нет ни обуви, ни еды, ни воды. А у солдат есть.
– Еще у них есть оружие. Штурмовые винтовки. Автоматические.
– Дождемся, пока уснут, подберемся и перережем всем горло.
– Их шесть. В каждой палатке по двое. Если даже залезем в какую-нибудь и прикончим одного ножом, которого у нас нет, второй проснется и заорет. Остальные услышат и откроют огонь.
– Но мы не можем продолжать идти босиком. Слишком далеко.
– Подожди-ка… – проговорил Руис. – Видишь, вон там? Они оставили тент. Обернем ноги брезентом и двинемся.
В глазах Рассела проскользнуло выражение раненого зверя, но, рассмотрев как следует предмет, о котором говорил напарник, он немного успокоился.
– Ладно, давай попробуем. Мне не больше твоего охота лезть в драку с шестью вооруженными людьми.
– Тогда я пошел, – с облегчением откликнулся Руис.
Не дожидаясь ответа, он принялся пробираться вдоль края джунглей. Идти по неровной земле с разнообразными, непредсказуемыми препятствиями было сущим мучением, но он все же добрался. Убедившись, что солдаты его не видят, проскользнул к тенту и с помощью одной из алюминиевых подпорок, на которой тот держался, проделал в брезенте дыру и оторвал приличную его часть. Свернув ее в трубку, Руис отправился обратно. Вдвоем с Расселом они разодрали кусок на четыре квадратных лоскута. Ставя ногу посередине, завернули материал и примотали сверху остатками кожаных пут к щиколоткам, потом сориентировались по теням, отбрасываемым клонившимся к закату солнцем, взяли посохи и кое-как заковыляли по джунглям в южном направлении.
– В следующий раз к черту аккуратность, – бурчал Рассел. – Копать могилу, отводить подальше… Пристрелю сразу, как увижу. И свидетелей тоже, если будут.
Бесконечный поток нытья не иссякал. Замолчав ненадолго, Рассел скоро снова начинал грозиться прикончить проклятых Фарго, изобретая все более изощренные и трудоемкие способы. Руис шел молча. Может, слова и притупили бы боль в ногах, руке и ребрах, но так хоть что-то отвлекает от жалоб напарника. Пусть уж лучше болят. Потом, если удастся выбраться из этой зеленой тюрьмы более или менее целым и невредимым, можно будет и о мучительных казнях поговорить.
Глава 23
Предъявление обвинения было назначено через несколько дней в центральном суде Гватемалы. Сэм и Реми появились там вместе с Эми Костой из посольства. Как только они уселись, та проговорила:
– О-хо-хо. Не нравится мне все это.
– Что-то не так? – спросила Реми.
– Пока точно не скажу, но, похоже, дело пойдет не так, как мы предполагали. Обратите внимание, кто сидит позади стороны защиты.
Реми вытащила пудреницу, якобы чтобы поправить макияж, а сама внимательно рассмотрела в зеркальце шестерых мужчин в безупречных костюмах, сшитых на заказ. Около половины населения Гватемалы составляют потомки майя, большинство остальных – метисы, но эти выглядели такими же чистокровными испанцами, как жители Вальядолида, которых Фарго встречали, разыскивая бумаги Лас Касаса.
– Кто они?
– Министр внутренних дел, верховный судья, два высокопоставленных чиновника в сфере экономики и два старших советника президента.
– Что они здесь делают?
– Знаете, как располагаются гости на свадьбе? Сторона жениха и сторона невесты. Видите, где сидят эти?
– Вы не ожидали такого? – спросила Реми.
– Нет, хотя мне стоило бы уже привыкнуть. Дело в том, что в две тысячи седьмом году в стране начала действовать Международная комиссия по борьбе с безнаказанностью, призванная очистить судебную систему и положить конец незаконным вооруженным формированиям вроде того, с которым вы столкнулись в Альта-Верапасе. По меньшей мере половина из этих шести – постоянные члены комиссии. Видимо, они считают, что на их друзей ее деятельность не распространяется.
Секунду спустя боковая дверь в зал суда отворилась. Появилась Сара Эллерсби в сопровождении двух полицейских. Следом шли ее адвокаты.
Реми толкнула Сэма.
– Никого не узнаешь?
– Первые – американец, мексиканец и гватемалец – были среди тех, с кем она пришла к нам, чтобы предложить купить кодекс, – шепнул он Эми.
– Остальные трое – партнеры в уважаемых местных юридических конторах, – ответила та.
Вошедшие остались стоять. Пристав объявил: «Суд идет». Судья поднялся по ступенькам к своему месту и стукнул деревянным молоточком, открывая заседание и разрешая всем садиться.
Не успел председательствующий опуститься на стул, как подскочили юристы и стороны защиты, и стороны обвинения. Совещание продолжалось несколько минут.
– Не вижу, чтобы они о чем-то спорили, – прошептал Сэм.
– Я тоже, – откликнулась Эми. – Похоже, дело уже урегулировано.
– Как же так?
– И что тогда здесь делают все эти важные персоны? – добавила Реми.
– Видимо, показывают свою поддержку, чтобы правосудие, каким бы слепым оно ни было, не совершило глупость и не доставило всем лишних проблем.
Судья нетерпеливым жестом распустил юристов, и те, словно вспугнутые куры, разлетелись по своим местам за столами.
– В суд поступило следующее соглашение, предложенное адвокатом мисс Эллерсби и принятое от имени народа Гватемалы…
– Почему сторона обвинения отказалась от преследования? – довольно громко спросил Сэм. Несколько человек вокруг неодобрительно покосились в его сторону.
Судья, заглянув в бумаги, продолжил зачитывать текст соглашения. Эми переводила:
– Обвинение во владении кодексом майя следует отозвать за недостатком улик, поскольку сама книга не обнаружена. То же с обвинением в угрозе жизни и здоровью – двух подозреваемых так и не нашли.
– Это просто смешно, – возмутился Сэм. – Полиция должна была отыскать и предъявить доказательства!
В его сторону снова заоборачивались. По рядам прокатилось недовольное бормотание. Судья постучал молоточком, гневно воззрившись на нарушителя спокойствия.
– Еще немного, и он прикажет очистить зал, – прошептала Эми. – Прошу вас, сохраняйте спокойствие, или всех выкинут вон, а расшифровку заседания мы получим только через несколько недель.
Отложив лист, который держал в руках, судья взял следующий и снова стал читать по-испански.
– Не успеваю за ним, – признался Сэм. – Что там дальше?
– Мисс Эллерсби заявляет свои права бесспорной первооткрывательницы разрушенного города и просит передать ей землю под ним в аренду на девяносто девять лет – в обмен на определенную сумму, которую выделит министерству внутренних дел на защиту дикой природы в департаменте Альта-Верапас.
– Я не верю своим ушам…
– Пока это только предложение. Его могут еще не принять. В любом случае ваши слова ничего не изменят.