А теперь он уехал, уехал, чтобы не видеть никого и ничего. Арсений понял, что снова пытается обмануть, только теперь уже самого себя. Ведь сейчас он находится в доме Зои Алексеевны, и ему хочется среди старых вещей найти хоть что-то, что напомнило бы ему о Светлане. У него сел телефон, он даже забыл, когда последний раз заряжал его. Макбук сел, а вообще, здесь интернет есть? Хотя зачем он теперь ему? Зачем вообще теперь с кем бы то ни было связываться? Молодой человек в тысячный раз мерил шагами дом, когда-то принадлежавший семье его любимой девушки. Он начинал понимать, что ему необходимо позвонить матери, но та непременно поинтересуется, где он, а снова врать совершенно не хотелось, но еще больше не хотелось, чтобы отец примчался сюда со своими объяснениями. Его Арсений простил, да он и не злился, в силу склада своего характера молодой человек винил во всем только самого себя. Ибо виноват только он, вот именно он. А мама, она-то тут при чем? Или она была в курсе выздоровления отца, и они сговорились? Ну зачем? Неужели нельзя было просто всем сесть и все объяснить. Хотя внял бы их рассказу сынок? Наверное… Интересно, а вообще, сегодня какой день недели, сколько времени он уже провел здесь?
Арсений выглянул в окно и сквозь огромный куст крапивы разглядел яркое солнце летнего дня. Красиво, но сейчас все прекрасное, как ему казалось, было призвано издеваться над ним, показывая его, Арсения, ничтожность.
Необходимо идти на почту, узнать об интернете, по возможности связаться со своим замом, сказать, чтобы тот перечислил ему деньги, ведь, уезжая сюда, он не взял ни наличных, ни продуктов, ни одежды – ничего, просто сел и уехал, как тогда думал, в никуда, а нет, ехал туда, где стало еще больнее.
На почте к просьбе молодого человека отнеслись с пониманием, называя «жильцом дома тети Зои». Позволили позвонить в Москву в кредит, сказали, что здесь частенько неплохо ловится интернет, но все же временами, с большими перерывами. Работница почты и не догадывалась, что связь Арсению нужна была только для того, чтобы успокоить маму.
Вернувшись в свое теперешнее пристанище, молодой человек неожиданно увидел зеркало, вделанное прямо в старый шкаф для одежды. На Арсения оттуда смотрел совершенно незнакомый ему человек – как минимум недельная щетина, черные круги вокруг глаз, взъерошенные грязные волосы и ужасающая худоба. Так вот почему, когда он возвращался с почты, сосед – довольно пожилой мужчина с куцей седой бороденкой – предложил ему вместе выпить за знакомство: значит, за своего принял. Как же он мог за такое короткое время превратиться из успешного Арсения Жильцова в кого-то совершенно ему незнакомого? Включив телефон, Сеня позвонил маме, но трубку взял отец.
– Сын, рады, что жив, ты где? Мама на таблетках, нам нужно серьезно поговорить, ведь все совсем не так, как ты понял. Вы со Светланой так быстро один за другим убежали, я уверен, ничего не поняв, и можете сделать совершенно недопустимые выводы.
– Пап, скажи маме, что со мной всё в полном порядке, пусть не волнуется, а Света, она уехала с другим, и я не могу ее ни в чем винить, она права, во всем права.
– Нет, сынок, в этой истории нет правых и неправых, все уже произошло, быстро диктуй свой адрес, иначе может быть поздно, и тогда мы будем виноваты…
В полной тишине Светлана заканчивала свое повествование о событиях уже сегодняшнего дня, невольно противопоставляя Арсению Михаила.
– Вот и все, а на завтра я приняла приглашение Михаила вместе поужинать, – закончила Света.
– Ну, это еще не свадьба, – к чему-то ляпнула Ксюша.
– Ты чего, какая свадьба, я даже не знаю, чего мне теперь и желать-то. Молю только об одном, хочу покоя!
Ксюша снова пристально посмотрела на свою лучшую подругу.
– Свет, а тебе действительно неинтересно, что с этим манускриптом-то? Видимо, он и вправду имеет колоссальную стоимость, раз из-за него столько событий произошло.
– Мне совершенно все равно, а уж о стоимости я раньше не задумывалась, а сейчас и вовсе не хочу.
– А думать всем придется много, – Ксюша внимательно посмотрела теперь уже на Митю. – Слушай, дружок, я тебя сегодня не узнаю, ты что, переутомился на работе или настолько всерьез увлекся Кристиной?
– Не знаю, сейчас, прослушав еще раз весь рассказ Светланы, я, конечно, снова разозлился, но в то же время почему-то совершенно другую характеристику вашему однокласснику Арсению дает его бывшая девушка. Мне совсем неприятно думать, что она с ним когда-то встречалась, – с этими словами молодой человек подлил девушкам мартини, свой фужер наполнил коньяком, а затем быстро, не дожидаясь тоста, выпил его и снова заговорил: – Спать, сильно хочется уснуть, меня прямо полностью накрывает, а всё Светины перипетии!
– Да, дорогие гости, вечеринка удалась, но обстоятельства все оправдывают. Митька, иди уже в детскую и заваливайся спать. Мы тебя простим и даже сами за собой поухаживаем, – Ксюша пододвинула к себе бутылку со спиртным и с улыбкой проводила взглядом соседа Светланы. Не успела за ним закрыться дверь, как Ксюша буквально обрушилась на Светлану с вопросами: – Света, тебя ничего в твоем рассказе не смущает?
– Нет.
– А зря, скажи, когда Арсений ссужал деньги твоей бабушке, он мог знать, что Ивановы задумают нанимать именно тебя?
– Нет, не мог.
– Значит, обвинения в полном и наглом использовании вашего величества беспочвенны? А твое звездное появление на свадьбе, где ты умудрилась совершенно испортить мое платье, это все тоже, по-твоему, спланировал Арсений?!
– Ты чего, выгораживаешь его?
– Нет.
– А, по-моему, очень даже да.
– Свет, ты же знаешь, я обожаю разного рода проблемы, потому что просто очень люблю их решать, а нестыковок в твоем рассказе масса, уж поверь мне.
– Тебе я верю.
– Ну, надо думать, вот поэтому дай мне разрешение немного заняться всей этой вашей историей. Сенька – кто угодно, только не подлец! Интересно, где он? Учитывая его характер, должен был просто жить у твоего подъезда, но раз этого не происходит, то ему нужна помощь, иначе у него внутри может что-то сломаться.
– Где-то, Ксюша, я это уже слышала, что, мол, бедному Сенечке нужна помощь сильных женщин.
– Свет, ты говоришь, его родители живут всё там же?
– Да.
– Вот завтра их и навещу.
– Ради бога, делай, что хочешь, вечно ты все рассчитаешь, взвесишь, мне бы хоть немного твоей практичности.
– Да, ты права, математика – мой главный козырь, но, подруга, а как же твой уникальный талант? Или с появлением Сени он улетучился?
– Нет, скорее наоборот.
– Что наоборот?
– В этом я преуспела.
– Что-то незаметно.
– Не так давно в моей жизни стало намного больше бабушки – Зои Алексеевны. Когда я во второй раз неудачно распласталась прямо перед Арсением, то пожаловалась ей на исполнение всех своих самых искренних желаний с точностью до наоборот. Она внимательно меня выслушала, обозвала наивной дурочкой с неправильными заказами и как-то еще в этом же роде.
– Ну в этом с ней трудно не согласиться…
– Ксюш, ну ты-то не ерничай!
– Я и не ерничаю. Свет, слушай, а это давно у тебя появилось?
– Что?
– Привычка не рассказывать до конца. Так что конкретно тебе посоветовала бабушка?
– Отзеркалить эмоцию.
– Как это?
– Заставить себя почувствовать нечто противоположное. Допустим, если тебе необходимо найти или встретить кого-то, то ты должна вызвать в себе, напротив, обратное желание – ни за что с этим человеком не встречаться – и прочувствовать полностью весь негатив от несостоявшейся встречи, но, если ты никак не можешь вызвать так называемую противоположную эмоцию, то думать о желаемом необходимо стоя перед зеркалом. Вначале я пробовала на мелочах тренироваться прямо перед настоящим зеркалом, потом научилась представлять его себе.
– То есть во время проявления желательных эмоций визуализировать не только саму картинку, но и зеркало.
– Ага.
– И что, у тебя стало получаться?
– Да.
– И ты с таким талантом оказалась в столь плачевной ситуации?
– Скажу больше, я во многом ее и спровоцировала.
– Вот сейчас ты меня реально пугаешь.
– Себя еще больше! Понимаешь, Ксюша, Арсений снова появился в моей жизни весь такой идеальный, он прямо за эти годы стал мистером совершенство. Я начала комплексовать, мне хотелось увидеть и его слабости, а еще Михаил был мне действительно симпатичен.
– Был?
– Ну и сейчас тоже…
– Света, а там, в подземелье, ты тоже работала?
– Да, только тогда, когда поняла необходимость применения способностей.
– То есть ты примерно знала, кого вы увидите за подвальной дверью музея?
– Представляла.
– Подруга, да ты страшный человек.
– Скорее, очень глупый.
– Ну, с этим я, пожалуй, спорить не буду.
– И не надо.
– Свет, а сейчас ты почему не меняешь реальность, если она тебя не устраивает?
– Говорю же, ничего не хочу, только покоя и немного человеческого тепла.
– И внимания Михаила!
Светлана неопределенно пожала плечами.
– Светочка, а почему ты там, на так называемом «озере правды», не выдала Арсению, что уже догадалась о его малодушии в отношении тебя и Кристины. Только не говори, что, мол, при бабушке застеснялась.
– Нет, тогда я решила за него бороться.
– То есть истинное отношение людей к себе ты изменить не можешь.
– Об этом я не думала.
– Свет, а тебе порой не кажется, что в вашей истории жертва не ты, а Сенька?
– Не кажется! Не переворачивай все с ног на голову! Вечно ты со своей математикой! Пойми, некоторые вещи не поддаются логике.
– Нет таких вещей, и даже твой несомненный талант, я уверена, объясним, если не квантовой физикой, так…
– Ну, перестань! Ксюша, ты чего, серьезно меня считаешь в чем-то виноватой?
– Скорее, заблудившейся. Хочу тебя приостановить, чтобы моя лучшая подруга не превратилась в заложницу своих же возможностей. Завтра при встрече с Михаилом постарайся узнать о нем как можно больше информации, а сама ему о себе больше ни слова. Включи свои способности!