Глубина самой реки тогда должна быть сопоставима с глубоководным озером, если не морем. Раз уж там водятся такие чудовища. Оставался вопрос, чем же они питаются. Меньших существ эти монстры уже давно должны были истребить. Неужели они тоже каннибалы? На разгадку исследователи затратили около четырех часов упорной работы.
Результаты оказались удивительными. Кроме этих гигантов в реке и в самом деле не водилось другой более-менее крупной живности. А сами существа оказались всеядны. Они не брезговали и себе подобными – на некоторой глубине разворачивались настоящие побоища – но и всевозможный планктон уничтожали с видимым удовольствием. Не говоря уже о прочей растительности, крабах и других мелких обитателей реки.
В остальном ничего интересного обнаружить не удалось – никаких фантомов, аборигенов или следов Предтеч. Что удивительно, над рекой не было и дождя. Только изредка начиналась редкая морось. Вот только периодически, в разных местах над водной гладью поднимались гигантские облака пара – на первые взгляд, абсолютно безопасные. Но когда в один из таких клубов попал боевой шаттл, с ним сразу прервалась связь. Само судно около получаса не могло вырваться из плена этого облака, а когда, наконец, пар улегся, аппарат, вихляя во все стороны, устремился к земле, где грузно упал на твердую поверхность. Остальные члены экспедиции немедленно бросились на помощь.
Борт шаттла пришлось вскрывать активированным, то есть подпитываемым дополнительной энергией, атомным резаком. Броня долго не поддавалась, а изнутри не доносилось ни звука. Когда десантникам, наконец, удалось проникнуть внутрь, то их глазам открылась удручающая картина – все внутреннее помещение шаттла оказалось залито кровью. Из двадцати членов экипажа (стандартное количество для подобных аппаратов) в живых остались лишь пятеро. Да и они были в полуобморочном состоянии, и рассказать ничего связно не могли. Было принято решение перевезти раненых и трупы на базу и уже там продолжить разбирательство. К струям пара теперь пилоты старались не приближаться ближе, чем на пару сотен метров.
На базе царила напряженная атмосфера. Весь персонал уже был в курсе произошедших событий, но никто не понимал, что же на самом деле случилось. Вскрытие пятнадцати погибших десантников выявило только то, что и так было понятно с первого взгляда – они умерли от множественных ранений колюще-режущим оружием. А проще говоря – от ударов кинжалами, которые входят в стандартный боекомплект любого имперского коммандос.
Рассказ пришедших в себя только на утро следующего дня раненых не сильно прояснил ситуацию. По их словам, когда шаттл попал в струю пара, началось форменное сумасшествие. Первый припадок начался у сержанта Бумбахера – добрейшего, несмотря на его звание, человека. Он сначала схватился за голову и начал кататься по полу, а потом замолчал, выхватил кинжал и успел зарезать четверых своих подчиненных, пока его не скрутили.
Дальше все пошло по нарастающей – один за другим, десантники валились на пол и выли, потом выхватывали кинжалы и, уже в полном молчании, начинали резать окружающих соратников без разбора. Досталось и закованному в наручники беззащитному Бумбахеру. На его долю пришлось несколько десятков ударов. Закончилось все неожиданно – пятеро оставшихся в живых солдат попросту свалились без чувств и не помнили, как флайеру удалось сесть.
Трупы поместили в холодильник, а раненых под охраной в сопровождении врачей и психологов отправили в специальный блок лазарета. Проводившая дорос шестерка руководителей (она так и осталась без изменений с момента последних событий) приказала контуженным и врачам не раскрывать рта. Экипажу сообщили, что боевой шаттл попал в тяжелую аварию, вследствие чего большинство десантников погибли, а оставшиеся в живых сильно истощены, и посещать их запрещено.
Закончив с неотложными делами, руководство экспедиции заперлось в гостиной базы, чтобы обсудить произошедшие события и хоть немного перекусить. Допрос длился целый день, приближалась полночь, а никто еще не успел перехватить и бутерброда с момента раннего завтрака. Обстановку дополнял хлеставший за окнами базы ливень. К вечеру он усилился, и никакие защитные поля ему не мешали. Все пространство вокруг комплекса зданий было залито водой, которая достигала колена. Почва попросту не успевала справляться с потоками, низвергавшимися с небес.
Обстановка в гостиной была накалена до предела, и чтобы хоть немного расслабиться, Принц приказал принести ужин. И уже за скромной трапезой, состоявшей из макарон, мясного рагу и овощного салата с неизменным отличным пивом из дворцовых запасов, немного успокоившись, попытались разобраться в происходящих событиях.
Когда стюарды, принесшие еду и выпивку (сделали исключение даже для виски – ситуация и впрямь была тяжелой, необходимо хоть немного расслабиться), закрыли за собой двери, Алексиус Амвросий раскурил сигару и надолго умолк, глядя в окно. Кассиус Галлосиус, вопреки обыкновению, даже не попытался сделать ему замечание за курение, а лишь молча опрокинул полный бокал виски (что за ним наблюдалось крайне редко) из личных запасов Императора и набросился на ужин. Остальные члены совета последовали его примеру. В гостиной повисла долгая пауза.
После того, как исследователи утолили первый голод и немного расслабились после пары-тройки доз крепкого алкоголя под пиво, Принц допил свою кружку, налил себе еще, (Кассиус Галлосиус и тут не проронил ни звука, он был занят размышлениями) раскурил вторую сигару и с тяжелым вздохом сказал:
– Ну что ж.… Как ни тяжело, а надо попытаться разобраться, что же происходит. Думаю, все согласятся с мнением, что эта резня как-то связана со струями пара над рекой и, в свете всех последних событий – со странными предупреждениями аборигенов. Хотя они нам обещали трое суток, неприятности начались уже на следующий день. А сейчас к концу подходят уже вторые сутки. Лично у меня нет сомнений, что внезапное помешательство моих людей является делом рук, или чего бы там ни было, туземцев. У нас остались одни сутки, и мы должны решить – струсим мы и сбежим с Омнии или все-таки попытаемся во всем разобраться.
– Нет никаких сомнений, что мы столкнулись с воздействием этих колдунов, – заявила Пеллегрина Доминанти. Весь ее научный лоск куда-то испарился, прическа была далеко не идеальной, длинные черные волосы местами спутались, а рука с неразбавленным мартини, принесенным специально для нее, заметно дрожала. – По-другому я и назвать их никак не могу. А начали свои фокусы они так рано, наверное, потому, что мы продолжили исследования, а не приступили немедленно к сборам перед отлетом, как они нам советовали. Вот и нанесли упреждающий удар.
– Я тоже так думаю, – вступил в разговор очнувшийся от тяжких дум Кассиус Галлосиус. К нему после пары бокалов виски вернулось привычное хладнокровие, и сейчас наставник Принца маленькими глотками задумчиво потягивал яблочный ликер неповторимо прекрасного вкуса, специально изготавливаемый на Трое ограниченными партиями для «избранных». Напиток принесли как раз перед словами Доминанти. – Поэтому я настоятельно рекомендую сейчас же начать сборы, чтобы покинуть планету рано утром. Необходимо только сохранить все записи для дальнейшего изучения.
На всякий случай, самые важные из произошедших событий я законспектировал в своем личном походном журнале от руки. Мало ли, что.… Вдруг эти туземцы еще и вирус на наши терминалы нашлют каким-то образом. Я в это не верю – с техникой они, похоже, не в ладах – но подстраховаться нужно. Ведь предыдущая экспедиция тоже что-то записывала, а остались лишь какие-то невнятные отрывки. Советую сделать как можно больше копий подробных отчетов – как с личных компьютеров, так и с Терминалов базы и крейсера.
Гордониус Падиус все это время задумчиво молчал. Его не покидала мысль, что он потерял еще пятнадцать подчиненных – отличных ребят и проверенных бойцов. Всех он отбирал лично. Они прошли через многое, и вдруг такая нелепая смерть. Еще командира очень беспокоила аналогия случившегося с использованием каких-то психотропных препаратов или, хуже того, с применением массового внушения.
Насколько было известно бывалому солдату, ничего подобного в истории еще не происходило. Как высокопоставленный офицер он знал, что разработки ведутся постоянно, но таких масштабных результатов нет. Ни у государств человеческого сегмента, ни у Чужаков. Единичные случаи, конечно, бывали. Но никогда на таком расстоянии. Ведь поблизости не было и намека на враждебное присутствие, за исключением гигантских рыб. Но сама мысль, что эти монстры могут создать такие зловещие струи пара казалась Гордониусу Падиусу нелепой.
– Как отвечающий за безопасность Принца и всей экспедиции, – наконец, сказал бывалый коммандос, – соглашусь с академиком Кассиусом Галлосиусом. Нужно немедленно эвакуироваться. Добавлю, что настоятельно не советую даже оставаться в пределах этой звездной системы. Поверьте, я со многими неприятными вещами сталкивался, но с подобным впервые.
– Но, полковник, – воскликнул Принц в возбуждении, едва не подавившись остатком сигары, которая полетела на пол, – у нас еще есть сутки. Надо же попытаться разобраться в случившемся! Попробовать хотя бы стоит.
– Стоит уносить ноги, вот мое мнение. И как можно быстрее, – нудно пробубнил Джонатан Андерсон. На него алкоголь подействовал сильнее всех. Он уже начал засыпать, когда возглас Алексиуса Амвросия вырвал его из цепких объятий морфея.
– Обещаю вам всем, – не успокаивался венценосный отпрыск, – если до 20:00 по стандартному времени следующих суток, а это уже сегодня, ничего не прояснится, то мы срочно срываемся с места и уходим за пределы системы Омниуса. К этому моменту, естественно, все уже должно быть готово для немедленной эвакуации. А нам нужно совершить еще хотя бы один вылет, чтобы все происходящее тщательно заснять и задокументировать.
– Это рискованно, – заметил его наставник, – но решать, думаю, следует полковнику Гордониусу Падиусу.