, линкор планетарного подавления «Неумолимый», императорские апартаменты
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император Четвертой Галактической Империи
Итак, в общих чертах операция «День гнева» удалась. По крайней мере, в Пакистане погром просто эпический: всю генеральскую касту будто корова языком слизнула, армии как таковой больше нет, правительства нет, ядерной программы нет, аэропорты разрушены, порт Карачи тоже. При этом остались действующие железные и шоссейные дороги, промышленность, электростанции и сельское хозяйство. С голоду никто не умрет. Однако есть соображение, что любая пакистанская власть, хоть диктаторская, хоть демократическая, непременно будет на ножах с Индией. Кстати, кто сейчас в этой Индии царь, то есть премьер?
— Раджив Ганди, — шепнула мне прямо в мозг энергооболочка, — сорок лет, вполне приличный парень, в политике не участвовал до тех пор, пока не умер его младший брат, которого Индира Ганди готовила себе в преемники. Премьером он стал после того, как мамашу застрелили ее же собственные телохранители-сикхи, оказавшиеся членами какой-то там экстремистской организации. Проводил политику по смягчению межнациональных противоречий, и в то же время посылал войска на усмирение беспорядков и мятежей. Убит террористкой-смертницей из организации «Тигры освобождения Тамил Илама», и это притом, что ни он сам, ни Индия вообще не имели прямого отношения к внутриланкийскому этническому конфликту. Скорее всего, организация, терпящая поражение на родине, хотела показать, что она все еще существует…
— Это вопрос решаемый, — мысленно ответил я, — если господин Ганди все поймет правильно, то и мы отнесемся к нему с душой. Сейчас главное, чтобы Индия не кинулась завоевывать Пакистан. Жертв от такой попытки может быть столько, что Инд снова потечет кровью, как в тысяча девятьсот сорок седьмом году*. Пакистанцы не дадутся индийской власти и будут отчаянно сопротивляться, даже несмотря на то, что их военная машина полностью разрушена.
Примечание авторов:* Раздел Индии (англ. Partition of India) — процесс разделения бывшей британской колонии Британская Индия на независимые государства доминион Пакистан (14 августа 1947 года) и Индийский Союз (15 августа 1947 года). Это событие привело к крупным кровопролитным столкновениям, по официальным данным, унесших жизни около 700 тысяч человек, а также к массовым миграциям населения (около 18 миллионов человек, из которых почти 4 миллиона «не были обнаружены» при последующих переписях).
— На скрижалях Основного Потока записано, что Раджив Ганди достаточно внимательно прислушивался к мнению Советского Союза по разным вопросам, — сообщила энергооболочка. — Попробуй решить это дело через Москву. Пусть убедят его, что твоя операция «день Гнева» — это не причина хапнуть то, что не удастся удержать, а отличный повод для нормализации отношений между Пакистаном и Индией хотя бы до уровня холодного мира вместо состояния необъявленной войны, какое имелось прежде.
— Ладно, — мысленно хмыкнул я, — это вопрос решаемый. Ты мне лучше скажи, что делать с беженцами, которых, по данным орбитального сканирования, в окрестностях Пешавара целый миллион?
— Беженцев следует вернуть по домам, — утвердительно сообщила энергооболочка. — Теперь, когда ты отрежешь снабжение боевикам и истребишь самых непримиримых лидеров, гражданская война утихнет сама собой. При этом, правда, было бы неплохо прочистить мозги и деятелям в Кабуле, чтобы сами не раздували против себя народный гнев, не боролись с религией там, где не требуется, и не оскорбляли чувств верующих, что вообще не рекомендуется.
— Чтобы вправлять мозги в Кабуле необходимо сначала сделать это в Москве, — подумал я. — А там непуганые богословы от марксизма придут в себя только тогда, когда у них под окнами заревут голодные толпы. Но дело закончится не поумнением этих начетчиков, а тем, что они тут же примутся жечь свои партбилеты и превращаться в самых отпетых буржуев. И нет тут у меня под рукой никакого суперБрежнева, в другом мире прошедшего школу работы с Самыми Старшими Братьями. Тут каждого деятеля надо отдельно брать за жабры и вразумлять по полной программе. И ведь стоят эти люди уже почти у последней черты, за которой небытие и для их партии, и для всей идеи, но все равно будут гнуть свое до конца. А заменить их некем, потому я и зацепился так за остатки брежневского Политбюро. Эти люди хоть вкалывать умеют. И даже товарищ Романов, несмотря на то, что хороший человек и способный руководитель, оброс такой коростой суеверий и предрассудков, что непонятно, как он сохранил способность к связному и точному мышлению.
— Скорее всего, твоего Романова спасает первичное инженерное образование — буркнула энергооболочка. — А там все строго: дважды два всегда четыре, угол падения равен углу отражения, сумма углов треугольника составляет сто восемьдесят градусов. Мышление это такое, когда весь мир вокруг как точный механизм, а теория марксизма-ленинизма, которая местами работает, местами нет, прислонена где-то сбоку. У других твоих партдеятелей старого закала все наоборот. Набор гипотез и бредней от Маркса, Энгельса и Ленина в центре сознания, а остальное кружится вокруг них в беспорядочном хороводе, наподобие колец Сатурна. Оттого в народном хозяйстве и творится такая задница по всем направлениям. Так что любое твое предложение они подсознательно будут воспринимать в штыки, и помучиться тебе с ними еще придется. Но если отодвинуть в сторону стариков и пустить вперед молодых да ранних, ситуация только усугубится, потому что у тех в головах вообще нет ничего, кроме омлета из марксизма и разных западных теорий. Расстреливать таких надо сразу при обнаружении, без суда и следствия. Если что, я о толстомордом свинопопотаме Егоре Гайдаре. Небольшой диетический обед для пещерного льва или медведя.
— Пещерный медведь — вегетарианец, — парировал я, — а в остальном все верно. От таких, как Гайдар, шоковых реформаторов, следует избавляться, чтоб не было их нигде и никак. А хвалят их те, кто с помощью подобных реформ сумел понаделать себе денег из воздуха и быстренько вывести их на Запад, пока «процветающую» от либеральных реформ страну не накрыло очередным дефолтом. Только вот по Егору Тимурычу планы у меня совсем другие. Вместо того, чтобы скормить его тираннозаврам и пещерным львам, я представлю это отродье на суд его названного дедушки — пусть посмотрит, кого породила змея, которую он пригрел у себя на груди. Однако судьба Егора Гайдара не входит в перечень проблем сегодняшнего дня. Афганские беженцы в Пакистане заботят меня гораздо больше. Теперь, когда осела пыль, я воспринимаю этих людей уже совсем иначе, чем перед началом операции. И ведь американцы, когда поймут, что лавочка с душманами закрыта, сразу потеряют к этим людям интерес, в том числе прекратят поставки продовольствия для семей боевиков, которое они громко называли «гуманитарной помощью». Знаю я этих людей с пониженной социальной ответственностью. Втаптывание в землю бывшего союзника, ставшего вдруг ненужным, доставляет им особенное удовольствие, даже большее, чем победа над настоящим врагом. А если победы нет и не предвидится, то тем более…
— Ага, — хмыкнула энергооболочка, — ты ответственен за тех, кого победил. Что ж, достойная позиция. Только в таком случае тебе придется взять ответственность за них полностью на себя и тянуть этот воз изо всех сил. Иначе никак.
— Что, за весь миллион сразу? — спросил я.
— Миллион — число ничуть не хуже других, — загадочно ответила энергооболочка. — Ресурсов на такую операцию у тебя хватит как раз, и даже с избытком. Вот, смотри расклад по лагерю Бадабер перед началом операции. Всего обитателей списочно семьдесят тысяч, что составляет примерно девять тысяч семей. Три тысячи боевиков, которых твои злобные девочки положили в ходе боя, это треть или четверть сил банды Бурхануддина Раббани, остальные находятся на территории Афганистана и воюют с шурави. Кстати, размещение складов с вооружением и боеприпасами посреди лагерей беженцев — это такая защита от бомбежки советской авиацией. Здешний бомбардировщик если сбросит с десяток бомб, то хорошо, если попадет в цель двумя, а остальные лягут либо с недолетом, либо с перелетом. Ну ты меня понял — не придумано тут еще ни «Гефеста», ни умных самонаводящихся планирующих бомб, которые, если что, можно было бы запускать и из афганского воздушного пространства. Близко там.
— Понятно, — подумал я. — И не растекайся мыслью по древу. Ближе к теме.
— Если быть ближе к теме, — кровожадно ухмыльнулась энергооболочка, — то тех боевиков, что пока еще бегают по горам Афгана, ты всех до единого найдешь и убьешь без всякой пощады, ибо воюешь не за мифическое национальное примирение, а за окончательную победу, когда враг уже не сможет подняться и повторить. Против орбитальной сканирующей сети бессильна любая маскировка засад и даже уход в кяризы*, что означает, что ты всегда будешь заставать душманов в самые неудобные моменты. По горам твои злобные девочки лазают пока не очень хорошо, но со временем научатся…
Примечание авторов:* кяризы — сеть подземных туннелей и колодцев, в основном предназначенная для орошения.
— Рефлексы, необходимые для горной войны, есть у меня и моих товарищей по спецгруппе, — подумал я, — а в Единстве в случае необходимости такие навыки распространяются и усваиваются быстро.
— Вот-вот, — подтвердила энергооболочка, — местные афганские душманы даны тебе в качестве мальчиков для битья, чтобы твои злобные девочки отточили на них дополнительные навыки. Так что не это сейчас главное. Когда умрут те, кто взял в руки оружие, останутся женщины и дети. Проще всего с детьми до семи лет. Их ты сможешь отправить к себе в Метрополию и растворить среди подрастающего поколения бывших жертв демона. Грудничков к грудничкам, трехлеток к трехлеткам, и так далее. Там у тебя воспитательный процесс в разгаре. Пройдет немного времени, и ты перестанешь выделять этих детей из общей массы. Детей старше семи лет придется уже позитивно реморализовать. С девочками, вплоть до возраста замужества, и женщинами детородного возраста все относительно просто. Определяй их в соответствующие возрастные группы репродукционных лагерей и реабилитационных центров для бывших наложниц и положись на своих воспитателей и силу воздействия коллектива. Девки сознательного возраста и женщины в бывшем Царстве Света, какой лагерь ни возьми, отдались тебе всей душой, и новенькие тоже очень скоро будут такими же. С мальчиками старшего возраста будет сложнее. Если девочек воспитывали, исходя из того, что до свадьбы она должна подчиняться отцу, а в браке мужу, и что только этим мужчинам решать, интересны им желания женщины или нет, то мальчиков, едва те научились говорить, воспитывали в ненависти к кяфирам, как будущих душманов. Война там идет уже семь лет, и, как мы знаем, может продлиться еще лет сорок или бол