Носов оттолкнулся от подоконника, прошелся по кабинету, вышел за дверь.
В управлении было тихо. Дежурившие сотрудники отсиживались по кабинетам. Наверняка, запершись на ключ, спали на стульях, а то и на столах. В дежурке закипал чайник, тоже никого не было видно. Телефоны молчали. Все отдыхали, даже уголовники, подумал он с неприязнью. И Нонночка его тоже теперь нежилась в чьих-нибудь объятиях.
Он вернулся к себе, а через полчаса ему позвонили.
– Да! – рявкнул Носов недовольно.
У него были выпачканы пальцы, потому что он доедал вторую куропатку, оставшуюся от новогоднего стола. Пришлось трубку обернуть листом бумаги и отложить крохотную птичью ляжку.
– Здравствуйте, – проговорил печальный мужской голос. – С Новым годом вас, Илья Антонович.
– С Новым, – кивнул зачем-то Носов.
– Не ожидал застать вас на службе в такой день, – будто извиняясь, произнес все тот же печальный голос. – Вы дежурите, да? Я не ошибся?
– С кем я говорю? – повысил голос Носов.
И тут же сморщился. Это он погорячился, что на работу сегодня приперся. Не дай бог, какое ЧП, его припрягут на раз-два. А оно, видимо, так и есть! Чего тогда голос у мужика печальный? В такое праздничное утро!
– Это Виктор… Виктор Фролов, – тут же поспешил представиться мужчина. – Вы арестовали мою бывшую жену за то, что она… Она убила мою женщину. Любимую женщину.
Фролов отчетливо всхлипнул и уже чуть приглушенно высморкался.
– Простите меня, Илья Антонович! – вдруг взмолился тот. – Ради бога, простите, но…
– Говорите! – приказал Носов, с сожалением рассматривая недоеденную дичь.
– Можно я к вам сейчас приду?
– Вы? Ко мне? – удивленно воскликнул Носов. – Но… Но у меня нерабочий день вообще-то. И… Ладно, приходите. Только недолго. Мне еще надо сегодня в гости попасть.
Зачем соврал? Никто его не звал ни в какие гости. Да он бы и не пошел. Не то настроение. Мысли, как заколдованные овцы, ходили по кругу: где Нонна, с кем она, что с ней, почему не позвонила?
– Я недолго! Я прямо сейчас, я тут рядышком. Почти на пороге вашего отдела. Я мигом, – заторопился Фролов. – Просто мне даже поговорить не с кем, – признался он пятью минутами позже, усевшись на стул напротив Носова. – Один совсем! Один… Валечка была для меня… Отдушина – это неправильно. Она была для меня кислородом, если хотите! Я был так счастлив!
Носов еле успел свернуть в комок свой обед, оставшийся от ужина. Еле успел сунуть сверток в шкаф. И вытереть руки влажной салфеткой, когда Фролов постучал в дверь его кабинета. И он поначалу, сразу после звонка, его сильно разозлил. Меньше всего ему хотелось сегодня кого-то утешать. Он сам нуждался в утешении. Но когда Виктор сел на стул, глянул на него затравленным псом, Носов смягчился:
– Я слушаю вас. – Носов скрестил пальцы на столе и вдруг обнаружил, что запачкал куропаткой манжет рубашки. Настроение сразу ухудшилось, и он проворчал: – Только недолго. Я занят.
– Хорошо, хорошо, – закивал Виктор и тут же потянул книзу тесный воротник неряшливого свитера. – Душно… Мне дышать нечем после всего, что случилось. Она… Она призналась, Илья Антонович?
– Кто? – отвлекся на жирное пятнышко на манжете Носов.
– Оля… Она призналась в убийстве Валечки?
– А-а, вот вы о чем. – Носов сунул руку под джемпер там, где подмышка, и поддернул рукав повыше, чтобы спрятать выпачканный манжет. – Нет, конечно. Она вообще прикидывается непонимающей. Говорит, что даже не знает, где жила ее соперница. А машину ее той ночью жильцы дома, где жила жертва, зафиксировали. И в машине под запаской орудие убийства с ее пальчиками. И алиби нет. Господи, что еще надо! Дело хоть сейчас в суд передавай.
– Как она могла? – сдавленно прошептал Виктор и обхватил голову ладонями.
Неухожен – грязный свитер, немытые волосы, за версту разит потом. Мужик раздавлен, вторично пожалел его Носов. Тут же вспомнил про свой выпачканный манжет и пожалел себя. Он так же, как и Фролов, один. И ему так же, как и Фролову, тоскливо.
– Валя приходила к ней в офис, вы знаете? – Виктор уронил руки на коленки.
– Да, знаю.
– Валя просто пришла к ней поговорить, понимаете?! Просто поговорить! А она…
– А она устроила безобразную сцену. Накинулась на вашу женщину и избила ее сумкой. На лицо поставила синяк. Кошмар! – процитировал Носов показания охранника. – Но один из свидетелей утверждает, что явившаяся женщина сама спровоцировала скандал.
– Валя?! Скандал?! О чем вы говорите? – едва не поперхнулся своими вопросами Виктор и снова потянул грязное горло свитера. – Она вообще не способна была говорить громко. О каком скандале речь?! Она просто пришла с ней поговорить. Попросить.
– О чем?
Носов не понимал цели визита погибшей в офис гражданки Фроловой. Зачем пришла? Начала нести какую-то невнятную чушь. Завуалированно оскорблять Фролову, вспомнил он показания зама по финансам.
Но тут же вспомнил показания еще одного свидетеля. Правильнее, свидетельницы. Помощница Фроловой, работавшая с ней в одном кабинете, утверждала, что будто бы ее начальница целую неделю вела себя неадекватно, с тех пор как поползли по конторе слухи о ее разводе с мужем. И что будто бы вешалась на Скоробогатова, чем ставила того в неловкое положение.
– Взять хотя бы обеденный перерыв! – возмущенно восклицала девушка по имени Верочка. – Меня отправила. Пригласила зама, начала с ним шуры-муры, а когда я вошла, принялась орать и бесноваться. Нет, с ней определенно что-то не то.
– Скажите, – вспомнил свой вкрадчивый вопрос Носов, – она могла убить?
– Оля? – скромная девушка Верочка, кажется, даже не удивилась, о чем он ее спросил. – Если учесть, в каком она в последние дни пребывала напряженном состоянии, думаю, да.
– А вы видели сцену в холле? – Носов помнил, что ее никто из присутствующих в тот момент в холле не видел.
– Да, – она немного замялась, взгляд ее заметался, губы дернулись и замерли в смущенной полуулыбке. – Я вообще-то уже ушла, но потом вернулась. Знаете, в туалет понадобилось, – она густо покраснела. – Извините за интимные подробности, но… Но ехать до дома далеко, пришлось вернуться. Меня не видел никто. Я видела всех. Оля… Она вела себя безобразно! Схватила сумку покрепче и давай наносить удары слева направо, слева направо! Ужас!!!
– А эта женщина, которую избила ваша начальница, она скандалила?
– Она? Да вы что? Она что-то бормотала едва слышно. Что-то невнятное. Но ничуть не оскорбительное. А Оля на нее набросилась. Говорю же вам, она вела себя как сумасшедшая. И если ночью она по какой-то причине находилась в таком же состоянии, думаю, убить она была способна. Да, способна…
– Так о чем погибшая пришла просить вашу жену? – встрепенулся Носов, прогнав в памяти всю информацию по делу.
– Бывшую… – уточнил Виктор, брезгливо передернувшись. – Бывшую жену, простите.
– Хорошо, о чем она пришла просить вашу бывшую жену?
– Да так, ерунда, – отмахнулся Виктор, и взмах его рук показался Носову раздраженным. – Чтобы оставила нас в покое. Чтобы никого не подговаривала бить меня по голове. Чтобы… Чтобы позволила нам и дальше оставаться счастливыми.
– Вы разрешили ей пойти в офис к бывшей жене? – удивился Носов.
Он вдруг поймал себя на мысли, что если бы к нему явился один из ухажеров его Нонночки с подобными просьбами, он бы не только ему по роже сумкой съездил. Он бы ему кости все переломал!
– Гм-м, – прокашлялся Носов, поняв, что от таких рассуждений и до убийства недалеко, что, собственно, и случилось в семье Фроловых.
– Вы разрешили ей пойти к женщине, которую вы оба, как бы это помягче выразиться… обманывали. Вас и погибшую ваша жена застала в постели у себя дома.
– Это наш общий дом! – вдруг возмутился Виктор. – Наш общий дом!
И странная корысть, не приличествующая моменту, послышалась Носову в его возмущенном вопле. И это его вдруг покоробило. Никак не мог Фролов быть с ним одинаково несчастным. Никак! Он вот лично замену своей Нонночке не нашел, да и не искал никогда. И жилплощадь, принадлежащая им обоим, мало его интересовала. Он бы с ней и в шалаше стал жить, если бы она перестала гулять.
– Зачем вы привели эту женщину к себе, Фролов? – поинтересовался Носов. – У вашей женщины, как оказалось, имелась своя жилплощадь. Вы прекрасно с ней там… сосуществовали. Зачем? Подразнить жену?
– Нет! – возопил Виктор и нервно прошелся ладонью по сальным волосам. – У Валечки не было отопления в доме в тот день, стало очень холодно и…
– И вам приспичило? – недоверчиво хмыкнул Носов, ему вдруг расхотелось сочувствовать этому неопрятному мужику, невольно погубившему сразу двух женщин.
– Не то чтобы…
Виктор сгорбился на стуле, неряшливый свитер натянулся на спине. Несколько минут он тупо смотрел на мокрые следы от своих ботинок. Потом выпрямился со вздохом и глянул Носову в переносицу.
– Вы знаете, Илья Антонович, что такое жить с принцессой?!
Носов вопросительно выгнул брови, не понимая, куда тот хочет увести разговор.
– Вы знаете, что такое жить с совершенством?! Когда женщина рядом с тобой прекрасна, ты вольно или невольно со временем начинаешь искать в себе изъяны.
– Почему? – напрягся Носов, рассеянно глянув за окно.
Где же его мисс совершенство? Почему не звонит? Могла бы с Новым годом хотя бы поздравить. Это элементарная вежливость!
– Потому что ее внимание со временем, оно… Его просто-напросто перестает тебе хватать! Она слишком занята, слишком устала, слишком раздражена, чтобы копаться в твоем настроении. Зачем ей это? Она же совершенна! У нее не может быть никаких мелких проблем, гложущих тебя. Подумаешь, нагрубил начальник! Делай свою работу лучше, и все будет тип-топ. Подумаешь, соседи тебя не любят. Будь с ними приветливее. И вообще, ей некогда. У нее отчет то месячный, то квартальный, то годовой! Ей нет дела до того, что ты вдруг прибавил в весе и у тебя появилась одышка. Ей этого не понять, потому что ее фигура идеальна. И со здоровьем все хорошо. Повторяю, она совершенна! И все, что рядом с ней, тоже должно быть совершенным! И взгляды, падающие на нее, должны быть обожающими. Ей других обожать некогда. Да она этого и не может…