При появлении каждого нового предмета Бернд и Дитер поднимали рев. Бернд хотел все потрогать, а папа шлепал его по рукам. Граф Тойпен призывал к осторожности: оружие могло быть отравленным. Он напомнил о яде кураре, бывшем в ходу у индейцев, и о соке легендарного дерева упа с Малайских островов.
Хаархаус заявил, что об этом не может быть и речи. В Африке яды не в ходу. Он говорил за Макса, давая объяснения по любому поводу.
– Посмотрите, герр фон Тюбинген, вот дубинка одного из вождей племени угого, утыканная гвоздями наподобие нашего средневекового моргенштерна [39]. Темные пятна – это кровь.
– Отвратительно, – сказала баронесса.
– А это подойдет юным дамам: железная цепь на шею. Такие носят в качестве украшений дамы из племени банту. Черные женщины весьма кокетливы. Они вставляют в мочки ушей тростник, мажут щеки охрой и выбивают себе передние зубы. Последнее считается особенно изящным. Иногда они заплетают волосы во множество маленьких косичек или накручивают на папильотки и так и носят.
Бенедикта незаметно ткнула Трудхен в бок, и та надулась.
Поскольку шкуры оказались страшно пыльными и неприятно пахли охотой, граф Брада отнес их под каштаны перед верандой и осмотрел их там.
– Макс! – внезапно воскликнул он. – Идите-ка сюда! Это интересно!
Макс ринулся к нему.
– Что такое, Земпер?
– Откуда вы все это взяли?
– Купил и выменял в разных местах: в Ухехе, Макате, Чуту, частично в Занзибаре, да мало ли где еще!
– Это смешно. Вы только подумайте: и там в моде плутовство. Люди в Ухуху или как там его закупаются в Париже!
Он указал Максу на красивую шкуру леопарда, на которой болталась этикетка с надписью «Шарль Перье. Магазин восточных товаров. Париж, 117, Фобур-Монмартр». Макс побледнел. Он бросил взгляд на веранду, убедился, что никто не обращает на него внимания, быстро оторвал этикетку и сунул ее в карман.
– Это по недосмотру, – сказал он вполголоса, – это… – тут он перешел почти на шепот. – Молчите, Брада! Я вам позже все объясню. Теперь бегом на веранду! Помогите мне проверить все вещи. Если еще где-то найдется этикетка, незаметно оторвите ее. Обнаружится что-то подобное – я пропал. Перевозчик – совершеннейший осел…
У Брада была светлая голова. Не задавая вопросов и не размышляя, он взлетел по ступеням и набросился на подарки. От его острого взгляда не ускользнуло ничего… Хаархаус продолжал свои объяснения.
Наконец все подарки были розданы. Никто не остался обиженным, даже три девушки, каждая из которых получила по украшению, и Фрезе, которому достался расписной горшок. Самой искренней была радость старого Тойпена. Он собирался повесить подаренное ему церемониальное оружие в своей комнате на втором этаже. Бернду достался барабан племени суахили, а Дитеру – что-то наподобие свистульки. Мальчики тут же убежали в парк и подняли там невыносимый шум, показывающий, что подарки в полной мере удовлетворили их жажду знаний.
Граф Брада остался в Верхнем Краатце на весь вечер. При первой же возможности он поймал оказавшегося в одиночестве Макса за рукав.
– Скажите же, наконец, Макс, что это за таинственная история? Я нашел и оторвал еще одну этикетку.
Макс остановился и взял графа за пуговицу аттилы.
– Земпер, вы человек слова, – сказал он серьезно.
Брада в недоумении посмотрел на собеседника.
– Да, Макс, а если кто в этом сомневается…
– В этом никто не сомневается. Вы умеете молчать?
– Если нужно – как могила.
– Тогда слушайте: я никогда не был в Африке!
Граф Брада дернулся так, будто его поразила молния.
– Что? Макс! Ничего себе! Никогда? Вовсе никогда?
– Вовсе никогда! Ни в этот раз, ни раньше!
– Боже ж ты мой, вот это история! Где же вы были все это время?
– В свадебном путешествии, Брада.
Маленький граф посмотрел на Макса так, будто усомнился в здравости его рассудка.
– Где? Прошу прощения, дорогой Тюбинген, верно, я не так вас понял. Вы в самом деле сказали: в свадебном путешествии?
– Именно это я и сказал. На Ривьере, в Италии, а потом в Париже.
Брада потер лоб.
– Не могу понять, сплю я или бодрствую. Вы же Макс фон Тюбинген, не так ли? Самое главное: чтобы отправиться в свадебное путешествие, нужно жениться. Это мне кажется очевидным.
– Совершенно верно, Брада.
– Так откуда же у вас, позвольте спросить, взялась жена?
– Этого я, к сожалению, пока что вам сказать не могу. Приходится держать все в тайне. Именно поэтому я хочу попросить вас об одном исключительном одолжении, дорогой Брада. Не могли бы вы приложить все усилия, чтобы поддержать иллюзию того, что я побывал в Африке? Мне и так до крайности сложно не обнаружить себя, поверьте.
– Разумеется, сердечный друг… Мне только нужно немного успокоиться, я все еще в полном смятении… Сердечный друг, вам стоит только приказать! Я с радостью помогу вам, вот только не знаю, что именно нужно делать. Не могу же я сказать, что встретился с вами на Виктория-Ньянза… А вот упомянуть, что вы неоднократно писали мне из Ухухуху, – это запросто. Если бы я только знал парочку африканских названий! Дорогой Макс, происходящее интересует меня колоссально. За вас я готов в огонь и в воду! Невероятно таинственная история. Такое мне по душе. Скажите же мне: чем именно я могу быть вам полезен?
Земпер пребывал в необычайном возбуждении. За все время однообразной гарнизонной службы с ним не случалось ничего настолько интересного. Макс тайно женат, вовсе не был в Африке, все, оказывается, не то, чем кажется, – это же волшебно! Он с нетерпением ждал ответа друга.
Но Макс охладил пыл маленького графа.
– Если мне понадобится ваша помощь, Земпер, я дам вам знать. Пока что от вас необходимы только молчание и такт. Больше ничего.
– Очень жаль. Я как раз в настроении совершить ради вас что-нибудь безумное, то есть не только ради вас, но и ради вас тоже… Silentium! [40] Уже молчу. Однако мне нужно остыть. Прогуляюсь-ка я по парку, поищу девушек.
Проходя мимо западного фасада особняка, он услышал, как его окликнули по имени. Подняв глаза, граф увидел Бенедикту, выглядывающую из окна своей комнаты.
– Я как раз сортирую видовые открытки, граф Земпер, – сказала она. – Хотите посмотреть мою коллекцию?
– Конечно же! – Брада помчался вверх по черной лестнице. Лишь когда он вошел в «песочницу», как Тюбинген окрестил покои девушек, Бенедикта сообразила, что, возможно, приглашать графа в ее общую с Трудой спальню было не лучшей идеей. К тому же дверь в кабинет Нелли была открытой. Но Бенедикта тут же отринула волнения. Брада был почти как еще один господский ребенок. Они даже обращались друг к другу по имени. Стало быть, мало чем отличались от брата с сестрой.
– Честь имею, – сказал маленький гусар, входя и наивно осматриваясь. – Так вот какая она – женская половина! Очень мило. Но вот пудреница на туалетном столике – такого коварства я не ожидал!
– Pardon, она принадлежит Труде.
– Тогда другое дело. Отец фройляйн Труды аптекарь, соответственно, она может пользоваться химическими продуктами. Боже, что за непомерная ванна! Да туда целый эскадрон влезет!
– Но Нелли и ее недостаточно. Она заливает пол утром и вечером.
– В высшей мере уважаю подобную основательность. Здесь очень уютно. Могу ли я курить? В будуаре обычно допустим исключительно аромат духов.
– Духи имеются только у Труды. Видите, граф Земпер, мне до модной дамы еще далеко.
– Ах, как это прекрасно, фройляйн Бенедикта! Я не слишком-то люблю моду. Быть может, потому что роскошь мне не дозволяется. В нашем «бедном графском полку» есть один-единственный богатый офицер, граф Киркхузен, для которого Цорнов в какой-то мере гауптвахта. Он всегда надушен, и парфюм доставляют ему прямо на дом. Ему вообще все доставляют на дом, например, белье из Лондона. Чем дальше, тем изысканнее – известное дело. Покажите же мне ваш альбом с открытками!
Бенедикта раскрыла альбом перед Брадой, проявившим живейший интерес.
– Продолжайте собирать, фройляйн Бенедикта, – сказал он. – Доктор Хаархаус разбирается в Африке, но не в видовых открытках. Так-то он приятный человек?
– О да! Во всяком случае, я против него ничего не имею.
– Мне кажется, вы произнесли это как-то неуверенно.
– В какой мере? Нет, он мне в самом деле нравится. Ну, как один человек может нравиться другому.
С этим она захлопнула альбом, из которого тут же выпала на пол фотокарточка. Брада наклонился, чтобы ее поднять, Бенедикта тоже, и их головы невольно соприкоснулись.
– Pardon, – сказали они одновременно и рассмеялись.
– Вы ее знаете? – спросила Бенедикта, показывая графу карточку.
Брада покивал головой.
– Да, во всяком случае, где-то видел. Разве это не… подождите… не…
– Вы не вспомните! Это фройляйн Варнова, которая жила у нас до мисс Нелли.
– Верно! Красотка с чудесными волосами! Видел ее пару раз. Но почему вы прячете портрет?
– Если вы сохраните секретность, я вам скажу. Потому что папа и мама не хотят, чтобы его увидел Макс. Поскольку… – она осеклась. – Ладно, ничего такого в этом нет. Макс был тайно влюблен во фройляйн Варнову и даже хотел на ней жениться, но это было невозможно.
Граф Земпер с трудом сдержал возглас удивления. Пелена внезапно спала с его глаз. Никаких сомнений: фройляйн Варнова была суженой Макса, его супругой! Он невольно наморщил нос. Простой роман с гувернанткой! Он ожидал куда большего, какого-то приключения, а не истории старой, как мир. Однако его по-прежнему в высшей мере интересовало, куда Макс запрятал жену. Мысли графа понеслись дальше. Вот же чертяка этот Макс! Плюнул на все и выбрал любовь. Это было, так сказать, удалью, а удаль Земпер ценил.
Он попробовал разговорить Бенедикту. Та и рада была поболтать о фройляйн Варновой и рассказывала о ней в восторженных выражениях.