— Хэллоу! — радостно заорал кто-то, вываливаясь из моторного кожуха, и на пляже возник Бугивуг во всей своей чумазой гремлинской красе. — Здорово здесь, прямо Гавайи, только лучше!
— А на хозяйстве кто остался? — начал было Даниил, но гремлин только лапой махнул. Дескать, хозяйство хозяйством, а возможность полетать на таком самолете, упускать никак нельзя.
В это время грохот боевых литавр и тамтамов выплеснулся на пляж, словно противоестественное цунами, налетевшее со стороны суши. Вопящая и размахивающая копьеметалками толпа Черных Карачунов, одетых в боевые хулимы захлестнула пляж, подобно полчищу тараканов-гастарбайтеров, получивших халявное гражданство в метрополии.
— Кажется, вам пора, да и нам тоже, — озабоченно сказал Мальчиш, оценив сложившуюся ситуацию, и шустро полез в кабину. — Бугивуг, заводи!
Гремлин кивнул и нырнул в ближайшую турбину.
Компания дружно, но без паники погрузилась в самолет, турбины взвыли, амфибия задним ходом тяжело и неуклюже сползла в океан, развернулась и пошла на взлет, зачерпнув пожарным отсеком дюжину русалок легкого поведения, задремавший в полосе прибоя после трудовой ночи.
— Домой, — одновременно выдохнули братья и братва, — Ну их, эти чудеса, хватит! Картошки с огурцами хочется.
Хотя, по правде говоря, нельзя сказать чудесам «Ну вас!», это не только невежливо, но и неосмотрительно. Если кому-то так уж надоели чудеса, то пусть пошарит в карманах, выметет сусеки и выбросит за порог все, что ему кажется мусором. Но и тогда этот несчастный не застрахован от всяких штучек-дрючек. Разве что, душу выкинет за порог, тогда уж конечно — да, тогда никаких чудес. Но ведь скучно же, а братцы?
Конец второй части
Средисловие
Что такое «Средисловие» и зачем оно нужно? Если «Предисловие» и «Послесловие» вполне законные части канонического литературного произведения, то почему бы, не быть и «Средисловию»? Тем более что данный, с позволения сказать, опус, ни в коем случае не претендует на роль канонического литературного произведения, потому что в нем «все не так». Герои возникают невесть откуда, то со свалок каких-нибудь выскакивают, а то и вовсе из мирового эфира. И если некоторые соблюдают хоть какие-то приличия, то другие появляются совершенно сами по себе, как, например, неизвестный поэт Санёк, или тот же старик Вынько-Засунько. Вот и ищи им место, сочиняй, какую ни есть сюжетную линию. А Мальчиш с Безяйчиком? Вылезли из своей керосиновой лавки, и теперь без них, ясное дело, не обойдешься. На то и братки, чего уж тут говорить!
С другой стороны, жизнь сама по себе состоит из переплетения незаконченных историй, и в этом ее особая прелесть. Разве не замечательно, что провинциальный городок Растюпинск поддерживает тесные деловые контакты со сказочным Междуземьем? А шаманка, проживающая в Москве, разве это не реальный образ? Да, если хотите, наличие шаманки в столице факт более значительный, чем тусовочные похождения какого-нибудь занюханного телеведущего, только и умеющего, что морочить голову обывателям. У колдовства, знаете ли, здоровое начало, чего не скажешь о средствах массовой информации. Я бы сказал, что шаманство, ведовство и истинное кащейство имеют крепкие народные корни, а посему — непреходящи, в отличие от всяких модных штучек.
Впрочем, автор, наконец-то отправил главных героев в Россию, где и совершатся последние события этого повествования. При этом, автор, как заботливый папаша, считающий, что все дочери должны быть пристроены, более или менее удачно распорядился и с второстепенными персонажами. Поэта пристроил в оракулы, где ему самое и место, мелкого политика Парфена определил в идолы, а старому склочнику презентовал танк. Правда, немного грустно, что прекрасная незнакомка на «Бентли» укатила неведомо куда, да с сотрудниками НИИ тоже не все ясно, ну да ладно. Незнакомка сама собой отыщется в третьей части и примет самое непосредственное участие в происходящих событиях. Может быть, даже, дело кончится свадьбой, хотя автор не сторонник крайних мер. У нас все-таки не ужастик, а так, легкая пантагрюэлька.
Кстати. Чтобы читателю было понятно что к чему, поясняю:
Средиземье и Междуземье — это совсем не одно и то же. Остров в океане — нечто вроде тамбура-переходника между нашим миром и Междуземьем. Таких тамбуров существует несколько, кроме того, в Междуземье можно попасть через многочисленные прорехи в порядком-таки износившихся стенках пространственно-временного континуума, имейте это на всякий случай в виду, и если очутитесь однажды среди каких-нибудь странных существ, не говорите потом, что вас не предупреждали. Хотя и в этом случае не торопитесь с выводами. Можеть быть вас просто замели в милицию.
В общем, «Средисловие» это нечто вроде небольшой передышки посередине пути, возможности расслабиться и выпить рюмку-другую в придорожном кафе, пока водитель курит. И позади дорога, и впереди дорога, а посредине — маленький пятачок уюта и покоя. Вот как автор себе это представляет.
Вот, пожалуй, и все Средисловие.
Часть третьяРусский и гоблин — братья навек!
Глава 17
«Кружится штурман вокруг маяка,
Кружится штурман — земля далека,
И говорит командир молодой:
— Тра-та-та-та, полетели домой!»
«Мне мил дракон за самобытность
И неиспорченность души!»
Примерно через три месяца после того, как летающая лодка вспенила своим белоснежным брюхом темные, уже почти осенние воды речки Половойки, что протекала через Растюпинск, и подрулила к мосткам, у которых болтались полузатопленные ботники и пара стареньких «Казанок», в окрестностях городка появился дракон Огнехвост.
Насчет летающей лодки доподлинно известно, что все ее пассажиры и экипаж благополучно попали домой и занялись своими делами и делишками, о которых автор поведает в свое время. Что же касается доставленных в пожарном отсеке междуземских тропических русалок, то они, проявив свойственную женщинам сообразительность, а именно — начав громко визжать — сумели-таки выбраться на волю, после чего разбрелись по квартирам состоятельных растюпинцев, отчего в городе резко возрос спрос на джакузи.
Гоблины, однако же, несмотря на уникальные скоростные качества дракона, а вернее, именно благодаря им, изрядно задержались в пути, чего, кстати, поначалу совершенно не заметили. Все дело было в том, что Огнехвост по дороге в Россию решил проверить свои новые возможности, да и старые, заодно, тоже. И, пользуясь тем, что пассажиры задремали, вышел сначала в стратосферу, потом на околоземную орбиту, ну а там и вовсе провалился в подпространство, после чего вынырнул в открытом космосе где-то в районе Крабовидной Туманности.
Спохватившись и ругая себя за легкомыслие, гибридный аэрокосмический дракон развернулся, поплутал немного среди звезд, потом нащупал-таки природным чутьем обратный курс и вскоре оказался на Земле-матушке, на которой, благодаря известным, но считающимся в определенных кругах сомнительными законам релятивистской механики, прошло аж целых три месяца или даже немного больше.
— Ну что ж, пожалуй, пора будить пассажиров, — решил дракон, когда под крылом о чем-то запело теоретически зеленое, а сейчас щедро припудренное белым снегом, море тайги. — Ох, некрасиво получилось, но, авось, обойдется!
— Что, уже прилетели? — спросил хоббит, разбуженный популярной песенкой про штурмана, который все кружился и кружился вокруг маяка. — Быстро, однако. Я бы, честно говоря, еще поспал.
Остальные члены экспедиции тоже продрали глаза и теперь кряхтя и потягиваясь крутили головами, словно никак не могли сообразить, где это они очутились. Впрочем, так ведут себя большинство невыспавшихся пассажиров. И человеческих, и не очень.
Огнехвост из пижонства, а, отчасти стремясь развеселить гоблинов и оттянуть момент, когда придется как-то объяснять опоздание, решил обставить свое появление на исторической родине своего хвоста с эпическим размахом. На подлете к первопрестольной, ему зачем-то приспичило проверить боеготовность войск противовоздушной обороны, для чего он долго и старательно утюжил район Целковского шоссе, в котором, как известно, расположены дачи и коттеджи столичной элиты. Элита, надо сказать, реагировала неадекватно. Дело происходило вечером, поэтому из различных клубов и казино время от времени выходили отдельные ее представители. Охолонуться на морозце после жарких объятий светской жизни. Некоторые, наиболее продвинутые из них, даже смотрели на небо. Увидев летящего на бреющем полете Огнехвоста, они конечно же решили, что в Подмосковье снимается первая серия отечественного фильма-блокбастера в жанре «фэнтэзи» «Властелин — малец» и, решив, что «в Голливуде-то компьютерные эффекты пошибче будут», напрочь потеряли к дракону интерес.
— Мама моя огнедышащая! — расстроено пробормотал Огнехвост. — Это что же, у них ни одной ракеты не осталось, типа «земля-воздух»? Их же голыми руками брать можно!
— А может быть они, того…. Всех победили? — предположил оптимистичный Дробила. _ Победили и все свое оружие разломали и повыбрасывали. Перековали на оралы. В знак доброй воли, так сказать.
— Непохоже, — засомневался дракон. — Я когда летел — вниз посматривал. И вот что я скажу: Никак не похожа эта страна на победительницу, скорее наоборот.
— Ну, тогда, наверное, их победили, — логично предположил Ватерпас.
— А чего это они тогда празднуют? — резонно спросил молчавший до сих пор Старший Дознатец. — Чувствуете, чем здесь пахнет?
— Капустой! Баблом и его опилками! Деньгами! — пискнул из свого угла Сенечка-горлум. — Я большие деньги даже через драконью шкуру чую. — А здесь не просто деньгами не просто пахнет, а прямо-таки разит, как дерьмом в драконьем логове!