Сильвия Уолш на мгновение посмотрела Серегину в глаза, и опустила взгляд, почувствовав горячее дыхание императорской харизмы.
- Простите, сир, - тихо сказала она, - но мы всего лишь студентки, и не компетентны, чтобы обсуждать подобные вопросы. Говорить об этом следовало бы с нашим ректором, преподобной матерью ведьм Шерилинн Баретт, умнейшей и язвительнейшей женщиной нашего королевства. Только она сейчас в тюрьме в Тауэре, и, по всей видимости, покинет свою камеру только для того, чтобы отправиться на бойню...
- Ладно, девушки, - сказал Серегин, - мне все ясно, а потому заканчиваем разговор. Собирайтесь и идемте. Поскольку Аквилония не будет иметь никакого отношения к предстоящей операции по спасению вашего мира, все дальнейшие разговоры будем вести уже со специалистами у нас в Тридесятом царстве.
- А если мы не захотим пойти, потому что нам и тут хорошо, вы потащите нас силой? - исподлобья взглянув на Серегина, спросила Милдред Бонд.
- Нет, не потащу, это не в моих правилах, - ответил тот. - Просто те из вас, что решат остаться, необратимо лишатся как колдовских, так и магических способностей, и восстановить их будет уже невозможно. При моей с Коброй поддержке боец Колдун запросто проделает такую операцию прямо на месте, и живите потом с этим как хотите. Зато те, что пойдут со мной, обретут все возможности, данные им от рождения и, кроме того, я обещаю, что вас никто и никогда не посмеет убивать, истязать и насиловать, потому что вы будете под моей защитой.
- Вы будете и под моей защитой, девочки, - сказала Ника-Кобра, положив ладонь на рукоять меча. - Если кто-нибудь попробует вас обидеть, то мы с «Дочерью Хаоса» ему отомстим, а потом догоним и еще добавим. Только, чур, не плакать и не стонать, потому что, помимо магии, вы будете учиться всему тому, что должен знать взрослый и образованный человек в нормальном мире двадцать первого века, а не в этом вашем заторможенном ублюдке.
- Я иду с вами, сир, - сказала Линдси Торнтон, выходя из-за стола. - Я сама так хочу! И, более того, я хочу поступить к вам на службу, что бы делать все, что вы мне прикажете, и спать там, где вы положите. Смиренно прошу вас, сир, не отвергнуть моей просьбы.
На глазах у девушки выступили слезы. Серегин посмотрел на Колдуна, тот кивнул, и тогда Ар-танский князь сказал:
- Мисс Линдси Торнтон, вы приняты в статусе кандидата, подходите к мисс Кобре и становитесь рядом. Теперь она ваша мать и старшая подруга. Что касается остальных, то считаю до трех - и те, что не успеют принять самое правильное решение, опоздают в своей жизни навсегда. Чтобы точно идентифицировать ваш мир, мне достаточно одной мисс Торнтон. Будете потом вспоминать этот момент во время огородных работ, и ругать себя последними словами.
Не успела Линдси сделать первый шаг, а Серегин сказать «Раз», как со своих мест вскочила троица из Сильвии Уолш, Кэйтлин Мэтьюс и Валери Эллисон. На счет «Два» следом за всеми заторопилась сладкая парочка: Милдред Бонд и Мэрил Картер. Вот что значит правильно подобрать нужные слова.
Восемьсот девяносто третий день в мире Содома, Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, башня Силы
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский
Утром Виктория Великобританская вышла к завтраку заплаканная, и на расспросы Птицы, Кобры и других наших девушек ответила, что ей снился страшный сон, от которого у нее и сейчас сердце колотится под горлом. Сны у нас тут всегда больше, чем просто сны, поэтому я попросил Птицу с Коброй после завтрака по-женски поговорить с Тори и выяснить, что ее так напугало. Впрочем, немедленно объявившаяся возле нашего стола Лилия положила свои руки на виски средней дочери короля Эдуарда, и моральное состояние той пришло в норму. Ну да, несмотря на возраст, стремительно приближающийся к сорокалетию, внутри себя Тори остается нецелованной и небалованной девочкой-подростком, а потому оказалась полностью подведомственна Лилии как богине первой подростковой любви.
После завтрака, пока мои соратницы занимались тем, что пытали британскую принцессу, мы с Колдуном в его кабинете имели дело с Руби и Линдси Торнтон (уже с ног до головы переодетой в каптерке в наше цивильное). Воспитанница Мэри Смитсон, прожившая у нас почти два с половиной года, из затравленного серенького крысенка успела превратиться в стройную элегантную девушку на глаз лет семнадцати. Это такой возраст в жизни молодой женщины, когда смотреть на нее уже приятно, а трогать руками еще нельзя. После уроков Зул бин Шаб манеры поведения у Руби были соответствующие, так что чисто подсознательно виконтесса24 Торнтон восприняла бывшую заокеанскую лагерницу как ровню. Сказать честно, хоть я и не принимал непосредственного участия в преображении Руби, но, увидев девушку, испытал чувство глубокого удовлетворения тем, что созданное мною общество само прекрасно справилось с задачей принять, накормить, обогреть, воспитать двуногого зверька в полноценного человека.
Вежливо поздоровавшись с Колдуном, Руби, на правах приемной дочери, слегка чмокнула меня в щеку, вызвав непроизвольный укол ревности со стороны мисс Торнтон. Нет, девочка, так дело не пойдет. Влюбляться в меня не надо, потому что тебе до полной зрелости еще несколько лет, а у меня есть жена, которую я люблю. Я для тебя могу быть приемным отцом или старшим братом, но никак не предметом сердечных воздыханий. Надо попросить Лилию, чтобы она немного поработала с Линдси и переключила ее внимание на более подходящий предмет. Чем, например, плох князь императорской крови Олег Константинович, юный красавец, поэт и храбрец-рубака? Впрочем, это потом, а сейчас дело.
Поставив девушек рядом, Колдун отошел на пару шагов назад и, достав свою подвеску, некоторое время переводил взгляд с одной на другую.
- Все сходится, Сергей Сергеевич, - по-русски сказал он, убирая камень за ворот. - И Руби, и Линдси происходят из одного и того же мира, и канал туда вполне проходим. По крайней мере, мы в состоянии вскрыть его при помощи магической пятерки, лома, кувалды, отвертки и такой-то матери.
- Дима, - строго сказал я, назвав мальчика его гражданским именем, - откуда ты в своем нежном возрасте знаешь такие суровые слова?
- Когда Ника разозлится на кого-нибудь, но не настолько, чтобы начать убивать, то от нее можно услышать и не такое, - ответил Колдун, невинно глядя на меня своими ясными глазами. - Она говорит, что такие слова нельзя применять всуе, но вполне возможно использовать для облегчения души. Сразу скажу, что вскрыть канал в тот мир - вполне выполнимая, но очень нелегкая задача, примерно такая же, как и в тот раз, когда мы ходили в Мертвый мир за «Неумолимым». Самое главное, что на этом канале нет запрета Небесного Отца, а с остальным мы справимся.
- Ну, если ради облегчения души, тогда проехали, - махнул я рукой и, повернувшись к девушкам, добавил по-английски: - Сейчас вы обе и Колдун вместе пойдете со мной наверх в мой кабинет. Уж извините, милые юные леди, но активной роли на предстоящем совещании я вам не обещаю, будете присутствовать в качестве живых наглядных пособий. Если будут вопросы, то вы на них ответите максимально четко и кратко, а в остальном прошу вести себя так, будто вас там вообще нет. А сейчас, мисс, лете гоу!
Когда мы поднялись наверх, нас там уже ждали Птица, Кобра, Тори, Елизавета Дмитриевна, Анастасия и старина Роберт. Политические советники должны были подойти несколько позже, когда закончатся их обязательные медицинские процедуры, так что технический вопрос открытия первого портала в тот мир мы будем обсуждать, а может, и решать в их отсутствие.
- Значит так, - сказал я, - все подтвердилось. По заключению Колдуна, Руби и наши вчерашние юные британские колдуньи происходят из одного и того же мира, который для нас к тому же вполне доступен, надо только немного попотеть.
- А мы выяснили, от чего плакала Тори, - хмыкнула Кобра. - Ей приснилось, как в том мире, откуда происходит мисс Торнтон, в Лондоне на королевской бойне в Ридженте жестоко мучают и убивают юных колдуний-аристократок.
- Между прочим, - сказал я, - на той же бойне, просто в другое время, так же жестоко убивают колониальных африканских и китайских рабынь, а также британок-простолюдинок, вызвавших простое неудовольствие органов правопорядка, но мисс Тори, очевидно, этот факт не задевает. И мисс Торнтон факт существования бойни в Ридженте никак не задевал до тех пор, когда опасность оказаться в числе жертв не коснулась ее самой. И этот вопрос гуманизма и человеколюбия к сирым и невиновным, находящегося вне рамок социальных страт, партий, наций и рас, еще предстоит вбивать в человеческие головы не только в том мире, но и везде.
Очевидно, за то время, пока я декламировал эту краткую, но страстную речь, из меня опять выглянул младший архангел. Птица, Кобра, Тори, Елизавета Дмитриевна, Анастасия и Руби к таким проявлениям моей внутренней сущности вполне привычные, лишь бы я прямо сейчас не собрался ничего крушить. Старина Роберт такое тоже видал, к тому же он был согласен с моими словами, так что отнесся к происходящему спокойно. И только бедная девочка Линдси Торнтон впала в состояние шока и трепета. М-да, никогда не думал, что меня станут пугаться юные девушки, почти дети...
- Юная мисс, - сказал я, стараясь быть как можно более спокойным, - перестаньте дрожать как желе и откройте глаза. Я не дракон и не собираюсь вас есть, тем более что прямой вашей вины в сложившейся ситуации нет. Родившись в скверне, вы не ведали что творите, а потому будете прощены, стоит вам перейти на правую сторону и начать искупать прегрешения своих предков. Ничего невозможного в этом нет. Поступи ко мне на службу, пройди переинициацию, закончи обучение в соответствии со специальностью, стань дипломированной женщиной-магом и служи нашему общему делу верой и правдой.
- Я не понимаю, что значит «специализация»... - пролепетала юная британка. - Звание колдуньи универсально, и не делится на специальности...