– Тут не поспоришь, – вздохнул в мыслях Ори.
– …и бесконтролен. Я, конечно, пытался намекнуть сканду ла Фрайну на факультет земли, где вам несомненно было бы легче обучаться. Но нет. И знак варга вместе с цветом глаз я хотел иначе скрыть, без привязки к академии. Мог ведь. Но он и в этом заупрямился. А дёргать такого зверя за усы… Собственник шваххо… кхе-кхе. Прошу меня простить, сканда Брунхильд. Но вся эта ситуация мне крайне не нравится.
– Я понимаю…
– Боюсь, дорогая, что все же не до конца понимаете… – Ректор покачал головой и тут же пригладил седые пряди ладонью. – Иначе бы вы так рьяно не просили меня помочь. Для вашего же блага, откажитесь от подобных идей.
У Хильди внутри всё сжалось:
«Не станет помогать? О, священные руны…»
– Я думаю, самым разумным для вас сейчас будет оставить ситуацию с левиафаном. В любом случае, сканд ла Фрайн – взрослый мужчина, это его сущность и суть. Справится – хорошо, а нет – так в озере Мутт ему самое место.
– Сканд ван Саттер! – вскочила Хильди. – Не говорите так!
– Брунхильд, послушайте… – Ректор тоже встал и направился к ней. – Это озеро испокон веков принадлежало роду ла Фрайн. Их замок стоит на его берегу на окраине Лэя. Это его дом. Лучшее место для него там, а не здесь.
– Да вы просто боитесь, что он разнесёт здесь пол-академии, как и сто лет назад! – насупилась Хильди. – Но он не станет. Я не знаю, что с ним произошло, где он пропадал столько времени, но поверьте…
– Будем объективны, в Чёрной ночи участвовал не Торвальд, а, очевидно, его предок. Хоть левиафаны и живут дольше людей, они отнюдь не бессмертны и не обладают секретом вечной молодости. Однако это не уменьшает опасности. Мой долг оберегать академию. Ваш долг – учиться. Я искренне надеюсь, что искра хаоса, которую он в вас подселил, со временем погаснет. Так будет лучше для всех.
– Не для меня.
– Для всех, Брунхильд. Я выделил вам место в спальном корпусе, спрятал знак варга, заметьте – без привязки, изменил цвет глаз. А что касается левиафана… я хочу быть уверен, что вы выкинете его из головы. И чтобы у вас не возникало неуместных желаний… – Ректор выполнил в воздухе замысловатый жест. – Я временно заблокировал вам возможность настраивать портальные врата на проход в Лэй.
– Что?! Я пленница в академии?
– Нет, конечно, нет! Только в Лэй, и это временная мера. – Он примиряюще поднял руки перед собой.
Хильди грустно усмехнулась:
– А толку-то. Я всё равно ни в порталах, ни в настройках ничего не смыслю. Да и магия у меня – не магия, а непонятно что. Искра хаоса.
– Я не могу знать, чему сканд ла Фрайн успел вас обучить. Поэтому пусть будет для предосторожности. А вам, Брунхильд, действительно лучше сосредоточиться на учёбе. Если желаете, я всё ещё могу облегчить ваше обучение и поменять факультет…
Хильди хотела было ответить решительным отказом. Но тут ей в голову пришла странная мысль… Или идея была не её, а Ори?
– Сканд ван Саттер, прежде чем принять такое важное решение, могу я ещё раз посетить зимний сад академии?
Ректор явно не это ожидал услышать. И Хильди, запинаясь, бросилась сыпать нелепыми аргументами:
– Хочу попробовать уловить связь с растениями, проникнуться атмосферой. Понять, насколько это мне близко… Смогу ли я…
Но ректор, видимо, придерживался позиции «чем бы дитя не тешилось, лишь бы выкинуло из головы обезумевших левиафанов».
– Конечно, – кивнул он, недолго раздумывая и как будто бы даже с облегчением. – Артефакт откроет вам короткий путь.
Распрощавшись и старательно пряча истинное чувство горечи и разочарования, Хильди выскочила в приёмную, положила ладонь на каменную книгу и громко возвестила:
– Брунхильд ла Фрайн, в зимний сад.
А про себя от души пожелала встречу с лисьей йотуншей. Ещё в кабинете ректора, когда тот читал ей выдержку из книги, она зацепилась за знакомое имя.
Лагерта.
Автор летописи считал её предательницей. Той, что клялась в верности защитникам академии, но на самом деле переметнулась к йотунам. А может, и вовсе была одной из них с самого начала. Так Лагерта и вошла в историю. Такой её считали все. Но не Ори, который разразился отвязной руганью на этом отрывке текста. И, очевидно, не Торвальд. Ведь это он бережно хранил в своём кабинете газету, со страниц которой улыбалась рыжая магистресса. Лагерта дел Сабо. Да и Вэй, огненный элементаль замка, говорил про какую-то «лису» едва ли не с благоговейным придыханием. А в тайных коридорах академии с давних пор бродит лисья йотунша, проклятая ведьма, безумный осколок души, привязанный к академии чёрными нитями древней магии, и запугивает всех до полусмерти.
Хильди решительно шагнула в проход, открывшийся в стене.
«Ну не может всё это быть просто совпадением!»
– Не может, – согласно отозвался Ори.
Хильди представила, как голубой морской конёк кивает своей крошечной резной головкой, и ухмыльнулась.
– А что ты думаешь про…
Не успела она задать новый вопрос элементалю, как ощутила резкий толчок в спину, поперхнулась словами и едва не упала вперёд.
– Куда-то собралась, мышка-трусишка? – раздался сзади знакомый голос.
– Врежь ему! – в панике завопил Ори.
Хильди, ошалев от неожиданности, взмахнула рукой. Грудь опалило жаром, пальцы обожгло холодом, глаза резанула вспышка, сопровождаемая болезненным мужским вскриком.
Глава 26
– Да драный же ты драккар! – выругался Дэкс сквозь зубы, провожая взглядом голубую вспышку портальных врат на центральной площади Лэя. – Не надо было оставлять её одну.
В мерцающем сиянии только что скрылась его Хильди под руку с высоким белобрысым здоровяком, определённо магом. И они явно были знакомы, ведь Хильди шла добровольно. А перенеслись они прямо в Грантрок. О чём свидетельствовала щедро подсвеченная фонарями приветственная табличка по ту сторону врат.
Потом деревянные створки закрылись, оставляя Дэкстера в Лэе наедине со своим удивлением. Впервые он видел, как работали старые двери и впервые осознал, что Хильди действительно может выжить и без него. Последнее было крайне неприятно. Он ведь столько сделал для неё, поднял на ноги, заботился! Ограждал от людей, от всего и от всех.
«А она… Друзей завела. Любовников. Магов…»
Пришлось Дэксу вернуться домой, в особняк сканды Близзард. Та меховая накидка, которую он стащил в каком-то подвернувшемся домишке, хоть и отменно грела, но выглядела такой ободранной и засалившейся, что Дэксу не терпелось скинуть её поскорее и переодеться во что-то своё.
– Ещё вшей подцеплю! – бормотал он себе под нос, поднимаясь по ступеням на свой этаж. – Или чесотку какую-нибудь.
Да и мешок с драгоценным колье, которое он ловко стащил, когда началась заварушка в доме Вускессена, так оттягивал плечи, будто он тащил на себе целого ездового козла, а не бабские побрякушки. Только надёжно прикрыв дверь комнаты, скинув накидку на пол и вытряхнув добычу на кровать, он понял, что сплоховал. Никакое это было не колье. Скорее походило на магический артефакт. Дэкс нахмурился:
– Что же там всё-таки произошло?
Когда вечером Кристер явился за Хильди, Дэкс понял, что время пришло. Расплачиваться таким образом с долгами – это был крайний вариант. Да, он обсуждался, и цена была назначена. Но стоило только представить, как шваххов казначей лапает его Хильди, на душе становилось мерзко, а руки начинали трястись в бессильной злобе. Однако сила долга была выше, как и желание жить. Поэтому Дэкс отправился вслед за санями Кристера. Только он, запыхавшийся, подоспел к дому, как оттуда донеслись болезненные вопли Вускессена и женский визг. Предполагаемые утехи явно шли как-то не так.
А потому, поддавшись порыву защитить Хильди от неведомой угрозы, Дэкс швырнул в окно дома склянку с едким дымом. Обычно достаточно было приоткрыть крышку, и, напитавшись свежим воздухом, смесь начинала обильно чадить, а подкарауленная жертва вдыхала пары́, заходилась в удушающем кашле и оседала на землю. А дальше дело техники – обшарить несчастного и опустошить все его карманы. Хотя какие они несчастные! Дэкс выбирал только напыщенных аристократических кабанов, припозднившихся богатеев – заранее примечал их в «Птице». И схема бы отлично работала и дальше, если бы у Дэкса было больше удачи. А так всё награбленное шло на кон и растворялось за считаные часы за игральным столом.
Реакция целой склянки смеси не заставила себя ждать, и, когда дом заволокло едким маревом, Дэкс, обмотав лицо платком, забрался внутрь через окно. Оказалось, он всё же перепутал комнаты. Пробрался в соседнюю и обнаружил суетящегося Кристера, пытавшегося разогнать пары магией. Огонь на его пальцах искрился, и, право слово, зрелище было завораживающим. Никогда прежде Дэкс не видел мага огня в действии. Но любоваться было не время, к тому же, если бы Кристер заметил его, то непременно испепелил бы на месте. А потому Дэкс, углядев сквозь дым, как Хильди помчалась прочь от дома, и сам ринулся следом, прихватив по пути то, что «плохо» лежало.
Ещё раз прокрутив эти события в уме, Дэкс так ничего и не понял, а потому просто-напросто лёг спать, полагая что завтра во всём разберётся. Но следующий день только приумножил вопросы.
В маленьком настенном зеркальце отражалась его помятая физиономия с красноватым отпечатком граней артефакта.
«Ладно, сперва продам эту штуковину. Закрою долг в «Птице». А потом на оставшиеся от продажи пеннингары сяду в междугородние сани и отправлюсь в Грантрок за Хильди».
Он зевнул и растёр кожу пальцами.
«А если не хватит? Всё же целая столица… Сперва стоит раздобыть ещё деньжат, да. Сыграю разочек. Хуже-то не будет».
Непонятный артефакт он сперва пихнул под кровать. Затем, смерив шагами комнату, Дэкс опять схватился за мешок и перепрятал его за магопечку. Но тут же недоверчиво покосился на выглядывающего огненного элементаля-ящерку.
«А если спалит ко всем шваххам?..»