Она активировала соединение с Джиллиан. Её первый помощник сразу приняла вызов, как будто ждала. Прежде чем Джиллиан успела заговорить, Бобби спросила:
— Бутылка пришла?
— Да, — ответила Джиллиан. — У нас полная копия данных. Я хотела дать тебе выспаться, пока не закончится дешифровка.
— Мы ведь запускаем дешифровку в своей системе?
— Ты смотрела новости с Цереры, — сказала Джиллиан. Это был не вопрос. — Те простофили оказались настолько тупыми, вот теперь и умрут. Туда им и дорога. Мы не тупые. Мы не умрём.
— Сколько ждать, пока данные не прочтутся?
Джиллиан пожала плечами.
— Может быть, ещё час.
— Я в тренажёрном зале, — сказала Бобби. — Как только будет готово — сразу ко мне. В тот же момент. Поняла?
— Да, понятно, — ответила Джиллиан, и Бобби разорвала соединение. Теперь надежда поспать испарилась. Нервы раскалились как звезды. Она опять вызвала на экран тактическую карту. Красная точка «Бури» до сих пор оставалась у Ганимеда. Она долго всматривалась в неё, как будто капитан вражеского корабля мог почувствовать её внимание, мог испугаться. Потом отключила дисплей и пошла на «Шторм».
Спортзал был ярко освещённый и чистый. Всё оборудование — марсианского дизайна, наложенного на лаконийские технологии. Бобби бросилась заниматься, как будто это могло помочь всё забыть. Отчасти так и случилось. Она пробыла в геле-сопротивлении сорок минут, когда пришло сообщение Джиллиан. Бутылка, полученная с Оберона. От Наоми. Тот ответ, которого она так ждала. Задыхающаяся и вспотевшая от напряжения, Бобби открыла послание.
Наоми воспользовалась фильтром фона, и потому находилась как будто в безликом белом пространстве. Как ангел, который принёс письмо с каких-то абстрактных небес. Наоми неосознанно наклонила голову прежде, чем начать говорить, как всегда, когда приносила плохие вести.
— Привет, Бобби, — заговорила она. — Твой план... кажется мне надёжным.
Бобби расплылась в улыбке, до боли в щеках.
В свои последние дни её дед иногда говорил о том, что его ранние воспоминания становятся до странности ясными. Он мог не припомнить имя сиделки или когда кто-то в последний раз его навещал, но мелочи из своего детства видел живо и ясно. Как будто прошлое для него становилось важнее настоящего, а будущее истончалось.
Он рассказывал ей о том, как впервые в жизни увидел живого кота и как странно было взять его на руки — каждый раз с тем же трепетом в голосе. Память Бобби не вела себя так, пока нет. Но, кажется, это что-то похожее. Когда она вызывала свой экипаж на «Шторм» для совещания, все мысли были о давней службе на Марсе.
Её первой огневой группой командовал сержант Хук — ростом почти на полголовы ниже Бобби, с залысинами и резкими, как у терьера, чертами худого лица. Ни до, ни после того никто не мог так, как он, заставить её подчиняться или внушить такой страх.
Она была совсем новобранцем, таким же зелёным, как остальные, и он обращал её в подлинного морпеха. До брифинга по каждой миссии он находил способ её поддержать. Кивнуть, дотронуться до плеча или руки — что-нибудь, означавшее «неважно, что будет дальше, ты не одна». Он ни разу не унизил её, произнеся это вслух, и ни разу не оставил несказанным. Когда он ушёл в отставку, Бобби узнала, что он делал это для каждого.
Теперь, когда её люди возвращались назад на корабль, она делала что-то подобное. Стояла в шлюзе, смотрела, как они поднимались на борт. Тимон Коул со старой татуировкой, разомкнутым кольцом АВП, поблёкшим от времени так, что теперь это просто голубоватая клякса на тыльной стороне руки. Лиз Чоу с седоватыми светлыми волосами. Каспар Асу, похожий на тинейджера в окружении дедушек. Дениз Ли. Скальди Остин-Бей. Йен Фриман. И чуть ли не последний — Алекс Камал. Алекс, её самый старый друг и человек, рядом с которым она как будто уже провела с десяток жизней.
Он выглядел усталым, словно Бобби оторвала его от сна. Может, так и есть. Алекс не стал бы жаловаться. Он помедлил, оказавшись с ней рядом, как будто они снова на «Росинанте». Как будто дома. Она коснулась его руки, и он кивнул, словно всё понял. И может, так и было.
Когда в столовой собралась вся команда, Бобби вызвала из памяти свою карту. Она заполнила стену. Кто-то сзади покашлял, и Бобби сообразила, что глядит на неё уже несколько долгих секунд. И что ей это нравится.
— Итак, — начала она. — Мы получили послание сверху. Новая миссия. Высокий уровень риска. Высокие ставки, — она переключилась на изображение «Бури». Странно, несмотря на все особенности архитектуры «Шторма», язык его форм такой же, как был у кораблей Марса задолго до оккупации. А «Буря» — нечто совсем иное. Тусклая, асимметричная, с кривыми линиями и выступами, напоминающая какой-то чудовищный позвонок. — Мы уничтожим эту штуковину.
Она подождала минутку, думая, что услышит немедленное возмущение. «Буря» без видимых усилий накинула на горло Сола удавку. Бобби могла бы сказать: «Мы вывернемся наизнанку и все превратимся в чаек», и это было бы почти так же реалистично. Но спорить никто не стал. Глядя в их лица, она видела заинтересованность. Ожидание. Она видела в них надежду и понимала, что не ошиблась.
— Мы заполучили небольшой груз, который поможет это провернуть, — и она кивнула Рини Глодин, стоявшей сзади.
— Что за груз? — спросил кто-то.
— «Магнетары» работают на антивеществе, — пояснила Бобби. — Запасной заряд «Бури» был на том грузовике, что мы взяли.
— Господи, — ахнул Каспар.
— Точно, — отозвалась Бобби. — Но воспользоваться им будет трудно, шанс у нас только один. При последней миссии вместе с этим антивеществом мы ещё захватили запчасти для сенсора, очень похожего на те, что на «Шторме». Я просматривала записи боя и знаю, как «Буря» смела разом всё, что направила против неё коалиция Земля-Марс. Но...
Она вывела схему. На экране из «Бури» исходили перекрывающиеся поля, как перья павлина. Диапазоны сенсоров. Она щёлкнула, выделяя один из них.
— Судя по ударам, которые получил корабль и по тому, как он летал после этого, я думаю, что им нужно менять вот этот массив. Если наша информация достоверна, значит, у «Бури» есть слепое пятно. Вот здесь.
Она переместила изображение на экране, чтобы продемонстрировать узкий чёрный конус в том месте, куда не мог заглянуть глаз вражеского корабля.
— А если мы не ошиблись в том, что им требуется антивещество, излучатель магнитного поля они не смогут использовать. Что значит, в их распоряжении остаётся только традиционное оружие.
— Капитан, — подал голос Каспар. Джиллиан нахмурилась, словно собиралась заткнуть мальчишку, но Бобби кивнула, чтобы он продолжал. — Я не пойму... Ну, то есть, у них же торпеды и рельсовые орудия, и даже если там есть потеря данных...
— Они по-прежнему могут снять нас прямым ударом, и всё так же заметят, что мы подходим, — закончила за него Бобби. — А мы позволим им нас заметить. Возьмём шаттл с Каллисто, частный, маленький. Даже без эпштейна. И выпустим его, — она переключилась назад, к изображению Юпитера и двух его спутников. Там появилась одинокая ярко-синяя точка, — вот сюда. И на орбитальном маршруте, как будто направляемся к Аматее. Экипаж из двух человек и газовая торпеда. Да, они относительно медленные. Но зато имеют холодный ход. Практически без тепловой подписи.
— Бист бьен, — подал голос Тимон. — Сто раз такие водил, типа. На Церере, дома, са са?
— А можно не перебивать капитана? — голос Джиллиан звучал строго.
— Трудная часть — вовлечь «Бурю» в схему полёта вроде... такой.
На экране появилась отходящая от Ганимеда дуга красного цвета. Каждая точка на линии имела временную отметку. Кривая росла, показывая, как маленький синий шаттл попадёт в зону слепого пятна, и на долгие секунды останется там.
— Это окно, — пояснила Бобби. — На капкан не похоже, поскольку мы же не прячемся. Мы придём туда первыми, как будто нам по пути. И тогда всё, что нужно — приманка. Что-нибудь настолько критичное, чтобы «Буря» решила пойти туда, куда мы хотим. Это будет «Шторм».
Она дала им осознать, что сказала. И увидела, как понимание проступает на каждом из обращённых к ней лиц. Это был жестокий удар. Один выстрел — и в случае неудачи они все до единого будут мертвы. А подполье лишится единственного военного корабля с лаконийской техникой.
— «Шаттл» поведу я, со мной Рини, как технический специалист. Джиллиан будет командовать «Штормом».
Услышав об этом, старший помощник Бобби немного сильнее выпрямилась, выдвинула подбородок. Она походила на охотничью собаку, взявшую след.
— Задача «Шторма» — удерживать «Бурю» на этом курсе так, чтобы шаттл оставался в слепом пятне.
Алекс, сидевший в сторонке, наклонился вперёд. Руки сложены на коленях, взгляд блуждает по палубе. Бобби не знала, о чём он думает.
— Если кто-то не желает в этом участвовать, — продолжала она, — заставлять я не собираюсь. До того как шаттл будет подготовлен и орбиты сойдутся, как мне нужно, остаётся четыре дня. До тех пор я принимаю отставки. Не стану скрывать, это самая опасная миссия из всех, в каких мы участвовали. Не исключены большие потери. Мы можем многое потерять, даже если выиграем. Но я даю всем вам слово — если бы я считала эту миссию безнадёжной, мы бы за неё не брались. Подробные сводки я разослала командирам всех групп. Просмотрите их. Если у вас есть вопросы — пожалуйста, задавайте. Мы же не хотим провалить всё дело из-за того, что кто-то свернул налево, а не направо. Всем понятно?
По столовой прокатилось сдавленное бормотание в знак согласия.
— Я спросила — всем всё понятно?
Теперь отклик больше походил на одобрение. В нём послышалась сила.
— Превосходно. У всех есть задания. Разойтись.
Джиллиан тут же вскочила в места и принялась направлять экипаж, как стадо овец, подгонять. Ей следовало избавиться от этой привычки, прежде чем получить под командование собственный экипаж. Но сейчас Бобби не возражала — надо же как-то справляться со всплеском энергии. Она его тоже чувствовала.