— Выкатывайте все бочонки, сколько есть, — распорядился Перри. — А я сейчас перенесу сюда еще вина. Пир будет долгий, а грифоны пьют очень много!
— Да ну? — сказал буфетчик, хорошо знающий студентов. — А платить кто будет? Поликант?
— Университет, — уточнил Перри. — Пьедестал статуи отлит из чистого золота!
Примерно в это же время кузнечные мастера на своих пони въезжали в ущелье, ведущее к вратам Центральных пиков. Все, включая пони, были очень довольны, что доберутся туда до заката.
— Эх, как всетаки хорошо вернуться домой! — сказал Генно. — Сейчас сяду, протяну ноги к камельку, девушкаремесленница принесет ужин…
— А мы теперь еще и богаты! Так богаты, как другим и не снилось! — откликнулся Добри и помахал Книгой Правды. Он всю дорогу не выпускал ее из рук.
И тут сверху, с утесов полетели стрелы. Один из пони вздыбился.
— Стоять! — донесся слева женский голос. Добри огляделся и увидел, что они окружены изгородью из стрел, вертикально воткнувшихся в землю.
— Добрые выстрелы, — заметил он, обращаясь к Генно. — Кто это там наверху?
— Руска, судя по голосу. То ли двоюродная, то ли родная сестра этого Рёскина, я уж и забыл, — ответил Генно. — С ней там половина ее клана. А другая половина — на другой стороне.
— Эй, Руска, слазь оттуда! — крикнул Добри наверх. — Нечего баловаться!
— Нет, кузнечные мастера, мы не балуемся! — ответил сверху голос Руски. — Мы, ремесленники, захватили пещеры! Теперь у нас все равны. А кто не хотел быть равным, те мертвы. Где Рёскин?
— Мы его продали, за величайшее сокровище в мире, — прогудел Добри, снова помахав книжицей. — Ладно, Руска, пошутили и будет! Мы все устали.
— Так Рёскин жив? — крикнул ктото с противоположных утесов, — Поклянитесь!
— Клянемся! — в один голос ответили кузнечные мастера.
А Генно добавил:
— Продали мы его наследному принцу Лютерии, если хотите знать. А теперь слазьте оттуда и впустите нас в пещеры!
— Вы не поняли! — крикнула Руска. — У нас революция! Ваша власть кончилась! Раз Рёскин жив, мы отпустим вас живыми, но вы должны уйти! Давайте, убирайтесь прочь!
Кузнечные мастера переглянулись, очень расстроенные. До них малопомалу начало доходить, что тихие домашние радости, которые они предвкушали, им больше не светят.
— Эй, ну давайте договоримся! — крикнул Добри. — Как же вы без нас? Вам же нужны заклятия против глубинных демонов!
— Да нет там никаких демонов! — отозвались сверху. — За шесть сотен лет никто ни разу ни одного не видел! Это все обман!
— Обманщики! Убирайтесь! — послышались крики с обеих сторон ущелья, и затем голоса слились в дружный хор:
— УБИРАЙТЕСЬ! УБИРАЙТЕСЬ! УБИРАЙТЕСЬ!
Для пущей убедительности сверху прилетело еще несколько стрел, которые вонзились внутри круга первых, в неприятной близости к кузнечным мастерам. А Руска пронзительно выкрикнула, перекрывая общий хор:
— Если вы к утру не уберетесь, мы вас убьем!
Добри угрюмо взглянул на прочих мастеров, потом на книгу, которую держал в руке.
— Им все равно! Я показал им величайшее сокровище на свете, а они и слушать не пожелали! Если глубинные демоны и вправду существуют, эти неблагодарные заслуживают того, чтобы они их слопали с потрохами!
Он тяжело вздохнул.
— Ну что ж, господа кузнечные мастера! Если поторопиться, мы успеем к полуночи добраться до Ущельных пещер. Если отдать им Книгу Правды, они нас приютят.
И он вздохнул еще тяжелее.
— Слыхано ли, чтобы за постой платили так дорого?
И кузнечные мастера развернули своих пони и под аккомпанемент дружного хора «УБИРАЙТЕСЬ!», насмешливых воплей и улюлюканья поехали прочь.
Немного спустя, когда празднество в университете было уже в полном разгаре, Блейд протянул Перри стеклянную кружку вина с новой соломинкой и уселся на крыльце столовой, на уровне головы Перри, со своей кружкой.
— Перри, а нельзя ли поинтересоваться, что ты тут делаешь?
Перри сидел, опираясь оперенным локтем на Вермахта — тот покамест оставался табуретом, — и задумчиво потягивал вино.
— Я думал, ты знаешь, что правительство отправило меня с Джессаком, — сказал он. — Джессак ведь был сыном премьерминистра. Извини, что пришлось позвать тебя на помощь.
— Ах, так это ты отправил призыв? А я думал, Эльда. Тото этот невинный тон показался мне таким знакомым! Нет, я имел в виду, почему ты остался здесь, в университете?
— Ну, мне, в общем, нравится учить, — сказал Перри. — А обучение здесь было поставлено из рук вон плохо.
Он склонил голову набок и посмотрел кудато в другой конец двора.
Блейд проследил направление его взгляда, поверх голов смеющихся людей, в шлемах и без, поверх кружек и бутылок, грифоньих клювов и распростертых крыльев, пляшущих грифонов и поющих людей, все под каплями моросящего дождя, сверкающими в свете ярких ламп — остановить дождь оказалось не под силу даже волшебнику Поликанту, — и обнаружил, что взгляд Перри устремлен к золотому постаменту волшебника Поликанта. На постаменте, спиной к спине, восседали Ольга и Клавдия, с одной стороны их теснила Эльда, а с другой притулился Лукин. Рёскин с Фелимом сидели внизу, прислонясь к пьедесталу. Все шестеро громко пели, и пятеро из них безбожно фальшивили. Блейд отчетливо различал в общем гаме нежный, чистый голосок Клавдии. На миг он замечтался, представляя себе ее худощавое зеленоватое личико с милой улыбчивой ямочкой, ее ясный, умный взгляд, ее странные змеистые волосы и то, как здорово она умеет смеяться. А ведь кажется, ее жизнь должна была бы сделать ее суровой и унылой! Вот и теперь она смеялась. Но тут Эльда издала особенно немузыкальный вопль, и Блейд поморщился. «Вечно Эльда лажает!» — подумал Блейд. И тут он понял Перри. Изза Эльды, разумеется!
— Она еще слишком молода, — сказал он гриффону.
— Она меня все время видит, — ответил Перри. — И я говорю себе, что это добрый знак, пока до меня не доходит, как она меня презирает.
— Она терпеть не может, когда ты скромничаешь. Она мне сама говорила, — объяснил Блейд.
— Аа! — удивился Перри. — А я думал, так и полагается себя вести, когда ухаживаешь. Хотя она, наверно, привыкла к Киту… Знаешь, Блейд, она такая красивая, что у меня прямо сердце разрывается!
— Я тебя понимаю, — ответил Блейд.
Перри скосил на него блестящий глаз.
— Я думаю, — медленно сказал он, — что обеим нашим прекрасным дамам надо еще подрасти и войти в полную силу. Твоя, если судить по этой жуткой Квериде, имеет все задатки, чтобы стать могущественной волшебницей. А могущественные маги взрослеют медленно.
Блейд растерянно уставился на Перри. Сколько лет он был знаком с Кверидой, но не подозревал, что кожа у нее зеленоватая не от старости, а оттого, что в ее жилах течет кровь Болотного народа… Нуну! Это многое объясняет.
— Да и Эльда тоже еще подросток, — сказал он. — Так что нам остается лишь навещать их и надеяться на лучшее. Хочешь, я найду тебе здесь такую работу, против которой твое правительство не станет возражать, чтобы ты мог спокойно остаться тут и ждать своего часа?
Перри сверкнул глазами.
— Да, пожалуйста!
И они торжественно чокнулись кружками.