Я быстро добралась до самого низа, остановившись только раз, когда группа девушек открыла входную дверь и стала подниматься по лестнице.
– Привет, Хартли, – пропели они, проходя мимо.
– Добрый вечер, дамы.
Прозвучало это тепло и невозмутимо, как будто он не видел ничего особенного в том, что оказался на грязных ступеньках вместе со своей подружкой-калекой.
После того, как они прошли мимо и исчезли из виду, я спустилась к подножию лестницы.
– Ты знаешь, – сказал он, обойдя меня, притащив кресло и подталкивая его к последней ступеньке. – В твоем исполнении это выглядело не таким уж и трудным.
– Отлично, – сказала я, вытирая грязные руки о штаны. – Но я просто ненавижу…
Я не успела закончить предложения, испугавшись, что расплачусь. Не было ничего хуже, чем уползать с вечеринки. Невыносимо быть девушкой, которую нужно спасать. Я ненавидела чувствовать себя маленьким увечным другом Хартли. Даже смотреть «Принцессу-невесту» раз за разом было приятнее, чем так унижаться.
– Я знаю, – сказал он шепотом.
Он наклонился поднять меня, но я оттолкнула его. Я сделала маневр, который заставил бы Пэт гордиться, – втиснулась в кресло одним легким движением.
Хартли развернул меня, толкая кресло к двери.
– Нам придется спускаться с крыльца задом наперед, – напомнила я.
– Мы все делаем задом наперед, – сказал он.
Я не знала, что он имеет в виду, и не спросила.
Когда мы достигли мощеной дороги во дворе Бомонта, Кори попыталась отделаться от меня.
– Теперь можешь идти назад, наверх, – сказала она.
– Ты пьяна, Каллахан. Я провожу тебя.
– Ты обращаешься со мной как с ребенком, – посетовала она.
– Ха. Я обращаюсь как с ребенком с каждым из моих друзей, и большинство из них блюют на меня. Бриджер делает это еженедельно.
Мы двигались в тишине пару минут, прежде чем мне пришлось спросить:
– О чем ты думала, Каллахан?
– Я не думала, понятно? Я просто хотела пойти на вечеринку хоть раз. Почему я должна планировать каждую минуту своей жизни на три часа вперед? Другие так не делают. – Двор был так тих, что ее голос отражался от стен. – Черт. Я жалуюсь.
– Дерьма хватает на всех, – пробормотал я. – Как прошла игра, кстати?
– Нормально. Ничья. Три – три.
– Ты забила?
– Конечно, я забила.
Я засмеялся:
– Можно было и не спрашивать!
– Воистину, – согласилась Кори слегка заплетающимся языком.
Доставив Кори домой, я остался в дверях. Она заехала в пустую общую комнату, а потом развернула кресло, чтобы видеть меня.
Повисла неестественная тишина, а ее красивое личико было печальнее, чем обычно. Я поборол желание броситься через комнату и… я не знал, в чем было дело. Желание заботиться о ней стало почти невыносимым. Что я действительно хотел сделать – так это обхватить ее руками и не отпускать. Было несправедливо, что лучший человек, которого я когда-либо знал, будет грустным и одиноким в пятничный вечер.
Она наклонила голову, обнажив кусочек своей кремовой шеи.
– Извини, что испортила твой вечер.
– Ты никогда не смогла бы ничего испортить.
Не подумав, я шагнул в комнату. Черт. Что я действительно хотел сделать – так это запустить пальцы в ее волосы и поцеловать место чуть ниже ушка.
А потом поцеловать несколько десятков других мест.
Черт побери. Меня.
Все, что я сделал в итоге – чмокнул ее в макушку. Она пахла как клубника с хлоркой.
– Спокойной ночи, Каллахан, – сказал я охрипшим голосом. А потом совершил то, что было необходимо. Развернулся и направился к двери.
– Хартли!
Я посмотрел на нее, только когда был в безопасности, у двери.
– Да, красотка?
Она оперлась на руку своей мягкой щечкой:
– Почему ты зовешь меня Каллахан?
Вопрос неприятно удивил меня, потому что я действительно не хотел думать об ответе.
– А почему ты всегда зовешь меня Хартли? – парировал я.
– Все зовут тебя Хартли. Но ты единственный зовешь меня Каллахан.
Да я просто счастливчик, что она могла быть пьяной и рассудительной в одно и то же время. Причина была простой, но я не собирался говорить ей об этом. Я звал ее Каллахан, поскольку так ее имя звучало по-мужски. Я пытался установить тональность нашей дружбы, но это была очередная ложь, которой я пичкал себя. И я вновь и вновь находил примеры подобной лжи.
– Потому что это твое имя. – Я откашлялся. – Прошу прощения, но мне тоже нужно разгрести кое-какое дерьмо. – С этими словами я развернулся окончательно и убрался оттуда.
Глава 19Ты обвел меня
– Ох, моя голова, – жаловалась я на следующее утро, медленно двигаясь в сторону столовой на второй завтрак.
– Нужно было принять адвил перед сном, – заметила Дана.
– Если бы я могла исправить что-то из сделанного вчера, это явно было бы не самой приоритетной вещью.
– Все так плохо?
– Было очень стыдно. А еще Хартли пришлось меня спасать.
– Уж мы-то знаем, как тебе нравится, когда тебя спасают.
– Тоже мне, спасатель. Бр-р. А потом пришлось слушать, как Стейша на него орет. После он пошел к ней, чтобы станцевать горизонтальное мамбо, я в этом уверена.
Прошлой ночью, лежа в кровати, я смотрела, как вращается комната, а еще пыталась не думать о том, как его большие руки снимают модную ночную рубашку со Стейши.
– Но есть основания и для оптимизма: сегодня на завтрак вафли, – сказала Дана, когда мы приблизились к воротам Бомонта. – Встретимся внутри?
Я покачала головой:
– Сегодня я пойду по лестнице, надо тренироваться.
Минут через десять жизнь стала налаживаться: во-первых, я поднялась по лестнице, ни разу не споткнувшись и не запаниковав, а во-вторых, Дана заняла наш любимый столик около двери. Мы уже почти доели, когда ко мне подсел Дэниел и поставил свой поднос рядом с моим.
– Доброе утро, красавицы, – сказал он. – Можно присоединиться?
– Конечно, – кивнула я. – Дана, это Дэниел, капитан нашей команды по водному поло. Дэниел, это Дана, моя соседка.
– Рад знакомству, – произнес Дэниел. – Но буду рад еще больше, если ты вступишь в команду.
Дана засмеялась:
– Я не очень-то дружу со спортом.
– Водное поло в тюбингах – не спорт, а призвание.
Он улыбнулся Дане, прикрыв глаза, и мне показалось, что она покраснела. У Даны имелся пунктик насчет британского акцента.
– После тренировок у нас бывают классные вечеринки. – Он повернулся ко мне. – Кори, ты куда-то пропала прошлой ночью.
– Разве?
Забавно, что он не заметил моего ухода. Мне всегда казалось, что мои нелепые появления и исчезновения подсвечены неоном.
– Ты ушла до или после фейерверков? – спросил Дэниел.
– Каких фейерверков?
– Ну… – Его лицо приняло заговорщическое выражение. Он дважды оглянулся, прежде чем продолжить. – Твой друг Хартли устроил ссору со своей снежной королевой в коридоре. Буря эмоций. Очень драматично.
Дана наклонилась вперед:
– Что случилось?
– Ну…
В этот момент Эллисон поставила свой поднос на место напротив Дэниела.
– Доброе утро!
– Действительно, – согласился он. – Я начал рассказывать Кори про соседскую потасовку. Она все пропустила. – Он подался вперед. – Все началось с визгов Стейши: «Никто не смеет меня бросить, Хартли!» Слышно было всему миру.
Я почувствовала, что мое сердце на секунду замерло. Дана изумилась:
– Он ее бросил?
Эллисон в восторге хлопнула в ладоши.
– Бросил. Но прежде она успела назвать его неудачником. А потом он сказал, что если бы она его любила, то не трахалась бы со своим… – Эллисон прервалась, чтобы отсмеяться. – Со своим «итальянским жеребцом» по всей Европе.
Пока я сидела в оцепенении, а моя фея надежды ворвалась в открытую дверь, пытаясь содрать кусок клейкой ленты, которой был залеплен ее рот.
– Ого, – вздохнула Дана. – Стейша наверняка жутко злится.
– Еще как, – кивнула Эллисон. – Она перешла от «Я тебя люблю» сразу к «Ты был большой ошибкой». А Хартли сказал: «Мне тут больше нечего делать» – и ушел.
– А потом мы принялись делать ставки, – сказал Дэниел, засовывая кусок бекона в рот.
– Ставки на что? – спросила я.
– Кто из них первый найдет пару, – сказала Эллисон. – Я поставила на Стейшу, потому что она сдвинута на имидже. Парень для нее что-то вроде сумочки. К Хартли уже давно выстроилась очередь девушек, но искать замену Стейше он пока не будет. По крайней мере, я на это надеюсь – мне же нужно время, чтобы потренировать бросок. – Она сделала жест, будто бросает мяч в ворота в водном поло. – Могу я помечтать, в конце-то концов?
В этот момент в столовую вошел Хартли. Мы вчетвером мгновенно уставились на него, и он, конечно, понял, что мы обсуждали его. Что-то у меня внутри перевернулось, когда я увидела свежерасставшегося Хартли.
Спокойно, сказала я себе, нет причин напрасно себя обнадеживать.
Но моя фея надежды наконец справилась со скотчем и закричала: А ВОТ И ЕСТЬ!
– Выглядишь слегка помятым, чувак, – сказал Дэниел, вытерев рот. Он был прав: глаза Хартли были красными, и, казалось, он очень устал.
– Возможно, вчера вечером я немного выпил.
Он прохромал вокруг стола, обогнув Дэниела и Дану, и встал рядом со мной. Найдя в кармане небольшой пузырек, он вытряхнул пару таблеток на ладонь, отправил в рот и запил моим соком.
– Эй! – протестующе закричала я по привычке.
– Тяжелая ночка? – спросил Дэниел.
Хартли покачал головой:
– Вообще-то нет, весьма хорошая. Правда, все, с кем я хотел поговорить, уже спали, кроме Бриджера и его бутылки бурбона. Погоди-ка.
Он подошел к автомату с соком и наполнил мой стакан. Было заметно, как сильно он хромает, и в этом, конечно, была моя вина.
– Твое колено, – сказала я, когда он вернулся.
Хартли пожал плечами: