– Как насчет номера сто двадцать шесть? – предложила Эли.
– Отличный выбор! – согласился дракон. – Споем? Подпевайте нам все!
Барышня и Дракон запели:
Если ты храбрый, если ты смелый,
Если ты веришь, что мир чудесен,
Если ты бьешься за правое дело,
Как обойтись без танцев и песен!
Если ты сильный, если ты верный,
Если ты должен со злом расквитаться,
Если ты хочешь покончить со скверной,
Как обойтись без песни и танца!
Гакс обогнал приплясывающую пару, таща за собой Бракса и вопя:
– Давай! Начинай! Бракс забил в барабан.
– Гакс Унфуфаду – разумный демон. Просит, чтобы больше не пели. Просит, чтобы не рифмовали. Просит, чтобы шли молча.
Демон выразительно высморкался.
– Да ну! – отмахнулся легкомысленный дракон. – Да вы пока просто не прониклись духом этой песни. Дальше будет еще лучше! Послушайте-ка!
Барышня и Дракон продолжили:
Если ты храбрый, если ты смелый,
Если ты делаешь дело умело,
Если ты молод душою и телом,
Пой же, пока тебе не надоело!
– Давай! – в ужасе заорал Гакс своему помощнику.
– Гаксу Унфуфаду уже надоело! Хватит с него кошачьих концертов. Требует он, чтобы было тихо. Не то виновных демон накажет!
– Кто-то что-то сказал, Барышня? – поинтересовался Хьюберт.
– Я не слышала, Дракон, – ответила Эли, сделав изящный пируэт.
– Должно быть, это муха пролетела, – сказал Хьюберт и выпустил колечко дыма, по форме напоминающее муху. – У нас ведь еще остался один куплет, не так ли?
– Дюжина куплетов! – поправила Эли. И они снова запели:
Если весь мир тебе интересен,
Если ты любишь веселые песни,
К нам поспеши и споем их вместе.
Нас не заставишь молчать, хоть тресни!
– Надоело! – крикнул Гакс так громко, что задрожали стволы деревьев.
Бракс бешено бил в барабан.
– Гакс Унфуфаду вне себя от гнева! Предупреждает певцов и танцоров: демоны скоро сожрут артистов вместе с дурными их голосами!
– Барышня, у меня просто просится следующий куплет!
– Послушайте! – не выдержал я. – С меня хватит… – Я откашлялся, чтобы взять себя в руки и вновь обрести способность разговаривать нормальным голосом. – Довольно препирательств. Мы выполняем нашу миссию. Мы все заодно! И я требую, чтобы, пока мы не достигнем Восточных Королевств, больше не было ни песенок из водевилей, ни голоадской декламации! Кто не согласен, тот может уйти. Всем ясно?
Гакс и Хьюберт обменялись ненавидящими взглядами, но оба продолжали идти за мной. Единорог трусил сбоку. Он грациозно тряхнул своей гривой и нежно зашептал мне на ухо:
– Никогда не знал тебя с этой стороны. Это просто открытие для меня! Как ты хорош, когда строг с подчиненными! – Он посмотрел на меня долгим, влюбленным взглядом.
Я обратил внимание, что все остальные тоже пристально смотрят на меня.
– Кто знает! – поделилась Эли с Хьюбертом. – Может быть, в конце концов из него действительно получится волшебник.
Я шел вперед. Остальные следовали за мной. Кажется, они признали меня главным. Вот и Эли сказала, что в конце концов я стану волшебником. И я был склонен верить ей, по крайней мере пока мы не дошли до следующей поляны и не обнаружили красочный плакат:
«ВЫ НА ПОДСТУПАХ К ВОСТОЧНЫМ КОРОЛЕВСТВАМ. ВЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО ХОТИТЕ ВОЙТИ?»
Домовой забрался ко мне на плечо для лучшего обзора:
– Что это они имеют в виду?
– По-моему, великанов, выпекающих хлеб, – предположила Эли.
– Чепуха! – отмахнулся я. Мне не хотелось, чтобы они пали духом сейчас, когда мы почти у цели. – Это может значить все, что угодно.
– Например? – не унимался Домовой.
Я замялся: как-то ничего было не придумать. Из-за доски с надписью послышался знакомый голос:
– Проклятие!
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
«Говорят, с волшебниками лучше жить в дружбе. Думаете, потому, что они способны из ничего сотворить горы золота? Не поэтому. Тогда, может быть, потому, что они с удивительной точностью предсказывают очередной визит сборщиков налогов или королевской тещи? Тоже нет. Просто дело в том, что они шутя превращают несимпатичных им субъектов в мышей и свиней. Я уверен, вы понимаете, к чему я клоню. Вряд ли вам понравится всю жизнь хрюкать».
В кустах что-то хрустело и стучало. Мелькнули в листве очертания Дубины Головолома. Секундой позже появился и сам Хендрик.
– Проклятие! – сказал он. – Еле продрался. За ним показался и правдивый демон Снаркс.
– Не понимаю, на что тебе сдалась эта дубинка! – ворчал он. – Ты бы и без нее обошелся. Никакой кустарник не выдержит такого напора и такой массы.
– Проклятие, – вяло ответил Хендрик.
– Что ж, рад вас видеть, – сказал я. – Вы тоже хотите с нами?
– По крайней мере, это лучше, чем коротать время в обществе чихающих волшебников, – отозвался Снаркс.
– К тому же к этим походам привыкаешь. Мы с Хендриком оба почувствовали, что данная лекция, к сожалению, так и не была дочитана до конца, так как часть аудитории превратилась в свиней. Пора пойти и спасти кого-нибудь. Все приятнее, чем сидеть в Вуште и в носу ковырять! Тем более там развелось столько надоедливой мелюзги… – Демон осекся. – А что это такое у тебя на плече?
– Домовая Сила! – с важностью изрек Башмачник.
Снаркс побледнел, то есть из зеленого стал салатным.
– А в кустах, пожалуй, было не так уж и плохо! – печально сказал он.
Башмачник спрыгнул с моего плеча и проворно перебежал к Снарксу.
– Мне тоже в последнее время было не по себе, – доверительно сообщил он демону. – Но теперь, когда ты здесь, все будет замечательно! Ах, как мне весело! Праздник! Именины Домового!
– Этого-то я и боялся! – простонал Снаркс.
Впервые я от всей души посочувствовал демону. Как ни приятно было снова видеть Башмачника в хорошем настроении, я прекрасно сознавал, что праздник, как его понимал Домовой, и мне будет выдержать непросто.
– Проклятие! – Хендрик поднял свой страшный Головолом. Он увидел Гакса. Гакс тоже увидел Хендрика и Снаркса, ткнул Бракса в бок острым когтем и выпалил:
– Давай!
– Позвольте! – сказал я и отобрал у Бракса барабан. – Вы разве не помните, что я сказал о пении и декламации?
Бракс растерялся. Гакс обжег меня ненавидящим взглядом и что-то зашептал на ухо своему приспешнику. Тот, выслушав и торжественно откашлявшись, сказал:
– Правитель просил передать вам следующее. – Он улыбнулся жутковатой улыбкой. – В общем, Гакс Унфуфаду, благородный демон… э-э… выражает свою радость по поводу прибытия новых союзников, э-э… приветствует их и… как там дальше-то… в общем, настроен вполне дружелюбно.
Хьюберт фыркнул:
– А это что, разве не декламация? Я…
– Да уж, – перебил я. – Надоели мне эти ваши препирательства. Они отравляют нам жизнь. В конце концов, может быть, я был слишком строг и скромную декламацию все-таки следует разрешить, в разумных пределах, конечно.
– Правильно! – бухнул Гакс, а его помощник тут же снова завладел барабаном и принялся бить в него как сумасшедший.
Хьюберт выдохнул пламя. Бракс перестал барабанить и с опаской поглядел на ящера. Дракон был непреклонен.
– Нет уж, – сказал он. – Если они станут декламировать, то мы будем петь и танцевать!
– Что ты хотел бы исполнить? – спросила Эли своего партнера.
Хьюберт на секунду задумался, а потом предложил:
– Как насчет номера двести шестнадцать?
– Полька «Избиение демонов»? А я-то думала, что в этом походе мы – друзья!
– Дружить с драконом-артистом – все равно что доверять демону-политику, – язвительно заметил Снаркс.
Я рассказал Снарксу и Хендрику, как случилось, что Гакс идет с нами, упомянув также о небольших разногласиях между Гаксом и Хьюбертом. Тут я снова вспомнил о Смерти. Еще в Вуште она натравливала моих друзей друг на друга, стремясь сделать так, чтобы я остался один. В воздухе снова запахло разладом. Может быть, Смерть возобновила свои усилия, чтобы сорвать поход и не дать нам выполнить нашу миссию? Ни на секунду нельзя забывать о Смерти! Встреча с ней пострашнее стычки с десятком демонов. Неужели мне еще доведется увидеться с ней с глазу на глаз?
– Погоди-ка! – насторожился Снаркс. – Выходит, Гакс примкнул к тебе, решив, что ты – Вечный Ученик?
– Проклятие, – добавил Хендрик.
– Это пугает, – покачал головой Снаркс. – Подумать только: Вечный Ученик! Значит, эти прыщи останутся у тебя навсегда?
– Да уж… – Вопрос привел меня в некоторое замешательство. – Думаю, нет. – Теперь я главный и должен вести себя соответственно. Как поступил бы на моем месте Эбенезум? Я задумчиво погладил подбородок. – Да уж, – повторил я. – Нам нужно выработать тактику. Мы с Домовым недавно вступили в контакт с Эбенезумом…
– А все Домовая Сила! – похвалился Башмачник, который уже слез с моего плеча и теперь путался у нас под ногами. Коротышка вновь обрел прежнюю веселость и подвижность. Кажется, мои утешения и удачный сеанс связи с Эбенезумом подействовали. Но, пока не появился Снаркс, я все еще опасался, что Башмачник в любой момент может опять погрузиться в пучину отчаяния. Теперь он совершенно оправился.
Снаркс вздрогнул, увидев, что Домовой направляется к нему. Впрочем, я тут же забыл о них и продолжал:
– Так вот, волшебник сказал мне, что многие наши союзники своим ходом движутся из Вушты, чтобы присоединиться к нам. – Я кивнул на единорога, стоявшего чуть в стороне от остальных, а потом – на Эли, Хьюберта и Домового. – Правда, к нам примкнули еще и двое выходцев из Голоадии. Но тут уж ничего не поделаешь. Один бьет в барабан как ненормальный, другой так и сыплет белыми стихами. Разговаривать с ними бесполезно. Барышня и Дракон тоже безнадежны…