«Ещё бы одежду найти. И выход».
– Он же маг, да? – поинтересовалась она, лишь бы что-то спросить. Пусть лучше элементаль непринуждённо поддерживает беседу, может, удастся выведать у него, как по-тихому выбраться из жуткого замка.
– Как и все ла Фрайны.
– А есть и другие?
– Нет, сканда Хильди, среди ныне живущих только сканд Торвальд.
– Болтаешь много, Ури, – раздался за спиной голос хозяина.
Хильди вздрогнула, замерла, боясь шелохнуться. Элементаль подобострастно склонил голову, стал пятиться, пока и вовсе не растворился в стене. Так и хотелось крикнуть ему вслед:
«Стой, подожди, не оставляй меня с ним!»
Мягкие, едва слышные шаги приблизились. На шею опустилась тёплая мужская ладонь.
– Доброе утро, Брунхильд.
– Д-доброе. – Хильди подтянула колени к груди, сжалась. – П-понимаете… я… – Она совершенно растерялась. – Вероятно, произошла какая-то ошибка…
– Ш-ш-ш… – Он легонько прижал палец к её губам, погладил её кожу, смещая ладонь к подбородку и заставляя запрокинуть голову. Бирюзовые глаза опасно затянули в свой омут. Сканд наклонился и требовательно раскрыл её губы своими, срывая поцелуй.
Неясное лёгкое движение под боком заставило его распахнуть глаза и тут же улыбнуться – Брунхильд робко кралась в сторону банного помещения, унося с собой флёр ночной фиалки. Он вдохнул поглубже, прислушиваясь к каждой ноте её аромата. Тонкая цветочная сладость дерзко выделялась в потоках звонкой свежести, присущей весеннему лесу в дождливый день.
Словно в ответ на его мысли лучи рассвета заиграли солнечными бликами в растрёпанных пшеничных локонах Брунхильд. Дразнили. Как и рубашка, ничуть не скрывающая хрупкую девичью фигуру.
Она заговорила с Ори. Захотелось взмахом руки зашвырнуть элементаля в самое дальнее крыло замка. Но вместо этого Торвальд сжал кулак, гася импульсивный порыв.
«Она не поймёт. Испугается».
«К женщинам нужен особый подход. Никакой резкости, никакой грубости, – назидательно звучал в голове голос Асбьёрна. Старый друг умел убеждать. Да и был прав. Всегда. – Что для тебя ночь удовольствия, для неё может казаться падением в хаос».
Только былые наставления Асбьёрна, набатом звучавшие в мыслях, помогли сдержаться там, под водой, и не попрать к шваххам все устои и приличия. Зверь внутри рычал и скалился – не был согласен. Но разум всё же возобладал над инстинктами. Однако в поцелуях Торвальд себе не отказывал. Вдыхал её, пил, тянул энергию, восполняя свои резервы. А позже, утомлённую и погружённую в дрёму, принёс в свой замок. Стянул мокрые тряпки, отогрел в горячей ванне и напоил целебным зельем. Брунхильд ничего этого даже не заметила – проспала без малого двое суток.
«Хрупкая человеческая дева. Нужно быть сдержаннее».
Торвальд поднялся с постели, встал в дверном проёме, невольно залюбовавшись её оголённой спиной. Захотел провести ладонями по влажной коже, повторяя плавные линии плеч. Он перевёл взгляд на водного элементаля:
– Болтаешь много, Ори.
От Торвальда не ускользнуло то, как напряглась Брунхильд. Он поздоровался, вкладывая в голос мягкость, но воздух вокруг всё равно пах страхом.
– …вероятно, произошла какая-то ошибка, – сбивчиво пролепетала она.
«Дева, нет никакой ошибки. Твоё место теперь здесь, со мной».
Целуя её, он с силой сжал пальцами борт купели. Это помогло сдержаться, и Торвальд ушёл в спальню, давая Брунхильд спокойно закончить купание. Хотя спокойной она не была. Зверь чувствовал, как тесно сплетаются в ней страх и желание.
«Не надо бояться меня».
«Мэрит не раз и не два трепалась о том, как устроены мужчины, и какие штуки они проворачивают с женщинами. Но этот… Он какой-то неправильный. Пугающе неправильный».
Он ушёл в спальню, но дверь не закрыл, а потому казалось, что его взгляд всё ещё жёг оголённые плечи. Хильди полностью ушла под воду, а вынырнув, поняла, что ничего не изменилось. Вокруг было всё так же незнакомо и страшно. Одно только имя «ла Фрайн» заставляло кожу покрываться мурашками.
«Зачем я здесь?»
Этот вопрос не давал покоя.
«За́мок… Проклятый, заброшенный. И чудовища, о которых ходит молва. Может, речь шла об элементалях? Ори жутким не казался. Наоборот, даже немножко милым».
Хильди сжала в кулаке мыльную пену, заставив ту истаять.
«Милым… Да что я о них вообще знаю?! Ни-чего. Люди же неспроста боятся этого замка! На пустом месте страшилки не возникают! Так, лучше всего сейчас успокоиться, собраться, одеться и вежливо распрощаться».
Сканд ла Фрайн стоял у окна, привалившись плечом к косяку. Босой, как и она. Но на нём хотя бы были брюки и небрежно заправленная в них тёмная рубаха. Хильди же вошла в спальню закутанная в три полотенца и тут же стушевалась под его внимательным взглядом. Заготовленная и мысленно отрепетированная просьба об одежде развалилась на бессвязные звуки:
– Э-эм… Я… Кхм…
– Шен! – вдруг требовательно произнёс сканд ла Фрайн.
Тут же прямо из пола посреди комнаты вырос весьма объёмный, хорошо упитанный элементаль, сотканный магией из земли и камней, а на кончике призрачного хвоста – ещё и полевых цветов. Существо кратко поклонилось и замерло в ожидании приказа.
– Сообрази что-нибудь на завтрак.
Шен ответил ещё одним коротким кивком и провалился обратно в пол.
– Земляной элементаль. Как из книжки! Невероятно. Невозможно! – Хильди импульсивно подбежала к месту, где только что было существо, и, присев, пощупала ладонями пол – обычные гладкие половицы, как и везде в комнате.
– Невозможно то, что ты смогла разбудить меня. – бесшумно подошедший Торвальд перехватил Хильди за талию и поднял, прижав спиной к себе. Над ухом раздался шумный вдох. Будто он в полную силу лёгких втянул воздух.
– Простите. – Отступивший было страх всколыхнулся новой волной. – Я… Я не хотела шуметь. Простите. А в банной комнате сразу и огненный, и водный элементали! И вот земляной теперь… У меня книжка в детстве была. С картинками. И я вот… заговорила с водным… Мне казалось, что негромко. Извините, что разбудила.
– Брунхильд, это произошло не сегодня.
Он мягко прикусил мочку её уха, и она вдруг уловила короткое урчание.
«Не урчание, а бурчание живота – он, похоже, голодный. Не зря же элементаля подрядил готовить завтрак. А… А что значит не сегодня?»
– Чуть раньше, – он легко предугадал не заданный вслух вопрос. – Ты освободила меня, когда разбила шар.
– Но… Я не понимаю.
– Пр-р-роклятье. Йотунское. Стар-р-рое. – Твёрдое «р» в его голосе обрело рычащие ноты. – Я сидел в этой гр-р-рёбанной стекляшке сто восемь лет.
– Сколько?! – Хильди дёрнулась в его объятиях. И Торвальд позволил ей развернуться к нему лицом.
«Он сказал, сто восемь?! Это ж сколько ему лет? Выглядит не старше тридцати. Двадцать семь, быть может? Но сто восемь лет! В шаре! Так бывает разве? И как он вообще туда попал?»
– На дворе другой век, другая эпоха. А всех, кого я знал, уже нет. – На его лице промелькнула грустная улыбка и тут же исчезла. Однако во взгляде так и осталась печаль.
Удивление и неверие медленно сменялись осознанием произошедшей с Торвальдом трагедии.
– Это так жестоко, – прошептала Хильди. – Мне очень жаль…
Но сканд ла Фрайн не дал договорить, приложив палец к её губам.
– Жалость мне ни к чему, – сухо отрезал он. – Нужно жить дальше. Этот год – мой, и ты – дева, способная утолить голод Зверя. Любая не смогла бы пробудить меня, преодолеть чёрную йотунскую магию. Ты же сама выбрала нас, коснувшись.
– Голод зверя? – Хильди в ужасе отшатнулась. Но ла Фрайн не отпустил. – Т-так про чудовищ – это правда? Они здесь есть? Вы… – В горле нарастал удушливый ком. – Вы отдадите меня на съедение?
– Конечно, – заверил Торвальд, улыбаясь. – Позже.
У Хильди от ужаса подкосились ноги, и она обмякла на его руках. Сердце заполошно отбивало нестройный ритм. А в мыслях стучало только одно: «Бежать!»
Он крепче прижал её к себе и ласково погладил спину:
– Голод ведь разный бывает.
«Он скормит меня чудовищам!»
– Не нужно бояться.
«Мной будут обедать, а мне что, стоять и улыбаться?! Да он ненормальный!»
– Я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Наоборот, буду оберегать тебя… Любить.
«Любить?.. Как я люблю мятные пряники, да?»
Казалось, всё внутри стянулось тугим узлом, ноги по-прежнему не держали. Жуткая мысль билась вместе с пульсом, разгоняя по телу горечь осознания:
«Я – еда!»
Глава 6
С Брунхильд оказалось непросто. Она была напугана. И удивлена. Такой живой интерес к элементалям показался забавным, а вместе с тем выдал всё невежество девы, выросшей в захолустном городишке – вдали от высшего света и, главное, вдали от магии. Зверю было на это плевать, им руководили инстинкты. Но потерять контроль – означало потерять всё. А ведь он задумал так много! Упущенного времени не вернуть, но можно исправить былые ошибки. Закончить дело, унёсшее столько жизней, дорогих и любимых.
Прижимая Брунхильд к себе, Торвальд принял решение:
«Она должна получить достойное образование, и чуть позже, когда у меня хватит сил снять с неё знак варга, она не будет такой беспомощной».
– Брунхильд, – требовательно позвал он, пальцами приподнял её подбородок и посмотрел прямо в её глаза.
«Интересно, а какой их истинный оттенок, не исковерканный магическими печатями…»
– Брунхильд. Возможно, я неверно выразился.
«Да уж, ляпнул про голод – а она почти сползла в обморок. Или я засиделся в хаосе и позабыл, как общаться с девами, или она не разбирается в фигурах речи… Наверняка последнее. Всё же должного образования у неё нет. А могло бы быть».
Торвальд поморщился, вспоминая, насколько Брунхильд сроднилась с привычкой скрывать лицо за прядями волос, прятать руку в карман или за спину либо оттягивать вниз рукав. Эти жесты проявлялись каждый раз, когда она сталкивалась с людьми или спешила по пустынным улицам Лэя, озираясь и ощущая его преследование…