– О боги! – вздохнул Лукин. – Понимаешь, мы тут так загружены… А перемещение в пространстве мы еще не проходили. При том, как у меня обстоят дела сейчас, я, скорее всего, прибуду во дворец на дне глубокой ямы. Да еще наделаю множество ям по всей дороге отсюда до Лютерии.
– Ну возьми Эндимиона! – предложила Изодель. – Я попробую его уговорить…
– Эндимион считает себя твоим личным драконом, – возразил Лукин. – Если уж он не согласился отнести меня сюда, с чего бы ему согласиться везти меня обратно? Да, кстати, а где он?
– В лесу прячется. Он застеснялся, – объяснила Изодель. – Терпеть не может, когда на него пялятся.
– Так ведь ты, значит, прошла несколько миль пешком! – воскликнул Лукин. – Иди сюда, к статуе, присядь на постамент. Да, кстати, и познакомься с моими друзьями.
Он обнял сестру за плечи и повел ее к статуе. Его друзья изо всех сил делали вид, что им ни-чуточки не любопытно.
– Ну, с Эльдой ты уже знакома. Это Рёскин, это Клавдия, это Фелим, а это… – он запнулся и перевел дух, – это Ольга.
Повисла неловкая пауза. Изодель с Ольгой переглянулись. Потом обе девушки несколько натянуто улыбнулись. Было видно, что они сразу понравились друг другу, но в то же время чувствуют себя неловко. Едва заметив это, Фелим, на которого улыбка Изодели произвела свое обычное неотразимое действие, сорвался с места и побежал в буфет – принести Изодели кофе.
– И поесть тоже захвати! – крикнул Лукин вслед Фелиму. – Я уверен, что ты не завтракала, – сказал он Изодели.
Девушка призналась, что так оно и есть.
– Я не могу задерживаться тут надолго, максимум на полчасика, – добавила она. – До леса добрых пять миль, а Эндимиону надо успеть привезти меня обратно к обеду, иначе отец еще и про меня начнет спрашивать.
– Да, у нас сейчас все равно лекция, – сказал Лукин. – А мне еще надо поговорить с Вермахтом насчет…
Он огляделся в поисках вешалки. Клавдия, Рёскин и Ольга дружно указали, где она. Вешалка стояла по другую сторону статуи.
– Ну вот! А ведь я точно помню, что мы ее оставили в аудитории, – сказал Лукин. – Но если уж она выбралась из запечатанной ямы, что ей обычная дверь? Ей просто требуется чуть больше времени, вот и все. Ах, Изодель, ты думаешь, у нас с тобой проблемы? Знала бы ты, какие проблемы у Клавдии! И у Фелима.
И он принялся рассказывать о невзгодах Клавдии и Фелима. Все обратили внимание, что об Ольгиных проблемах он благоразумно умолчал. Ну, оно и к лучшему.
Клавдия все сравнивала брата и сестру. Они были ужасно похожи, только у Лукина черты лица были массивнее и волосы темнее. А сейчас, когда оба улыбались и болтали, они и вовсе сделались почти неотличимы. К тому же, судя по всему, они были практически одного возраста. Клавдия была озадачена.
– Вы что, близнецы? – поинтересовалась она.
Брат с сестрой рассмеялись.
– Все об этом спрашивают, – сказала Изодель. – Нет, не близнецы. Но я всего на десять месяцев старше его.
– Да, она у нас в семье старшая, – сказал Лукин. – И, по правде говоря, из нее вышел бы куда лучший правитель, чем из меня. Но отец об этом и слышать не желает.
Тут вернулся Фелим с подносом, на котором красовалась чашка кофе и целая гора булочек. Он вручил поднос Изодели, и та поблагодарила его улыбкой.
– Из нее бы вышла отличная королева, скажи? – обратился Лукин к Фелиму.
– Еще бы! – с энтузиазмом ответил Фелим.
Улыбка Изодели сделала Фелима ее рабом навеки.
– Ну вот, опять неприятности, ребята, – сказал Лукин. – На этот раз у меня. Мой батюшка король не подозревает, что я тут учусь на волшебника. Если он об этом пронюхает, боюсь, он выйдет из себя и обратно вернется не скоро. Он считает, что король и магия – две вещи несовместные. Остальные мои родственники, благослови их боги, делают все, чтобы отец ничего не узнал, но, похоже, он начинает что-то подозревать, потому что он уже очень давно меня не видел. Надо срочно придумать, как мне оказаться в двух местах одновременно. Вот, Изодель говорит, что обстановка накаляется.
– Иллюзия! – тут же предложил Фелим. – Пусть он увидит тебя в конце длинного коридора или на лестнице, но чтобы ты убежал прежде, чем он успеет тебя окликнуть.
– Нет, – сказал Рёскин. – Голем. Мне тут как раз на днях попалось славненькое заклинаньице для создания големов. Тут ведь нужно такое подобие Лукина, к которому король мог бы подойти вплотную.
Его соученикам идея показалась сомнительной – все помнили, что в последнее время Рёскину не очень-то удавались новые заклинания. Изодель мягко заметила:
– Я видела големов. Они ведут себя не так, как настоящие люди.
– А что, если… – одновременно начали Эльда и Ольга. Эльда закрыла клюв, а Ольга договорила: – Если вроде как смешать эти две идеи?
И Эльда воскликнула:
– Я как раз собиралась сказать то же самое!
– Да, – согласилась Клавдия. – Это может получиться. Насколько я помню, для подобных заклятий требуется какая-нибудь вещь, принадлежащая человеку, чью копию надо создать. Лукин, дай, пожалуйста, носовой платок или пуговицу – короче, что-нибудь. Если нам удастся сделать так, чтобы эта вещь по какому-нибудь ключевому слову – ну, скажем, можно взять имя Лукин – делалась на него похожа, можно будет отдать ее Изодели…
– И тогда я смогу взять ее домой и передавать по очереди всем членам семьи, чтобы отец мог видеть его в самых разных местах! Замечательно! – воскликнула Изодель.
Пока Лукин шарил по карманам, бормоча, что платка он сегодня почему-то не захватил, Фелим вежливо спросил у Изодели:
– А вы тоже волшебница, госпожа моя?
– Благие боги! – рассмеялась Изодель. – Нет, конечно!
– У нее своя, личная магия, – сказал Лукин, махнув рукой на поиски платка и выдрав вместо этого подкладку из кармана. – Иначе отчего бы драконы-слётки клялись ей в вечной верности, а придворные по два раза на дню падали к ее ногам, предлагая руку и сердце?
Изодель приметно покраснела.
– И вовсе они не… В общем, я никого не поощряю!
– Хотел бы я обладать хотя бы половиной ее обаяния! – вздохнул Лукин.
Фелим пристально поглядел на Изодель, потом перевел взгляд на ее брата.
– Прости, пожалуйста, – как всегда, вежливо возразил он, – но мне кажется, что обаяния у тебя не намного меньше, просто ты слишком редко пускаешь его в ход.
Теперь покраснел уже Лукин.
– Ну давайте, давайте, делайте это заклинание! – сказал он.
Они собрались вокруг выдранного куска подкладки, сблизив головы. Изодель осталась сидеть на постаменте статуи, прислонившись к ногам волшебника Поликанта. Она жевала булочки и наблюдала за молодыми магами. Время от времени она качала головой, не понимая, что происходит. И была застигнута врасплох, когда примерно минуту спустя Клавдия сказала:
– Ну вот, думаю, все должно получиться. Давайте проверим. Ольга, держи лоскут рядом с ним, а Изодель пусть произнесет его имя. Говори, Изодель!
Изодель не без сомнения посмотрела на обыкновенный кусок подкладки, развевающийся на ветру, но послушно сказала:
– Лукин!
И внезапно перед ней оказались два Лукина, стоящие бок о бок. Изодель даже не могла угадать, который из них настоящий, пока тот, что справа, не нахмурился и не буркнул:
– И вовсе я не такой!
Все прочие от души расхохотались и сказали:
– Такой, такой!
– Это что, я всегда такой надутый? – спросил Лукин.
Увы, к тому моменту студенты давно уже исчерпали свободные полчаса, подаренные им Коркораном, и на десять минут опоздали на лекцию к Вермахту. Вермахт, может быть, и не заметил бы, но ведь и Эльды тоже не было. Он уже больше недели пытался делать вид, что ее как бы нет, но сколько ни тужься, а не замечать огромного золотого грифона, а также его отсутствия просто невозможно. А заметив, что Эльды нет, Вермахт обнаружил, что и пяти ее друзей тоже нету. И, как раз когда Лукин задал свой последний вопрос, Вермахт торжественно вышел во двор, чтобы выяснить, куда они все делись.
– И что это вы там делаете, а? – грозно осведомился он и изумленно заморгал: на миг ему показалось, что он видит перед собой двух наследных принцев Лютерии.
Но тут Ольга встряхнула одного из принцев и протянула лоскуток Изодели.
– Вы, конечно, можете вообще не посещать моих лекций, пожалуйста, я не против, – продолжал Вермахт самым ядовитым тоном. – Но имейте в виду, что без конспектов вы не сдадите экзаменов в конце семестра!
– О боги! – тяжело вздохнула Клавдия. – Опять неприятности! Изодель, нам надо идти.
Принцесса засунула тряпку в карман и спрыгнула наземь.
– Простите, пожалуйста, господин волшебник, – сказала она. – Это все моя вина. Я неожиданно наведалась в гости к брату, и из-за меня все позабыли о времени. Простите их, пожалуйста.
Она даже не улыбнулась. Она просто поглядела Вермахту в глаза. И волшебник расплылся в глуповатой улыбке. Он пригладил свою бородку и расправил плечи. И поклонился:
– Ничего, ничего, госпожа моя! В подобных обстоятельствах любой забыл бы о времени!
– Вы так любезны! – сказала Изодель. На этот раз она улыбнулась, и Вермахт едва не упал. – Благодарю вас, господин волшебник, – сказала она совершенно искренне.
– Ну что вы, что вы, что вы, не за что, заходите в любое время! – пролепетал Вермахт, глядя на нее собачьими глазами.
Лукин одобрительно посмотрел на сестру. С Изоделью всегда так. Она вовсе не старается привлечь или очаровать кого-то. Люди сами тянутся к ней, помимо ее желания, а все потому, что она такая искренняя. Вон даже на Вермахта и то подействовало. «Вот и замечательно, – подумал Лукин. – Возможно, этим удастся воспользоваться». Он поцеловал сестру на прощание и следом за своими друзьями направился к Северной лаборатории. Не доходя до крыльца, он оглянулся: отчасти затем, чтобы проводить взглядом любимую сестру, идущую к главным воротам, но еще и затем, чтобы посмотреть, что будет делать вешалка. Вешалка, естественно, качнулась и засеменила следом за Клавдией. Лукин придержал перед ней дверь лаборатории, чтобы вешалка могла войти внутрь, потом уселся на место, успев расслышать, как Эльда шепнула Рёскину: