Нет тут лишь недееспособного молодняка Хищных Цветов от ясельного до старшего школьного возраста. Пятнадцать детей и подростков этого клана я сразу отправил в Тридесятое Царство на попечение Птицы для ускоренной социализации в человеческом обществе. Лилия своими оптовыми технологиями обещала научить их русскому языку в том объеме, когда в самых обычных делах им не понадобится переводчик, а далее лед тронется и процесс пойдет сам. И неважно, что извлеченные с борта Рион эти темноэйджеловские девочки сейчас выглядят как помесь чертенят с обезьянками. Мы, русские, кого угодно научим водить хороводы и хором петь «Катюшу» - такие же темные эйджел из галактической империи тому живые свидетели.
Но вот наступает решающий момент. Двое бойцовых остроухих извлекают матрону Тулан из общей толпы Хищных Цветов и подводят ее к нам с Елизаветой Дмитриевной...
Тогда же и там же, матрона клана Хищных Цветов госпожа тулан
Матрона клана Хищных Цветов была в шоке. То, что до самого последнего момента выглядело как рядовая набеговая операция на поселения хумансов «пришел, схватил, убежал», неожиданно вылилось в какой-то кошмар, когда большая удача практически мгновенно оборачивается полным разгромом. Сначала от второй дочери Кэор Тула, дежурившей возле сферы обеспечения Рион (ибо этой мерзавке нельзя было доверять), поступило сообщение, что их Корабль мысленно переговаривается с кем-то извне своего корпуса и испытывает при этом сильные эмоциональные переживания. Госпожа Тулан приказала немедленно прекратить это безобразие и как следует наказать негодяйку, но было поздно.
О таком, когда вооруженные враги в полной экипировке появляются прямо из воздуха в самой защищенной части корабля и сразу же берут под контроль сферу обеспечения, темные эйджел прежде даже не догадывались. Последнее, что запомнила госпожа клана Хищных Цветов перед тем, как ее парализовало, это обряженного в тяжелую полевую броню солдата, или, точнее, солдатку, какого-то неизвестного боевого гибрида, использующего гены не только горхов и хумансов, но и самих эйджел. Обычно боевые гибриды невысоки, коренасты и очень сильны, однако бойцы клана, напавшего на Хищные Цветы, имели рост, не уступающий росту самой рослой эйджел, но при этом обладали атлетическим сложение и мощными мышцами. Ни одна темная, и уж тем более светлая, не могла бы таскать на себе подобную тяжелую экипировку даже в пониженном поле гравитации, а эти носят ее с такой легкостью, будто это их вторая кожа.
Пробуждение матроны от паралича было ужасным. Едва она пришла в себя, как узнала от потрясенных дочерей, что после того, как эта мерзавка Рион перешла на сторону захватчиков, а парализованная матрона выпала в осадок, клан потерпел быстрое и страшное поражение. И вот они здесь, на борту чужого корабля, настолько огромного, что это превосходит всякое воображение: чтобы попасть из корабельной тюрьмы в этот ангар, эйджел пришлось подняться на несколько уровней, а потом около километра пройти своими ногами по одному из осевых коридоров из носовой части в корму. Рион внутри себя была раз в пять короче.
Но самое ужасное открытие заключалось в том, что этим кораблем владеют дикие хумансы, не подчиняющиеся ни одному клану эйджел, ни светлому, ни темному. Те две темных (Атола Дан и госпожа Азалиэн), что сейчас стоят на возвышении рядом с предводителем и предводительницей банды хумансов, тут не хозяйки, не рабы, а равные из равных. От мыслей о подобном извращении желудок у госпожи Тулан сжимается болезненными спазмами. За что ей такое наказание от Великого Духа Вселенной - видеть, как драгоценное темноэйджеловское чувства расового превосходства с презрительной усмешкой роняют в грязь и топчут ногами... Усугубляют это чувство серые из числа персонала Рион: с них сняли ошейники принуждения и одели в хумансов-ские одежды, как бы признав своими, и теперь эти зазнайки и негодяйки смотрят на предводительницу банды с неприкрытым обожанием.
«Мы смеялись над детской хумансовской верой серых в Спасителя, - с горечью думает госпожа Тулан, - но оказалось, что этот смех был несколько преждевременен. Не всем эйджел после разгрома уготована рабская участь или смерть - некоторые вознесутся так высоко, что и не достать...»
Но вот ожидание подходит к концу. Предводитель хумансов издает несколько фраз на своем рычащем языке, и две вооруженные солдатки вытягивают госпожу Тулан из общей толпы ее сестер и под руки ведут, едва переставляющую ноги, вверх по плоской лестнице прямо на возвышение к ожидающим ее хозяевам жизни и смерти темных эйджел клана Хищные Цветы.
«Неужели меня убьют прямо здесь, на глазах у сестер?» - ужасается госпожа Тулан, глядя в безжалостные серые глаза своей судьбы.
Против ее собственной воли колени матроны подогнулись, и она неловко опустилась на них, сделавшись с предводителем хумансов примерно одного роста. По неписаным правилам Древних, вбитым в сознание эйджел на уровне инстинкта, потерпев поражение, она должна была произнести перед победителями формулу унижения, а потом выслушать от них свой приговор.
- Могущественнейшие, - произнесла Тулан, опустив голову, - вы победили, и теперь жизнь и смерть всех нас в ваших руках. Наш клан уничтожен и лишен дома, и теперь мы покинутые сироты, которые больше никому не нужны. Поэтому мы - ваши пленники, и вы вправе делать с нами все, что захотите.
Темная эйджел, что стояла рядом с предводителем хумансов (леди Азалиэн) перевела слова госпожи Тулан с Языка Войны на язык хумансов, после чего Предводитель начал отвечать.
- Встань с колен, - произнес он, подтверждая эти слова повелительным жестом, - и скажи нам прямо и честно - что, по твоему мнению, мы должны сделать с тобой и с членами твоего бывшего клана?
Выслушав перевод, матрона, не без помощи солдаток, поднялась на ноги и ответила ритуальной фразой:
- Если хочешь нам добра, о Могущественнейший, тогда просто убей нас всех и избавь таким образом от позора и страданий.
- Мы убиваем только на поле боя, не держим рабов и не делим людей по сортам, - сурово сдвинув брови, произнес Предводитель. - Убийство побежденных из страха и опасения будущих неприятностей не приведет ни к чему, за исключением новых убийств. Иногда мы казним смертью разных преступников, в том числе и тех, кто поработил себе подобных, но это к вам не относится, потому что вы не ведали что творили. Скажи, Старшая, за себя и весь свой клан - согласны ли вы, принеся соответствующие клятвы, стать членами нашего Воинского Единства и, как равные среди равных, верно и стойко нести службу там, где понадобится ваше профессиональное участие?
Этот ответ, не вписывающийся ни в какие ритуалы эйджел, буквально шокировал госпожу Ту-лан. Возможность приема потерпевших поражение эйджел в клан-победитель законы и установления Совета Кланов не отрицали, но на практике такие случаи за сто тысяч лет истории эйджел встречались всего несколько раз. И тут матрона поняла, что должна задать предводителю ху-мансов главный вопрос в своей жизни, от ответа на который зависит и ее собственная судьба, и судьба ее сестер.
- Скажи, о Могущественнейший, что ты сделал с нашими меньшими и младшими, которых после поражения не посадили в одно помещение вместе с нами? - сказала она, - Мы предполагаем, что по обычаям кланов вы выкинули их в пространство как ненужный элемент...
- С вашими меньшими и младшими все в порядке, - ответил предводитель, - мы отправили их жить вместе с детьми нашего народа, ибо по малолетству им нет нужды проходить через процедуры капитуляции и инверсии. Всех малых и сирых мы прощаем без покаяния и искупления, ибо нет за ними пока никакой вины. Когда все закончится и ты станешь одной из нас, мы отведем тебя к детям твоего клана, чтобы ты могла убедиться в их благополучии.
- В таком случае, о Могущественнейший, - сказала матрона клана Хищных Цветов, - я готова принести все не обходимые клятвы за себя и свой клан. Мы, темные эйджел, всегда чтим силу принесенных клятв, несмотря на время, место и прочие обстоятельства. Единственное, что может сделать нашу клятву недействительной, это обман с твоей стороны.
- Клянись, - сурово произнес Предводитель банды хумансов, - что ты и члены твоего клана никогда не причинят вред нашему Единству, его членам, а также тем, кото оно взялось защищать, а также что ты не будешь допускать, чтобы вред оказался причинен в результате вашего бездействия.
- Клянусь, - без колебаний произнесла госпожа Тулан, ибо первая часть клятвы напоминала условия стандартного коммерческого контракта. Но это было только начало.
- Клянись, - произнес предводитель хумансов, - что с этого момента для тебя и членов твоего клана больше не будет ни светлых и темных эйджел, ни деммов, ни круглоухих и остроухих хумансов, ни даже горхов и сибхов, и что ты и члены твоего клана будете относиться ко всем ровно и одинаково, в соответствии с их личным статусом и заслугами перед Единством.
- Клянусь! - произнесла госпожа Тулан, расставаясь с чувством расового превосходства.
- Клянись, - снова произнес предводитель хумансов, - что ты и члены твоего клана будете честными, храбрыми, дисциплинированными, бдительными гражданами нашего Единства, станете строго хранить наши тайны и беспрекословно выполнять все наши законы и установления, а также приказы ваших командиров и начальников.
- Клянусь! - подтвердила матрона клана Хищных Цветов, растворяя его в воинском Единстве хумансов. Но на этом еще ничего не закончилось.
- А теперь, - сказал Предводитель воинского единства хумансов, - те члены твоего клана, которые не желают соблюдать данные тобой клятвы, должны сказать об этом прямо и открыто... Поскольку таких нет, повторяйте за мной все сразу: «Я - это ты, а ты - это я, и я убью любого, кто скажет, что мы не равны друг другу. Вместе мы сила, а по отдельности мы ничто».
Едва матрона договорила эти слова, как ощутила сильнейшую эйфорию, возносящую ее к небесам. Членство в таком огромном, что у любой эйджел кружится голова, и чрезвычайно могущественном клане, составленном из существ самого разного происхождения, заставили ее испытать ярчайшие положительные эмоции. Когда голова у госпожи Тулан перестала кружиться, предводитель хумансов сказал: