— Че ты творишь, сука?! — заревел он.
— Мири, ты не рассказала своей подруге о контроле маны в заклинаниях? — разговаривал я все так же спокойно и ровно.
— Рассказала, — рявкнула она, пошатываясь от слабости. — Просто к каждому заклинанию нужен свой подход, а лучше начинать это упражнение после умения контроля маны, — пришла она в себя.
— Сука, я с тобой разговариваю?! — закричал оскорбленный невниманием оборотень.
— Превратись обратно, — приказал я ему.
— Че?! Да я порву тебя, тварь?!
— Мири, покажи.
Дриада показала. «Стрела» летела за «Стрелой». Да, слабенькая, но била она быстро и по разным местам. Ни прыжки, ни блоки не помогали зверю. И вообще, после того, как она заинтересовалась магией, когда поняла ограниченность волшебства, то стала спокойнее и инициативнее. С вкачиванием разного количества маны в заклинание это вообще ее идея.
— Хорошо, хорошо, — глухо взвыл оборотень, свернувшись в клубок.
— Мири.
Обстрел прекратился. На ноги встал уже человек. Все такой же голый и без единой царапины, хотя может только несколько худее. Надо же ему энергию на превращения и регенерацию откуда-то брать.
— Ну ты и зверь, господин, — кажется его голосе было уважение. — Все помню, почти все, — тихо признал свою ложь вор, не став испытывать моего терпения.
Не догадывался оборотень, что все спокойствие было игрой и давалось мне нелегко. Мое проклятье исчезало, поэтому держать эмоции в узде мне становилось сложнее. В этот момент, мне хотелось порезать человека на куски, чтобы он покаялся за свою ложь.
— На третий день пришел вампир и предложил нам выбор. Или с ним, или быть пищей для него. Отказавшихся не было, — усмехнулся оборотень, намекая, что выбора не было. — Предложил кубок с кровью, а потом тьма. И голод, — нервно произнес он. — Очнулся уже таким. Сначала, даже не жалел. Че, сила есть? Здоровье на зависть троллю. Зато потом… Он натаскивал нас, как своих псов, пуская первыми в атаку. Знаешь сколько невинной крови мы пролили? Я же вор, а не душегуб. Душа моя черна, но не в крови по маковку… была, — горько исповедовался преступник. — Он держал нас в звериной форме, чтобы мы не могли ослушаться. Да и кровожадны мы были без меры, когда волками оборачивались. Никакого поводка и контроля не надо, сами рвать готовы были все живое. Эх, никогда не отмолю грехов перед Богами, — закончил он.
Я молчал, потрясенный жестокостью вампира, что не мешало мне подсчитывать сколько оборотней у вампира. Если верить рассказу, то изначально их было семьдесят минус восемь, включая нашего пленника, то есть шестьдесят два злобных, почти неубиваемых тварей, способных биться на равных с нагами.
— Сколько вас? — в шоке спросил я.
Вор заметил мое потрясение, но чутье правильно подсказало ему, что сейчас лучше не шутить.
— Сорок братишек не подошли. Еще десяток не пережили проклятой крови. Четверых из нас порубили в боях. Двое стали упырями. Еще сейчас, не вернулись восемь. Короче че, должно остаться семь, — доложил оборотень. — Только, господин, это, — замялся он. — В деревне у нас были женки с детьми, — решился озвучить он.
Пожалуй, я опять удивился. Вампир-чернокнижник это нечто не существующее, но вот передо мной доказательство, создания уже двух рас. Думаю кобольды тоже могут размножаться, не зря Сэм говорил о полном исчезновении селений.
— А почему он не превратил остальных жителей в оборотней? И женщин? — спросила нага.
— Ну ясен демон. Потому что у него кончилась кровь гноллов. Купец, что поставлял их пропал, — ответил вор.
Галан непроизвольно зарычал. Я же подумал, что у вампира, судя по размаху, уже минимум есть развитый Замок.
— Ты пил нашу кррр-ровь! — не сдержался гнолл.
— Тихо, Вожак. Он всего лишь жертва вампира, — громко сказал я Галану.
— Он пил нашу кровь, — выделил гнолл каждое слово.
— Значит он тебе родич, — сделал я вывод. — В его венах течет кровь гноллов, разве это не родство? — воззвал я к его разуму.
Все вокруг смотрели на меня, будто я сказал что-то невероятное.
— Ооо, да, — протянула дриада.
— Тираксор, ну ты скажешь, так скажешь, — покачал головой Галан. — Этот пес, мне родич, по твоему? — возмутился он.
— Это тебе решать, — дипломатично ответил я.
Главную цель мои слова выполнили — гнолл не рвется перегрызть глотку оборотню.
— Мне такие родичи не нужны, — быстро ответил он.
— Мне тоже, — согласился с ним оборотень.
— Да заткнись ты… нечисть. Волколак, — придумал он, как обозвать незванного «родича».
— Сам ты волколак, демона тебе в печень, — огрызнулся Готфри. — Мы вервольфы.
— Молчите оба, — раздраженно прикрикнул я на них, упустив из-за их спора какую-то мысль.
— А как вы… — влезла в разговор Сола, покраснев и отвернувшись в сторону, — с женщинами, ну это… — краснея еще сильней, говорила девушка, показывая странные жесты. — Дети, — выдохнула она наконец.
Гнолл засмеялся первым, потом присоединились все, кроме наги, которая гордо задрала подборок, став совсем уж красной.
— Ох уж, хаха, ну это… дети, хаха-ха, — продолжил ржать вор, когда мы уже отсмеялись. — Он превратил нас обратно в людей, — зло произнес он, резко прервав смех. — И пообещал, что если выбранная им женщина не забеременеет, то неудачливому ухажеру придется сожрать ее же, — голос оборотня был спокойным, будто это происходило не с ним. — Жалеешь нас, гоблин? — саркастично спросил он меня. — А каково было бабам, у которых до этого мы сожрали детей и мужей, — с надломом в голосе сказал он и заплакал.
Мы оставили вора переживать свой ад, на всякий случай, оставив недалеко наг. Надеюсь, он поймет кто, кроме него, виноват в его беде. Он мне еще был нужен, потому что рассказал еще не все, поэтому я пошел к волкам, поймав утерянную мысль.
Мелькнувшее озарение гласило, что вервольфы не так уж и похожи на гноллов. Если те, в целом, были близки к людям, отличаясь головой и ногами, то оборотни напоминали волков, вставщих на задние лапы, даже скорей адских гончих. Вот я и решил спросить у них самих, как они оценивают перевертышей, а в данным момент, еще хотел, чтобы хищники повлияли на нашего пленника, погрузившегося в депрессию. Ну кто лучше демона объяснит, что жить стоит только сегодняшним днем? Прошлое неизменно, будущее туманно. Кто расскажет юному хищнику, как обуздать звериную ярость? Я надеялся на адскую гончую, ибо несмотря на демоническую внутри, он был мудр и и ироничен.
— Считаешь я смогу спасти юного волчонка? Демон, спасший проклятую душу, хаха, — смеялся он не только в моей голове. — Ты прав, Вожак гоблинов, в нем течет изрядная доля нашей крови, — не обманулся адский пес внешностью человека. — Хорошо, я поговорю с ним, — оставил я его наедине с оборотнем, ощутив яркое любопытство в мыслях демона. — А ты сходи и поговори с юнцами, — крикнул он вслед.
Силен бродяга, а я думал, что ему нужен зрительный контакт, как наге. Помимо совета поболтать, его мысль содержала уверенность, что разговор будет не простым. Конечно, я последовал пожеланию демона и свернул к кучке волчат, что лежали у обоза.
— Вожак… Новый Вожак… — раздались выкрики молодежи в не только в моей голове, и в этих мыслях, от части волков мелькала насмешка.
Я молчал, выбирая самого крупного среди юных бунтарей, уверенный, что именно он окажется заводилой. Долго искать не пришлось, он стоял не в первых рядах, но возвышался над остальными на полголовы. Хищные, зеленые глаза смотрели вызывающе нагло и я принял вызов. Он отступил, но из-за трусости, а приглашая в круг, я двинулся вперед, не отводя взгляда, расталкивая волков плечами. На рыки и щелчки зубов не обращал внимания, сейчас меня уже ждет один враг.
— О, Новый Вожак, решил показать нам, что сшит… из железа, — посмеялся он надо мной. — Гоблин не чтит традиций… Новый Вожак… — раздались голоса волков.
Забияка открыто продемонстрировал, что умеет мысленно говорить без зрительного контакта и с окружением. Помимо смеха, его мысль содержала идею о превосходстве над волками и адскими псами, а двуногих он откровенно презирал. Вечный комплекс полукровок, когда стоило понять, что они не хуже родителей. В холке они были равны гончим, но за счет более тонкой шеи, длинных лап и изящной головы казались даже немного выше. Короткая, но густая на вид, черная шерсть с вкраплением серебряного волоса сглаживала массивное тело, работая на образ скоростных существ. И вообще, полукровки показались мне этакими сухопутными акулами. Кстати, именно цвет меха навел меня на мысль, что в оборотнях изрядная доля демонской крови, а гноллов вор приплел, увидев лишь общее сходство, не обратив на кровожадность, что присуща скорее детям Инферно.
Размышления не мешали мне снимать доспехи. На насмешки волков не стал отвечать, если всем рявкать будет похоже на то, что я оправдываюсь.
— Как это, Вождь, ты без железной шкуры? Вдруг я тебя… укушу. Или поцарапаю, хаха, — прокомментировал он мое разоблачение.
Волки поддержали его смехом в моей голове и визгливым тявканьем вслух. Я молчал и демонстрировал абсолютное спокойствие, хотя чувствовал, как меня просто рвет изнутри от ярости. Наконец-то, кто-то мне ответит за ночное поражение. И я не стал противиться желанию порвать волка голыми руками, палаш с щитом полетели на землю.
— О, Новый Вождь, решил меня напугать меня улыбкой, — я ощутил в его мыслях нервозность.
Не удивился этой подначке, потому что не смог удержаться и на моем лице появилась предвкушающая улыбка. Я жажду боя.
— Наверно, он хочет поджечь меня волшебным огоньком, — умная сволочь решил шуткой показать, что использовании магии это слабость.
Все, терпению пришел конец. Я с натуральным рычанием бросился на него. Волк изящно отпрыгнул в сторону.
— Медленный гоблин, я порву тебя, — проговорил он мне, все еще веселясь, но вслух ответил рычанием.
— Убьююю, — в первый раз за разговор я показал ему, что хочу с ним сделать.
Он пошатнулся от ярости, что я передал в мысленном послании и я воспользовался этим. На этот раз, волк не успел прыгнуть, и я схватив его за шерсть на шее, со всей силы ударил его по голове. Получи, еще! К третьему удару полукровка отошел и вырвался из моей хватки, оставив у меня в руке клок меха и полоснув по державшей его руке, клыками. Он пригнулся и низко зарычал, поднимая шерсть. Наконец-то, все станет серьезно. Я не удержался от восторженного крика. Волки ответили мне.