Моментально завязалась потасовка. Охранники пытались оттеснить незваных гостей, хирург искал выход, его и без того бегающие глазки начали вращаться с увеличенной, какой-то нереальной скоростью. Робот Вертер, раскрыв руки, встал у кушетки, где лежала Светлана, не позволяя никому подойти к ней.
– Что за незаконное проникновение?! Здесь частная собственность! – Михаил делал попытки призвать всех к здравомыслию.
– Это не тебе сейчас, зятек, о законности говорить! – Светлана не знала, но догадывалась, кому принадлежал голос этого зрелого мужчины.
Девушка узнала в сражающихся с охранниками людях Аркадия Петровича и Арсения. Сбылось! Он пришел за ней! Сердце Светланы, как ей казалось, стучало громче ударов, которые сыпались на головы мужчин, она заметила, как Ксения скользнула ей за спину и какими-то ремнями намертво зафиксировала Стеллу-робота. Вторая медсестра стала живой стеной, защищая врача-хирурга, с которым вместе приехала, их оттеснили в дальний левый угол комнаты. В это время со все увеличивающейся скоростью тараня охранников огромной деревянной шваброй, баба Зоя пробилась к внучке, а та, замирая, наблюдала, как Арсений борется с Михаилом. Девушка увидела истинное лицо своего недавнего заказчика, оно было искажено лютой ненавистью и злобой. У Арсения были рассечены бровь и губа, текла кровь, но он вновь бросался на соперника. Наконец уже пропустивший пару ударов и, казалось, едва стоящий на ногах Арсений смог повалить Михаила, применяя при этом нечеловеческое усилие. Зоя Алексеевна резким ударом опрокинула Вертера, тот, падая на пол, издал такой скрежет, что на некоторое время стало ничего не слышно.
Заметив, что Аркадий Петрович и Епифанцев не могут пробить защиту охранников, баба Зоя с размахом ударила по спине шваброй одного из церберов Михаила, а затем, подбежав к Светлане, быстро отцепила кушетку, велела Свете сидеть и не шевелиться, после этого как-то ловким движением мимоходом сгребла Арсения, уложив его рядом со Светланой, и через несколько секунд уже толкала кушетку-каталку с драгоценной внученькой и Арсением к двери. От ее резких движений Света по инерции снова легла, но тут один из охранников развернулся и преградил им путь. На помощь беглецам подоспела Ксюша, она удивительно легко справилась с габаритным мужчиной. В эту же долю секунды Света вспомнила о том, что ее подруга в юности ходила в секцию карате, и даже, кажется, у нее был какой-то пояс. Будучи уже буквально в дверях, они встретились с Петром Игнатьевичем и женой Михаила.
– Торопитесь, я сейчас этих в безопасное место отвезу и к вам на прорыв! Скрутим подлецов! – голос бабы Зои был полон праведного гнева.
После нескольких попыток ей-таки удалось найти незапертую дверь, за которой, видимо, располагался чей-то рабочий кабинет.
– Лежите тихо. Скоро вернусь. И ты, Обезьян, не дергайся. Герой. И так вон весь в крови.
Света не замечала ничего. На нее смотрели его глаза. Стоило ли пройти через все это, чтобы вот так лежать на каталке рядом с ним и при этом ощущать себя совершенно счастливой? Арсений все смотрел и смотрел, а она вспомнила стихи, полученные сегодня.
– Ты как? – первой поинтересовалась Света.
– Жить буду, а ты?
– У меня есть теперь Макар!
– Это еще кто?
– Я обязательно вас познакомлю, в какие бы ты еще авантюры ни ввязался и чего бы мне это ни стоило.
Арсений явно смутился, его израненное лицо исказилось отчаянием сомнения, граничащим с полным разочарованием.
– Я опоздал?
– Даже и не знаю, что тебе ответить про нас, раньше таких, как я, называли старородящими, но сейчас другое время.
– Какими еще родящими? У тебя, что, есть дети?
– Можно и так сказать.
Превозмогая боль, Арсений сел.
– Почему я не знал? Зачем скрывала?
– Так и сама не ведала.
– Ты не в курсе, что у тебя есть дети? Тебе здесь успели что-то вколоть?
– Нет. Просто поняла, что беременна, совсем недавно, вернее сказать уже будучи здесь.
– Беременна?! Света!
– Что Света? Так бывает.
– Да я в курсе, но неужели меня так долго не было?
– Мне пришлось подождать почти десять лет.
– Ты хочешь сказать…
– Это твой сын, Сеня. Наш.
– Светка! – Арсений вскочил с кушетки, начал прыгать, еще никогда прежде Светлане не доводилось видеть, чтобы его глаза так светились совершенно искренней непосредственной радостью. – Дурочка ты моя! Ну зачем ты решилась на весь этот экстрим? Разве можно так?
– Наверное, нельзя, я же говорю, сама не знала.
– Вроде взрослая уже.
– Ну прости, у меня как-то не было опыта.
Арсений впервые обнял Светлану после разлуки. Она в ответ тоже обвила его руками.
– Похудел-то как! Я еще там, со своей кушетки, заметила, ты будто помолодел. Сегодня ко мне вернулся тот мой Сенька, который, впрочем, для меня всегда был рядом.
– Это ты моя Светка и всегда со мной.
– Где ж ты был все это время?
– В деревне, в доме бабы Зои.
– Вы опять сговорились за моей спиной?
– В этот раз нет, твоя бабушка была не в курсе. Меня вычислила Ксения. Знаешь же, один из ее талантов – все жизненные события подогнать под какие-то одной ей ведомые формулы.
– Наверное, она просто лучше училась.
– Да, помнишь, выигрывала все олимпиады по физике и математике. И мне как мужчине как-то неловко: от нее в драке явно больше проку, чем от меня.
– Каратистка.
– Нет, ну а почему Макар?
– Не знаю. Знаю, что Макар, и всё, и не спорь.
– Да и не начинал, просто это одно из моих любимых мужских имен. Мечтал, чтобы у нас был сын – Макар, но, по-моему, я тебе об этом никогда не говорил. Наверное, вообще был недостаточно романтичным, хотел казаться сильнее, чем я есть, слишком часто пытался произвести впечатление.
– С тех пор ты заметно подрос. Послушай меня, будущую мать твоего ребенка, никогда не бойся показать перед близкими, а главное, самому себе свою слабость, ибо зачастую в ней и кроется недостающая сила.
– Не совсем тебя понимаю.
– Разреши себе иногда становиться слабее, уязвимее, тем самым нарушая границы ощущений, ставших уже очень привычными. Предстанешь таким, как есть, и обязательно увидишь свое начальное сознание, давшее тебе жизнь, вот с ним, как с близкими, и поделись желаемыми изменениями себя. Знаю, сложно признать подлинность ошибок. Помнишь, как в детстве было невообразимо трудно раскаяться даже в мелком проступке, да и сейчас совсем не легко.
– Света, будучи один в доме твоей бабушки, я пережил нечто подобное, схожее с тем, о чем ты сейчас говоришь. Знаешь, на каком-то этапе вдруг перестал испытывать неизбежность наказания, осуждения, а главное, понял, что никакого ощущения потерянности любви больше нет.
– Ты уверен во мне?
– Скорее, в нас.
С коридора сначала донеслись голоса, а затем шаги.
– Свет, мне, пожалуй, стоит пойти помочь, я оклемался чуток.
– Иди, но обещай, что вернешься за мной, не хочу тебя отпускать.
Арсений уже направился к выходу, когда двери распахнулись и в них вошли баба Зоя с Аркадием Петровичем.
– Сынок, с тобой все нормально? Говорил же тебе – справимся! Ты так ослаб, зачем ввязался? – отец обнял сына, посмотрел на Светлану и добавил: – Хотя, кажется, понимаю! Наверное, я бы тоже в этой ситуации был в авангарде.
Арсению было еще непривычно вот так обнимать отца и при этом чувствовать крепость его рук. Зоя Алексеевна подошла к Светлане.
– Внучка, а ты чего разлеглась? Знаешь, твое положение – это не болезнь.
– Какое положение?
– Света, я жизнь прожила и уж, поверь мне, кое-что вижу.
– Бабушка, а где Стелла, Ксюша и все остальные?
– Документы подписывают, ты же понимаешь, для чего вся эта постановка была нужна?
– Лишь отчасти.
– Ну, пожалуй, пусть лучше тебе до конца все расскажет Аркадий.
Мужчина понял, что ему пришло время объясниться с невестой своего сына.
– Светочка, я вынужден снова попросить у тебя прощения за все те неудобства! Пожалуйста, постарайся понять, как-то все завертелось… Ко мне обратился мой старинный товарищ – Олег Епифанцев…
Для Светланы новым в рассказе мужчины стал тот факт, что именно Ксюша настояла на необходимости поездки за Арсением и непременном его участии в операции. Она сумела убедить отца Арсения в том, где конкретно находится его сын! Перипетии жизни и материальные претензии друг к другу господ Ивановых-Епифанцевых ее в эту минуту волновали меньше всего. Не успел старший Жильцов закончить свое повествование, при этом, кстати, умело уходя от рассказа о манускрипте, но зато щедро одаривая комплиментами своего товарища, как в кабинет вошел еще один мужчина.
– Разрешите представиться, Епифанцев Олег Георгиевич – отец Стеллы и, соответственно, тесть Михаила, а самое главное, друг Аркадия Петровича. Светлана, от лица всей своей семьи выражаю глубокую признательность, знайте, отныне мы перед вами в долгу.
– Не стоит, – пренебрегая приличиями, перебила говорящего Света, – хотя я ожидала от вашей семьи благодарности другого рода.
– Вы имеете в виду материальную сторону вопроса? – поинтересовался Епифанцев, при этом слегка обидев Свету, а вместе с ней и Арсения.
– Нет, что вы, – засмущалась девушка, – просто я долгое время работала – благоустраивала участок вашей дочери, вложила в него, можно сказать, частичку своей души. Мне бы очень хотелось показать моим близким ваш участок и узнать их мнение о моей работе.
– Ах, да, конечно-конечно, Стеллочка говорила о вашем несомненном таланте, на который, собственно, и клюнул Михаил, обнажив всю свою пошлую сущность. Кстати, все расходы я возьму на себя, пусть ваше руководство не беспокоится.
– Уже все оплачено, – снова остановила Епифанцева Света.
– Да? А дочка сказала, что нет, – удивился Олег Георгиевич.
– Мой шеф – Геннадий Павлович заявил, что вся сумма поступила на расчетный счет нашей фирмы, – настаивала девушка.
– Это я оплатил, – неожиданно вмешался в разговор Арсений, при этом показалось, что ему было неловко вот так заявлять об этом.