Второй вдруг повернулся к вошедшей, окатив ее взглядом провинциально-синих глаз. От этого взгляда отключенное, было, за ненадобностью сердце вамп-секретарши само собой включилось и радостно погнало кровь по артериям и венам, предательски превращая боевую машину секса, потомственную вамп-секретаршу Теллу, в обыкновенную женщину.
Конечно же, ничем, кроме колдовства, нельзя объяснить появление в офисе брата-политика Васьки-гусляра, во всем его алом целовальном обаянии. Ну, может быть, еще московской скукой. Соскучился Васька по Даньке, вот и пришел. Хотя, в целях мистических, появление Теллы именно в тот момент, когда братья только-только выпили по стакану родимого растюпинского портвейна и собирались побеседовать за жизнь, какая она есть, следует обозначить красивым словом «Фатум» — сиречь — судьба.
— Ах! — сказала Телла. — И уставилась на Ваську.
Васька же почему-то сразу смутился, принялся вытирать губы рукавом расшитой рубахи, словно стеснялся только что выпитого портвейна, потом взглянул в сторону брата и сказал:
— Вот.
А больше ничего не сказал. Хотя, Даниилу, как старшему, и так все стало ясно.
Даниил улыбнулся растерявшей боевой пыл вамп-секретарше, сделал шаг навстречу, галантно поцеловал когтистую ручку и радушно сказал:
— Ну, давайте знакомиться. А то этот охламон, мой, с позволения сказать братец, вечно что-то скрывает. Портвейн будете?
И вамп-секретарша пропала. Да и как ей, бедной, было не пропасть, если Дружеская улыбка в исполнении Парадной челюсти способна была превратить в союзника самого закоренелого ниндзя, нанятого «Якудзой» для ликвидации главы враждебного клана. А вот насчет Васьки, тут целовальная челюсть, ей-богу, не при чем, потому как, в силу врожденной капризности, она, эта челюсть, портвейн пить отказалась, за что Васька спрятал ее в кофр с электрогуслями. Так что, похоже, в данном случае сработало природное обаяние рок-гусляра.
И Телле страшно захотелось хоть иногда варить Ваське борщ и ворчать, когда к нему приходят братья и приносят с собой поллитру.
Такие нескромные желания, как правило, предшествовали скорому и бесславному концу карьеры вапм-секретарш.
Телла, однако, справилась с собой. Вамп-секретарская натура, испытавшая неожиданное падение в горячую лаву любви, ловко перекрутилась и встала на все четыре лапки. Понятно, что влюбление и совращение Даниила в присутствии синеглазого Васьки теперь отпадало, но возможность внедриться в эту странную семейку, хотя бы и с черного хода оставалась. А, внедрившись, решить, за кого воевать, за братцев или за прежнего хозяина, который в данный момент казался Телле существом бесперспективным, даром, что был волколаком. В конце концов, она была не только секретаршей, но еще и женщиной.
Телла храбро взяла изящной когтистой лапкой протянутый братом Даниилом стакан ядреного растюпинского портвейна, прошептав:
— За любовь!
Ах, любовь, какую только гадость за тебя не пьют!
Внезапно дверь со скрипом отворилась и в комнате появилась Танька-шаманка во всей своей первобытной красе.
— Привет! — радостно сказала она, расстегивая песцовую парку, под которой обнаружился весьма легкомысленный шаманский миниприкид. — А я вот посоветоваться приехала. Мне мой муж советует делом каким-нибудь заняться, вот я и решила перетереть с вами на эту тему, я же теперь женщина с положением, мне без дела неприлично. Вот думаю, может мне запеть, а Васька подыграет. Бабки на раскрутку имеются, а не хватит — мой муж их из кого-нибудь быстренько вышибет. Вместе с духом.
— Мы же русским духом торгуем, — пояснила она, обращаясь, почему-то к Телле. Видимо, признала в нее существо из своего круга. — Ох, и трудно же из людей этот самый русский дух выколачивать! Муж приходит под утро, весь измотанный, словно мартовский кот после побегушек. Даже на меня внимания не обращает.
Васька-гусляр представил себя на сцене, подыгрывающим на рок-гуслях весело топчущейся с бубном Таньке-шаманке, быстренько налил себе портвейна и проглотил, в целях повышения сопротивляемости организма. Светскость, которую так щедро излучала новоявленная целковская шаманка, вредно действовала на чувствительные фибры его творческой натуры.
Даниил изо всех сил улыбнулся Таньке, пытаясь спасти брата и его искусство. Или отмазать, на худой конец.
Но перламутрово-золотая улыбка Парадной Челюсти почему-то на Московскую Россомаху не подействовала, отчего Челюсть смутилась и непроизвольно сказала:
— Вот и ни фига себе!
— Или, может быть, модный салон открыть? — не унималась шаманка, и вредоносная светскость зеленовато полыхнула в убогом офисе.
Дезактивацию придется делать, отметил про себя Даниил. А также дегазацию. Может быть, даже на батюшку потратиться. А вслух сказал:
— Салон — это ты хорошо придумала, салон шаманской моды — это именно то, чего столице так не хватает. А еще чумы можно в моду ввести. Представляешь себе рекламу — каждому олигарху — персональный чум! Это же, как раскрутить можно!
— А на мурашках ты уже больше не гадаешь? — осторожно поинтересовался братец Василий, а то Ванька рассказывал…
— А-а… — махнула смуглой ручкой шаманка, пустив по углам бриллиантовые зайчики, — надоели они, по ночам все ноют, свечку поставить просят. Я их здесь оставлю, можно? А то выбросить все-таки жалко.
— Оставляй, — согласился Данька, забирая коробку с мурашками и пряча ее в несгораемый шкаф.
— Ты чего делаешь? — возмутилась шаманка. — Их же нельзя в железный ящик. Положь вон в письменный стол, пусть там лежат.
Даниил покосился на Таньку, но послушался и убрал коробку с письменный стол.
— Ну, так как вам моя идея? — спросила шаманка, закуривая вонючую болгарскую сигарету.
— Которая? — хором спросили братцы.
— Насчет строительства в Подмосковье чумного дачного поселка? — посмотрев на братьев, словно на непонятливых детишек, сказала шикарная Танька. — Я посоветоваться приехала, а вы ничего толкового…
— Отличная идея! — облегченно гукнули братцы.
— Езжай за мной, — бросила шаманка вамп-секретарше. — У меня на тебя виды! Как ты их только терпишь, они же чистые совки!
Телла беспомощно оглянулась на погрустневшего Василия, и пошла за Танькой к выходу. Вот что значит союз шаманства и силовых структур! Никто и ничто против него не выстоит! Куда там колдовству!
— Сходил бы ты братец в магазин, — сказал Даниил, вытирая лоб носовым платком. — А то мне от этой новой русской шаманки что-то нехорошо.
— Почему опять я? — возмутился Василий. — Мне что ли хорошо? Уж идти так вместе.
И они пошли вместе.
Таким образом, натиск свободной прессы на братьев был нейтрализован посредством шаманства. Правда, при этом хилый росток нежного чувства, проклюнувшийся в том месте, где у людей душа, а у вамп-секретарш золотая косметичка, был затоптан и напрочь зашаманен. Но Даниил не переживал за брата-музыканта. Дважды несчастная любовь провоцирует творческие порывы, а счастливая может закончиться скоропостижным браком, так что, обошлось, как говорится. Ну и ладно.
На нечувствительность Таньки к воздействию междуземских артефактов братья просто не обратили внимания, а зря! Вот будь на их месте Великий Орк, он бы забеспокоился, потому что знал, артефакты, как и мобильные телефоны, нуждаются в подзарядке. Только, в отличие от телефонов, которые без подзарядки просто отключаются, артефакты и помереть могут. Такая у них особенность. Живые они.
Глава 21
«От кариеса еще никто не умирал!»
Что послужило причиной столь быстрой разрядки Железной Боевой, Драгоценной Парадной и Алой Целовальной челюстей, доподлинно неизвестно. Может быть, качество спиртных напитков в России другое, чем в Междуземье, а может быть, просто климат оказался неподходящим. Ведь и айфоны всяческие на русском морозе частенько отказывают. А, скорее всего, за артефактами, как и за всякими живыми существами, требуется уход. Их надо холить, лелеять, а самое главное — кормить колдовством. И никакой «Колгейт-тотал» здесь положение не спасает — хотя, не исключено, что и не очень вредит.
Кроме того, Сенечка-горлум артефакты-то украл, а зарядное устройство осталось у Великого Орка. Впрочем, Сенечка и не знал, что ворует артефакты, думал так — цацки какие. А если бы даже и знал, то сомнительно, чтобы ему удалось похитить это самое зарядное устройство. Потому что таковым являлся сам Великий Магарх. Конечно, украсть Государя вместе с зубами — это круто и даже очень, только… как-то не реально, знаете ли. Его Грозность даже в абстинентном состоянии, это вам не какая-нибудь дочка президента, которых то и дело крадут в голливудских фильмах. А молодой, пусть даже и очень преступный горлуменок как-то не тянет на роль международного террориста. Да и врут эти американцы. Не верю я им ни на цент. Кому, скажите, нужна президентская, насквозь прогамбургленая и прококаколеная, дочка, когда по улицам ихних мегаполисов вон сколько классных девчонок ходит? Из России, с Украины, из Молдовы, из Пуэрториканской республики, в конце концов!
В общем, случилось с Оркскими зубками что-то вроде кариеса. Как могут заболеть кариесом стальные, золотые или жемчужные зубы? Да запросто! Лично мне доводилось знавать людей с кариесными мозгами, да что там людей, кариес случается у целых отраслей промышленности, у армий, и даже — только никому не рассказывайте — у стран! Старость — это ведь тоже разновидность кариеса.
А в результате что? Ну, насчет кариесных стран и народов — это ладно, это нас не касается, а что с братцами-то? Ведь они уже милостью Оркских артефактов принялись вершить всякие общественно полезные дела, и не без успеха. Вон, Капитоша-олигарх автопром уже чуть-чуть приподнял, и, глядишь, если бы не перестал бояться, появились бы у нас автомобили не хуже китайских! Но ослабла железная хватка Братца-Ивана — и брызнул Капитоша, словно какой-то неуловимый Джо — а в Европы ли, в Америки — ищи-свищи! А отечественный автопром, понятное дело — упс!