Хильди не выдержала первой. Нерешительно встала с кровати и, осторожно ступая, мелкими шажками, подошла к брату.
– Дэкс, ну чего ты, а? – тихо-тихо прошептала она и несмело провела рукой по его спине. Под ладонью кололся свитер, чувствовались мышцы, скованные напряжением. – Всё будет хорошо.
Едва ли она сама верила в это. Но, казалось, ему нужно было это услышать.
– Мы справимся, Дэкс. Всегда справлялись.
Он шумно выдохнул, повернулся и сгрёб её в охапку.
– Справимся, Хильди.
– Эй, раздавишь, – шутливо отозвалась она, в душе радуясь своей маленькой победе: непонятная ссора с братом сошла на нет. Об остальных проблемах она в этот момент старалась не думать.
А зря.
Не поняла она, в какой миг разрушилась хрупкое доверие между ними. Дэкс даже не шевельнулся, но тёплые объятия вдруг превратились в стальные тиски, капкан, из которого хотелось вырваться. Немедленно. Сейчас. Воздух вокруг был тем же самым, но теперь колол напряжением, не давая нормально вздохнуть. Взгляд фиолетовых глаз потемнел и прожигал любовью, но не той привычной и тёплой, а иной: мрачной, одержимой.
– Прекрати, – тихо попросила Хильди, хотя Дэкс ничего и не делал. Не произносил ни слова. Только смотрел, смотрел…
Она попыталась отступить, но бедром болезненно упёрлась в кромку столешницы. Ножка не выдержала навалившейся тяжести и в этот раз с треском подломилась. Хильди едва не рухнула следом, но Дэкс успел удержать её. Они замерли. Его тяжёлое прерывистое дыхание звучало над самым её ухом. Секунда, вторая…
– Я же люблю тебя, Брунхильд! – В голосе Дэкса звенело злое отчаяние. – Люблю!
Он стремительно отошёл, сунул ноги в ботинки и, подхватив свой плащ, выскочил на лестницу, не потрудившись прикрыть дверь.
Хильди громко всхлипнула, а потом ещё и ещё, но рвущиеся из груди рыдания были прерваны залихватским свистом, выражающим крайнюю степень удивления.
– Я-то думал, что это всё наше древнее жилище рушится, а тут всего лишь стол. – В комнату вошёл Мартин, сосед с четвёртого этажа. – Не дрейфь, красотка, сейчас мигом починим. Нашла, из-за чего слёзы лить.
Невысокий и чуть полноватый, он шустро выудил из кармана брюк помятый, но чистый носовой платок и протянул Хильди.
– Вот, держи, а я пока за инструментами сбегаю. Всё сделаем в лучшем виде. Твой Дэкс даже не узнает о поломке.
– Э-э-э… – Пока Хильди пыталась подобрать слова, Мартин уже умчался наверх, перешагивая через три ступеньки.
А через пять минут уже вовсю стучал молотком.
– Стол – ерунда, главное – это здоровье, – продолжал успокаивать её словоохотливый сосед. – Вот его беречь надо. Погода в эту зиму страшно переменчивая, вот все вокруг и болеют. Дэкс твой так кашлял – просто жуть. А ты и вовсе… Но я рад, что всё обошлось, что тебя уже выпустили.
– Выпустили? – Хильди удивлённо вскинула брови.
– Так из целительской башни же… Подержи-ка! – Он всучил ей банку с металлическими скобками. – Забегал я как-то к Дэксу, хотел огненного элементаля одолжить на пару часиков. У меня-то своего нет. Да мне он и ни к чему, я готовить не умею. А в тот вечер Рунгерд должна была прийти. – Мартин ненадолго замолчал, прихватив губами пару гвоздей, и принялся приколачивать стяжной брусок к сломанной ножке. Расправившись, схватился за поверженную столешницу. – Я медового эля-то прикупил, а потом вдруг подумал: что, если Рунгерд чаю захочет? Ты ведь знаешь Рунгерд? Нет? Это женщина моя. Ну как моя… Почти. Она в булочной работает. Вот я и решил, что она плюшек наверняка принесёт и непременно захочет чаю. У них ведь в булочной как? Приходишь…
– Э-э-э, Мартин, – Хильди прервала словесный поток, от которого стрельнуло в висках. – С булками ясно, а что с целительской?
– А! Так вот, я к Дэксу зашёл, заодно и про тебя начал спрашивать, мол, давно тебя не видно и всё такое прочее. Так он и рассказал, что ты в башне. Заболела. Да я потом, если честно, пожалел, что зашёл. Дэкс ведь у меня, к слову, двенадцать пеннингаров занял. На твоё восстановление. Я-то всё понимаю и готов помочь, когда надо. Стол приладить или ещё чего. Но пеннингары… А у Рунгерд в этом месяце именины…
– Я поняла. Передам Дэксу. Мы всё вернём.
Мартин поставил стол на ножки.
– Вот, принимай работу, – улыбнулся он. – Как новенький.
– Спасибо. И за долг, и за стол.
Десятью минутами позже Хильди выскочила на улицу. Суета вокруг раздражала, но она упорно шла вперёд, стараясь смотреть себе под ноги. Злость на Дэкса, на вопросы без ответов привела её сначала к ткацкой фабрике, где она узнала о своём увольнении за пропуски, а затем и к стенам целительской башни.
– Брунхильд Янсен. Янсен. Посмотрите ещё раз, пожалуйста.
– Нет этого имени в записях.
– А за последние пять-шесть недель?
Чопорная пожилая целительница недовольно скривила губы, но всё же зашуршала страницами журнала и отрицательно покачала головой.
– Нет данных.
– А ла Фрайн? – отчаянно предположила Хильди, чувствуя, как начинает стучать в висках.
– Нету. Не задерживай очередь. – Женщина посмотрела ей в глаза и тут же брезгливо отвернулась. – Отойди прочь, варг.
«Вот же йотунша старая!»
Хильди вышла на улицу и присела на заснеженную лавочку. Начавшееся было головокружение чуть унялось, позволяя всецело погрузиться в раздумья:
«В целительской меня не было. Вывод: Дэкс соврал Мартину. Зачем? Выпросить деньги в долг? Зачем? На мага-целителя. Сканда Близзард говорила, что я долго болела, она слышала кашель. С другой стороны, Мартин сказал, что давно меня не видел, а кашлял сам Дэкс. Тогда где была я? Кто-то из них лжёт!»
Единственно верным решением Хильди посчитала направиться прямиком в замок ла Фрайн. Оставалось лишь добраться до него и проверить, насколько он заброшен на самом деле. И уже закрыть рвущий душу вопрос: а существовал ли Торвальд на самом деле? Или же она его выдумала…
Хильди не преодолела и половины пути – дальше не пустила разыгравшаяся метель и участившиеся головокружения. Пришлось, разразившись проклятиями, повернуть обратно. Прохожих на улицах становилось всё меньше. Торговцы спешно сворачивали разложенный на открытых прилавках товар, закрывали ставни лавок. Приходилось останавливаться едва ли не каждый десяток шагов: слабость после болезни давала о себе знать. Хильди отсчитывала переулки, перечисляла оставшиеся на пути лавки. Ей казалось, легче идти, зная, что осталось пройти меньше, чем уже пройдено.
Она невольно вздрогнула, когда на глаза попалась весёлая вывеска той самой праздничной лавки, где она впервые увидела Торвальда. В груди всё болезненно сжалось, перед внутренним взором возникли безумно яркие омуты бирюзовых глаз… Как же ей захотелось зайти внутрь и расспросить хозяина о маге. Видел ли он то же, что и она? Или, быть может, и это тоже бред её затуманенного сознания?
Гонимая вопросами, она толкнула дверь. Переступая порог, вдруг вспомнила, что лавочника-то больше не увидит, ведь он… А потом усомнилась – может, и этого не было?
Порыв ветра внезапно ударил в спину, и Хильди буквально влетела в нарядно украшенное помещение вместе с ворохом снежинок. Дремавшая за прилавком женщина встрепенулась.
– Доброго дня, сканда, – поспешила она приветливо улыбнуться, но цепкий взгляд расчётливо оценивал возможности покупательницы.
– И вам доброго, – отозвалась Хильди.
– Что-то конкретное интересует? У нас сегодня скидка на хвойные венки.
Хильди невольно скользнула взглядом по ценнику и скривилась – на эти деньги они могли прожить дней пять, а то и все семь. Тратить столько на дурацкое украшение, казалось жутко расточительным.
– Зря я зашла. Извините, мне пора.
Хильди стремительно развернулась к выходу и вдруг поражённо замерла: на бечёвке по-прежнему сверкал прекрасный стеклянный шар. Он переливался всеми оттенками неба и манил бирюзовыми глубинами воды и льда.
Глава 19
Дэкс ждал её дома. Это она поняла, поднимаясь по лестнице, на которой витал запах варёной капусты. Хильди едва подавила в себе порыв зажать нос рукой. У своей двери она остановилась, не решаясь войти.
«Двадцать три пеннингара!»
В голове всё ещё звучали слова расторопной лавочницы. В тот момент Хильди резко развернулась, распахнула входную дверь и вырвалась из лавки в непогоду. Метель швырнула ей в лицо пригоршню колких снежинок.
«Дэкс, выходит, прав? Злая, злая насмешка судьбы! Шар на месте, я его не разбивала. Или это другой? Не-е-ет. Такой необычный, запоминающийся. На том же самом месте. За ту же цену… Бред, всё это какой-то бред. Но… Хватит! Прими уже, что ты повредилась умом, и успокойся! – наказывала она самой себе. – А как успокоиться? Как принять?! Ох, Торвальд…»
Хильди тяжело вздохнула и взялась за ручку двери.
– Наконец-то! – В голосе брата звучало облегчение. – Я приготовил ужин. Ты голодна?
На всякий случай Хильди встала ближе к выходу, оценивая обстановку. Поведение Дэкса казалось обыденным: приветствие-капуста-ужин. Словно и не было той странной ссоры после посещения целителя.
– Что, даже не поинтересуешься, где я была? – холодно спросила Хильди, не торопясь снимать плащ.
– Гуляла? – буднично предположил он и поставил на стол тарелку.
– Заходила в целительскую башню. Я не понимаю, что происходит, Дэкс. Почему ты… Ты такой… так… Я запуталась. И Мартин заходил, сказал мне совсем другое.
– Мартин сказал? И ты сразу поверила ему, да? Соседу, которого видела пару-тройку раз.
– Вообще-то мы с ним частенько сталкивались по утрам. Мартин, конечно, любитель поболтать, но причин для лжи у него нет. А вот в тебе я не уверена.
Гулко звякнул половник, небрежно брошенный Дэксом в кастрюлю.
– Ты что-то скрываешь! – воскликнула Хильди. – И не надо мне тут посудой греметь! Отвечай на вопросы, Дэкс! Что с целительской? Янсен в записях не числится. Но и дома меня не было. Мартину врать незачем. Так где я была всё это время? Где?!