И те вырастали с христианским мировоззрением: хотели иметь много детей, вести правильный образ жизни, И никогда забитой она не была. Она лишь чётко знала своё место: консультация и совет мужу.
Но зато все решения по важным вопросам принимал сам мужчина! Следует вспомнить Библию! Мужчину создал Бог, а женщину он сделал из ребра мужчины. А в ребре мозгов нет!» – снова полез в дебри своих мыслей Вячеслав Александрович, перебитый на этот раз смехом Платона:
– «Ха-ха-ха-ха! Ваш довод насчёт мозгов – просто убийственный! Тогда, какие же надо иметь мозги, чтобы поверить, что из ребра можно сделать женщину?! Ха-ха-ха-ха! Так в ребре не только мозгов нет, но и ещё многого чего, что есть только у женщины! Хи-хи-хи!».
После короткой, неловкой паузы Платон поначалу будто молвил слово согласия смутившемуся гостю:
– «А вообще-то говоря, в ребре есть ДНК, а может даже и стволовые клетки!? Так что из них наверно всё-таки можно кого-то слепить!».
Но тут же он продолжил словесную атаку на в недоумении накоротко затихшего гостя:
– «Что-то у Вас, Вячеслав Александрович, извините, с логикой туговато?! Одни лишь эмоции и словоблудие!
То Вы говорите, что женщины в России были забиты, и их освобождение привело страну к гибели, и тут же, сразу, доказываете обратное, что в России не было забитых женщин, и при правительницах она процветала!» – всё-таки ударил он теперь уже было приосанившегося.
– «Так я продолжу. Если вопрос спорный, и его последствия неизвестны, то решение должен принимать только мужчина. Ругать его впоследствии за ошибку нельзя!» – как долдон продолжил Вячеслав Александрович.
Видимо ему не раз от жены доставалось за последствия принятых им самостоятельно неправильных решений?! – сделал вывод пока отдыхающий оратор.
– «И деньги должны быть у мужчины! Он их должен зарабатывать, а тратить уже вместе. Отсюда раньше было и уважение к мужу и со стороны жены, и со стороны детей! Конечно, женщина может работать или до замужества, или после пятидесяти, когда уже и дети сами взрослые, но обязательно медсестрой, продавцом, в службе быта, воспитательницей в детском саду, учительницей в школе, но получать денег должна мало! Она должна больше помогать мужу в его бизнесе или в другой работе!
Пусть это и Домострой! Но при нём Россия была великой державой, занимала в Мире третье – пятое место по объёму производства! Да и в других странах Европы в то время был тоже так называемый Домострой! Люди к тому же жили более счастливо и нравственно, не было разводов, было много детей!» – невозмутимо продолжил Бармин.
– «А по поводу женщин, извините, я Вас перебью! Как я понял, Вы ярый защитник Домостроя, причём яркий представитель зажиточного крестьянства!?
И что же? По-вашему женщины не должны быть теперь, допустим, кандидатами медицинских наук? А только сидеть дома, на кухне, с детьми и ходить в церковь за Вас молиться? Как у немцев: Киндер, Кюхен, Кирхен, то есть дети, кухня, церковь!
Я считаю, что и платить больше надо не по половому признаку, а тому, кто больше и качественно сделает, заработает! Хотя, конечно, мне такие женщины тоже не попадались!
Но если следовать Вашей же логике, Вы получаетесь поборником католицизма, а не православия. И я с Вами тут не соглашусь! С одной стороны конечно приятно, когда женщина дома обеспечивает Вам тылы, но это должно быть с их стороны чисто добровольно!
И не дай Вам Бог озвучить свою позицию публично, или с трибуны, или по телевидению!
Вас тогда женщины просто живьём проглотят, вместе с вашей агрессивной спермой!» – закончил Платон очередной короткий монолог, на это раз ёрничая.
– «А причём тут я? Есть яркое подтверждение моих слов моими же родственниками! В нашей семье женщины или не работали, или работали на мелких должностях. Отсюда во всех наших семьях были хорошие дети, ни одного развода. А если они редко и случались, то только из-за пьянства или измены другой стороны!» – досказал свою мысль беспардонно перебитый.
Дабы не обижать старика, Платон не стал на этот раз его перебивать, лишь подумав про себя: конечно, не будет разводов, когда женщина в экономической зависимости от мужа! И какими же надо быть мужьями в семье, уважаемый…, если даже при этом женщины всё-таки разводились?!
Видимо что-то вспомнив, Вячеслав Александрович добавил:
– «Раньше в России не было алкоголиков и наркоманов, и все были верующими людьми!».
– «Чушь! Некоторые представители общества, как пили, так и пьют! А алкоголиков раньше никто и не выявлял, власти было наплевать! А наркотиков раньше не было вообще! Их ещё в то время не изобрели!» – не сдержался Платон.
– «Самое драгоценное в человеке, кроме конечно здоровья, это его способности и чувства! Без них нет человека, нет мудрости, осторожности. Болеют лишь здоровые, а умирают лишь живые!» – закончил дед, как ему показалось, большой мудростью.
– «Ну, это чистейшей воды дешёвый софизм! Болеют, как всем известно, лишь больные! А умирают… да! Ещё живые, но в последний момент уже не жильцы! Ибо между жизнью и смертью человека есть чёткая граница, а между здоровым и больным – её нет! Ведь человек, как правило, болеет перманентно» – закончил Платон спокойно и нравоучительно.
– «Давайте лучше теперь поговорим о политике и идеологии!» – неожиданно предложил поменять тему Бармин.
– «А что о ней говорить? Часто человек не может чётко объяснить, с какой классической идеологией он себя соотносит. Ибо зачастую частная идеология отдельного индивида намного шире и богаче, красочней и разнообразней идеологии группы людей, целого класса, или всего общества!» – первым начал Платон.
– «Я могу сказать одно, что «Еврейство» сыграло отрицательную роль в развитии России в двадцатом веке! До этого в руководстве страны были в основном русские люди или европейцы, а после революции и до настоящего времени руководили нами и продолжают руководить евреи, или полукровки с «жидовским» укладом ума! А результат тот, который имеем. Они заразили этой болезнью и многих русских, о стране и народе не думают, и ничего не делают, а только всё для себя! По их религии все не евреи – не люди и их можно обманывать и уничтожать!» – неожиданно выдал на гора Бармин.
– «Вы знаете? Я обычно придерживаюсь более осторожных позиций. К тому же по старорусской привычке защищаю тех, кого бьют! Поэтому не во всём и не в такой степени могу с Вами согласиться по поводу евреев. Они ведь тоже разные бывают. Я был знаком с такими по работе в оборонке» – перевёл инициативу Бармина в менее эмоциональное русло Платон.
– «Так там наверно были лучшие из них, и самые патриотичные?!» – чуть смягчился и тот.
– «Наверно?! Просто евреям, как людям без Родины, без роду и племени, понравились лозунги большевиков о всемирной революции, о всеобщем братстве и счастье!».
Бармин пожал плечами.
Его наскок на Кочета, как на возможно им предполагаемого еврея, был тем изящно парирован. Тогда он сменил направление главного удара:
– «Я вот что думаю! Надо вместо второй палаты, кроме Думы, создать Совет старейшин, где люди всех национальностей, выбранные пропорционально численности населения, будут окончательно по их выбору принимать или не принимать законы, подготовленные Думой!
Возраст этих людей должен быть не менее семидесяти лет! Это должны быть многим известные, желательно верующие, а ещё лучше, не имеющие собственности, монахи!».
– «По поводу Вашего предложения о палате старейшин. Соглашусь лишь в одном. Такой орган должен быть! Но не в качестве решающего при принятии законов, а в качестве совещательного! Ибо старики естественно являются носителями старого. К тому же не забывайте про старческий маразм! А если все такие будут в палате, то какие тогда законы будут приниматься? Не забудьте, как Вы сами наверно называли Политбюро ЦК КПСС – сборищем маразматиков!?» – иносказательно согласился с ним Платон Петрович.
– «Да! В Политбюро ЦК КПСС были люди без веры, зато с собственностью. Они, конечно, имели семьи, и стремились к личному обогащению. А я хотел, чтобы в этой Палате были люди в большинстве православные, пользующиеся доверием у населения в разных частях страны, которые были бы специалистами в разных областях знаний, и желательно монахи!» – продолжил Вячеслав Александрович.
– «Возможно? Но чего далеко ходить-то! Возьмём Ваш пример. Вы, как представитель Домостроя, какие законы примете в своей палате? Так что только совещательный орган! Пусть старики своей логикой докажут молодым правильность своей позиции, приведут свои доводы и аргументы!
А по поводу маразма. Старые люди думают, что они всё знают, всё понимают лучше всех, умнее всех – истина в последней инстанции. А на деле зачастую бывает, что они не только в лучшем случае догматики, а уже ничего не понимающие, плохо соображающие люди, маразматики одним словом! А как я уже кому-то говорил и даже описал в стихах: маразм – не оргазм! Кайфа не поймаешь!» – высказался о своей позиции Платон.
– «Человек – раб своих идей, прихотей и заблуждений! А любое понятие можно истолковать по-разному, даже прямо противоположно! Поэтому надо решить, кто должен управлять Миром – мудрецы или воины? У одних нет силы, другие лишены разума! Поэтому надо выбирать щедрых душой! И сама жизнь покажет, а люди сами разберутся, кто из них является щедрым душой!» – как ему показалось, завершил на возвышенной ноте Вячеслав Александрович.
Причём тут мудрецы и воины? Да ещё и целый Мир приплёл!
О чём он говорит? О какой-то мировой мафии, что ли? И зачем мудрецам физическая, да ещё и какая-то военная сила? А откуда он взял, что у воинов нет разума? И как вообще узнать, да ещё и измерить щедрость чьей-то души? – про себя удивлялся бреду считающего себя щедрого душой, Платон.