Пока спорили, кормильня осталась позади, пришлось разворачивать Милку. Стоило ей остановиться у коровязи, как откуда-то выскочил парнишка лет четырнадцати и услужливо придержал скотину, пока девушка слезала.
– Спасибо, – немного растерянно поблагодарила Рыска.
– Заходите, госпожа, я коровку сам привяжу, – кланяясь, пригласил парнишка. Девушка еще шире распахнула глаза: какая из нее госпожа-то? Может, он, бедный, слепенький? – Чистить, кормить надо?
– Нет.
– Почему? – забывшись, спросила Рыска у Алька.
– Дык потная же, – удивился парнишка. – И голодная, наверное.
– Потому что в городской кормильне за это берут втрое больше, чем в придорожной.
– Нет, – поспешно сказала девушка. – То есть ничего не надо, спасибо.
Оставив разочарованного парнишку украдкой крутить пальцем у виска, Рыска с замиранием сердца потянула на себя тяжелую дверь кормильни. Пахнуло спертым воздухом, равно пропитанным запахами еды и потных тел. Гостевая комната оказалась небольшой, половину дома занимала кухня. Ближайший к двери угол был отгорожен стойкой с кружками, кувшинами и пивным бочонком. Дальше двумя рядами стояли шесть столов. Увидев за одним из них степенную пару с ребенком, жадно пьющим из кружки (не варенуху же!), Рыска немного успокоилась. Больше похоже на обычную лавку, чем на злачное место.
– Тебе чего, красавица? – окликнул ее кормилец, выглянув из-за бочонка. – Кваску или покрепче?
– Мне бы покушать, – робко призналась девушка. – У вас есть что-нибудь?
– Что-нибудь – есть. Каша, яйца вареные, хлеб… Супы и мясное, не обессудь, еще не поспели – мы их только в печь поставили, к обеду. Могу мальчишку в погреб послать, нарезки колбасной настругать…
– Нет-нет, спасибо, – торопливо перебила Рыска, – мне и каши с хлебом хватит.
Кормилец уговаривать не стал: весчане всегда заказывали чего подешевле и попроще, даже во время еды свободной рукой прижимая тощий кошель.
– Так садись, щас все подам.
Рыска огляделась. Семья уже ушла, за двумя столами сидело по мужику. Оба нахально глазели на девушку, чавкая, как боровы у корыта. Хорошо бы удрать от них в самый угол и отвернуться спиной… но вдруг тут, как в гостях на свадьбе, не принято занимать пустой стол, если за другими еще есть места?
– А куда?
– Куда хочешь, – ухмыльнулся кормилец. – Что, впервые в городе?
– Ага, – жалобно подтвердила девушка. – А вон за тот можно?
– Можно, если осторожно, – хохотнул мужик.
Что он имеет в виду, Рыска не поняла, но на всякий случай проверила и стол, и стул – не шатаются ли.
Каша оказалась невкусной, переваренной и несоленой. Покрошенный в нее укроп не спасал дело, даже наоборот – навевал грусть по вареной картошечке, к которой пришелся бы куда более кстати. Зато хлеб был только что из печи – пышный, еще теплый, с хрустящей корочкой. Рыска съела оба ломтя, украдкой отправив кусочек за пазуху.
– Отрубной, – презрительно заметил Альк, но из пальцев его мигом выдернул.
Разомлев от сытости, девушка облокотилась на стол и уже спокойнее рассмотрела кормильню. А тут ничего, забавно! Хуторской чердак немножко напоминает, тоже везде пучки душистых трав, плетенки лука и низки сушеных грибов висят. Рыска пригляделась и обнаружила, что грибы эти – мухоморы.
– Они же ядовитые! – возмущенно прошептала она.
– Кто? А, конечно. И лук наверняка прошлогодний, давно сдохший.
– Фу, гадость какая! – сморщила носик девушка, поняв, откуда берется легкий душок гнильцы.
– Хм? А для чего они здесь, по-твоему?
– Ну, наверное, чтобы отрывали и закусывали, – почуяв подвох, неуверенно сказала Рыска.
– Вот из-за таких простофиль и приходится одну дрянь вешать. Иначе всю красоту сожрете.
Рыска вконец смутилась. Весчане тоже украшали избы, но лишь по праздникам, цветами и ветками, а не едой. В косы лук только для удобства сплетали.
Кормилец, заметив, что девушка уже поела и что-то бормочет под нос – не блаженная ли? – подошел к ее столу. Со стороны двери, чтоб не сбежала до расплаты.
– С тебя семь медек, гостьюшка.
– Сколько?! – охнула Рыска. Ну у них в городе и цены!
– Скажи, что больше двух эти помои не стоят.
– Что?
– Семь монет, – повторил кормилец, переставая улыбаться.
Остальные едоки с интересом наблюдали за представлением, наслаждаясь превосходством над наивной весчанкой: уж с них-то тройную цену не слупишь, калачи тертые!
– Давай плати, девка! – усилил нажим мужик, видя испуг на девичьем личике. – Или юбку задирай.
Тут он сглупил: честная Рыска, повздыхав, все-таки отдала бы ему запрошенные деньги. Если добром попросить. Но стоило кормильцу посягнуть на святое, как девушку словно Саший за язык ущипнул.
– Вы, дяденька, лучше не охальничайте, – срывающимся голоском заявила она. – А то как бы вам совсем интерес к юбкам не потерять!
Срезав хама, Рыска полезла за деньгами, наткнулась на Алька и машинально, как путающуюся под рукой вещь, выложила крыса на стол. Следующим был узел с монетами, но кормилец неожиданно затряс головой и руками, попятился, чуть не свалив лавку, и сбежал за стойку.
– Чего это он? – растерянно поинтересовалась у Алька девушка.
– Чего, чего… – Всклокоченный крыс прижался к столу, щурясь от света. – Влипли мы. Путников в кормильнях до второго сребра поят-кормят бесплатно.
– Но я же…
– Скаковая корова, крыса, такая угроза от худосочной девчонки… Что еще он мог подумать?
– Я пойду извинюсь и объясню! – Рыска рванулась перелезть через лавку, но Альк с неожиданной прытью вскочил ей на грудь и повис, уцепившись за ткань.
– Сиди уж, воинствующая невинность. Пусть он тебя лучше за путницу принимает, чем за беглую батрачку.
– А что тогда делать? – Девушка медленно опустилась на место, чувствуя себя просто ужасно. Она же осадить мужика хотела, а не перепугать!
– Заказывай нарезку. Гулять так гулять. – Альк взобрался до ворота и снова скатился за пазуху.
– Да мне сейчас кусок в горло не полезет!
– С собой завернем.
– Нет, я так не могу!
Рыска опять начала вставать, но тут дверь распахнулась и в кормильню уверенно шагнул высокий, щеголевато одетый парень: высокие сапоги, красные штаны, плотно, по городской моде, обтягивающие ноги, зеленый бархатный кафтан и такая же шапка, украшенная посеребренной пряжкой и лихо заломленная набок. К поясу привешены длинные ножны с кинжалом, в полмеча размером, с другой стороны болтается увесистая кожаная сумка. На лицо девушка обратила внимание в последнюю очередь – и то когда парень ахнул и в изумлении хлопнул себя по бедрам:
– Рыска?!
Глава 14
Крысиная стая живет по жестким законам, и каждая крыса в ней знает свое место.
Жар узнал ее сразу. Рыска почти не изменилась, разве что подросла и чуть-чуть поправилась – ровно настолько, чтобы называться не тощей, а стройной. Все те же яркие глаза, толстые косы до пояса, простенькое платье, облупленный на солнце нос. Только что-то поменялось в лице… и ниже. Жар оставил дома девочку – а встретил девушку, даже, пожалуй, молодую женщину – ведь ей уже вроде бы исполнилось семнадцать? Интересно, что она тут делает? С батраками в город приехала – или с мужем?
Пока парень с изумлением и восторгом таращился на подругу детства, за пазухой у нее что-то зашевелилось и из выреза выглянула маленькая бурая мордочка.
– Это он? – пренебрежительно осведомился крыс, разом скомкав волшебство встречи.
– Она разговаривает?! – Жар чуть не сел мимо лавки.
– Он, – смущенно поправила и одновременно ответила Рыска. Альк взобрался на ее плечо и подался вперед, шевеля растопыренными усами.
– Фу-ты ну-ты, что за красавчик! С какого пьяницы кафтанчик снял?
Девушка сердито смахнула крыса за пазуху, от неожиданности тот даже не успел ее цапнуть.
– Это мой лучший друг, – прошипела она, наклонившись к вороту. – Так что будь добр, веди себя повежливее!
– Он разговаривает? – ошеломленно повторил Жар.
– Да, я уже догадался. Такой же тупой. – Альк вильнул хвостом, зашиваясь поглубже.
– А он-то почему тебя слышит? – Рыска, спохватившись, потыкала в бугорок под платьем.
– Понятия не имею.
Ответ прозвучал неубедительно, но девушке сейчас было не до разборок с крысой.
– Добрая госпожа! – Кормилец, догадливая шельма, приволок нарезку сам, да такое блюдо, что полстола заняло. – Соизвольте откушать!
– И варенуху тащи, – машинально добавил Жар. – Такую встречу надо хорошенько отметить!
– Две кружки, Ко… господин? – Кормилец вовремя спохватился, что далеко не все завсегдатаи любят, когда к ним панибратски обращаются при чужаках. Мало ли какие дела их связывают!
– Еще чего! – свысока поглядел на него парень. – Кувшин!
Рыска сияла как начищенная серебряная монетка.
– Ох, Жар, неужели это ты?! Я тебя так ждала! Так беспокоилась, как ты тут!
Парню, напротив, жутко хотелось провалиться сквозь пол. Ну где этот кормилец с варенухой?! Нет, он тоже был рад видеть Рыску живой-здоровой, но… Девушка была из его прошлой жизни, возврат к которой представлялся с трудом. Первый год в городе Жар действительно мечтал вырвать подругу из лап Сурка, хватался за любую работу: помогал грузчикам, чистил коров, подметал улицы, даже в красильне месяц проработал, а потом… Нет уж, пусть Рыска спокойно живет на хуторе, доит коров и рожает детей, тем более что с ее характером для счастья больше ничего не нужно.
– Да так… помаленьку… – Жар был не в силах смотреть в счастливые глаза девушки. Опустил взгляд чуть ниже – и снова наткнулся на крыса, прямо-таки излучавшего насмешливое презрение. – Ты что – путница?!
– Нет, – поморщилась Рыска. – То есть… в общем, это долго объяснять. Так получилось. А ты? Ишь какой важный! Все-таки сумел к купцу в помощники устроиться?