— Может быть, нам посчитать овец? — предложил Мортимер.
Билл зевнул.
— Это только заставит меня захотеть баранины.
— Как ты оказалась в кливлендском «Джоуиз», Шейла?
Некоторое время Шейла молчала.
— Я запаниковала после убийства Кайла, — сказала она наконец. — Знаю, что это звучит глупо, но привыкаешь к человеку, который говорит тебе, что делать, когда есть, когда спать и так далее. Сначала я вернулась на пожарную станцию.
Шейла села, завернувшись в спальный мешок, и уставилась на огонь.
— После первой одинокой ночи я поняла, что не смогу оставаться там и ничего не делать, хотя бы потому, что пища кончилась. Я чувствовала, что должна уйти. Правда, никаких планов у меня не было. Я могла уйти или остаться, жить или умирать. Все зависело от меня. Когда я собрала вещи и покинула пожарную станцию, то поняла, что раньше не жила. Я была просто вещью, которую использовал Кайл. Когда он умер, я начала жить.
Мортимер приподнялся на локте.
— Что произошло?
Шейла оторвала взгляд от огня и встретилась глазами с Мортимером.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, ты внезапно освободилась, но в итоге стала… — Мортимер не мог заставить себя сказать «шлюхой». — Кажется, вместо того чтобы обслуживать одного мужчину, ты стала обслуживать любого старика, который входил в «Джоуиз».
Шейла склонила голову набок и прищурилась, словно пытаясь понять утку, которая внезапно заговорила по-французски.
— Это другое дело, — сказала она. — Ты не понимаешь. Мужчины проходят мили, чтобы увидеть меня. Они нуждаются в том, что я могу сделать для них. Кайл заставил меня думать, что я нуждаюсь в нем. А это было неправильно. Мужчины хотят меня. Нуждаются во мне.
— Не расстраивайся, — отозвался Мортимер. — Я не имел в виду ничего такого.
— Я не расстраиваюсь. Просто я не могу поверить, что ты не понимаешь. Если ты думаешь, что работать в «Джоуиз» то же самое, что быть с Кайлом, если ты не видишь разницы, то я не знаю, как объяснить тебе ее.
Мортимер тоже сел.
— Я знаю, что работать в «Джоуиз» куда безопаснее. Они хорошо с тобой обращались, кормили тебя, и это куда лучше того, что делал Кайл.
— Ты все еще не понимаешь. — Теперь она казалась сердитой. — В «Джоуи Армагеддонс» признают то, что стоит денег. Они показали мне, что я имею ценность. Все это годы Кайл не насиловал меня. Он меня грабил.
Сон пришел постепенно. Утром Мортимер проснулся от запаха сосисок и кофе, чуть не заплакав от радости.
— Доброе утро. — Шейла готовила сосиски на сковородке, которую Мортимер приобрел вчера. Она не выглядела расстроенной. Утро было ясным. Пели птицы. Воздух был свежим.
— Где Билл?
— Думаю, отошел покакать. — Шейла указала на лес. — Там ручей, где можно умыться. Я принесла воды, но использовала ее для кофе. — Она протянула ему оловянную чашку.
Чашка была горячей, и Мортимер держал ее через полу рубашки. Кофе хорошо пахнул.
— Спасибо.
Шейла ткнула в сосиски вилкой.
— Скоро завтрак.
— О'кей. Пожалуй, я умоюсь.
Мортимер не спеша искал ручей. Лес начинал наполняться зеленью. Мортимер почти мог притвориться, что отправился в кемпинг. Возможно, в реке водилась рыба. Он давно не рыбачил.
Энн никогда не увлекалась рыбной ловлей, но любила походы. Их последние настоящие каникулы были в Лас-Вегасе, и никто не наслаждался ими — большую часть времени оба жаловались, что не поехали в Йеллоустоун. Может быть, если бы они отправились туда в следующем году, это спасло бы положение.
Найдя ручей, Мортимер ополоснул лицо. Вода была холодной, но приятно бодрила. Кофе согревал внутренности.
Мортимер сидел на камне и наблюдал за потоком, потягивая кофе и радуясь, что не все в мире было разрушено. Еще существовали ясные утра и чашки горячего кофе.
Крик Шейлы эхом отозвался в лесу. Мортимер бросил чашку и рванул на голос, прежде чем она упала на землю.
Глава 26
На полпути к лагерю Мортимер замедлил шаг. Ему казалось, что он бежит прямиком в западню. Он старался двигаться быстро, но тихо.
У лагеря Мортимер пригнулся. Он видел фигуры, двигающиеся среди сосен. Трое мужчин стояли около Шейлы. Один взял ее за отворот рубашки. Она попыталась вырваться, и мужчины засмеялись.
— Разбила лагерь, малышка? — спросил тот, кто держал ее.
— Отвяжись.
Они снова засмеялись.
— Кто здесь с тобой? — спросил другой мужчина.
— Никого, задница.
— У нее острый язычок, — заметил третий.
— И приличная кухня. — Тот, который держал Шейлу, притянул ее ближе, бросив ружье.
Шейла хотела пнуть его в пах, но он повернулся, и она попала в бедро.
Двое других засмеялись. Мортимер увидел на них красные повязки. Он напрягся для прыжка, но что бы это дало? У всех троих были ружья. Мортимер видел свой дробовик, прислоненный к сумке «Найк» с другой стороны костра.
— Глупая баба. — Мужчина дернул ее за рубашку, отрывая пуговицы.
В глазах Шейлы мелькнул страх. Она не носила бюстгальтер, и ее груди выскользнули наружу, сразу покрывшись гусиной кожей на холодном воздухе. Мужчина схватил ее за волосы, оттянув голову назад, и она закричала.
Мортимер не мог голыми руками справиться с троими.
С другой стороны лагеря зашуршали кусты, и появился Билл, застегивая пояс.
— Мне показалось, я слышал… О, черт!
Третья Красная Повязка вскинул ружье, целясь в Билла.
— Стой на месте, приятель!
Билл застыл, выпучив глаза.
Шейла опустилась на одно колено, сняв кофейник с огня.
Парень, державший ее, нагнулся посмотреть, что она делает. Шейла плеснула кофе ему в глаза, и он закричал, отпустив ее, упал на землю и прижал руки к обожженному лицу.
Мортимер уже вышел из укрытия и бежал к ним. Он бросился на одного из Красных Повязок, прижав его руки, чтобы он не мог схватить ружье. Тот, кто был рядом с Биллом, повернулся, целясь в Мортимера, но он повернул к нему своего пленника. Ружье выстрелило, и Мортимер почувствовал, как человек в его руках дернулся и умер с пулей в груди. Он отпустил его и повернулся к мужчине, обожженному кофе, который уже поднялся на ноги.
Билл прыгнул на Красную Повязку рядом с ним. Они покатились по земле.
Мортимер устремился к человеку с обожженным лицом, но тот выхватил из-за пояса револьвер и направил на него.
Раздался треск выстрела.
Голова Красной Повязки взорвалась над виском; волосы, кости и кровь полетели в разные стороны. Тело дергалось, как камертон, прежде чем упасть и застыть.
Шейла, стоя в дюжине футов, держала обеими руками огромный пистолет; ее открытая рубашка развевалась на ветру, а лицо выражало дикую ярость.
Билл отобрал ружье у последней Красной Повязки. Он стоял над ним, собираясь обрушить приклад на его голову.
— Подожди! — крикнул Мортимер.
Билл шагнул назад, держа ружье наготове.
Мортимер нагнулся и выдернул пистолет из руки мертвой Красной Повязки. Подойдя к противнику Билла, он прицелился ему в лоб. В глазах бедняги застыл страх; он поднял руки, словно мог защититься ими от пули.
— Теперь, — сказал Мортимер, — я собираюсь задать тебе несколько вопросов.
Они использовали рваную рубашку Шейлы, чтобы привязать руки пленника к стволу тонкой сосны.
Шейла надела голубую водолазку и присоединилась к Биллу и Мортимеру, глядя на пленника. Они являли собой угрожающее трио. Мортимер держал револьвер 38-го калибра, который забрал у Красной Повязки с простреленной головой, а Билл держал в руках одно из охотничьих ружей. Пистолет Шейлы оказался «Пустынным орлом» 50-го калибра, и Мортимер удивлялся, что девушку не отбросило на спину после выстрела.
Красная Повязка сказал, что его зовут Пол.
Шейла ответила, что им наплевать, и ткнула ему в лицо дуло огромного пистолета.
— Погоди. — Мортимер взял ее за локоть и потянул назад. — Мне нужна кое-какая информация.
— Я мало что знаю, — сказал Пол.
— Это мы посмотрим.
— Я даже не хотел быть Красной Повязкой.
Билл фыркнул:
— Ты стал ею только ради их щедрого медицинского обслуживания?
— Меня призвали. Они нашли меня в Джорджии. Я хотел заниматься своими делами и попрошайничать на пропитание, а они сказали, что, если я не присоединюсь к ним, мою голову насадят на кол, как предупреждение остальным.
— Как бы не так, — усмехнулась Шейла.
— Я говорю правду, — клялся Пол. — Отпустите меня, и я побегу в противоположном направлении.
— Если ты не хотел быть Красной Повязкой, почему ты не убежал, когда у тебя был шанс? — спросил Билл.
— Они всегда следили, чтобы мы были втроем. Парень с пистолетом был командиром нашего подразделения, и меня бы прикончили, если бы я попытался бежать. Я не мог доверять никому.
Мортимер вспомнил трех Красных Повязок, которых он убил на горе.
— Проверь ружья, Билл. Сколько там пуль?
Билл осмотрел ружья.
— По одной в каждом.
Мортимер подумал и кивнул:
— Думаю, он говорит правду.
Шейла фыркнула.
— А я думаю, он лживый мешок дерьма.
— Я уже сталкивался с тремя Красными Повязками, — сообщил Мортимер. — Каждый имел по одной пуле.
— Верно, — кивнул Пол. — Они опасаются мятежа.
— Почему вы напали на «Джоуи Армагеддонс» в Кливленде?
— Не знаю. Нам так велели.
— Кто отдает приказания?
— Ротные капитаны приказывают командирам подразделений. Я просто делаю, что мне говорят.
— А кто самый главный?
— Не знаю.
— Он лжет. — Шейла снова направила на него пистолет.
Пол умоляюще посмотрел на Мортимера:
— Уберите ее от меня.
— Как ты убрался от меня несколько минут назад? — Она плюнула в него.
— Это был не я, а Брэндон. Он форменное животное.
— Ты не пытался остановить его. — В ее глазах блеснула холодная ненависть.
— Я не мог.
— Должно быть, до тебя доходили слухи о вашем вожде, — сказал Мортимер.
— Слухи всегда ходят в лагере. Никто не знает, что правда, а что треп.