— Спасибо.
Женщина вздрогнула и отшатнулась.
— Все в порядке, — сказал Мортимер. — Я не хотел вас пугать…
Она с криком выбежала из комнаты, размахивая руками.
Мортимер недоуменно моргнул:
— Что за твою мать?
Пожав плечами, он взял ложку и наполнил рот грибным супом. Через три минуты Мортимер съел всю тарелку, рыгнул и вытер рот белой полотняной салфеткой.
Вошла Рут, улыбнувшись пустой тарелке.
— Боже мой!
— Я был голоден.
Она взяла стакан и протянула ему. Он выпил. Это была холодная чистая вода.
— Принести вам что-нибудь еще? — спросила Рут.
— Я пытаюсь придумать, о чем спросить, — сказал Мортимер. — Где мы находимся?
Она нахмурилась — не сердито, а как смущенный ребенок.
— Я же говорила вам. Святой Себастьян в Лесах.
Он засмеялся:
— Но где это? Я знаю, что мы южнее Эвансвилла, но не знаю насколько.
Рут недоуменно смотрела на него.
— Я был на пути в Чаттанугу.
Одна бровь приподнялась.
— Я слышала об этом городе.
— Может, мне лучше поговорить с… Кто, вы сказали, здесь главный?
— Матушка Лола.
— Монахиня?
Снова нахмуренные брови.
— Мона… что?
— Я думаю, мне лучше поговорить с матушкой Лолой.
— О, с этим не будет никаких проблем, — сказала Рут. — Она тоже хочет поговорить с вами. Она сказала, что вы посланы к нам. Вашими устами говорит общество.
— Какое общество?
— Все. Мы все вместе — общество.
— И когда же я смогу увидеть матушку Лолу?
— Когда она вернется.
— Вернется откуда?
— Из общества.
— Послушайте, вы не могли бы дать мне наркотик или виски? — спросил Мортимер.
— У вас что-нибудь болит? — Рут выглядела встревоженной. — Я могу сделать вам акупунктуру. Я научилась этому по книге.
— Не стоит.
Испуганная женщина снова просунула голову в дверь, глядя на Мортимера с приоткрытым ртом.
— Все в порядке, — сказала Рут. — Вы можете войти.
Она быстро вошла, положила одежду Мортимера в изножье кровати и выбежала снова.
— Спасибо за суп. Я чувствую себя лучше. Пожалуй, теперь я хотел бы одеться.
— Конечно. — Рут посмотрела на дверь, потом на Мортимера. — О! — Она вышла, закрыв дверь с громким щелчком.
Мортимер снял халат, под которым ничего не было, и начал одеваться. Штаны и рубашка были выстираны и выглажены, дырки аккуратно заштопаны, даже носки были отбелены. Он надел все это, чувствуя себя новым человеком.
Но сапоги ему не вернули.
Мортимер подошел к окну и раздвинул портьеры. Заколоченное окно удивило его — широкие планки были прибиты вдоль него, лишь тонкая полоска света между планками говорила ему, что сейчас день. Он интересовался, сколько времени проспал. В комнате не было часов.
В ванной Мортимер помочился, вымыл руки и плеснул водой на лицо. Он вытерся белым пушистым полотенцем, пахнущим свежестью.
Открыв дверь, Мортимер нашел Рут, ожидающую его в коридоре. Флюоресцентные лампы, легкий антисептический запах. Это походило на любую больницу, где он бывал.
— Чувствуете себя нормально? — спросила Рут.
— Где мои сапоги?
— Мы не любим заносить грязь снаружи. Они в кладовой.
Мортимер заметил на Рут белые комнатные шлепанцы.
— Если хотите, я могу показать вам все, — предложила Рут. — Я чувствую, что вам интересно общество, и могу показать вам, как мы живем.
— Звучит заманчиво. Я немного любопытен.
Ее улыбка излучала невинное удовольствие.
— Сюда. — Она знаком велела ему следовать за ней.
Они шли по длинному коридору, проходя мимо комнат с закрытыми дверями. Спальные помещения, объяснила Рут. Женщина, которую Мортимер не видел раньше, прошла мимо них, толкая тележку с чистым бельем. Ей было лет под пятьдесят, высокая и изможденная, с темными кругами под глазами. На ней были такие же белые одежды и шлепанцы, как на Рут. Мортимер дружелюбно помахал ей рукой. Она молча посмотрела на него.
Они нашли лестницу и спустились на два этажа, выйдя в широкий главный коридор.
— Насколько велико это здание? — спросил Мортимер.
— Три основных этажа и две пятиэтажные башни по обеим сторонам сада, — ответила Рут. — Есть еще два подвальных этажа, где находятся кухни, прачечная и другие подсобные помещения. Все вместе занимает шестьдесят три тысячи пятьсот шестьдесят квадратных футов.
Она говорила так, словно выучила текст наизусть для проведения экскурсий. Возможно, так оно и было.
Рут повела его сквозь целый ряд широких двойных дверей к открытому пространству, залитому солнечным светом. Мортимер определил, что сейчас около начала первого. Деревья и другие растения, в том числе спелые помидоры в керамических горшках, окружала проволочная ограда высотой до груди. Было не холодно, и Мортимер осознал, что они не покидали здание. Над ними находился большой стеклянный купол. Это было нечто вроде гигантского дендрария. Вокруг высились стены. Мортимер видел только голубое небо и башни с обеих сторон.
Старая женщина кормила дюжину коз. Здесь были также цыплята и несколько уток. Старуха в развевающемся белом платье из хлопка ходила босиком среди животных. Заметив Рут и Мортимера, она подошла и присела в реверансе, скрипя суставами.
— Привет, Рут. Здравствуйте, мистер. — Ее голос звучал как ржавая дверная петля.
Рут улыбнулась:
— Как сегодня козы, Фелисити?
— Моя мама говорит, что если я дою коз перед обедом, то должна их чем-нибудь порадовать.
Мортимер уставился на старуху. Что за…
— Вы хорошая девочка, Фелисити. Бегите и посмотрите, чтобы козы держались подальше от помидоров.
Фелисити с детской усмешкой поспешила к козам.
Мортимер посмотрел на Рут:
— С ней все в порядке?
— Она хорошо обращается с животными. Пойдемте. Я должна многое показать вам.
Мортимер последовал за ней, немного ошеломленный. Что здесь происходит?
Они прошли мимо склада с надписью «Рекреационное снаряжение». Крокетные молотки, стол для пинг-понга, футбольный мяч и другие спортивные снаряды. Мортимер заметил три большие мишени, но не увидел ни луков, ни стрел.
Рут повела Мортимера на первый подвальный этаж, где его впечатлило большое гидропоническое устройство. Рут объяснила, что они выращивают капусту, морковь и другие овощи. В больничной библиотеке было несколько книг по садоводству и гидропонике. Садоводство считалось хорошей терапией для больных еще до катастрофы, и у них сохранилось большое количество семян.
Они задержались понаблюдать за молодой девушкой примерно возраста Рут, которая сажала рассаду в маленькие пластмассовые горшки. У нее были светло-каштановые волосы, бледная нездоровая кожа и худые, костлявые руки и ноги все в тех же белых шлепанцах.
— Привет, Эмма.
— Привет, Р-Рут.
— Это Мортимер, — представила Рут. — Его прислали к нам. Я показываю ему жизнь общества.
Мортимер кивнул:
— Привет.
Как и другие, Эмма посмотрела на него, словно на марсианина.
— 3-здравствуйте.
— Что у нас здесь? — Рут подобрала один из сеянцев.
— Б-банановый п-перец, — испуганно произнесла Эмма.
— У Эммы природная склонность к садоводству. — Рут передала сеянец Мортимеру.
Он посмотрел на него, прежде чем поставить на стол.
— Великолепно.
Изо рта у Эммы вырвался панический звук. Она склонилась над сеянцем, аккуратно поставив его в ряд.
— Эмма любит порядок, — объяснила Рут.
Мортимер слегка улыбнулся.
— А кто нет?
Рут показала ему кухни, затем проводила на второй подвальный этаж. Она открыла большую стальную дверь, за которой были темнота и запах сырости. Рут сняла со стены фонарь и включила его. Он отбросил голубоватое сияние на грубые стены пещеры. Она двинулась дальше, и он последовал за ней.
Низкий потолок туннеля находился всего в двух дюймах над его головой, но скоро они очутились в широкой пещере. Слышался звук текущей воды. Рут подняла фонарь и показала Мортимеру бассейн, питаемый подземной рекой. Мортимер подумал о собственных пещерах, где так долго прятался от мира.
— Мы ловим здесь рыбу, — сказала Рут. — Это не питьевая вода. Больница оборудована системой, связанной с очень глубоким колодцем. Но мы планируем установить здесь гидроэлектрическое водяное колесо. В библиотеке есть книга, где описывается, как это делать.
Она повела Мортимера в другие помещения больницы. Что-то не давало ему покоя, помимо странности людей, которых они встречали. Он не вполне мог понять, в чем дело.
— Сколько человек живет здесь? — спросил Мортимер.
— Восемьдесят восемь, — ответила Рут. — Меньше, чем в старые времена.
— В старые времена?
— Раньше. До общества.
Большая комната с множеством книжных полок была, очевидно, больничной библиотекой. Рут доверяла письменным знаниям… Она заявляла, что в книгах написано все, что может понадобиться. Как изготовить мыло, починить печь, вправить сломанную руку и… одним словом, все.
Мортимер бродил по помещению, пока Рут распространялась о чудесах библиотеки. Он подошел к стене, где висело несколько вставленных в рамки газетных статей. Бумага сильно пожелтела. Он изучил заголовки и фото.
Мужчина в твердой шляпе и деловом костюме разрыхляет землю церемониальной золотой лопатой. На другом фото, датированном почти двумя годами позже, женщина разрезает ленту. Заголовки гласили:
«Разрыхление земли в инновационном центре ухода».
«Изолированная женская больница — убежище для усталых».
«Известный психолог присоединяется к персоналу Святого Себастьяна».
Мортимер изучал статьи, хмуря брови:
«Депрессия растет среди женщин, заявляет врач Святого Себастьяна».
«Святой Себастьян открывает новую палату для буйно помешанных».
«Женщина из Ноксвилла, убившая свою семью, поступает в Святой Себастьян».
Мортимер ощутил в желудке что-то холодное и свинцовое. Он искоса взглянул на Рут, которая жестикулировала перед рядом томов. «Проклятье, — подумал он. — Я в сумасшедшем доме».