Из представления к ордену Славы II степени, подписанному командиром 829-го артполка подполковником Гущиным:
«26 июля в районе села Липники благодаря наводчику орудия 7-й батареи ефрейтору Эльдарову были отбиты 2 жестокие контратаки противника, что обеспечило стрелковому подразделению удержание важной магистрали Львов — Стрый. Будучи ранен, Эльдаров отказался от отправки в госпиталь. Оставаясь на своем посту, он до конца выполнил боевое задание».
Липники, Солонка… Жара, жажда, раскаленный металл орудия, рыжие от соленого пота гимнастерки, коричневые от крови и копоти бинты… И удивительно спокойные зеленые верхушки деревьев в высокой голубизне. Пожилой санинструктор Василий Павлович перевязывал Сулейману раненое плечо. «Скорее перевязывай, Василий-ата, скоро они снова полезут…» Тот взглянул в темные, горячие глаза артиллериста:
— Остаешься?
— Да!
Во время той контратаки противника его орудие было хорошо замаскировано. Вражеские танки двигались, ничего не подозревая. Оставалось метров четыреста. Уже заряжающий вложил в ствол бронебойный снаряд и стоял с другими наготове за щитом пушки. Вот-вот прозвучат слова командира: «По головному танку…» И вдруг из-за «тигра» вырвалась бронемашина с автоматчиками, другая… «Огонь!.. Огонь!» Сулейман нажимает на рычаг. С пылающих машин сыпятся уцелевшие фашисты. Сейчас они залягут и откроют стрельбу, а «тигр» их поддержит… Нет! Эльдаров припал к панораме. «Тигр» уже на расстоянии 300 метров. Спокойно. Надо зверя не подранить, а уничтожить.
Сейчас он обойдет холм и подставит бок… Огонь! Снаряд попал в бортовую часть танка, тот задымил. Теперь можно сменить позицию и встретить следующий танк. Огонь! Крестатая туша закружилась на месте, сбивая пламя, охватившее всю машину. Тем временем расчет, взявшись за автоматы, поливал свинцом гитлеровцев. Лишь тогда Сулейман ощутил боль в плече…
— Спасибо, Василий!
«Тигры» опять двинулись на батарею. И снова три орудия не дали прорваться к шоссе ни танкам, ни бронетранспортерам, ни минометчикам врага. Удачно меняя позиции, пушкари метким огнем подожгли еще два танка, бронемашину, уничтожили несколько десятков фашистов.
Из оперативной сводки № 0175 за 27 июля 1944 года: «Части 211-й стрелковой дивизии полностью разгромили группировку противника в районе села Липники, овладели населенными пунктами Поршна, Нагоряны, Навария, Мостки… Потери дивизии за сутки: убито 11 человек, ранено 35».
Среди этих 35 были командир батареи Зайцев, командир орудия Герасименко, наводчик Эльдаров.
894-й стрелковый полк во взаимодействии с артиллеристами выполнил боевое задание.
Потом было осеннее бездорожье, мокрый снег в Карпатах, январское наступление 38-й армии на правом крыле 4-го Украинского фронта, освобождение городов и сел Польши и Чехословакии.
Победной веской сорок пятого прославленный артиллерист вступил в ряды Коммунистической партии.
«Этот день я никогда не забуду, — рассказывает С. А. Эльдаров в своем письме во Львов. — Нам вручил партийные билеты и сказал теплые напутственные слова начальник политупревления 4-го Украинского фронта генерал Леонид Ильич Брежнев…»
— Это — на всю жизнь… — задумчиво говорит Евдокия Дмитриевна Диброва, секретарь парткома совхоза «Победа» Пустомытовского района.
Тут, в Солонке, в «штабе» совхоза мы читаем письмо С. А. Эльдарова, знакомимся с архивными материалами, фотографиями. Тридцать лет работает Сулейман Алескерович мастером на Шекинском быткомбинате. Жена Эльдарова — учительница, у них пятеро взрослых детей.
— А я могу лично увидеться с Сулейманом, — предлагает совхозный шофер Алахмед Нуриев. — Летом поеду к родным в Баку, заеду в Шэки. Мой отец тоже ветеран войны, тоже семь ранений имеет…
Мы едем по Стрыйскому шоссе. С нами в машине бригадир комплексной бригады Солонкинского отделения совхоза Иван Иванович Кулик, ветеран колхозного движения на Львовщине, ветеран Великой Отечественной.
— Уважаем, бережем мы нашу кровью политую землю, работаем с любовью к делу своему, к людям, — говорит он. — Пусть приезжает Сулейман Алескерович, увидит сегодня места, где сражался.
Это было в декабре 1945 года. Командира экипажа гвардии старшину Дмитрия Хоменко вызвали в штаб полка.
— Вам предстоит трудное задание, — смерив взглядом крепкую фигуру танкиста, сказал командир части.
— Какое!
— Узнаете позже. А сейчас приведите в образцовое состояние боевую машину. «Какое же задание! — думал Хоменко. — Время мирное. Трудно было в бою…»
… Из Каменец-Подольска группа танков двигалась в направлении Днестра. Одну из машин вел молодой механик-водитель Дмитрий Хоменко. Пройдя до 50 километров по тылам противника, танкисты с боем захватили переправу через Днестр и удерживали ее до подхода главных сил. На груди гвардии старшего сержанта Хоменко засиял орден Славы ІІІ степени.
В солнечный июльский день танкисты увидели впереди каменные кварталы большого города. Это был Львов. На подходе к его окраинам внезапно из засады ударили вражеские танки и артиллерия. Передняя тридцатьчетверка загорелась. Командир группы приказал экипажу тяжелого танка ИС, в состав которого входил Хоменко, расчистить дорогу остальным танкам.
Огнем проложить путь не удалось. Тогда Хоменко, сидевший за рычагами управления ИС, повел машину на таран «фердинанда». А затем экипаж атаковал два средних вражеских танка и уничтожил их. Дмитрий Хоменко был награжден орденом Славы II степени.
В начале 1945 года командир танка Хоменко в одном из боев отразил пять контратак противника, уничтожив три вражеские бронированные машины и до сотни гитлеровцев. После попадания вражеского снаряда машина Хоменко загорелась. Экипаж погасил огонь и продолжал вести бой. То были схватки не на жизнь, а на смерть.
… К свежевыкрашенному танку подошел командир полка. Он осмотрел машину и сообщил гвардии старшине Хоменко:
— Львовский горсовет принял решение воздвигнуть памятник освободителям Львова. На пьедестал будет поднят танк из нашей части. Вы, товарищ Хоменко, поведете свою машину на пьедестал. Задача ясна!
В назначенное время Дмитрий Хоменко остановил танк ИС в скверике, который примыкает к улице Ленина в том месте, где она круто поднимается вверх. Затем на малой скорости повел машину по наклонному настилу на пьедестал.
В тот день, 25 декабря 1945 года, почти через полтора года после освобождения Львова от немецко-фашистских захватчиков, у танка, ставшего памятником, состоялся митинг. Первый секретарь Львовского обкома Компартии Украины И. С. Грушецкий произнес краткую речь. Выступили представители трудящихся города, воины Львовского гарнизона.
С тех пор прошло почти 35 лет. К памятнику идут пионеры, рабочие, ветераны боев, туристы, экскурсанты.
Полный кавалер ордена Славы Дмитрий Хоменко живет в селе Чупаховка на Сумщине. Герой боев награжден медалью «За трудовую доблесть».
П. И. АНИЩЕНКО,подполковник в отставкеПАКЕТ
Наши части вели наступательные бои на юго-западе Львовщины. 330-й гвардейский Дрогобычский стрелковый полк после суточного отдыха готовился к очередной атаке.
Воспользовавшись свободной минутой, разведчик ефрейтор Филипп Копылов писал письмо в родные края. Было чем поделиться с родными солдату: на днях ему вручили боевую награду за захват «языка». Вдруг Филиппа вызвали в штаб полка.
— К наступлению темноты доставить в штаб корпуса пакет! — приказал Копылову майор Косов, — Ваш сопровождающий — рядовой Пантелей Синявский.
— Ясно, товарищ майор! — козырнул ефрейтор.
Копылов и Синявский тронулись в путь. Шли лесом, стараясь держаться подальше от дороги. Благополучно обогнули село Билыч-Горный, где находились гитлеровцы.
Приближался вечер. Неожиданно Синявский подал сигнал и залег. Приник к земле и Копылов. Впереди перебежали шоссе несколько гитлеровцев и направились в их сторону. Копылов подполз к Синявскому, и они, пригибаясь, побежали от дороги.
Раздалась автоматная очередь. Обоих бойцов ранило в ноги. Связные отползли назад, в кустарник. С трех сторон к ним подкрадывались враги.
— Бери пакет и доставь в штаб корпуса, — приказал Синявскому Копылов.
Ефрейтор был ранен в обе ноги, передвигаться мог лишь ползком.
— Не оставлю вас одного, — заявил Синявский. — Будем отбиваться, пока не подойдут наши.
Отстреливаясь, они отползли к небольшой высотке. Вот уж отчетливо слышны крики фашистов. Слева, совсем близко, промелькнули фигуры перебегающих гитлеровцев.
— Приказываю доставить пакет по назначению! Я прикрою, иди! — сказал Копылов, передавая сверток Синявскому.
Синявский спрятал пакет и, превозмогая боль в раненой ноге, скрылся в кустах. Гитлеровцы не заметили его исчезновения.
Копылов залег за ствол большого бука и открыл огонь по наседавшим гитлеровцам. Стрелял он то в одну, то в другую сторону, создавая видимость, что огонь ведут двое. Но вдруг его ранило еще раз — в левое плечо. Передвигаться боец уже не мог. Ефрейтор отвлекал противника на себя, чтобы дать Синявскому возможность вырваться из засады и доставить пакет. Теперь Копылов стрелял короткими очередями. Фашисты подползали все ближе.
— Рус, сдавайся!
— Нет, меня так не возьмешь! — крикнул Копылов и, размахнувшись, бросил гранату в сторону врагов.
Озверевшие гитлеровцы усилили огонь со всех сторон. Копылов ощутил сильный толчок и потерял сознание…
Синявский кратчайшим путем добирался к штабу. Через час, передавая начальнику штаба пакет, он докладывал о схватке с гитлеровцами.
Тотчас же выделили группу бойцов, которая направилась к позиции, где оставался раненый Копылов. Обследуя местность, бойцы обнаружили следы этой неравной схватки. Много валялось стреляных гильз, окровавленная земля. Но самого Копылова не было.
На другой день части корпуса перешли в наступление и овладели селом Билыч-Горный. Застигнутые врасплох гитлеровцы поспешно отступили. Здесь, в одном из домов, где находился штаб гитлеровской части, бойцы обнаружили изуродованного, со слабыми признаками жизни ефрейтора Копыло