Резко обернувшись, она требовательно крикнула, прикрывшись от солнца рукой, в которой держала нож:
– Клим, вы можете мне помочь?
Он быстро нашел глазами Ивана, который, собрав вокруг себя других артистов, играл волейбольным мячом. Потрепав размякшего от усталости мальчика, Клим поднялся и пошел к ней, заботясь только о том, как бы не побежать.
«Сорок один год я прожил, не подозревая о ее существовании, а теперь, как собака, несусь по первому зову! Автор пьесы и актриса… Это уже было. Было. И ничего хорошего из этого не вышло…»
– Клим, ну что вы все время так смотрите? – с упреком сказала Зина, когда он приблизился достаточно, чтобы никто другой их не услышал.
Клим сразу сник, хотя и не предполагал, что Зина зовет его, чтобы сказать какие-нибудь добрые слова.
– А как я смотрю?
– Вы знаете как! Такими тоскливыми глазами, будто я вас смертельно обидела! Но я ведь вас не обижала, правда?
– Вы уже спрашивали, – внезапно и вправду ощутив обиду, холодно отозвался Клим. – Ничем вы меня не обидели. Даже штаны, слава богу, оставили!
Она неестественно рассмеялась:
– Поможете мне?
– А что нужно сделать?
– Открыть пиво. Справитесь?
– А зачем его заранее открывать? Выдохнется.
– А мы уже садимся, – Зина сунула в детский ранец освободившийся мешочек и придирчиво оглядела стол. – Вы где сядете?
У него вырвалось:
– А вы?
– Клим, у меня кусок в горле застрянет, если вы будете смотреть на меня так же, как только что…
Он ловко нашелся:
– Тогда садитесь рядом!
– А вы хитрец, сударь! – она покачала головой, морща рот, чтобы не улыбнуться, но не справилась с собой и рассмеялась, замотав головой.
Оглянувшись на остальных, Зина протянула ему консервный нож и шепотом спросила:
– Так это действительно то самое место?
– Ну, не совсем… Это было чуть подальше, за логом.
– А где вы видите лог? – она недоверчиво посмотрела на Клима, потом медленно обвела взглядом прореженный деревьями горизонт.
– Вон там лог, – протянув руку поверх ее плеча, указал подобравшийся сзади Иван. – А вы уже бывали здесь, Клим? Я так понял, что вы не знаете дороги. Скрытный вы малый…
– Я никогда здесь не был, – сказал он прежде, чем понял, что угодил в ловушку.
Забрав у него нож, Иван подхватил бутылку пива и ловко отщелкнул крышку.
– Откуда же вам известно, что здесь имеется лог?
– Мне даже известно, что там имеются змеи.
– О! Да не ясновидением ли вы обладаете, дорогой доктор?
– Змеи? – испуганно переспросила Зина и взглянула на сына, до сих пор валявшегося на траве.
Клим продолжил только им двоим понятный разговор:
– По крайней мере пара гадюк там была… Но их убили, не бойтесь.
Сделав несколько громких глотков прямо из горлышка, Иван весело признался:
– Ничего не понял! Вечно у вас какие-то тайны, Клим! И вечно какая-то живность вокруг – лягушки, змеи…
– Их выпустил в мир аист.
– Что-что? Это какая-то легенда? – заинтересовался Иван и снова жадно глотнул пива.
Коротко взглянув на Зину, которая слушала его с болезненным напряжением, Клим сдержанно подтвердил:
– Легенда. Считается, что Бог доверил человеку мешок со всякой нечистью – змеями, пауками, червями… И велел отнести на высокую гору, чтобы тем самым навсегда очистить от них мир. А человека так одолело любопытство, что он не удержался и по дороге мешок развязал…
Иван беспечно закончил за него:
– И эти гады расползлись по всему белому свету! Ну, я могу его понять… Я бы тоже засунул туда нос, уж непременно. Где вы такое вычитали, Клим?
– А при чем здесь аист? – не слушая мужа, спросила Зина.
– Того человека Бог в наказание превратил в аиста, чтобы он пожирал гадов, которых сам выпустил на волю.
Отбросив бутылку в кусты, Иван насмешливо протянул и сам потягиваясь:
– Веселенькая сказочка…
– Жорка, подбери, пожалуйста, бутылку! – крикнула Зина, сердито взглянув на мужа. – Положи ее в ранец…
– А вы знаете, что в деревнях аистов часто называют Иванами? – спросил Клим.
– А я себя называл аистом! – нисколько не рассердившись, подхватил тот. – Детишек таскаю женке одного за другим!
– А еще считается, что семейные пары аистов неразлучны, – Клим уже начал получать удовольствие, издеваясь над собой.
Крепко обхватив жену за шею, Иван громко чмокнул ее в щеку и довольно произнес:
– И это про нас!
– А откуда взялось это поверье, будто бы именно аист приносит детей? – поинтересовалась Зина, удобно положив голову на плечо мужа.
С усилием сглотнув, Клим предположил:
– Наверное, это связано с фаллической символикой его клюва.
– О, мне это нравится! – засмеялся Иван.
– У славян на Благовещенье парни наряжались аистами, бегали за девушками и клевали их.
Зина скорчила гримаску:
– Я себе представляю…
– Я тебе представлю! – пригрозил Иван. – Моего клюва не хватает?
Клим выдал остаток познаний:
– Говорят еще, что аист может покончить с собой из ревности.
Не поведя бровью, Иван заверил:
– А вот это уже не про меня. Я, может, и не семи пядей во лбу, но не такой дурак, это точно.
– А дураки этого и не делают, – неожиданно холодно заключила Зина.
Но Иван, похоже, и не услышал ее. Вскользь взглянув на Клима, он снова надел темные очки, хотя солнце уже не било в глаза, и озабоченно проговорил:
– Может, сейчас и неподходящий момент… А может, самый подходящий…
«Так, началось», – Клим даже испытал облегчение, потому что все равно ждал этого разговора. Выскользнув из-под руки мужа, Зина отошла в сторону и, присев, стала натягивать расстеленную на траве клеенку.
Лучезарно улыбнувшись, Иван проговорил, приятно понизив голос:
– Клим, я ведь еще ни с кем вас не познакомил, хотя вы уже наш человек.
– Что значит ваш человек? – угрюмо поинтересовался Клим.
– Мы сроднились с вашей «Лягушкой», – он снова щедро блеснул улыбкой. – Мы теперь вроде как в одном болоте.
Клим упрямо отверг:
– Нет уж! Я ни в какое болото не собираюсь.
Он подумал, как же ему повезло подслушать тот разговор на лестнице. Иначе сейчас он наверняка развесил бы уши, размяк и потом уже просто не смог бы отказать Ивану. Зацепив пальцем, тот приспустил очки и внимательно посмотрел на Клима поверх темных овалов.
– Ну хорошо, – согласился он. – Я неудачно выразился. Язык мой – враг мой. Так, Клим?
Он промолчал, ожидая продолжения. В светлых глазах Ивана промелькнуло что-то, похожее на смятение, но заговорил он прежним веселым голосом:
– Я имел в виду, что все мы как одна семья. И артисты, и люди, которые нам… помогают. Вы тоже здорово помогли нам, Клим!
– Ну ладно, – оборвал Клим, которому уже стало неловко за него. – Насчет вашей семьи я уже все понял. А от меня вы чего хотите?
– А вы уверены, что я непременно чего-то хочу от вас? – медленно процедил Иван, не спуская с него глаз.
– И боюсь, что я окажусь прав!
– А вы не бойтесь! Смелого пуля боится… Клим, вы действительно правы. Нам опять нужна ваша помощь.
Клим невозмутимо уточнил:
– Речь идет о новой пьесе?
– Нет. О пьесе мы еще поговорим… Но сейчас я нуждаюсь в помощи врача, а не драматурга.
Наверняка зная, что может себе это позволить, Клим насмешливо сказал:
– Вы выглядите слишком здоровым человеком, чтобы нуждаться в помощи врача.
– Ну, это как сказать, – уклончиво ответил Иван и смущенным жестом взъерошил свои яркие волосы. – Честно говоря, теперь мое здоровье в ваших руках.
«Черт! – испугался Клим. – Неужели ему угрожают? Может, я не все слышал?»
Иван осторожно взял его под локоть, чего Клим терпеть не мог, и медленно повел вокруг стола:
– Понимаете, сын моего друга попал в совершенно дерьмовую историю. Положа руку на сердце, этот парень – полный кретин! Но чтобы это доказать, нужно заключение специалиста. Врача. Вы же не хуже меня знаете, какой у нас кругом формализм!
– Нет, – коротко сказал Клим, глядя на потемневшую траву под ногами.
Словно не веря своим ушам, Иван удивленно переспросил:
– Нет?
– Нет.
– Клим, может, я невнятно объяснил… Такие услуги хорошо оплачиваются. Очень хорошо.
– Догадываюсь. Но с этим не ко мне.
– Почему?
Ему даже стало смешно от того, что для Ивана естественная порядочность нуждалась в оправдании.
– Просто я такими вещами не занимаюсь.
Хмыкнув, Иван укоризненно посоветовал:
– Ну, вы из себя святого-то не изображайте! Все врачи этим занимаются.
– Может быть. Я не знаю. Я никогда не обсуждал этого с коллегами.
– Клим, вы что, действительно никогда не делали ничего подобного? – было заметно, что Иван не может поверить совершенно искренне.
Внезапно ощутив неловкость, будто в сорок один год он признавался в своей девственности, Клим скованно усмехнулся:
– Боюсь, что не делал…
– Да вы просто ископаемое какое-то!
– Ну, может быть…
– Давайте попозже вернемся к этому разговору, – решил за него Иван и, легко нагнувшись, подхватил бутылку. – Сейчас вот выпьем, расслабимся…
– Выпьем, – согласился Клим. – Но говорить об этом больше не стоит.
Пренебрежительно махнув рукой, Иван засмеялся, красиво поблескивая зубами:
– Я понял! Я ведь вам сумму не назвал!
– Можете не стараться. Ничего не выйдет.
– Но я все-таки попробую!
– Ты же слышал, что он тебе сказал, – беззвучно приблизившись, Зина встала сбоку от обоих, как опытный рефери, готовый вмешаться в любую секунду.
Даже не взглянув на нее, Иван холодно отрезал:
– А ты лучше не вмешивайся. Режь свои помидоры. Жрать хочется.
– Я уже все нарезала. Оставь его в покое! Он же сказал тебе, что не собирается лезть в эту грязь!
– Еще один чистюля? – сквозь зубы спросил Иван и едко усмехнулся. – Надеетесь таким и остаться? Но это у вас вряд ли выйдет, господин драматург! Все равно замажетесь… Чем-нибудь да замажетесь. Что вы так смотрите? Вот мне нужны деньги на следующую постановку, так я говно за ними готов выскребать, лишь бы помогли. Не осталось в наше время чистеньких, ясно вам?