Мы взяли и пошли. Почему бы и нет? После «отдыха» в таинственном квадрате Агабахабара, где частично не работала Система и навыки, у нас уже давно зудело и чесалось всё, что только может. Хотелось убивать, поднимать уровень, радоваться мучительной смерти бездумных монстров, собирать остающиеся после них предметы, стоящие реальных денег. Эх…!
Глядя на ведущую нас по лесной дороге суккубу, которую в районе бедер ласково обнимала рука «жрицы всех богов», я задумчиво почесал в затылке, мучительно размышляя — кто из них кого может научить плохому? И звезды в этом плане указывали отнюдь не на краснокожую демоницу…
Привела нас суккуба к холму посреди густого леса с трепещущими осинами. В холме была рукотворная невесть кем обширная дырка модели «пещера», только не сама она, а скорее просторный вход из грубых тесаных камней, покрытых мхом и плесенью. Мрачноватое место, заключил я, протирая топор, которым не далее, как десять минут назад двинул по башке лису 65-го уровня, у которой было три хвоста, шесть ушей и возможность дышать синим пламенем. На пламя мне было изрядно пофигу благодаря собственным пассивным умениям, только вот количество таких лис, которым пришлось бить промеж ушей, было уже слегка неприличным на тот момент, когда мы дошли. А мне приходилось брать их на себя, больше ни у кого иммунитета к огню и менталу не было…
— Так, что у нас тут? — спросил я бывшую генеральшу.
— Тамагоргоны, — улыбнулась та, — Они похожи на трехглазых белых обезьян, ростом чуть ниже человека. Сильные, но не быстрые. Уровень как раз под вас, 75-ый. Они идеальны!
Меня тут же обуяла тоска, скорбь и легкое подташнивание.
— Вы что, ей ничего не сказали? — с упреком обратился я к девчонкам, тут же принявшимся разглядывать окрестности с преувеличенным вниманием, — Почти двое суток бухали и ничего не сказали?!
— Мы были заняты проблемами госпожи Сатарис! — виновато пискнула Мимика, прячась за Тами. Гномка смущенно пыхтела и стеснялась.
— Я была пьяна, — с какой-то даже гордостью выдала Саяка, нахлобучивая свою живую шляпу поглубже, — И это было прекрасно.
— Да о чем вы вообще?! — непонимающе вертела головой наш растерявшийся гид.
— О разгильдяйстве, алкоголизме и безответственности, — со вздохом признался я, а затем рассказал Лилит о специфике нашего поднятия уровней, перемежая речь некими эпитетами, заставляющими симулянток чувствовать стыд на самом деле.
Если уж дорога — беда понятная и однозначная, то вот дураки дело совсем другое. Они делятся на виды, расы, культуры, возрасты… но чаще всего встречаются два вида — надумывающие и не подумавшие. Первые, вместо того чтобы спросить, пытаются догадаться, чаще всего неправильно. Вторые, наиболее незамутненные, плывут по жизни с базовыми навыками выживания, стукаясь обо все коряги, но делая вид, что это просто мир суровый, а не они идиоты. Чаще всего первые становятся одинокими невротиками, обозленными на всех подряд, а вторые просто спиваются, не понимая, что мешает им продвигаться по косой, кривой, но довольно требовательной социальной лестнице. В моей прошлой профессии с второй категорией было как-то полегче, потому как кого током не вжухнет, того на деньги так штрафанут, что ходит бедолага с протянутой рукой. Ума набирается. Ну а у надумывающих всегда жизнь тяжелая, так как доверие к собственному невеликому рассудку вместо мудрых слов товарища вызывает конфликт, обиды, собственные неудачи, что такого упрямца приводит к грустной жизни, полной одиночества и непонимания.
— Итак, вы к какой категории у меня принадлежите?! — строго спросил я, упирая руки в боки, — Кто мне ныл больше месяца о том, как соскучился по монстрам? Кто, я спрашиваю?
Хорошо повиноватив всех и каждого, я кратко объяснил Лилит наши потребности — много мелких монстров. Чем больше, тем лучше. Но только чтобы не роями, стаями и прочими сборищами! Любого уровня, да.
— Что-то такое припоминаю, — прищурилась демоница, задумчиво наклонив голову. Затем её глаза просияли, — Да, есть одно место! Только вот…
— Что?
— Я хочу увидеть вас в бою, — серьезно проговорила краснокожая, указывая рукой на вход к белым обезьянам, — Это поможет мне понять, куда вас вести, если твоя идея с множеством монстров окажется… несостоятельной. Извини.
— Да без проблем! Идем!
Первая же сунувшаяся ко мне макака получила под ребро «разящим ударом», а затем схлопотала по морде «бастионом любви». Второй удар, выполненный тяжеленным щитом, отправил бедное животное в полёт, кончившийся у ближайшей стенки смертью монстра. Повернувшись и поглазев на удивленно вскинувшую брови суккубу, я подманил второго бибизяна затем, чтобы зверски затыкать его простыми ударами топора. Пять простых движений и еще один тамагоргон сдох. Опыта за них, конечно, дали слёзы. Ну то есть мне, с моим 76-ым, пришлось бы тут долбать этих шерстяных паразитов месяца три до 77-го. Не наш это путь.
Саяка под внимательным взглядом суккубы, лениво вжухнула свою мишень «магической пулей», а затем вдогонку отправила «ядро маны», что добило мартышку почти в той же манере, что и у меня. Об стенку. Тами поступила иначе — кинувшуюся на неё обезьяну гномка ловко обогнула сбоку, а затем, без всяких хитрых ударов, просто сунула той свои копья в спину. Сыграл критический удар, и бледная немочь загнулась. Брови у суккубы поползли еще выше. Им не суждено было остановиться, так как Матильда, от которой демоница-то изначально ничего не ждала, достала две свои золотые палки-колотушки и поперла на свою монстрилу, как голодающий студент за стипендией. Это была ужасная смерть. На самом деле бой с макакой у полуобнаженной жрицы, так и не надевшей ничего боевого, был вполне серьезен, немалую часть очков здоровья госпожа Шлиппенхофф потеряла, но забила монстра своего уровня простыми ударами. Мимика же, не выпендриваясь прибила свою цель к полу специальной останавливающей стрелой, которой один раз здорово похерила мои планы по бегству, а затем, добыв из инвентаря ржавый, страшный и кривой ножик, зверски запыряла орущую животину в спину, ловко отскакивая от неуклюжих ударов лапами.
— И это мы без усилений, благословений и песен! — гордо сказала Тами, подходя к изумленной суккубе, — Ну разве что на Маче и на Саяке висит их геройская усилялка…
— …что висит? — медленно переспросила суккуба.
— Мач! — тут же встрепенулась рыжая, блестя глазами, — А примени свой «выбор» на Лилит! Посмотрим, как её…
Остальное девичество, даже поморщившаяся от перспективы потери статей Саяка, тут же хором загалдели, поощряя меня на свершение. Самому тоже стало очень любопытно, что будет с суккубой, от чего, сделав три шага по направлению к девушке, я аккуратно тыкнул пальцем ей в руку.
- «Выбор дамы!»
— А-ах! — красиво всхлипнула госпожа Митрагард, ловя свой первый приход от моего умения.
— Уууу-ух! — хором выдохнули девчонки, кроме вредной Саяки, выдавившей из себя нечто вроде «Ого-го!».
— Грм! — выпучил глаза я.
— Тресь! — сказали ремни, что демоница носила вместо одежды…
И настала тишина, совсем нескоро прерванная мной. С усилием проглотив большой и неровный комок, застрявший в горле, я зачарованно прошептал:
— Розовенькие… Аж светятся…
Суккуба медленно опустила голову вниз, внимательно осмотрела свое прекрасное и, к моему полному восторгу, совершенно обнаженное тело, а затем, полыхнув пониманием в глазах, потемнела лицом, закрылась руками, завизжала на всю пещеру и ломанулась вон!
Глава 6
Когда я был юн, глуп и совсем не так красив, как сейчас, то иногда, в перекурах между парами в техникуме, либо по вечерам перед сном, любил тешить себя иллюзиями, строя планы. О, эти юношеские стремления, опирающиеся на зачаточное, ущербное, совершенно не проходящее проверку суровой реальностью чувство уверенности и самостоятельности! Так вот, именно тогда я еще верил в некую абстрактную справедливость, удачу или, самое веселое, в то — что одних лишь усилий и силы воли хватит, чтобы добиться поставленной цели.
Угу, наивный. Бутерброд падает маслом вниз, даже если ты поменял мир, а новый, под названием Фиол, вообще полон абсурда, магии и Системы. Реальность сурова, внезапна и коварна вне зависимости от мира!
Ну вот взять наш отряд? Я, бывший электрик, настоящий Герой. Не очень-то и настоящий, лишь по названию. Ну вот что я, по сути, сделал? Помог пенсионеру добить Блуждающего Босса. Всё! Из героичного на этом — всё! А, ну да, еще победил Князя Тьмы. В шахматы. Причем за Сатарис после первого хода играла рыжая гномка, не знавшая правил игры. Ура, товарищи?
Ладно, едем дальше. Саяка? Тут и говорить нечего, бывшая ведьма ходячее опошление своего элитного класса «великого мудреца». Тами? Гномы обычно чем-чем, но не отличаются наивностью, а мне она досталась с темпераментом одичавшего жадного щеночка. Матильда? Наша псевдопорнодевственница тоже опошляет всё, что только можно. Разрыв между её поведением, характером и тем, что творит за «кулисами» — вообще бездна какая-то Марианская! Мимика… тут даже слов нет. Кошкодевочка с антиталантом, маниакально развившая всё, что нужно барду, несмотря на все жизненные препоны и доставленное окружающим зло. Ну вот что нам еще не хватало?
Правильно, суккубы-девственницы. Одинокого демона похоти, сбежавшего из дому при первой возможности и получившую воспитание на романах! Человеческих романах!
— Сколько можно краснеть! — угнетенно пробурчал я, заметив, как суккуба вновь темнеет лицом и отворачивается, — Это отвлекает!
— Ничего не могу с собой поделать! — гордо выпрямилась Лилит, правда, тут же резко скукожилась, — Оно само… накатывает…
— У меня так тоже было…, - сочувственно погладила суккубу по руке Матильда, — В тринадцать лет… Когда отец Максимилиан велел всем девушкам приюта раздеться перед ним. А потом…
Некоторые истории знать не просто не хочешь, а ого-го как не хочешь!
— Так! Собрались! — рявкнул я, вооружаясь, — Мы приступаем!
Новый член нашего безбашенного отряда самоубийц привела нас в место, называемое Садом Фей. При всей моей нелюбви к заглавным буквам, что в этом мире для названий обожали практически все, тут я был полностью согласен с назвавшим — это был САД и он был ФЕЙ. Проще говоря — апокалиптически ровный квадрат местности где-то пятнашка на пятнашку километров, высаженный геометрически ровно толстыми высокими деревьями, напоминающими кедры. Но только напоминающими — на деревьях росли разноцветные плоды и жили феи. Охренеть сколько фей. А еще, ровно в два раза больше, их было на усеянных самыми разными цветами полянах между деревьев.