Следующий шаг ознаменовал появление новых противников в виде пещерных львов, с которыми справиться оказалось гораздо легче, потому, что сейчас в руках Женьки, находился уже не самодельный клинок из дрянного железа, а вполне приличный топор из неплохой стали. А спину прикрывал гоблин, к которому с некоторых пор было гораздо больше доверия, чем вначале. Следом за порубленными и исчезнувшими точно так же, как и предыдущие, появились люди, затем вдруг все помещение заполнилось под самый потолок водой, и сражаться пришлось уже с чем-то напоминающим акул, и крокодилов. Впрочем, разбираться с видовой принадлежностью было просто некогда. Времени хватало только на то, чтобы нанести несколько ударов, затем, пока противник приходит в себя резко всплыть к самому перекрытию, глотнуть воздуха, и вновь вступить в бой. Последнее было, пожалуй, самым тяжелым. Все же соревноваться с водоплавающими в их родной стихии, было из разряда невероятного. Тем не менее победа оказалась за приятелями. После чего друзьям было дано несколько минут отдыха. Причем не в тесном коридоре, а на какой-то площадке, представляющей из себя пятиконечную звезду, очень напоминающую своими лучами символику СССР. С точно теми же серпом и молотом, правда находящимися не в центре окружности, а над огромным кроваво-красным ониксовым троном. Правда сходство с серпом возникло только в Женькином подсознании. На самом деле, этот инструмент чем-то больше напоминал скорее кайло, или кирку, предназначенную для рубки камня. Но зато молот, был представлен в своей красе, и спутать его с чем-то другим было просто невозможно. А спинка самого трона так вообще, напоминала наковальню. Все это говорило о том, что хозяин всего этого великолепия имеет какое-то отношение и к гномам, и к гоблинам, и ко всем остальным расам занимающимся добычей и переработкой камня и металла. И в подсознании гнома, начало закрадываться некое подозрение.
А более всего удивил Бова. Побывав вместе с Женькой в «аквариуме», где происходило сражение с земноводными, он смыл с себя годовой налет грязи, и выглядел сейчас эдаким изумрудно-зеленым херувимчиком, поблескивающим в лучах солнца, ярко освещающего полянку, на которой они сейчас находились. Сам же Бова, разглядывая себя, осторожно касался того или иного участка своей ярко-зеленой шкурки и досадливо морщился, оглядываясь вокруг, в поисках чего-то, способного несколько приглушить яркие цвета, появившиеся взамен того, что было еще совсем недавно. Женька же, наоборот чувствовал себя просто прекрасно, даже несмотря на усталость после произошедшей битвы, и некоторое чувство голода, появившегося из-за растраченной в бою энергии. Зато, наконец-то пропал зуд, преследующий его с того самого момента, как он оказался на каменоломнях, где хоть и имелся ручей с ледяной водой, но именно потому и не было возможности как следует промыть не только тело, но и волосы головы.
Никаких иных противников больше не наблюдалось, поэтому Женька, осмотрев режущую кромку своего, добытого в бою топора, остался ею вполне доволен и сунул временно ставший ненужным топор за цепной пояс, единственное на данный момент времени, что осталось у него из одежды. Поэтому немного смутившись. Все же трясти мудями он как-то не привык, даже в присутствии гоблина, который совершенно не обращал внимания на свою наготу, больше думая о том, где бы найти горстку пыли, чтобы избавиться от ярко зеленого окраса.
Пока приятели оглядывались по сторонам, и осматривали друг друга, вдруг появился кто-то третий. И случайно брошенный Женькин взгляд, заставил его тут же покраснеть, до самых корней волос, и постараться прикрыть свою наготу. Тем более, что на троне появилась особь женского пола. Впрочем, мгновением позже, до гнома дошло, что сидящая там не совсем женщина. Точнее сказать это разумеется женщина, но еще и богиня, причем не какая-то там непонятно чья, а его собственная. То есть не его собственная, а богиня, покровительствующая всем гномам, дворфам, кузнецам и воинам. А именно богиня Кари, во всей своей красе. Мысли, появляющиеся в Женькиной голове изрядно, путались, перескакивая одна на другую, именно потому он так долго соображал, пока до него наконец не дошло, кто именно находится сейчас перед ним, и что это вообще может означать. А еще в его голове шел странный как бы диалог между ним и самим собой, о том, стоит ли падать перед сидящей на колени, или нужно остаться на ногах. В конце концов, Женька все же вспомнил о том, что гномы ни перед кем не преклоняют колен. Будь то боги или короли, и в какой-то степени успокоился. Самым спокойным был, пожалуй, Бова. Скользнув взглядом по занявшей трон богине, он слегка пожал плечами, как бы говоря, не пришла и пришла, и продолжил поиски хоть чего-то способного удовлетворить его желания.
Богиня, сидящая на троне, и видимо свободно читающая мысли обеих находящихся перед ней особей, слегка улыбнулась слегка шевельнув пальцами левой руки одномоментно, сделала так, что оба они и гном, и гоблин вдруг облачились в совсем недурственную одежду. Причем не просто, крестьянские тряпки, а именно воинская броня. При этом, к немалому Женькиному удивлению, на нем вновь оказалась та самая одежка, которой он лишился по собственной неопытности и в какой-то степени глупости, при попадании в плен к дэви. А находящийся неподалеку гоблин вдруг облачился во что-то похожее на то, что было надето на Женке, но в бледно зеленых тонах. Правда имелись еще отличия в оружии. Если у гнома, за плечами находился чехол со сложенным ружьем, за поясом кинжал и топор, то у гоблина, два обоюдоострых клинка, в ножнах за спиной, и небольшой кинжал на поясе.
Друзья вначале не поверили своему счастью. Ведь еще мгновение назад они находился абсолютно нагими, а сейчас оказались и одеты, и вооружены. И потому некоторое время разглядывали друг друга, не в силах сообразить, как все это получилось. Впрочем, долго любоваться собой им не дали. Тихое покашливание со стороны трона, богиня оказалась невероятно тактичной, привело их в чувство и заставило склониться в поклоне, ожидая, когда сидящая на троне женщина соизволить что-то сказать.
Ждать оказалось совсем недолго. Богиня разумеется выдержала паузу, заставив приятелей постоять склонившимися около пары минут, но видимо посчитала это достаточным и потому разрешив им выпрямиться продолжила.
— Мне понравилось, как вы сражались, и вообще вели себя все это время. И потому вы думаю, мне подходите. Хотя, пожалуй, дам вам еще одно, последнее испытание, а вот потом мы с вами возможно поговорим.
В мыслях гнома, тут же разверзлась буря чувств, говорящая о том, что всем что-то от него нужно. При этом, увы, никто не спрашивает его собственного мнения, о том нужно ли все это ему самому. Впрочем, мгновением спустя, он подумал о том, что в конце концов должен быть в какой-то степени благодарен той, что вернула ему его собственную одежду, а не заставила краснеть, оставив его голым. Но и это чувство тоже вступило в спор с тем, что богиня могла бы просто одарить его этим, не желая ничего взамен. Но и эти мысли ушли куда-то в глубину, не дав себе расправиться, потому как богиня продолжала свой монолог, а Женька боялся упустить, что-то из сказанного ею. Все же спорить и возражать богине было бы опрометчиво.
Женька успел заметить лишь легкий взмах руки сидящей на троне богини, а мгновением позже, оказался на небольшой заросшей высокой травой поляне, неподалеку от каких-то холмов.
— Кто этот самка? — услышал Женька вопрос своего приятеля Бовы, заставивший его вздрогнуть от неожиданности.
— Кари — богиня огня, кузнечного дела, рудокопов и чего-то там еще.
— Сука! И тут мой нашел.
— Тебя?
— Да. Мой бежать от она из дом. Она находить мой здесь.
— Ты сбежал от нее, почему?
В ответ Женька увидел лишь взмах конечностью Бовы и сморщенную в негодовании физиономию. Впрочем, лезть в тайны друга он не стал, решив, что рано или поздно все равно узнает эту историю, а настраивать приятеля против себя своими вопросами не стоит, тем более, похоже они ему не приятны. Зато его взгляд упал на одеяние друга, которое было в чем-то похожее на его собственное, правда в отличии от него был грязно-зеленого оттенка и все же несколько отличалось и по крою, и по некоторому вооружению.
Общей была разве, что концепция. То есть точно такие же штаны, сапоги, куртка, плащ с капюшоном и маска, закрывающая половину лица. Присутствовал так же и довольно широкий пояс с поднимающимися вверх ремнями перевязи и похоже закрепленными на ней ножнами располагающимися на спине. Причем клинки, покоящиеся в них, даже на мимолетный взгляд были очень острыми и какими-то хищными. Женька, попросив приятеля рассмотреть их, тут же получил разрешение и долго вглядывался в узоры, нанесенные на их поверхности. Причем это был явно не булат, с его абстрактным рисунком, говорящий о том, что лезвие делали из нескольких десятков слоев стали, проковывая их относительно друг друга. Хотя на первый взгляд это был именно он, но в таком случае, слои были расположены не просто, как лягут, а в строго определенном порядке, потому как сквозь, казалось бы, абстрактного рисунка, проглядывали знакомые по недавно изученным книгам, рунные цепочки, усиливающие прочность клинка, делающие его более гибким, самозатачивающимся и многими другими дополнительными, но очень нужными функциями. К тому же сами клинки были несколько необычными, имея форму, напоминающую консервный нож его родного мира, причем с выступом, служащим для открывания бутылок. Здесь же это давало возможность нанесения рваных ран, когда, возвращая клинок после удара в обратную сторону, этот выступ должен был цепляться за кости и кожу, тем самым вырывая огромные куски мяса. Правда тут же возник вопрос, сразу же озвученный Женькой. Умеет ли Бова этим пользоваться. А то ведь, обычная попытка достать из-за спины клинки, может обернуться тем, что гоблин окажется без головы, срубив ее сам себе.
Как оказалось, последнее не было большой проблемой. Стоило Женьке отойти чуть в сторону, как гоблин продемонстрировал ему свое мастерство владения, двумя клинками, во мгновение ока выкосив вокруг себя от поднимающейся вверх травы, довольно большую полянку, и привычным движением вбросив клинки на их законное место за спиной. После чего, в полголоса произнес не слишком понятные слова.