Сорок пять дней спустя я выпила пару бутылок пива на концерте и ушла в шестинедельный загул, включавший в себя поездку в Нью-Йорк, которая большей частью выпала у меня из памяти, ряд неприятных ситуаций с мужчинами, 450 долларов, оставленных в баре, и одно утро, когда я проснулась дома и обнаружила, что я каким-то образом потеряла джинсы, в которых из него вышла, и вернулась домой в платье.
Я пробовала бросить пить много раз, но не была готова к этому по-настоящему. Я почувствовала себя готовой в 27 лет. Проснувшись с очередным провалом в памяти и помня только фрагменты какой-то сомнительной выходки прошлой ночи, я поняла, что дошла до точки. Эта ситуация была не хуже, чем любая из предшествовавших ей, но я почувствовала, что готова назвать ее последней. Можно просыпаться и говорить себе «Так жить нельзя» только определенное число раз, и я исчерпала свой лимит.
Скоро выяснилось, что не пить – это вовсе не самое сложное. Настоящая проблема заключалась в том, что теперь мне предстояло без алкоголя справляться и с неловкими ситуациями, и с избытком эмоций, и с отторжением. Как оказалось, всего этого в моей жизни было много. Мне приходилось встречаться лицом к лицу с чувствами, которые я привыкла ненавидеть и заглушать алкоголем. Прежде тяжелые недели на работе можно было забыть после одной-двух бутылок вина. Грубое равнодушие мужчин можно было обсудить с подругами за четырьмя высокими бокалами крепкого сидра или шестью рюмками чего подешевле в баре. Но теперь у меня не осталось ничего, чтобы заливать свои горести. Я должна была испытать дискомфорт, потянуться к бутылке, затем преодолеть это чувство и найти новый способ разобраться с моими проблемами.
Позже, когда я запретила себе лишние покупки, уже через месяц я заметила сходство между отказом от алкоголя и отказом от покупки кофе. Хотя латте – напиток сравнительно безопасный, отказаться от двух привычных порций в день оказалось не менее сложно, чем от вечернего бокала (ладно, нескольких бокалов) вина. Я никогда не представляла, что буду настолько скучать по кофе.
Я начинала думать о латте первым же делом с утра в те дни, когда просыпалась такой усталой, что едва раскрывала глаза. Иногда мне казалось, что проще одеться и спуститься в кофейню на первом этаже, чем зайти на собственную кухню и сварить себе целый кофейник. Позже утром я снова думала о кофе, когда хотела сделать перерыв в работе. Голос в моей голове твердил, что я его заслужила. И я думала о нем, когда собиралась выйти по делам или куда-либо поехать. Я не понимала, как много моих привычек завязано на покупку кофе, пока не запретила себе его покупать. Каждый раз, когда я думала о нем, мне приходилось останавливаться, обдумывать, чем вызвано мое желание, и осознанно реагировать на него иначе.
Отказаться от кофе навынос было, конечно, куда легче, чем бросить пить, – этого я не отрицаю. Когда я хотела утром латте, я шла на кухню и заваривала кофе во френч-прессе. Иногда я баловала себя, добавляя ореховый сироп, и пыталась сделать домашний аналог латте. А в длительные поездки я брала с собой бутылку воды и термос с кофе. Со временем все это вошло у меня в привычку. К середине августа я была довольна всеми переменами в моей жизни.
Когда я бросала пить, все обстояло совсем не так, да и с запретом на покупки ситуация была другой, даже по сравнению с тем, что сейчас. Годами я верила, что алкоголь нужен мне для того, чтобы сделать жизнь лучше, и точно так же я считала, что ее сделает лучше шопинг. Я не мечтала о покупках каждый день. Порой я не думала о них неделями. А потом внезапно ловила себя на том, что страстно хочу купить что-то, о чем и не помышляла секунду назад.
Например, я узнавала о хорошей книге и в какой-то момент обнаруживала себя на сайте онлайн-магазина. Или заходила в обычный магазин, чтобы купить новую тушь для ресниц, а потом замечала ряды теней для век и задумывалась, тот ли оттенок я использую и не пора ли попробовать что-нибудь новенькое. Я понятия не имела, что такое BB-крем (и до сих пор не очень понимаю), но реклама постоянно твердила мне, что он сделает мою кожу идеальной, и я начинала думать, что он мне нужен. Затем я замечала, что шарф, лежащий рядом с толстовкой, которую я планировала купить (из одобренного списка покупок), похоже, совершенно в моем стиле. Так, может, и он мне нужен? Конечно, нет. Я не нуждалась во всем этом и ничего не покупала.
Опять же тяжелее всего я переживала вовсе не то, что я не могу ничего купить. Тяжелее всего было по-новому реагировать на привычные триггеры. Я чувствовала, что как только я хоть на минуту забуду о запрете, я тут же начну покупать вещи снова. Шопинг не отпускал меня, словно бывший парень, с которым никак не получается расстаться окончательно.
Каждый раз я делала паузу, оглядывалась вокруг и пыталась понять, почему мне захотелось что-то купить. Причины были разные: компьютер с доступом к интернет-магазинам под рукой, красивая выкладка товара или приятный аромат в магазине. Но чаще всего дело было в привычке. В прошлом каждый раз, когда я чего-то хотела, я покупала желаемое – не задумываясь, наплевав на баланс и сбережения. Теперь я боролась с этими импульсами единственным доступным мне способом – напоминала себе, от какого количества вещей я избавилась и сколько у меня еще осталось. У меня было всего предостаточно.
Пока я не начала попадать в такие ситуации, я не подозревала, что запрет на покупки окажется настолько тяжелым испытанием. Моя задача оказалась посложнее, чем просто не тратить деньги. Мне придется изменить привычки и порядки, которые я вырабатывала годами.
Я искала научные сведения о том, как долго формируются привычки, но найденные ответы сильно разнились. Некоторые исследователи утверждали, что достаточно 21 дня, другие рассказывали про 66 дней или даже 12 недель. Сама же я спустя два месяца все еще выявляла триггеры и боролась с ними, одновременно пытаясь понять, почему они вообще возникают. Меня это не удивляло – и до сих пор не удивляет. Спросите любого зависимого, сколько ему потребовалось времени, чтобы больше не чувствовать, что его наркотик (неважно, алкоголь это, еда или что-то другое) – единственное спасение в любой ситуации, и я уверена, никто не скажет: «21 день».
К концу августа прошло 56 дней моего эксперимента, но я все еще чувствовала, что мои дурные привычки вот-вот возьмут верх над благими намерениями. Я разобралась в том, как именно я привыкла тратить деньги, но мне еще предстояло узнать, как сильно эмоции влияли на мои решения.
3. Сентябрь. Шопинг-терапия, до свиданья!
Месяцы трезвости: 20
Сэкономлено (от заработанного): 12 % (я путешествовала весь месяц)
Уверенность в том, что я справлюсь: 60 %
Когда вы слышите слово «шопоголик», вы, наверное, представляете женщину на высоких каблуках, которая несет ворох пакетов, полных одежды, обуви и косметики. Я представляла себе то же самое, наверное, потому, что обычно так шопоголиков и изображают. О них есть книги – даже целая серия. Фильмы о шопоголиках. И картинка на обложке всегда одна и та же: женщина на каблуках с кучей пакетов, полных одежды, обуви и косметики.
Вот почему я никогда не идентифицировала себя с этим образом. Если не считать машины, большую часть своего долга я набрала, тратя деньги на вечеринки и выпивку. Я просто вела образ жизни, который не могла себе позволить, но мои кредитные карты сделали его доступным. Проблема заключалась не в шопинге. Порой я забегала с подругами в торговый центр, но это не было моим типичным времяпровождением. Порой я бездумно покупала что-то, выбирала книги, на самом деле не нужные мне, и, заходя в магазин за одной вещью, выходила с пятью. Но я не носила обувь на высоком каблуке и никогда не приносила домой уйму пакетов с одеждой, обувью и косметикой. Значит, я не была шопоголиком, правда?
Очень просто сравнить себя со стереотипной картинкой и решить: «Я так не выгляжу, значит, я не такая». Сделав так, мы начинаем чувствовать себя лучше, хотя мы только что оскорбили всех людей, которые подходят под стереотипное описание. Пусть я и не ассоциировала себя с шопоголиками, я, безо всякого сомнения, была одержима шопингом.
Честно говоря, я бесконтрольно и запойно потребляла все, включая еду и алкоголь. Я даже не могла прекратить часами смотреть телевизор и потратила на это огромную часть моей жизни: я сидела перед экраном в свои 20 лет, если только не развлекалась где-нибудь пьяная в стельку. Я не считала себя алкоголичкой, хотя в какой-то момент врач точно бы поставил мне такой диагноз. Я часто врала о том, сколько выпила, врала о том, сколько потратила, и врала о том, как я все это оплатила – конечно, наличными, а не кредиткой, ведь «я могу себе такое позволить». Когда дело касалось шопинга, я точно так же врала и использовала те же самые оправдания.
Время от времени я попадалась в ловушку шопинг-терапии и покупала вещи в попытке почувствовать себя лучше. Моим привычным средством было пьянство. Но если со мной происходило что-то серьезное, что-то по-настоящему выбивающее меня из колеи – вот тогда я особенно сильно вредила себе покупками, которые на самом деле не могла себе позволить. Обычно такими событиями оказывались расставания.
За несколько недель до того, как я приняла решение о запрете на шопинг, я начала встречаться с мужчиной. Мы с Эндрю познакомились в июне, когда я в очередной раз приехала в Торонто. Там находился финансовый стартап, ради которого я оставила госслужбу в 2012 году (теперь я работала удаленно, но часто летала в город). Эндрю был бухгалтером. Нас быстро сблизила любовь к цифрам и таблицам, мы чувствовали, что мы на одной волне, и легко смешили друг друга. Несмотря на то что мы жили в тысячах миль друг от друга, между нами сразу возникла связь, к которой, как мы думали, стоило присмотреться получше.
Конфетно-букетный период был и правда сладким и романтичным. Эндрю жил в трех часовых поясах от меня, и, когда я просыпалась, меня уже ждало приятное текстовое сообщение, которое заканчивалось изображением сердца или поцелуя. Мы часами допоздна говорили по телефону и устраивали свидания по Skype, во время которых ужинали и смотрели вместе какой-нибудь черно-белый фильм, каждый на своем экране. Спустя несколько месяцев он спросил, хочу ли я встречаться с кем-то еще или мы можем считаться парой. Я почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Если бы мы были рядом, я думаю, он бы подхватил меня на руки и закружил, и романтичный поцелуй из черно-белого кино скрепил бы наше решение.