еловеческие вопли и мольбы о помощи потрясали и мутили разум. Счастливчики, выбравшиеся из горящих танков, катались по земле, пытаясь сбить пламя с комбинезонов. Многих из них настигала вражеская пуля или осколок снаряда, отнимая их надежду на жизнь».
Еще: «Стоял такой грохот, что перепонки давило, кровь текла из ушей. Сплошной рев моторов, лязганье металла, грохот, взрывы снарядов, дикий скрежет разрываемого железа… От выстрелов в упор сворачивало башни, лопалась броня, взрывались танки. От выстрелов в бензобаки танки мгновенно вспыхивали. Открывались люки, и танковые экипажи пытались выбраться наружу. Я видел молодого лейтенанта, наполовину сгоревшего, повисшего на броне… Мы потеряли ощущение времени, не чувствовали ни жажды, ни зноя, ни даже ударов в тесной кабине танка. Одна мысль, одно стремление — пока жив, бей врага».
И еще: «Основным горючим для дизельных двигателей наших танков той войны был газойль. Он значительно менее летуч, чем бензин, и на одежде держится долго. Когда на одежду попадает огонь, она мгновенно загорается, а вероятность попадания огня в бою на одежду очень высока. На Т-34 были 3 столитровых бака с горючим по правому борту и плюс столитровый бак с моторным маслом по левому борту, и, когда бронебойный снаряд прошивает борт, внутрь танка выплескивается газойль или масло, и масса искр попадает на одежду, и все это вспыхивает. Не дай бог живущим сейчас когда-нибудь видеть израненного, корчащегося, заживо сгорающего человека или испытать это самому… Трудно вообразить, что после этого всего можно остаться в живых и не свихнуться. Видимо, только русский человек способен выдержать это».
За два часа в корпусе Кириченко вышло из строя более 60% бронетехники. При такой интенсивности боя ускоренными темпами был расстрелял весь боекомплект, а второго в корпусах не было. Экипажи уцелевших танков бегали по полю, собирая снаряды!
Тупое смертоубийство чисто в советском духе — с массовым героизмом и колоссальными потерями — продолжалось пять часов, поскольку до обходного маневра Ротмистров с Василевским так и не додумались. Местность перед совхозом превратилась в кладбище танков, и немецких машин на нем практически не было. В 13.30 эсэсовцы были наконец выбиты из неоднократно переходившего из рук в руки «Октябрьского» и отошли в юго-западном направлении, за противотанковый ров. Победителей «поздравила» группа «илов», высыпавшая на свои танки кумулятивные бомбы и обстрелявшая их из пушек. Иногда такое бывает, однако в отчете генерал Кириченко отметил отдельно: «…часто штурмовая авиация бомбила свои боевые порядки, даже второй эшелон и штабы».
К «разумному маневру» оказался способен лишь командир 1-го батальона 32-й танковой бригады майор С.П. Иванов, который, следуя во втором эшелоне и наблюдая впереди пылающие машины, решил обойти высоту 252.2. Большую часть своих танков комбат направил на левый фланг, проскочил через железнодорожную дорогу и, уклонившись от огня ПТО, рванул вдоль насыпи вперед. Через час, вклинившись в оборону «Лейбштандарта» на стыке 2-го и 1-го полков СС на 5 километров, танкисты Иванова и последовавший за ним батальон 53-й мотострелковой бригады выбили противника из совхоза «Комсомолец». Здесь был взят в плен первый вражеский солдат; от него и узнали, что 29-й танковый корпус воюет с дивизией СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер». Однако переломить общую ситуацию, имея 15 «тридцатьчетверок», комбат не мог. Несколько часов танкисты и мотострелки держали круговую оборону, но помощь так и не подоспела. Погибли практически все. Майор Иванов сгорел в танке.
Не имела успеха и атака 25-й танковой бригады. Соединение полковника Володина, сопровождаемое двумя батареями самоходных установок 1446-го полка, имело задачу через хутор Сторожевое прорваться в Ивановский Выселок и Тетеревино, попутно «уничтожить противника в этих районах» и быть готовым «действовать в направлении Белгорода». Двигаясь по открытой местности, бригада достигла восточного урочища Сторожевого и совхоза «Сталинское отделение». И на подходе нарвалась на стоявшие в засаде штурмовые орудия. Остатки бригады были сведены в батальон под командованием капитана Чекранова, который после полудня вновь был брошен в атаку и у хутора Ивановский Выселок был дострелян танками дивизии «Дас Рейх». Потери 25-й бригады составили 55 танков, 8 самоходок и 320 человек личного состава.
К 15 часам все бригады 29-го танкового корпуса оказались разбиты и утратили боеспособность. С этого момента штурм позиций 1-го и 2-го полков СС продолжила пехота.
Южнее в 11 часов перешел в наступление 2-й гвардейский танковый корпус. После ухода 26-й гвардейской бригады в корпусе оставалось 97 танков. Ему предстояло в шестикилометровой полосе Ясная Поляна — Калинин — Собачевский разгромить дивизию «Дас Рейх» и, замыкая кольцо окружения, к вечеру выйти в район Яковлева. Теоретически вместе с танкистами Бурдейного должна была наступать пехота 183-й стрелковой дивизии и мотострелковая бригада Сталинградского корпуса. Также предполагалось участие в деле артиллерии и авиации. На усиление корпус получил 16-й гвардейский полк реактивных минометов. Группенфюрер Крюгер имел 68 вполне исправных танков (правда, «тигр» всего один), 27 штурмовых орудий, полноценный артполк в 60 стволов и дивизион противотанковых самоходок «Мардер».
После короткого артиллерийского налета 6-я гвардейская, 4-я гвардейская танковые, 4-я мотострелковая бригады атаковали каждая «свой» хутор. Каждая бригада была встречена хорошо организованным огнем артиллерии и ударами авиации противника. Ни одна не добилась успеха. Танкисты, «не имея хорошей поддержки пехоты и артиллерии, отошли обратно». После чего в 13.00, уже нетрудно догадаться, на приступ двинулись стрелковые полки без танков, согласно собственному плану.
2-й танковый корпус, прикрывая промежуток между 29-м и 2-м гвардейским корпусами, поддерживал их огнем с места и ждал сигнала. Он должен был принять участие в «добивании» врага.
Более-менее удачно действовали соединения 18-го танкового корпуса, наступавшие вдоль реки. 181-я танковая бригада подполковника В.А. Пузырева и 36-й гвардейский полк прорыва отбросили разведывательный батальон дивизии «Лейбштандарт» и к полудню вышли к окраинам Андре-евки. Однако здесь они были встречены боевой группой 6-го полка СС дивизии «Мертвая голова». Общими усилиями танкистов, мотострелков и бойцов 42-й гвардейской стрелковой дивизии Андреевка была очищена от эсэсовцев. После чего 181-я и 170-я танковые бригады ударили на юг, в левый фланг дивизии «Лейбштандарт». Танковый полк и 32-я мотострелковая бригада двинулись к Васильевке, нацеливаясь на немецкие переправы. Их удар должна была усилить 110-я танковая бригада подполковника И.М. Колесникова.
Бригадефюрер Виш своевременно заметил угрозу на своем левом фланге и успел сманеврировать средствами, выставив на пути танковых бригад заслон из противотанковых пушек и четырех «тигров» 13-й тяжелой роты. Советская атака была отбита, уцелевшие танкисты отступили к Андреевке. В бою погиб командир 170-й бригады подполковник В.Д. Тарасов.
А вот 110-ю танковую бригаду пришлось развернуть фронтом на север, поскольку обнаружилось, что по тылам 18-го танкового корпуса с противоположного берега ведет огонь немецкая артиллерия и «танки типа «тигр». Причем стреляли они оттуда, где с утра находилась 5-я гвардейская армия!
Дело в том, что контрудар армии Жадова тоже имел нюансы. План в штабе разработали великолепный. Согласно ему враг громился в ритме вальса, на раз-два-три.
1. Сначала танковые корпуса Ротмистрова совместно с 42-й гвардейской стрелковой и 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизиями, стремительно продвигаясь вдоль Псёла, захватывают вражеские переправы в селах Богодухово и Красный Октябрь и отсекают переправившиеся части дивизии СС «Мертвая голова» от основных сил. Им навстречу наносит удар 97-я гвардейская стрелковая дивизия. 32-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора А.И. Родимцева двумя дивизиями наступает через Кочетовку на юг.
2. В это время правофланговые дивизии 33-го гвардейского корпуса ликвидируют плацдарм на северном берегу и форсируют Псёл. Захваченный эсэсовцами «пятачок» был невелик по размерам, простреливался насквозь, силы противника здесь оценивались как незначительные. Поскольку танков для поддержки пехоты Жадову не дали, немцев планировалось просто раздавить натиском живой красноармейской массы. В «мероприятии» должны были принять участие 52, 95-я гвардейские стрелковые и 6-я гвардейская воздушно-десантная дивизии — всего 21 тысяча человек, 220 орудий, 360 минометов.
3. Уничтожив противника в излучине реки, 5-я армия выходит в район Грёзное — Тетеревино — совхоз «Комсомолец», создает внешнее кольцо окружения и устремляется на юг.
Однако и здесь враг спутал все карты.
1. Бригадефюрер Присс на всякий случай позаботился об усилении своего правого фланга, выдвинув в район Васильевки, в полосу 6-го полка СС «Теодор Эйке», дивизион штурмовых орудий (21 единица StuG) и истребители танков. Эти силы имели задачу не допустить русских к переправам и не допустили. Стремительного прорыва у Ротмистрова не получилось. Вообще не получилось никакого прорыва.
2. В дивизии «Мертвая голова» имелся в строю 101 танк, в том числе 10 «тигров». Что важно, основные силы 3-го танкового полка СС к утру 12 июля уже находились на северном берегу. Несмотря на ночные бомбардировки советской авиации и регулярные артиллерийские налеты, немцам удалось организовать переброску бронетехники и тяжелого вооружения.
3. У Гота и Хауссера был собственный план, который заключался в прорыве через высоту 226.6 на северо-восток к Карташевке, выравнивании фронта с дивизией «Лейбштандарт» и овладении Прохоровкой совместными усилиями эсэсовской «триады».
К назначенному штабом фронта сроку ни одна из дивизий 5-й гвардейской армии в излучине не успела подготовиться к наступлению. Полки 92-й гвардейской стрелковой дивизии только с рассветом, подвергаясь бомбежке и обстрелам, начали выдвижение на исходные позиции, а их командиры не знали боевой задачи. На передовой по-прежнему находились 11-я мотострелковая бригада и избитая 52-я гвардейская дивизия, в которой осталось чуть более трех тысяч человек. С 8.30 советская сторона, атакуя с разных направлений отдельными батальонами без артиллерийской и авиационной по