– Нет… ни за что…
– Следи за своим давлением, сынок, – посоветовал ему Бэй. – В твоем возрасте опасно есть слишком много сырных буррито, олигарх-простофиля.
Алистер на секунду зажмурился и вдруг вспомнил слова отца, которые он никак не мог понять, когда был ребенком: «Молчание – золото». Он только глубоко вздохнул и бесстрастно посмотрел в глаза Бею.
– Ну-с, – переспросил Бэй.
Внезапно Алистер подался назад, тело его сжалось в страшной судороге, он стал хватать ртом воздух и задыхаться. Машина съехала с дороги и, визжа шинами, резко затормозила у обочины. Водитель совершил крутой разворот. Сидевший сзади полицейский обеими руками пытался удержать Алистера.
– Вперед! – закричал Бэй. – У нас нет времени!
Алистер что-то бессвязно бормотал. Тело его подбросило вверх, и он врезался головой в крышу машины. От удара он потерял сознание и без чувств рухнул на сиденье.
Глава 6
Плесневый грибок… Гнилая бумага… Эми нежно улыбнулась. Знакомый до боли и околдовывающий аромат старых книг.
Перед ней лежала стопка фолиантов по истории музыки, которые ей принесли из библиотечного архива острова Ява. Книги были большими и толстыми и с тяжелым приятным стуком ударялись об стол. От ее рюкзака на полу образовалась лужица, и испуганная молодая библиотекарша прибежала с тряпкой вытирать мягкие кресла, на которые натекла вода с одежды Эми. Она хмурилась и тихо бранилась на индонезийском языке.
– Спасибо, – сказала Эми. – П-простите.
Она стыдливо открыла первую книгу.
«Многоголосое пение. Народные хоровые песни. Боевые песни. Мадригалы. Мотеты». В ней с внутренней стороны обложки Эми увидела печать – оказалось, что эта книга была пожертвованием местного жителя, выпускника Гарвардского университета.
Она открыла первую страницу и приготовилась читать. Но ее отвлек шум. Она обернулась и увидела ту же библиотекаршу, которая теперь вместе с Нелли бегала за Саладином и пыталась поймать его. Дэн прятался за их спинами и виновато пожимал плечами.
– П-п-прости… Я просто разрешил ему погулять, чтобы пообедать и сделать свои делишки. И сейчас ему захотелось побегать.
– Есть! – закричала Нелли, поймав кота за ошейник.
– Что это с ним? – спросила Эми, когда Нелли вынесла его на улицу.
– Сердится, – ответил ей Дэн. – После того как он совершил свой туалет, мы с ним зашли в интернет-кафе, и я решил посмотреть, нет ли здесь клуба любителей мау. Ну так вот, выяснилось, что на этом острове красная рыба не водится, так что ему пришлось довольствоваться тунцом.
Но Эми его уже не слушала. Она, словно завороженная, смотрела во все глаза на название песни на странице сорок семь.
* * *
А в ста милях от них, стоя на дороге в аэропорт, Бэй Оу пристально следил за своим племянником, который корчился в мучительных конвульсиях, сраженный сердечным приступом.
– Дядя… Дядя! – стонал Алистер.
Водитель что-то кричал по мобильному телефону, склонившись над его племянником и придерживая его другой рукой. Офицер, к которому был прикован Алистер, дрожащими руками пытался расстегнуть наручники.
– Да пошевелитесь же, господа, – кричал на них Бэй, – сделайте же что-нибудь!
Алистер протянул к нему дрожащие руки, тело его содрогалось и билось о землю. Видеть племянника в таком состоянии было для Бэя настоящим шоком. Алистер в любой ситуации умел выглядеть достойно. Ни взрывы, ни землетрясения – ничто не могло заставить его изменить своим изящным манерам и элегантной походке.
Но вдруг сердце, его собственное сердце так жестоко подвело его. Какая злая ирония!
«И что? Что в результате остается от человека? – размышлял Бэй. – Какое бессмысленное существование…» Образование, карьера и теперь вот здоровье – все стало в его жизни сплошным провалом. Какой-то он безвольный. И никогда не понимал, что такое власть. «Дядя, в этой школе все думают только о том, чтобы быть первыми. Дядя… я решил открыть свое дело, я хочу кормить людей по разумным ценам. Дядя… дядя…» И так всю жизнь. Он мог бы давно обрести власть и стать влиятельным человеком в клане. А что он вместо этого? Ходячее недоразумение.
«Да уж… – продолжал размышлять Бэй, глядя, как жизнь постепенно покидает тело его племянника. – Какой неожиданной стороной оборачивается к нам жизнь!»
Наконец полицейскому удалось снять наручники. Рука Алистера стукнулась об землю. Голова откинулась набок. Полицейский растерянно смотрел на него, не зная, что делать дальше.
– Мати? – пробормотал другой офицер.
«Он мертв», – перевел про себя Бэй.
Ноги его стали ватными. Он облокотился о фургон. Глаза Алистера были широко раскрыты и, казалось, в упор смотрели на Бэя, словно вынося ему последний приговор. Как же он в эту минуту был похож на своего отца.
– Гордон… – прошептал Бэй.
«Стоп. Никакой это не Гордон. Это просто его сын».
Ноги его подкосились. Стараясь не упасть, он отошел подальше от шоссе, по которому с грохотом проносились автомобили и, опершись на трость, набрал номер.
– Алло, я хочу сообщить о ненасильственной смерти господина Алистера Оу…
– А-а-а-а-а!!! – раздался за его спиной жуткий крик.
Бэй обернулся. Он ринулся назад к машине. И вдруг встал как вкопанный. Руки его бессильно повисли. Телефон и трость звонко ударились о землю.
Оба офицера лежали на пыльной обочине, корчась от боли, а между ними, целый и невредимый, стоял Алистер Оу и отряхивался. Он повернулся к Бэю и поднял его трость.
– Вы, кажется, уронили, дядюшка?
– Но… но ты же… – Бэй протянул вперед руку.
– Да, может быть, меня в свое время и отчислили из Гарварда, но зато я был лучшим по актерскому мастерству, – ответил он Бэю, отвинчивая набалдашник его трости и с изумлением глядя на целый ряд кнопок на ее конце. – О-о! Что это тут у нас?
– Нет, Алистер, нет! Ты сам не понимаешь, что делаешь! – рванулся вперед Бэй.
– Не подходи ближе, – предупредил его Алистр и тряхнул рукояткой трости в сторону Бэя. Из нее черным облаком вырвался перечный газ.
Бэй рухнул на землю, задыхаясь в приступе кашля. Ноги его подкосились, где-то ниже коленки раздался треск. Острая жгучая боль обожгла его ногу и стрелой пронзила все его тело. В легких заполыхал огонь, боль раздирала его на части.
Чтобы не потерять сознание и не провалиться в обморок, он из последних сил начал кричать.
Алистер подошел и встал над ним.
– О, кажется, вы чем-то расстроены, мой бедный добрый дядя.
«Продолжай дышать. И главное, ни в коем случае не закрывай глаза. Смотри в одну точку», – твердил про себя Бэй.
Он заставил себя поднять глаза на Алистера.
«У него ведь сейчас есть блестящая возможность, – пронеслось у него в голове. – Один удар по темени и дело сделано!»
– А-а-а! – закричал Алистер, занеся трость над головой.
Бэй закрыл глаза. Послышался удар о землю. Он почувствовал, как его кто-то тянет за руку. Как его спина скользит по траве. Как на его запястьях щелкнули наручники и его приковали к фургону.
Бэй кричал. Он не хотел терять сознание. И вдруг сквозь собственный крик он услышал пронзительный рев сирен. И голос своего племянника, все громче и громче напевавшего:
«Я с тобой, и ты со мной, а значит, мы вместе…»
Глава 7
В международном аэропорту Пеория, как и полагается, было пруд пруди изнывающих от скуки мамаш и детей. И буквально единицы тех, а среди них был и Иан Кабра, кого раздирало от гордости за то, что в их ручной клади был целый арсенал маленьких пузырьков от шампуней, наполненных самыми разнообразными ядами.
Правда, не все шло так гладко, как хотелось бы. Младшие Кэхиллы опоздали на рейс, и это был минус. Не говоря уж об этой униформе сотрудников аэропорта, в которую им пришлось облачиться.
– О нет! – бубнила Натали Кабра. – Я просто не могу в это поверить, мы с тобой вылитые…
– Рабочий класс? – поинтересовался Иан.
Воротник формы сотрудника службы безопасности уже давно натер ему шею.
– Помни, что говорила мама, – сказал он, – теперь уже не так просто, как раньше, внедриться в ряды персонала аэропорта. Прошли прежние времена. Так что еще скажи спасибо, что у Люциан есть кое-какие связи в этом мире.
– Может, мне сказать им спасибо за эти глупые значки с именами? – брюзжала Натали.
– Оба, замолчите сейчас же! – перебила их Изабель Кабра.
Они подошли к дверям с надписью «Только для персонала». Глаза ее злобно сверкали из-под полей форменной шляпки.
– Ариф, говори медленней, – приказала она по телефону. – Я, конечно, понимаю, что у меня прекрасный индонезийский, но все-таки не до такой степени… Да, знаю, ты перехитрил их… Ну откуда им знать, что ты говоришь по-английски, разумеется, именно поэтому мы и платим тебе длинный доллар… да, я видела их имена в списке пассажиров на Пеорию. Но их не было в самолете, Ариф!.. А, ты знаешь, когда вылетает следующий рейс… Через три часа? Хорошо. Будем надеяться, что на этот раз это правда. И Ариф… ты бы лучше тоже надеялся… – И она раздраженно хлопнула крышкой телефона.
Лицо ее пылало от гнева.
– Ну что ж, у нас отличные новости! Акуна матата и продолжение следует! – веселился Иан. – У нас есть время отдохнуть и где-нибудь славно перекусить! – Он оглянулся по сторонам, пробежав глазами десяток названий фастфуда. – М… да… или просто отдохнем, пожалуй…
– Целых три часа в этой дыре? – возмутилась Натали. – Вчера это были Токио, Париж, Вена, Сеул, Сидней и теперь Ява. Я считала, что Кэхиллы более разборчивы в выборе мест, что они так утончены… Но, мама, теперь я, честно говоря, даже не знаю…. Это прыгание через лужи в эту как ее… П-пео… – Лицо ее позеленело от отвращения. – Ах, простите, мне что-то нехорошо.
Иан долго ждал, пока она закончит ныть.
– А она права, – сказал он.
– Что? Тебе чем-то не нравится эта страна? – набросилась на него Изабель. – Может быть, тем, что здесь они уже дважды исчезали у нас прямо из-под носа? Интересно, что бы это значило, Иан?