А накопилось в ней довольно много. Здесь были и найденные припасы, в виде обжаренного, уложенного в стеклянные горшочки мяса и залитого растопленным жиром. Своего рода консервы, но по вкусу, нисколько не отличавшиеся от недавно приготовленного продукта. Да и жир залитый в банку, к удивлению гнома, вполне достойно принимался желудком, без каких-либо последствий, даже без использования хлеба. Вот с последним как раз и была беда. Толи в древности его почти не употребляли, толи считали, что в подобных помещениях хранить его нельзя, но хлеба, Женька там так и не нашел. Правда попался под руку небольшой холщовый мешочек, с чем-то напоминающим панировочные сухари, но и все на этом. Разумеется, мешочек был не оставлен безо внимания, но это была такая малость, что и говорить о ней не стоило. Зато мясных продуктов, было хоть отбавляй. Тут и вырезка, и карбонат, и всякие разные колбасы, и даже сало, килограммовый кусок которого сейчас занимал почётное место в Женькиной сумке, бережно завёрнутый в подвернувшуюся под руку тряпицу. Сало действительно было просто прекрасно. Чуть розоватое, перемежающееся несколькими мясными слоями, с невероятно приятным запахом, и просто божественным вкусом. Все говорило о том, что и выращивали свинку, и солили сало настоящие специалисты. Женьке в какой-то момент показалось, что он вновь оказался в своем детстве, на хуторе у дядюшки Игната Матвеича, двоюродного брата, давно почившей матери, отчего даже несколько взгрустнулось.
В этот момент, его взгляд упал на доставшиеся ему колечки, ожерелье и монетки странной формы, когда-то вытряхнутые из гоблина Бовы и его приятеля. Перебирая их, невольно подумал о том, что будь они действительно с магической составляющей, как считал пресловутый гоблин, было бы совсем не лишне, носить их не в сумке, а там, где и положено. Например, вот эта цепочка с медальоном многогранником, и изображенной на нем какой-то вязью, ни о чем не говорящей на Женькин взгляд, могла бы занять вполне достойное место на шее. Тем более, что нечто подобное он видел еще, находясь в долине, например, у того же сотника Айвена и это не воспринималось чем-то чужеродным. Раз уж сотник носит такую безделушку, почему бы ему не сделать того же? Вот только проверить, какую именно ловкость она прибавляет вряд ли возможно. Во всяком случае, как бы он не прикидывал, так и не придумал, как это сделать. Но тем не менее все же решил примерить на себя. Цепь легла на шею, как будто находилась здесь всегда. И если Женька не почувствовал никакого неудобства, то и особой ловкости тоже. Глядя на колечки, просто улыбнулся, и хотел было бросить их обратно, но чисто для прикола примерил одно из медных колечек к самому тонкому пальцу своей руки. Все же взятые у гоблина, по размерам они и подходили скорее именно представителю их расы, но никак не гному, пальцы которого, по толщине были гораздо больше. К его удивлению, стоило ему лишь прикоснуться к кончику пальца, колечко тут же увеличилось в размере, и скользнуло на пястную фалангу, как родное. От удивления Женька некоторое время разглядывал сидящее на пальце кольцо переводя взгляд на его точную копию, отличающуюся лишь размером и лежащую сейчас на столе, и обратно на палец. Потом снял его и некоторое время прикидывал, как лучше все проверить свойства этих колечек. В конце концов остановился на распотрошенном сундуке. Схватив его за боковую скобу, он с трудом смог лишь сдвинуть тяжелое дубовое хранилище, хотя оно было уже совершенно пустым. После чего напросив на смежные пальцы два медных колечка, якобы увеличивающих силу, вновь подошел к сундуку. К своему удивлению, в этот раз он хоть и не поднял его в воздух, все же сила двух медных колечек, вряд ли увеличивала его собственную настолько, чтобы в одночасье уподобиться Гераклу, но тем не менее, оторвать сундук от пола, оказалось гораздо легче. Поэтому следующее, на этот раз серебряное колечко на «ум», тут же заняло свое место на одном из пальцев, безо всяких сомнений. Видимого ума, оно конечно не прибавило, но кто его знает, вдруг да поможет в какой-то нужный момент.
Кстати разбирая сундук с посудой, ему под руку попался небольшой пенал с парой карандашей. Тогда он отложил его в сторону, не особенно заинтересовавшись находкой, сейчас же перебирая содержимое сумки вспомнил о пергаменте с частью карты, и решил, что стоит все же отметить свой переход, да и по возможности сравнить свое теперешнее положение, с той картой, что он видел на одной из стен. Еще большим изумлением было то, что стоило развернуть пергамент, как оказалось, что никакие отметки не требуются. На пергаменте, сам собой отметился и его переход с обозначением колодца, и дальнейший путь по пустыне до следующего, и пунктиром его переход по подземелью с дальнейшим попаданием в полуразрушенный дом. Создавалось впечатление, что карта уже была нарисована кем-то задолго до того, как попала в его руки, а сейчас просто отмечает его маршрут, открывая при этом пройденные им места. Все это чем-то напоминало компьютерные стратегии, когда для развития игры, требовалось открывать затянутые туманом карты местности. А для их открытия требовалось пройти все эти расстояния или пешком, или на каком-то транспорте.
В итоге, вместо точки, открылась довольно большая область, и это уже стало походить на какую-то карту. Правда именно себя, на карте, среди развалин Ишуары, он почему-то не нашел, хотя внимательно осмотрел, все что было возможно. Но увы точки с его нынешним месторасположением не имелось. Чтобы хоть как-то определиться с местом, где именно он сейчас находится он развернул весь пергамент целиком и после долгих поисков нашел обозначенный на карте крохотный островок судя по всему, находящийся в тысячах километрах от разрушенного города, где-то очень далеко. Во всяком случае, кроме кусочка суши и отмеченного моря на самом краю пергамента, ничего больше не имелось. И этот факт заставил его крепко задуматься. С одной стороны, кто-то же отправил его сюда. Кто знает, может вернут и обратно, после того как он выполнит свою миссию. Вот только в чем именно она заключается было совершенно непонятно. Хотя, учитывая наличие сундуков с некоторым содержимым, вполне возможно, что он оказался здесь именно для того, чтобы забрать все это отсюда.
Между тем, солнце как оказалось давно перевалило за полдень и сейчас почти касалось воды, далеко на горизонте. Все это Женька рассмотрел вполне отчетливо, находясь на карнизе одинокой скалы, на далеком безымянном острове, расположенном непонятно где. К вечеру стало ощутимо холодать и потому вернувшись обратно в помещение, или скорее пещеру, потому как оно находилось в какой-то скале, сразу же прикрыл проход тем самым деревянным щитом. После чего, закончив наводить порядок в своей сумке, спокойно лег на свое ложе и заснул, едва его голова коснулась подушки.
Утро принесло некоторую свежесть из-за почему-то не сошедшихся створок двери, ведущей на карниз. И откуда-то взявшегося полного котелка воды и заполненной фляги оставленных на столе. Впрочем, последнее только обрадовало гнома, который уже начал беспокоиться о том, как жить дальше, когда вода и еда закончатся. Такое чудо, его более чем обрадовало, потому как подобная забота говорила о том, что его не оставили без помощи и, следовательно, после возможно возвращение обратно. Ну или куда там его намечали отправить после исполнения миссии на острове. Поэтому он не торопясь позавтракал, и только после этого принялся за разбор второго сундука, часть содержимого, которого примерил еще вчера. Первым делом он освободил сундук от всего содержимого. Помимо найденного вчера нательного исподнего из мягкого шелка, или похожего на него материала, портянок из плотной, но тоже ласкающей ноги ткани, и всего остального, включая тот же носовой платок. А еще, там была коробочка, в которой обнаружились изящные длинные ножницы, расческа и опасная бритва в кожаном чехольчике.
Вначале Женька, хотел отложить все это в сторону, чтобы оставить свой облик прежним, но мгновение спустя, решился и подойдя к зеркалу, резким движением, как бы говоря, что обратного пути не будет, отстриг большую часть своей бороды. Мода модой, но носить на себе пылесборник длиной до пояса ухаживать за ним заплетая в косы, или хотя бы постоянно причесывая и каждый раз опасаться зацепиться за что-то и таким образом лишиться ее вместе с клоком кожи, казалось ему верхом дурости. К тому же в походе не всегда есть возможность помыться, а в бороде, из-за этого могут завестись нежелательные соседи. Нет уж. Лучше без нее. Может быть после, как вернется домой, но точно не сейчас. Потом, полюбовавшись на то, что получилось, уже аккуратно, постарался придать остаткам волос, какую-то форму. Все же избавляться от бороды полностью он не решился, да и просто не хотелось выглядеть чудиком, с загорелым лицом, и белыми пятнами в тех местах, где еще недавно росли волосы. С зарослями на голове, он решил не рисковать. Учитывая, что имеется только одно зеркало, да и опыта стрижки собственных волос у него не имеется, можно было так постричься, что в итоге будешь только хуже, поэтому, он решил оставить все как есть, правда, собрал все волосы в кулак, и стянул их с помощью найденного шнурка, в хвост. К его удивлению, такая прическа ему даже понравилась. В сочетании с короткой бородой, он смотрелся очень даже прилично и в какой-то степени мужественно. Во всяком случае такой вид ему нравился. После чего Собрав все остриженные волосы с пола, он вынес их на карниз и сбросил в море, решив, что так будет лучше. Сам же вернувшись обратно стал примерять найденные одежды.
Штаны, имеющиеся в сундуке, плотно облегали икры, и были чем-то похожи, на ту форму, что он носил вначале своей службы, разве что без некоторых расширений, наподобие галифе. Хотя и были все же несколько мешковаты в верхней своей части. В поясе они стягивались ремешком на шлёвках и имелась ширинка, от которой он уже успел немного отвыкнуть. Дворфийская одежда несколько отличалась от привычной ему, и чтобы сходить по нужде, приходилось долго разоблачаться, чтобы добраться до сокровенного. Поверх штанов одевалось, что-то похожее на рубашку-толстовку. То есть натягивалось через голову, опускалось чут