Пока хозяева и гость поочерёдно принимали душ, подъехала и Ксения.
За обедом пропустили по маленькой по случаю Нового года и долгожданного освобождения Вячеслава. Однако Егор позволил себе и по средненькой.
Хозяина вскоре разморило, и коллектив распался на пары по половому признаку.
Пока давно не видевшиеся сёстры оживлённо щебетали на кухне, их мужья уединились в бильярдной. Причём Егор прихватил с собой гитару и им недопитое, а Платон – поднос с прочим. Когда свояки в очередной раз приложились и закусили, началась «Битва Болвантов».
– «Ну, ты и крутой! – подивился Егор на Платона, разодетого в его же домашнее – Прям, как пасхальное яйцо!».
– «Где?!» – сделал удивлённые глаза Платон, раздвигая полы красочного халата, и глядя вниз.
Для разминки посмеявшись, свояки разговорились, и не только.
Наливая Платону, Егор начал как бы издалека, но тут же был перебит, быстро вошедшим в роль, возбуждённым гостем:
– «Ты не с бабой, давай без прелюдий!».
Егор снова закатился в раскатистом смехе, понимая, что в этот-то раз Платон уж точно поддержит его компанию.
– «Ну, что, Платош? Теперь мы можем здесь поговорить спокойно, размеренно! А то там наши женщины так разгалделись…, как…» – начал было старший, но был перебит младшим пенсионером.
– «Как у Корнея Чуковского в «карусели»? Помнишь? Неужели, в самом деле, все газели…» – Платон на секундочку замялся.
Но этого оказалось достаточно, чтобы Егор помог ему с рифмой:
– «… охренели!».
– «Ну, что ты о наших жёнах так?!» – сымитировал Платон укоризну.
– «Первый блин получился… и-к…, комбикормом!» – оправдался Егор.
– «А второй…? Кстати, а как у тебя с работой? Вернее с подработкой?» – временно перевёл разговор на серьёзный лад Платон.
– «Да, знаешь, хорошо! Даже очень хорошо! Много загребаю! Причём люди сами платят! Уже купил снегоход, завтра Вас с Ксюхой покатаю!».
– «Интересно!» – непонятно на что, ответил поражённый гость.
– «Да недавно даже Хаммер ремонтировал! У него весь бок был ободран! Ведь ездить по Москве на Хаммере – то же самое, что ходить в толпе, выставляя в стороны локти!» – серьёзно подытожил хозяин.
– «Да, скупой платит дважды!» – непонятно о чём высказался всё ещё поражённый доходами Егора гость.
– «А дурак – один раз, но втридорога!» – зная только сам, о чём он говорит, высказался мастер «очень умелые ручки».
И свояки снова опрокинули по стопке водки, закусывая солёными огурцами собственного засола и ломтями ветчины.
Егор немного побренчал на своей «карманной виолончели», но пока что-то не пелось.
Как-то неожиданно заговорили о политике и об истории, упомянув и революцию, и её последствия.
– «А-а! А там ещё была женщина по имени Дроздасперма!» – вдруг вспомнил юрьев день, изрядно захмелевший Егор.
– «Дятел! Это не от дрозда, а от «Да здравствует Первое Мая!» – Даздраперма!?» – возмутился ещё относительно трезвый Платон – Откуда там сперма, да ещё дрозда?!».
– «Как откуда? А сокращённое слово здравствует как раз и будет «зда…»!».
– «Ты, оказывается, не только неграмотный, но ещё вдобавок и картавый! Зачем букву «р» в «Да» переставил?».
– «Ух, ты! Какой ты оказывается фрукт?!» – помахал пустой рюмкой перед лицом Платона прищурившийся Егор.
Немного обидевшись на поучающего, он посмотрел на него взглядом снайпера – не в глаза, а в лоб.
– «А как же ты думал?! Каждой букве, читай каждому овощу – своё место! А уж каждому фрукту – своя ветка!».
– «Да-а-а! – протянул несколько успокоившийся Егор – надо ещё налить, а то я что-то тревожусь: стал плохо слова выговаривать!».
– «Так у нас и вся жизнь проходит в вечных тревогах!» – помог, было, свояку Платон.
– «Да-а! Бывало, новую девку поимеешь, и потом ждёшь целую неделю, не проявился ли триппер? И так вся жизнь в тревогах!» – согласился с ним, давно не ведавший тревог, уставший бывалый Егор.
– «Я как-то раз спросил: Девушка! Мне что-то ваша… физиомордия знакома!» – тут же вспомнил он в ответ на смех гостя.
– «И знаешь, что она мне ответила? Мне ваша харя – тоже!» – завершил хозяин.
От девушек переключились на друзей и знакомых, перемыв и их косточки. Егор вспомнил недавнего клиента, кинувшего его с оплатой очередной ремонтной работы:
– «Ну и дурак же он! Я ведь специально кое-что не доделываю, пока со мной не расплатятся! Наверняка у него по дороге кое-что уже отлетело, повредив и другие детали! Теперь новый ремонт ему влетит в копеечку! Да ещё не каждый возьмётся теперь его делать-то! Я там поставил кое-что своё, фирменное, и не всякий сможет в этом разобраться!».
– «В общем, попал парень на бабки!» – искренне поддержал друга Платон.
– «А на вид – весь из себя крутой! Наверно какой-нибудь взяточник-чиновник?» – не унимался чуть протрезвевший обиженный.
– «А у него может ещё и электронный адрес есть? Вернее сайт! Тогда можно его ещё разыскать!» – предложил Платон.
– «Ну, тогда он точно дурак? Ведь у него и его электронный адрес звучит, как три дебил Вы!» – поставил точку перед RU злоумышленника Егор.
Свояки горько рассмеялись.
Потом Егор задумчиво спросил Платона:
– «А что? Ты действительно можешь найти человека?».
– «Да! Мне приходилось! Даже там, где милиция была бессильна! С помощью анализа, в том числе психологического, личности злоумышленника!».
– «И деньги удавалось вернуть?!» – недоверчиво продолжил Егор.
– «Да! Мне их они сами давали! А что же ты думал? Доить Козерога дело ни сколько бесперспективное, сколько неблагодарное!» – подвёл окончательный итог Платон.
После этого пить им уже не хотелось, и свояки сгоняли пару победных для Платона партий в бильярд. Затем мужчины ещё раз насладились тёплым душем, и вышли к своим дамам на вечернее чаепитие.
– «О! А вот и красавцы наши явились!» – встретила их Ксения.
– «А почему Вы не в галстуках?!» – прикололась к ним и Варвара.
Первым нашёлся Платон:
– «А меня один раз так неосторожно спросили, только наоборот: а почему Вы в галстуке?» – начал он, тут же взяв паузу.
– «Ну, и?!» – первой не удержалась Ксения, привыкшая к скороговоркам мужа.
– «А я им ответил, что хороший галстук душу греет! А ещё он меня дисциплинирует! В галстуке я не буду материться и не полезу Вам морду бить!» – завершил скороговоркой свою мысль сочинитель.
– «Так, что? Сейчас полезешь бить?!» – не удержалась Варвара.
– «Да, нет! Некому!» – успокоил её Платон, зачем-то взглянув на Егора.
– «Ну, что, садимся?!» – невинно вопрошал тот.
– «Сейчас руки помою!» – объяснила отходящая к мойке Ксения.
– «И в гваз дам!» – скопировал Ляпунова-младшего Платон.
Весёлые, сели за стол. Темы теперь были затронуты совсем другие. Егор предложил Ксении завтра покататься на снегоходе, а остальным, особенно пану-спортсмену, побегать за ними на лыжах.
– «Тогда надо попить на ночь кефиру!» – предложила предусмотрительная хозяйка дома.
– «Да мне как-то ряженка ближе по духу!» – поделилась, возражая, Ксения.
– «Злому?!» – тут же схохмил её муж.
Все вместе посмеялись, попили и поговорили.
– «Хорошо-то как тут у Вас!» – разоткровенничалась Ксения.
– «Да! Вы молодцы! Просто объект для подражания!» – добавил эмоций Платон.
– «А Вы-то? Тоже хороши!» – оправдалась Варвара.
– «Да, уж!» – произнёс своё слово и Егор.
Супругам Кочет очень нравилось бывать у своих старших свояков Егоровых, но это случалось редко.
И хотя те всю свою сознательную жизнь втайне и проповедовали принцип: Все бабы дуры! А все мужики гады! Но прожил они совместно уже долгую и в чём-то даже счастливую жизнь.
Подумав об этом, Платон неожиданно вслух изрёк, прерывая всеобщее молчание:
– «Жили они долго и счастливо, и умерли в один день, хотя до сих пор и не знали об этом!».
– «О! это у тебя чёрный юмор?!» – первой прореагировала, привыкшая к таким неожиданным поворотам, Ксения.
– «Нет! Скорее всего, серый – тупой и неуместный!» – подвёл под собой черту самокритичный автор.
– «Какой же ты подаёшь пример подрастающему поколению?» – неожиданно вмешалась и Варвара, невольно поддержав сестру.
Разговор теперь невольно перешёл и на проблему отцов и детей.
– «Противопоставлять одно поколение другому, искусственно раздувать проблему отцов и детей могут только люди недалёкие, проще говоря, дураки!» – неожиданно пересел на философского конька писатель Платон.
Видя недоумение родни от им же сказанного, философ продолжил:
– «И, если это делают молодые – то значит они всё ещё дураки! А если это делают пожилые – то они уже дураки!».
Выждав паузу, вызванную шумом одновременных всеобщих квази высказываний, Платон озвучил только что появившуюся новую мысль:
– «А удел всех родителей – делать своим детям что-нибудь хорошее, полезное. Создать для них, например, материальные ценности, различные блага, и спокойно, с чувством выполненного долга, удалиться со сцены жизни!».
– «Да! А то население на Земле так увеличилось! Вон, в Москве, народу стало сколько много? Как в Китае! И, главное, ходят, как хотят. Туда – сюда, мешают друг другу, ругаются! Поэтому я предлагаю Москву переименовать… – сделал паузу Егор – в Муданьцзян!».
На этом смехе очередной лирико-философский вечер в загородном доме Егоровых спокойно подошёл ко сну.
Убрав со стола и помыв посуду, пока пропуская подуставших женщин в душ, пожилые и не очень мужчины попарно со своими половинками разбрелись по спальням.