Ого! Может, ты и правда боишься? – Моя фея надежды снова появилась, одетая в черное кружевное белье и с недовольной гримасой на личике. – Не паникуй, – настаивала она. – Самое интересное только начинается.
Старая добрая Кори, капитан хоккейной команды, всегда была готова рискнуть и не паниковала, даже если до финального свистка оставалась минута, а на табло по-прежнему болталась ничья. Мне нужно было вернуть эту Кори, и как можно скорее.
Прежде чем смогла как следует все обдумать, я подтянулась на руках и обняла Хартли за талию. А затем я сделала то, чего он не ожидал. То, чего я никогда не делала с парнями.
Я лизнула его.
Это было единственное игривое прикосновение языком. Но оно имело совершенно фантастический эффект. Мышцы его живота сократились, а руки сжали бортики кровати. Он явно удивился. Я буквально услышала, как у него перехватило дыхание.
Я качнулась назад и пронзила его взглядом.
– Это тебе за то, что осмелился назвать меня трусихой.
Пораженный, он уставился на меня, а из его груди с шумом вырвался воздух.
– Господи, Каллахан. Накажи меня еще.
Я по-кошачьи качнула головой. Еще секунду мы просто смотрели друг на друга. А затем он схватил меня обеими руками и привлек к груди, скользнув языком по моей нижней губе. Следующие несколько минут прошли, как в тумане, – я упивалась его поцелуями и наслаждалась прикосновениями к его нежной коже. Это было так сладко, пусть даже я прекрасно понимала, что подписываю себе смертный приговор. Я никогда не забуду эту ночь. Еще поцелуи на диване уничтожили меня, но мне было уже все равно.
– Где он, Каллахан?
Хартли что-то спрашивал, но я была слишком опьянена вожделением, чтобы понять.
– Что?
– Где он? Куда ты припрятала Дигби?
Когда достаточное количество кислорода для осмысления этого вопроса достигло моего мозга, я отрицательно мотнула головой:
– Ну уж нет.
– Ну уж да, – ответил Хартли. Он перегнулся через меня и открыл ящик прикроватной тумбы. – Он здесь?
– Хартли! – Я схватила его за руку, но было слишком поздно. Он уже держал маленькую коробочку в руках.
– Положи его назад, – потребовала я. – Это уже чересчур странно.
Он покачал головой:
– Нет, не странно. Это весело. – Он опустил коробку, снял крышку, достал вибратор и показал мне. – Думаю, ты его еще не испытывала.
Я покачала головой:
– С какой стати?
– С какой стати? Женщины это обожают. Но… – Его лицо посерьезнело, и он посмотрел мне в глаза. – Ты непременно должна это попробовать. Я читал статью…
У меня от удивления вытянулось лицо.
– Ты гуглил мою проблему?
Казалось, он чуть смутился.
– Я всегда учился на «отлично», Каллахан. Так вот, там была статья о парализованных женщинах…
Я закрыла глаза.
– Я тоже ее читала.
Несколько докторов установили, что у парализованных женщин сохраняется больше чувствительности внутри, чем снаружи. И угадайте, что использовали тестируемые, чтобы помочь медикам сделать это открытие?
– В общем, тебе нужно попробовать. И когда еще это сделать, если не в Самую Странную Ночь в жизни?
– Боже, – выдохнула я, когда вещица тихо зажужжала в его руке.
– А теперь давай заставим тебя прокричать это, – сказал он, играя бровями.
– Но это машина, – запротестовала я.
– Это игрушка, – возразил он. – Видишь? – Он нежно прижал вибратор к моей груди, и я ощутила жужжание, которое нельзя было назвать неприятным.
Я выхватила приборчик из руки Хартли и коснулась им его груди. Затем под его внимательным взглядом я провела им вниз по его телу, – дюйм за дюймом. Я изучала его лицо, пока делала это. Когда я приблизилась к его талии, улыбка увяла. А когда я прикоснулась им к головке его члена, он закрыл глаза и подался вперед бедрами. Я провела вибратором по всей длине его члена, и он шумно выдохнул.
Но мгновение спустя он широко улыбнулся и простонал:
– О-о-о-о… Мистер Дигби.
Я уронила вибратор и зашлась смехом. Он же открыл глаза, схватил вибратор с постели и внезапно выключил его. А я никак не могла остановиться. Смех ослабил что-то в моей груди, разрубил узел тревоги, которую я принесла с собой в спальню. Я перевернулась на спину, хохоча в потолок.
Хартли придвинулся ко мне ближе, его плечи накрыли мои, а улыбающийся рот приник к моим губам. И я перестала смеяться. Я понимала: мне всегда будет мало его поцелуев, и потому лучшее, что я могла сейчас сделать, – это запомнить его губы на моих и то, как он нежно посасывал мой язык. Было трудно переживать о чем-либо, когда он целовал меня, так что на этот раз я не запаниковала, когда его рука скользнула по моему телу вниз. Я почувствовала, как его пальцы раздвигают плоть у меня между ног – я действительно почувствовала это. И мне захотелось закричать от радости.
– Хорошо, – пробормотала я дрожащим голосом.
Следующим звуком, который я услышала, было тихое жужжание игрушки. А потом он прикоснулся вибратором к моему телу. Ощущения, которые я испытала, были не похожи ни на что, что я могла чувствовать раньше. Это было что-то вроде мерцающего наслаждения.
– О-о, – простонала я, напрягая мышцы живота.
– Вот оно, – дышал он, наклоняясь ко мне.
Его член касался моей руки, так что я обхватила его пальцами. Хартли вознаградил мой жест одобрительным стоном удовольствия, и я начала ритмично двигать рукой вверх и вниз. У него перехватило дыхание, и он издал звук, возникший где-то в глубине горла. Невероятно сексуальный короткий звук.
Но Хартли не настолько отвлекся, чтобы прервать выполнение своей миссии. Маленький вибратор продолжал скользить внизу. Я задержала дыхание.
– Тебе хорошо? – выдохнул он.
Я кивнула. Ощущения сливались в единый мощный поток, растекаясь по всему моему телу. Я нырнула в темноту, закрыв глаза. Мир вокруг сжался до размера двух разгоряченных тел. Я дразнила Хартли кончиками пальцев, а наши поцелуи становились все более влажными и нетерпеливыми. Раздался маленький щелчок переключения режимов, и сладкое мерцание у меня между ног набрало обороты.
– О, – задохнулась я.
– Не слишком сильно?
Я не смогла ничего ответить – просто выгнула спину, чтобы быть ближе к его рукам.
– О… – снова произнесла я, когда перед моими глазами заплясали точки.
А затем пощипывание в моем теле стало расцветать, чтобы раскрыться взрывом сверхновой звезды. Если я и издавала в этот момент какие-то звуки, то была не в состоянии их услышать.
– Черт, да, – услышала я голос Хартли, и это заставило меня сжать пальцы вокруг его стержня туже. Я ускорила движения, и он издал задыхающийся звук.
А потом я услышала:
– Каллахан, я …
И ощутила толчок теплой жидкости в мое бедро и руку. Я сделала еще одно движение своей влажной рукой, и его бедра дернулись.
Спустя мгновение шум вибратора умер, Хартли выключил его, и остался лишь звук нашего дыхания. Хартли прикрыл глаза красивой мускулистой рукой. Теперь он не видел меня, и я с наслаждением рассматривала его тело, его вздымающуюся и опускающуюся грудь и чуть поникший член, уткнувшийся в мои простыни.
Супер. Осознание того, что мы сейчас сделали, стало просачиваться в мою голову. Дрожащими пальцами я вяла салфетку со столика у кровати и вытерла бедро.
– Прости, что запачкал, – сказал он напряженным тоном.
Его рука все еще прикрывала глаза.
– Без проблем, – прошептала я.
Он по-прежнему не смотрел на меня, и я стала гадать почему. Я сняла руку с его лица, но он тут же отвернул подбородок от меня к стене.
– Какого черта? Теперь ты чувствуешь себя виноватым?
Он выдавил полуулыбку:
– Держи карман шире, Каллахан.
– Тогда в чем дело?
Со вздохом он притянул меня к себе и уложил у себя на груди. Когда я посмотрела ему в глаза, то поразилась, увидев, что они подозрительно блестят. Поймав мой взгляд, он смежил веки.
– Это просто… Я хотел этого для тебя, – прошептал он. – Немного меньше дерьма в твоей жизни…
Мое сердце готово было разорваться по десяткам противоречивых причин. Секс с Хартли был потрясающим, и, Бог свидетель, я этого хотела. Но лежать в его объятиях – а лучше этого ничего не было в целом мире – и не иметь возможности ему об этом сказать было ужасно. Я люблю тебя, Хартли. Эти слова вертелись на самом кончике моего языка, но я проглотила их. Вместо этого я съязвила:
– Спасибо за бескорыстный акт проверки, что ты совершил ради меня.
Он откашлялся:
– Всегда пожалуйста. Мой пенис тоже благодарит тебя за то, что позволила ему поиграть.
Мое сердце сжалось, потому что этот ответ мало чем напоминал слова любви, которых я жаждала. И тогда я пошутила, как делала всегда, когда обстановка становилась чересчур напряженной:
– А что, парни всегда говорят о своем члене в третьем лице?
Хартли смотрел в потолок, его прекрасное лицо было задумчиво.
– Почти.
Мы молчали, пока наши сердца возвращались к нормальному ритму. Хартли поглаживал меня по волосам, и я не хотела думать, что будет дальше.
– Мне нужно задать тебе один вопрос, – наконец сказала я.
Когда он услышал мои слова, его лицо стало настороженным, так что я поспешила.
– Хартли, а что за дерьмо терзает тебя? Ты никогда не говоришь об этом.
Он усмехнулся.
– Ты заметила, да?
– Да.
Он перевернулся на живот и положил подбородок на руки. Теперь мы больше не касались друг с друга.
– Проблема в том, Каллахан, что я не могу говорить об этом сегодня.
– Правда? – спросила я, тоже переворачиваясь на живот. – То есть о моем дерьме мы говорим, а о твоем нет? – Это не казалось справедливым. – Ты и так уже весь в дерьме…
Тут я прикрыла рот рукой, но из него все равно вырвался смешок.
– Что?
Я закрыла лицо руками.
– Черт, не могу поверить, что только что сказала