изнеса закончил тридцатилетний Джордж Буш Уокер младший, будущий губернатор Техаса и будущий президент Соединенных Штатов с две тысячи первого по две тысячи восьмой год. Прославился тем, что именно в его правление в Америке случился самый громкий террористический акт, когда несколько групп исламистов-смертников совершили вооруженный угон пассажирских самолетов, направив их на таран различных военных и гражданских целей. Так, например, в обрушившихся нью-йоркских башнях-близнецах Всемирного Торгового Центра погибло более тридцати тысяч американцев, и это не считая более чем тысячи пассажиров обреченных самолетов.
- Но, мистер Сергий, это же ужасно! - воскликнул президент Форд. - Как можно было допустить такие большие жертвы в мирное время? Куда вообще смотрели ЦРУ и ФБР, раз террористы с такой наглостью действовали в самом сердце Америки?
- Дело в том, - сказал я, - что за десять лет до той трагедии исламисты были ближайшими союзниками Америки в борьбе с «безбожной» советской системой, а потому в ЦРУ накопилось достаточное количество сотрудников, аффилированных с террористическими структурами. Множество исламистских боевиков проходили обучение на территории Соединенных Штатов Америки, а их главари были вхожи в самые высокие кабинеты. Потом времена изменились и ненужные больше друзья спустя десять лет стали злейшими врагами Америки. Кампания, развязанная тогда Бушем-младшим ради борьбы с мировым терроризмом, не привела ни к чему, кроме роста антиамериканских настроений во всем мире. Множество ближневосточных стран было разрушено, большие города лежали в руинах, но террористическая угроза не уменьшилась ни на йоту, потому что вместо воздействия на причины болезни американские власти со всей дури пытались бить по симптомам. Борьба с ветряными мельницами еще никогда и ни кому не приносила успеха, за исключением тех людей, которые делают на подобных процессах свой большой и маленький бизнес.
- Спасибо за консультацию, - поблагодарил меня Джеральд Форд, бросив на своего посла внимательный взгляд, - мистер Поппер в своих отчетах упустил большинство изложенных вами фактов...
- Человеческая память ограничена, - сказал я, - а потому делит информацию на важную и не очень. И только мне по должности положено быть осведомленным обо всем, что творилось или будет твориться в Основном Потоке. Но сейчас, джентльмены, давайте снова вернемся к началу девяностых годов, где и лежит корень всех проблем. Именно в те годы молодыми лейтенантами и начинающими государственными клерками в жизнь вступило то поколение военных и политических деятелей, которое позже приведет вашу Америку к катастрофе. Впрочем, результат отрицательной селекции сказался далеко не сразу: потребовалось время, чтобы состарилось и вышло в тираж поколение Холодной войны. Но когда этот процесс завершился, его результат оказался сокрушительным. И пока победители разлагались, противоположная сторона, сбитая с ног, оглушенная и потерявшая былую идентичность, копила для нового противостояния силы и злобу. Мэри Смитсон, которую мы здесь уже упоминали, считает, что последнюю решающую схватку вашей Америки со всем окружающим миром вызвал стремительно надвигающийся финансово-экономический кризис. Как ни странно, в условиях однополярного мира былая американская гегемония вместо былых доходов начала генерировать все больше и больше убытков. Об этом говорили два постоянно растущих ключевых показателя: дефицит государственного бюджета и дефицит платежного баланса. В мои времена в две тысячи шестнадцатом году государственный долг США подбирался к цифре в двадцать триллионов долларов. Но уже в двадцать втором году он перевалил за тридцать триллионов, и на выплату процентов по нему уходила сумма, превышающая совокупные расходы Пентагона и спецслужб, что составляет более четверти от всех реальных доходов государства. Бюджетный дефицит в один триллион долларов в год - это совсем не то, что полезно для страны. И, как мне сообщают, в дальнейшем он будет только увеличиваться: в двадцать третьем году полтора триллиона, в двадцать четвертом -два триллиона, в двадцать пятом - три триллиона...
Когда я назвал цифры американского госдолга и дефицита бюджета в двадцать первом веке, глаза у президента Форда и генерала Вейэнда поделались круглыми, точно у филинов. Как сообщила энергооболочка, нынешний государственный долг, тяжелое наследие Вьетнамской войны, едва приблизился к шестистам миллиардам, и это при том, что госдолг по итогам второй мировой войны составлял всего триста миллиардов. И тут им озвучивают такие огромные, почти невозможные цифры долгового бремени.
- Хватит, мистер Сергий! - сказал Джеральд Форд, хлопнув ладонью по столу. - Вы меня убедили. В будущем Америку, безотносительно ко всему прочему, не ждет ничего хорошего, а потому с этого пути требуется сходить. Годовой дефицит государственного бюджета, исчисляемый триллионами, это такая нехорошая вещь, которую требуется избегать любой ценой. Только вот в связи со всем вышесказанным у меня есть два вопроса. Первый - не получится ли так, что в результате ваших усилий вместо американской в мире возникнет коммунистическая гегемония? Второй - что вы будете делать в том случае, если против отступления Америки на исходные позиции единым фронтом выступит весь наш политический бомонд, без разделения на республиканцев и демократов? А это случится, скорее всего, и тогда меня, объявив импичмент, погонят палками прочь из Белого дома или вовсе пристрелят, как президента Кеннеди - разного рода сумасшедшие у нас в Америке всегда наготове.
- По поводу первого вопроса можете не беспокоиться, - ответил я. - нынешние коммунисты ни на что подобное уже не способны, да и не нужна им сейчас никакая гегемония, своих проблем хватает. И даже левые движения на вашем заднем дворе возникли и набрали силу не столько из любви к коммунистической идеологии, сколько как реакция на безудержную эксплуатацию этих стран американскими корпорациями и вызванную этим повальную нищету. Не будет нищеты, не станет и левацких настроений, это я сразу могу вам сказать, как большой специалист в практических вопросах. Если вы считаете страны Латинской Америки своим задним двором, так примите меры к тому, чтобы люди там жили более-менее достойно, и тогда слово «гринго» перестанет быть самым грязным ругательством. Что касается вашего политического истэблишмента, то ему стоит намекнуть, что у меня очень хорошо получаются небольшие локальные акции возмездия с поголовным устранением высокопоставленных негодяев, в то время как с голов простолюдинов не упадет и волос. Чтобы уничтожить всех ваших конгрессменов и сенаторов, мне понадобится задействовать не больше пары батальонов. Сделали свое дело - и сразу же обратная амбаркация, ибо не надо мне от вас ничего лично, зато эффект получится оглушительным. И то же самое по банкирам и прочим инвесторам: все они смертны и, более того, смертны внезапно. Самая первая задача - очистить от вашего присутствия Корею, ибо внутренняя ситуация там ничуть не лучше, чем в Чили. В Европе план такой - объединенная Германия становится нейтральной и вместе с Австрией и Югославией разделяет силы НАТО и Варшавского договора, которые приводятся в сугубо оборонительную конфигурацию с удалением всего наступательного вооружения, в том числе средств первого удара. Также было бы невредно затеять какой-нибудь мирный совместный проект в космосе - например, как продолжение программы «Союз-Аполлон». Чем плоха идея международной космической станции, где каждая держава будет иметь свой модуль? А дальше можно будет разговаривать детально: что, где, сколько и за какие коврижки... Так сказать, углубленное и расширенное продолжение политики разрядки, предусматривающее резкое снижение военной напряженности и мирное соревнование двух политических систем. А если кто-то будет не согласен на эти весьма благоприятные условия, то я выхожу на тропу войны и начинаю бушевать.
- Ну хорошо, мистер Сергий, - сказал президент Форд, вставая, - ваш план мы услышали, и большого отторжения он не вызывает. Вот только войска из Кореи заблаговременно вывести будет затруднительно: тому будет слишком много противников - и среди конгрессменов, и среди генералов. Обещайте, что не будете слишком суровы к нашим парням. Если вы их не перебьете, а только плените, а потом вернете нам живыми-здоровыми, то это будет хороший жест для примирения. Обо всем прочем, как я понимаю, говорить следует уже в присутствии мистера Брежнева.
- Вы все правильно понимаете, мистер Форд, - сказал я, открывая портал на выход. - А насчет более гуманного отношения к вашему корейскому контингенту я подумаю, есть у меня и такие методы.
Часть 78
18 сентября 1941 года, раннее утро, Северо-западный фронт, полоса ответственности 29-й армии, окрестности Себежа
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Вывод первой ударной армии (командующий - генерал-полковник Лелюшенко) на исходные рубежи для первого советского контрнаступления начался одновременно с воздушным наступлением, ибо отныне заклеванному на своих аэродромах люфтваффе стало не до ведения разведки с воздуха. Товарища Лелюшенко товарищ Сталин назначил командовать армией на направлении прорыва, по той причине, что его двадцать первый механизированный корпус изрядно отличился в контрударе под Даугавпилсом. Случилось это в самом начале войны, когда я со своей кавалерией еще не прибыл в сорок первый год, так что весь этот мир еще пребывал в Основном Потоке, а потому этот человек был замечен и отмечен товарищем Сталиным наряду с Рокоссовским и Лизюковым.
Спешенные экипажи выведенного из боев и расформированного двадцать первого мехкорпуса советское командование направило на доукомплектование особого механизированного корпуса но-вопроизведенного генерал-майора Седова. И это был знак величайшего доверия, поскольку костяком этого новосозданного формирования являлся танковый полк из восемьдесят девятого года, а основу местного наполнения составляли бойцы и командиры одиннадцатого, шестого, четырнадцатого и двадцатого мехкорпусов, вдребезги разгромленных в ходе Приграничного сражения в Белоруссии. Эти молодые люди первого советского поколения