Фаиз поддержал ее:
– Я отрастил новую ступню, даже с пальцами и ногтями, а корабль пока не в сборе.
Тереза изменилась в лице, но прочитать нового выражения Элви не сумела. Проходя в столовую, Элви болтала, словно у нее и мысли не возникало о побеге:
– Я не думаю, что в самом деле дойдет до эвакуации. Эти корабли не станут приближаться к планете. А адмирал Трехо защитит нас всеми имеющимися в его распоряжении силами.
– Тогда вам, наверное, стоит поторопить его восстановление, – резко бросила Тереза.
«Как будто мне бы этого не хотелось больше всего на свете», – подумала Элви и захихикала.
– Наверное, стоило бы…
Они уже были в столовой, и Тереза наконец отошла. Элви выдохнула, будто спаслась от чего-то. Фаиз, обняв ее за талию, провел к их месту за столом.
– Неловко получилось, – сказал он.
– Не стоит об этом думать, – ответила Элви, садясь на место. – Но и… забывать тоже не стоит.
Застольная беседа держалась безопасных тем. Элви выбросила из головы Холдена и его роль в убийственных замыслах Кортасара. Она забыла об этом на много дней, а потом уже поздно было что-то делать.
– Холден сбежал! – проорал Илич.
Динамик на ее ручном терминале переусердствовал, лишив его голос выражения. Элви силилась привести себя в сознание. Ей с трудом верилось, что она все-таки задремала, но сны еще держали ее в своих когтях.
– Атака, – произнесла она.
– Они здесь. Идет бой, а Холден на свободе.
Она села на кровати. Форма была еще на ней, только помялась. Элви потерла затылок ладонью. Холден бежал из камеры в тот самый момент, когда ударная группировка подполья схватилась с обороной планеты. Совпадением это быть не могло. Он каким-то образом знал, что готовится. И покинул здание государственного совета, пока на него не начали падать бомбы.
У нее свело живот. Желудок стягивал страх, нараставший с тех пор, как стал ясен замысел врага. «Я умру. Фаиз умрет. Мы не увидим рассвета».
– Сообщите Трехо, – сказала она. – Надо предупредить Трехо.
– Он занят обороной. Холден оглушил охрану. Они до сих пор без сознания.
– Господи Иисусе, – пробормотала она. – А от меня вы чего хотите?
Илич замялся.
– Я не знаю, что делать.
– Проверьте находящийся в здании карманный атомный заряд, потом поднимайте службу безопасности и начинайте поиск, – предложила Элви.
– Да, – сказал Илич. – Правильно.
Он прервал связь. Фаиз сидел на краю кровати, смотрел круглыми, тревожными глазами.
– Этот человек, – заметила Элви, – не слишком пригоден для кризисов. Начинаю думать, что он ошибся с профессией.
– Элви, – выговорил Фаиз. – Холден. Тереза!
Она сообразила почти мгновенно.
– Дерьмо!
Элви бросилась к двери, Фаиз следом. Холодный влажный воздух ужалил лицо. Оно почти сразу онемело. С неба, кружа, как пепел большого пожара, валились снежные хлопья. Издалека докатывался гром базирующихся на планете рельсовых пушек, от их огня тучи на севере полыхали красным и оранжевым. Высоко над облаками шел бой. Пригнув голову, Элви перешла на бег. Фаиз не отставал, его шаги то перебивали ее, то попадали в такт.
Сигнал тревоги визжал по всему зданию и его территории. Элви не знала, из-за войны или побега пленника.
В дверь Терезиной комнаты она ударила кулаком, позвала девочку по имени, но в ответ услышала только яростный лай. Грохот планетарной обороны усиливался, едва не оглушал. За тучами что-то ужасно ярко сверкнуло, выбеленный снегом мир на три долгие секунды осветился, как в полдень.
– Надо в укрытие, – сказал Фаиз, и тогда Элви ударила в дверь Терезы ногой. И Фаиз тоже. Сперва показалось – слишком слабо. Бейся в нее хоть целую вечность, не поможет. А потом рама подалась, дверь провалилась внутрь, и собака Терезы с бешеным лаем выскочила в ночь.
– Давай в комнату, – крикнул Фаиз, но Элви уже бежала за собакой. Та большими прыжками неслась по снегу, выбрасывая из-под ног похожие на пыль облачка. Ее настойчивый лай увлекал Элви за собой. Она почти не чувствовала ступней, раненое бедро горело, но ноги кое-как переставляла. Снегопад на пару с огнем боя превратил сад в картину ада. Элви перестала понимать, где она, где здание, куда она идет, – она просто следовала за отпечатками больших лап на примятом снегу.
Надо было взять пистолет. Она же майор. Попросила бы, ей бы дали оружие. А еще лучше – связаться с Иличем и службой безопасности. Только теперь уже поздно. Поздно поворачивать, и оставалось верить, что Джеймс Холден, которого она знала, ее выслушает. Услышит. И остановится раньше, чем с девочкой случится что-то плохое.
Собака скрылась в темноте, доносился только завывающий лай. Как же она сглупила! Это от переутомления. Дуарте, Кортасар, война и что-то извне пространства и времени. Слишком много навалилось сразу, и она упустила из виду девочку и человека, который задумал ее убить.
Вся ее паника, страх, стремление сбежать куда-нибудь сошлись в этой минуте, в безнадежной гонке по снегу, в собачьем вое.
И в голосах.
– Стой! – Крик вышел хриплым. – Холден, остановись!
След вывел к самой ограде. Над зданием высоко вздымалась гора, превращенная снегом и темнотой в гигантскую серую волну. В заполненной снегом лощинке стоял Джеймс Холден, одетый в черную форму охранника. Волосы всклокочены, кожа бледная, только на щеках два ярких пятна от мороза.
Собака заплясала перед ним, и Холден поднял руку, словно заметил на вечеринке приятеля, которого не ожидал здесь встретить. Но Элви слышала не его голос. Голос Терезы одернул собаку, приказав ей успокоиться.
– Холден, – выдохнула Элви. Едва она остановилась, в боку закололо, как будто нож воткнули. – Стойте, Холден. Не делайте этого. Не надо этого делать.
– Чего не надо? – спросил Холден. – Вы в порядке?
– Отпустите ее. Не причиняйте ей вреда, этим ничего не исправишь!
Холден наморщил лоб, и на миг она увидела молодого человека, с которым познакомилась не один десяток лет назад на другой планете. Она цеплялась за надежду, что глубоко внутри он остался прежним.
– Кому не причинять вреда? – Он указал на Терезу. – Ей?
– Я знаю, чем вы занимались, – проговорила она, с трудом переводя дыхание. – Знаю, это вы подбивали Кортасара.
– Нам надо идти, – сказала Тереза.
Элви только теперь заметила, что девочка чем-то занята в лощинке. Что она раскапывает сугроб. И у Холдена на рукавах налип снег – он занимался тем же.
– Она еще ребенок, Холден. Что бы вы ни задумали, ее не втягивайте.
– Пока скорее она меня втянула, – заметил он.
– Надо идти! – повторила Тереза. – Некогда. Ондатра, замолчи!
Счастливая собака, не слушая приказа, виляла хвостом. За спиной Элви услышала шаги. По снегу пробирался Фаиз. С севера докатились тяжелые раскаты. Земля вздрогнула, и сполохи рельсовых погасли. Без голоса пушек вдруг стало пугающе тихо.
– Что происходит? – спросил Фаиз.
– Я ухожу, – ответила Тереза. – Я покупаю спасение за этого пленника, я ухожу. За нами уже идет его корабль, нам надо успеть на место рандеву.
– Он пытался тебя убить, – сказала Элви. – Ему нельзя верить.
– Никому нельзя верить, – ответила Тереза с очень взрослой горькой усталостью в голосе.
– Нет, – сказал Холден. – Не Терезу. Я втянул вас. Привет, Фаиз.
– Привет, Холден.
Фаиз упал на колени рядом с Элви. Снежинки в его волосах не таяли.
– Не понимаю.
– Я втягивал вас, – сказал Холден. – Буквально с той минуты, как узнал, что на «Буре» появилась та прореха в пространстве, я всеми силами старался убрать Кортасара и посадить на его место вас. А это? – Он ткнул пальцем в затихшее небо. – Я ничего не знал. Я был без связи. Это без меня.
Элви покачала головой:
– Не понимаю.
– Я устроил вас на эту работу, – объяснил Холден. – Это я рассказал Дуарте о ваших исследованиях того, что убило строителей протомолекулы. И, да, это я подговорил Кортасара искать себе неприятностей. Я хотел, чтобы он подставился. Не знал, как еще вынудить Дуарте избавиться от своего ручного ученого маньяка. И привлечь вместо него вас как специалиста.
То, что ударило ее в грудь, звалось предательством. Ее предали. Сагали и Травон погибли у нее на глазах из-за Холдена. Она чуть не лишилась ноги, чуть не лишилась мужа, столько выстрадала – из-за него.
– За что вы со мной так?
– Я добивался, чтобы у руля встал кто-то здравомыслящий, пока Дуарте не натворил непоправимых глупостей. – Холден поднял руку и беспомощно уронил. – Не уверен, что сработало, но большего я не мог.
Тереза встала. Ее черный свитер побелел от снега.
– Можно лезть. Места хватит. Но как только я выйду за территорию, охрана в ту же секунду узнает. Тогда уж надо будет бежать без остановки.
Холден кивнул в ответ, но смотрел только на Элви.
– Простите, – сказал он.
«Загладь вину. Мы здесь. Возьми нас с собой». А другая половина ее думала о лабораториях. О боксах. О «Соколе» и всех накопленных данных, в которых еще разбираться и разбираться. Кто займет ее место, если она сбежит? Очида? Будет ли он лучше Кортасара?
Есть ли человек, которому она может доверять больше, чем себе? А ведь враг – настоящий враг – уже наносит удары. Ищет способы. Пульсирующая боль в ноге напомнила о черных щупальцах между пространствами. Кто еще их остановит?
Она взглянула в лицо Холдену. Он был из тех мужчин, какие до смерти выглядят мальчишками. «Провались ты, что поставил меня в такое положение, – думала она. – Провались ты за то, что так будет правильно».
Вслух она сказала другое:
– Уходите.
Глава 47. Наоми
– Алекс?
– Вижу, – прокричал он. – Что будем делать?
У нее голова шла кругом, будто она снова поплыла, не успев остановиться с первого раза. Корабль вокруг нее прыгал и вздрагивал, а она выводила и перепроверяла записи о задании Амоса. Все сходилось. Если и подделка, то убедительная.