Старик щёлкнул пальцами здоровой руки, и Дэкс почувствовал, как его тело наливается тяжестью и как будто деревенеет. Он дёрнулся и осознал, что больше не может пошевелить ни рукой, ни ногой.
– Что происходит? Что вы делаете?
– …но не за непонятный, наверняка бесполезный артефакт, – продолжил сканд Конелли, словно не слыша Дэкса. – А просто по доброте душевной. Иди за мной.
Он поманил Дэкса и, встав с кресла, неровной шаркающей походкой направился в соседнюю комнату. Дэкс, как послушная кукла, зашагал следом, хотя по-прежнему не чувствовал конечностей и не мог ими управлять.
За дверью оказалась спальня. Над роскошным широким ложем, усыпанным лепестками роз, на резных деревянных столбиках нависал розовый балдахин. А стена слева от двери была, наоборот, затянута чёрным бархатом, на фоне которого особенно зловеще выделялся массивный деревянный предмет в форме руны Гебо, но размером с человека – две доски скрещивались на уровне пояса и расходились крестом внизу и вверху.
«Гебо-кросс! Для грубых утех…»
У Дэкса дыхание перехватило от ужаса происходящего, но он ровным счётом ничего не мог поделать.
– Что вы хотите?.. Зачем меня?.. – просипел он в истерике, но его снова проигнорировали.
– Не думал, что эти игрушки мне ещё понадобятся, в моём-то возрасте, но что ж… Подойди ближе к этому хитроумному приспособлению и подними руки над головой, – приказал сканд Конелли, и Дэкс всё выполнил, хоть и пытался изо всех сил снова вернуть контроль над собственным телом.
Он почувствовал, как стягиваются на запястьях и щиколотках мягкие кожаные ремни. И он был бы даже не против, если бы вместо сканда Конелли его привязывала кудрявая смуглянка Кэйа или хоть та же Фригг.
«Но не этот же мерзкий старикашка!»
По лбу и вискам текли капли пота от натуги, но ни руки, ни ноги не слушались. Будто он перестал принадлежать себе. И это было страшно.
– Проклятый левиафан наделал тут шуму. Даже столичные законники съехались, что, конечно, усложняет задачу…
– Какой ещё левиафан, Конелли? О чём вы вообще? – в голосе Дэкстера плескались отчаяние и паника. – Они давно все выродились.
«Старик выжил из ума!»
– …но ничего. У меня появилась идея, как выманить его из пучины озера Мутт и приструнить. Рыба безмозглая – она и есть рыба, – презрительно скривился сканд Конелли, бормоча себе под нос и по-прежнему не обращая внимания на Дэкстера. – Вот и устроим подлёдную рыбалку, хе-хе. А в качестве наживки будет наш милый мышонок Хильди.
– Наживки?! – вскрикнул Дэкс, уже плохо соображая от накатившего ужаса. – Вы что, хотите насадить её на крючок, как червяка?!
– Хватит нести чушь! Лучше спи! – сканд Конелли бросил недовольный взгляд на Дэкса и снова щёлкнул пальцами, после чего тот обмяк на ремнях, а веки налились тяжестью. – Ты погостишь у меня, глупый мальчик, а Хильди мы тем временем отправим записку. Ты будешь приманкой для неё, а она – для него. Пойду схожу за ней.
Вопреки сказанному он откинул балдахин и улёгся на кровать.
– Шваххово немощное тело… И девка бестолковая, скачет туда-сюда, как хеймова лопендра в брачный период. Эти порталы меня скоро доконают. Каждый переход – и столько сил, чтобы скрыть магию… Да, лучше отправлю только душу.
Бубня под нос какой-то бред про левиафанов, хаос, голод, незаживающую руку и дряхлую старость, он повернулся на бок, подтянул одеяло до подбородка, а ладонь здоровой руки подложил под щёку. Под это бормотание и у Дэкса слипались глаза. Он уже почти заснул, когда сквозь ресницы прикрытых век заметил чёрную тень, что отделилась от старика, проползла неровной дымчатой кляксой по полу и скрылась с линии обзора. Повернуть голову Дэкс по-прежнему не мог, да и не хотел. Тягучая дрёма окончательно завладела его сознанием, утягивая в мир грёз, туда, где Дэкс был уважаемым скандом, владельцем огромного особняка со множеством слуг, а любимая жена ждала его в спальне. Почему там стояла огромная крестовина, а Хильди игриво пробегалась по ней пальчиками и призывно улыбалась, Дэкс не задумывался. В тот момент он просто был счастлив.
Глава 27
Светлые мысли пришли мгновением позже, но на щеке Олафа уже наливалась кровью царапина, а позади, прямо возле его уха, из стены торчала остроконечная снежинка размером с ладонь.
– Ну ни швахха себе, радушный приём, – присвистнул Олаф.
Одной рукой он потёр щёку, а взгляд скосил на снежинку, которая стремительно таяла и уже через миг упала на земляной пол тяжёлой каплей.
– Напугал, – буркнула Хильди в оправдание.
– Добей! – надрывался Ори. – Нечист он! Опасен! Я чувствую.
Хильди и сама видела, что Олаф хоть и казался детиной-простачком, но словно за маской напускного фырканья и шумных возмущений царапиной на неё смотрел кто-то иной. Не такой, конечно, как Торвальд, сквозь бирюзу взгляда которого ощущался истинный хищник, зверь. Олаф же был скорее цепким и оценивающим, как сканд Брой из управы, только каким-то неправильным… Не могла она подобрать нужного слова.
«Так, Ори, хватит подначивать. Это всего лишь Олаф. Да и не поняла я, как так вышло… снежинка эта. Второй раз не повторю», – мысленно ответила она взбудораженному элементалю. – Успокойся.
– Да я спокоен, как драккар в штиль, – выдохнул Олаф, но в его голосе звучал сарказм. – Штаны вот только поменять надо бы.
«Ох, опять что-то ляпнула вслух. На нервах, не иначе».
Хильди развернулась и зашагала вперёд по коридору – мрачному и тёмному, как и в прошлый раз, когда они бродили тут с Ингваром.
– Не поворачивайся к нему спиной! – не унимался Ори.
Хильди оглянулась через плечо, но Олафа интересовала не она, а земляные стены коридора, затянутые паутиной и пылью.
Хотя Ингвар и уверял в тот раз, что обычно с коридорами всё в порядке и они совсем не страшные, а магические сбои случаются крайне редко, похоже теперь снова настал тот самый случай. Или же каменный артефакт услышал её немую мольбу и направил прямиком к лисьей йотунше. Однако Олаф, чьи шаги раздавались за спиной, был теперь совершенно некстати. И это раздражало. Йотунша – единственная надежда хоть что-то узнать про Торвальда, а с ненужным свидетелем…
«Объявится ли она?»
– Так куда тебя ректор отправил? – спросил Олаф, так и не дождавшись от Хильди каких-либо разъяснений.
– В зимний сад иду.
– О, это прекрасно. Но меня дорога смущает. Ты чувствуешь?
– Что?
– Не знаю. Что-то. Что-то не то.
– Если ты такой чувствительный, то не стоило вбегать за мной в коридор! – огрызнулась Хильди. – Зачем? Позже поговорить не мог?
– Да хотел тебе кое-что передать… – Олаф скользнул рукой во внутренний карман плаща.
– Осторожно! – завопил Ори. – Щит наизготовку, боевая стойка, Исаз на пальцы!
«Чего?!»
– Руну! Руну Исаз!
Хильди, совершенно сбитая с толку, осталась неподвижно стоять, глядя, как Олаф копошится в кармане. Паника Ори передалась и ей, но ничего из его советов она применить не могла, не умела. Казалось, что время почти застыло, превратилось в желе. И Олаф сейчас достанет…
«Что он достанет? Что у него там?» – билась единственная мысль, заглушая вопли Ори.
И когда из-под плаща показалась рука, мир вокруг разразился таким диким, сумасшедшим хохотом, что Хильди шарахнулась, плюхнулась на пол и зажала уши. Олаф же вскинул свободную руку, выкрутил кисть гораздо мудрёнее, чем учил их магистр Гилли на практических занятиях, и ударил водной стихией куда-то позади Хильди. Её окатило брызгами, а в следующий миг пронзило диким страхом. Таким, что дыхание перехватило, а волосы дыбом встали. Лицо Олафа тоже исказилось гримасой ужаса, глаза закатились, и здоровяк с высоты своего роста грохнулся навзничь, вздымая пыль с земляного пола.
Раскатистый хохот перешёл в мерзкое ехидное хихиканье. Хильди сжалась на полу, не решаясь обернуться на звук, но этого и не потребовалось: мимо неё что-то прошуршало, словно позёмка закрутила опавшие листья, а затем в поле зрения вплыла полупрозрачная женская фигура. Сходство с рисунком из древней газеты определённо было.
– Теперь твой черёд, проклятая йотунша! – заявила призрачная рыжеволосая девушка драматически низким голосом и стала медленно поднимать руку. – Трепещи!
– Не надо! – пискнула Хильди, вжимаясь в стену. – Я трепещу, честное слово, но я не йотунша. Клянусь руной правды Тейваз.
– Трепещешь? Точно? – радостно встрепенулось привидение и улыбнулось. А затем оно словно вспомнило о грозном образе и взвыло: – Не йотунша?!
– Точно-точно, – закивала Хильди с колотящимся сердцем, – по обоим пунктам. На самом деле, уважаемая сканда Лагерта, я как раз искала вас.
– Меня? – озадачилась Лагерта, а затем кивнула на Олафа. – А он?
– Он случайно следом увязался. Но он тоже трепещет, даже не сомневайтесь на этот счёт. – Она бросила беглый взгляд на бессознательного Олафа, отмечая, как вздымается его грудь.
«Дышит, и ладно».
– Не сомневаться?.. – тем временем протянула Лагерта, и Хильди еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.
«Драный драккар, да чего ж она повторяет-то всё за мной?!» – мелькнула раздраженная мысль.
– А как ты хотела… – раздался в голове грустный голос Ори. – Если б твою душу расщепило, а потом оставшийся осколок на сотню лет привязало к затхлым туннелям, ты бы ещё и не так сходила с ума… Бедная наша Лиса!
Его голос сочился искренней нежностью и такой пронзительной печалью, что у Хильди у самой слёзы на глаза навернулись. Откашлявшись, она снова обратилась к призраку:
– На самом деле я надеялась, что вы сможете мне помочь. Или хотя бы подсказать верное решение…
– Решение?
– Да, Торвальд попал в беду, и я не знаю, как ему помочь. Вы же помните Торвальда? Сканда ла Фрайн?
– Фра-айн? Ох, мой Вальд… – Лагерта закрыла глаза, а затем внезапно вскинула руки, словно обнимала партнёра по танцу, и закружилась по коридору. При этом её фигура периодически погружалась в земляные стены, которые не были преградой для при-зрака.