Будучи уже в машине, девушка принялась обдумывать тот факт, что они с Арсением были рассекречены Михаилом еще тогда, в ресторане. Эти размышления заняли бы еще больше времени, но зазвонил телефон.
– Свет, привет. Ты что-то совсем скрылась с моих радаров, у нас сегодня пижамная вечеринка. Митька в курсе, он говорит, что у тебя есть сногсшибательная история. Жду подробностей. Всё, после шести у меня.
– Подожди, Ксюш. Во-первых, здравствуй, родная. Во-вторых, даже не представляешь, как я рада тебя слышать, а уж твое предложение и вовсе просто в точку, это как раз то, чего я больше всего сейчас хочу. Мне просто нужно выговориться, а еще больше выплакаться.
– Считай, что жилетка высушена и ждет.
– Слушай, а почему у тебя? Женя же не очень любит наши, как он выражается, «пижамные вечера».
– Он в командировке. Поэтому в этот раз у меня, давай короче, я на работе, мне некогда. Митька скоро с тобой созвонится, по поводу еды и напитков не заморачивайся, все предусмотрено.
Света поехала к Митьке, который был, как и она сама, натурой творческой, так что ему часто прощалось, когда он забывал что-либо сделать. Вот и сегодня, скорее всего, он собирался позвонить, да так и не набрал номер Светланы. Близился конец рабочего дня, желания общаться с Петром Игнатьевичем у Светы совсем не было. Она решила сегодня ночевать у Ксюши и позвонила бабе Зое, чтобы предупредить ее, что та сама должна позаботиться об ужине для своего кавалера.
Митька был рад приезду своей соседки.
– Фу, подруга, я тебя заждался.
– Интересно, как бы я смогла догадаться об этом? Если бы не звонок Ксюши и не мое детальное знакомство с твоим характером…
– Хочешь сказать, я тебе не позвонил? – перебил Митя Светлану.
– Можешь проверить свой телефон.
– Во дурак! Да и не удивительно, сегодня снимали финальную сцену нашего киношедевра, такой зашквар. Завтра уже начинаем монтаж, и, надеюсь, мои функции будут минимизированы. Можно будет расслабиться.
– Вот сегодня и начнешь.
– Ага, с тобой это навряд ли. По-моему, в нашем сериале событий меньше, чем в твоей жизни в последнее время.
– Да уж, хватает, – вздохнула Светлана, решив не рассказывать Митьке, что Михаил узнал ее и Арсения, когда они были загримированы.
Дивными гастрономическими ароматами встретила квартира Ксении друзей своей хозяйки. Сама Ксюша в шелковом домашнем костюмчике была, как, впрочем, и всегда, мила, свежа и приветлива. Но Светланино хорошее настроение начало улетучиваться, когда она поняла: придется все рассказать и, значит, в ее случае, пережить еще раз…
Как все же странно устроен человек! Света в этот раз решила попытаться не погружаться полностью в свое повествование. Она словно была не участником, а пересматривающим хронометраж монтажером. Может, это рассказ Митьки о своей работе так на нее повлиял?
– Слушай, подруга, и ты не осталась и не узнала все до конца? – Светлана даже не нашлась, что на это ответить Ксении, ведь у нее тогда просто не было сил, ни физических, ни моральных, и она, как маленький ребенок, просто была рада появившейся возможности покинуть эту сцену абсурда, да, вообще, любопытство совсем не ее конек. – Или ты уже встречаешься с Михаилом? – продолжала атаковать ее вопросами Ксения.
– Ни с кем я не встречаюсь! Вот, видишь, здесь с вами сижу.
– Тебя-то я вижу, но вот совсем не понимаю. Неужели наш Сеня мог так измениться? Конечно, мы все повзрослели и вследствие этого стали другими. Знаешь, я тебе даже отчасти завидую, да-да, и не смотри на меня так. Мы с мужем погрязли в какой-то вселенской монетизации. Знаете, когда не было ни собственной квартиры, ни машины, делать деньги было необходимостью, но сейчас, когда всего достаточно, даже очень приличную дачу заимели, мой муж бросает меня и мчится на неопределенный срок за тридевять земель, а прежней радости уже нет, испытываем какие-то шаблонные эмоции, перерастающие в заученные и надоевшие до зубного скрежета «Как прошел твой день, любимый?», «Нормально, а как ты?», вроде всё с участием. Наверное, и мне не помешал бы такой акулий перепляс, в котором оказалась ты, когда снова начинаешь ценить то, к чему уже вкус притупился. И все же, я думаю, ты испытываешь определенную симпатию и к Михаилу. Он значительно старше, и от этого кажется тебе надежнее, а значит, по-твоему, навряд ли, как Сенька, сможет стать жертвой фантасмагорично-фанатичной идеи.
– Девушки, подождите, я только сейчас начинаю приходить в себя. Раньше наши посиделки проходили у Светы, а мы с ней живем на одной лестничной клетке, а сегодня…
– Митя, не бойся, ляжешь спать в детской, и мы со Светой как люди более старшего возраста обещаем тебя и пальцем не тронуть, – на правах хозяйки поспешила успокоить молодого мужчину Ксения.
– Да? А это удобно?
– Мить, что с тобой сегодня? – не понимала Светлана.
– Слушай, дружок, у тебя изменения на личном фронте? – хитро взглянула на Митьку Ксюша.
– Сосед, мой дорогой, ты всерьез увлекся Кристиной? Я же подробно все рассказала, не мучай себя, не надейся.
– Свет, а, между прочим, мы сегодня вместе обедали, – обиженно оправдывался мужчина.
– Как это жестоко с ее стороны давать тебе повод строить планы! Впрочем, и Арсений не отличается, как оказалось, щепетильностью по отношению даже к очень старым своим знакомым, – странно, но фраза Светланы, казалось, совершенно поставила в тупик ее лучшую подругу.
– Кажется, одна я ничего не понимаю, а я, знаете ли, с детства не люблю недомолвок. Ну-ка, выкладывайте все начистоту!
– Пусть Митька начинает. Он мужчина, – и Света с мольбой во взгляде посмотрела на своего соседа.
– А мне особо нечего рассказывать по сравнению с твоими приключениями, или, вернее сказать, злоключениями. У нас все происходит как-то тихо, мирно и до обидного банально, но я почему-то рад, даже очень рад. И откуда ты знаешь, что Кристина поддерживает вашего Сенечку?
– Я просто знаю, – уверенно отчеканила Светлана.
– Ничего ты еще не знаешь! Когда я сегодня обедал с Кристиной, то она мне рассказала, что Арсений снова исчез, и его заместитель, Алексей, звонил ей, пытаясь выяснить, где его шеф.
– Ну уж в этот раз я не брошусь его искать!
– Слава богу! Поумнела! – хитро заметил Митя. – Вообще, после вашего рандеву на юге он лишь на один день вышел на работу, дал необходимые распоряжения и, кстати, пообщался с Кристиной, поставив окончательную точку в их отношениях.
– Митя, ты в это веришь?!
– Да, ей я верю!
– Ну и напрасно! Окажешься, как и я, в…
– А еще Арсений ей сказал, что ты просто уехала с Михаилом и даже не дала ему возможности объясниться. Со слов Кристины, он признает, что был неправ с вами обеими. На самом деле изначально он ей говорил, что ты работаешь в доме Ивановых и что он очень верит, что ты сможешь ему помочь, в общем нес чепуху, только Кристина сразу все про вас поняла, и ты ей действительно понравилась, а к нему, ну это я уже так думаю, больших чувств она и не испытывала.
– А к тебе ну прямо воспылала, – не унималась Светлана.
– Я на такое и не надеюсь, но думаю, что притворство я замечу, а потом, как известно, дорогу осилит идущий.
– О, мой друг, поверь, не каждую дорогу можно осилить, даже будучи безумно влюбленной, – уже почти переходила на крик Светлана. – И, кстати, гениальный мой гример, между прочим, Михаил в тот раз нас угадал.
– Как? – не понял Митя.
– Вот так, он сам мне сегодня сказал.
Ксения внимательно посмотрела на ссорящихся соседей и решила, что пора вмешаться:
– Сначала успокойтесь, не вижу повода для разлада, а тебе, подруга, скажу честно, Митька очень талантлив, а это означает только одно, хотя… стоп, нет, могут быть целых два варианта. Первый – ты ему глубоко небезразлична, и, как известно, влюбленный всегда видит и слышит больше. Твой голос и манеры вас выдали. Или второй вариант, менее романтический, – он давно следит за вами и просто играет в кошки-мышки.
Воспоминания Арсения были сумбурные, он будто медленно трезвел или, скорее, выходил из состояния общего наркоза. Было больно, все тело ныло, но внутри образовалась и росла огромная зияющая пустота. Хотелось выть. Еще никогда прежде ему не приходилось испытывать такое щемящее одиночество, ничего не могло отвлечь Арсения. Самой острой, ранящей была даже не сцена с необъяснимым поведением отца, Сеню просто убивало воспоминание о ее глазах: в глазах его любимой женщины было столько презрения и страха! Что он наделал! Почему ему кажется, будто пути назад не существует? И она, она не дала ему и шанса, просто села и уехала, да еще и с Михаилом, а этот старый кот, словно того и ждал, появился совершенно неожиданно, но в таком нужном для него месте. Самое главное, сложилось все так, будто он – Арсений – просто маньяк, а Михаил ну прямо рыцарь на белом коне. Нет, вернее, на черном мерседесе.
Молодой человек, конечно, выслушал отца тогда, оказалось, что не все было враньем. Страшная болезнь и вправду была, только она уже отступила, а вот все остальное… Как же права была Света, когда говорила о том, что вранье, как грязная короста, нарастает, вот только, отваливаясь, глубоко ранит. Сене казалось, будто все его существо рассыпается на тысячи мелких атомов, каждый из которых зудел о каком-то его проступке: то вот он в детстве ставит подножку своему однокласснику, то, уже будучи постарше, обманывает родителей, а то и вовсе подкупает сотрудников банка, а потом врет Кристине, делая той еще больнее, но, объединяясь, все эти атомы издают общий душераздирающий вопль – как он мог не удержать Светлану, использовал ее, сам того не желая, ну как можно было быть таким слепцом, ведь самой его жизни без этого человека просто нет! Только она могла сделать его не просто счастливым, а по-настоящему живущим человеком, и если тогда, почти в детстве, у него еще было время и шанс, то сейчас… и ведь все было сделано его собственными руками. Как, гоняясь за призрачной целью, он не заметил того дара, что пришел к нему в виде этой женщины?