Один из исследователей, который писал о племенах хиваро, упоминает о празднествах, проводимых, когда четырехлетнего ребенка впервые приобщают к искусству курения[433]. Такое точно не может произойти ни в одном из племен, живущих на реках Исса и Жапура, где табак только лижут. Уши, нос и губы подросткам прокалывают, когда они отправляются в лесное убежище в возрасте полового созревания. Это делается очень аккуратно, вероятно, при помощи зуба капибары, который обычно используется для проделывания отверстий. Индейцам менимехе в этом возрасте наносят племенные татуировки на лицо и грудь.
Я не видел, чтобы практиковался упомянутый сэром Клементсом Маркемом обычай индейцев мариама, когда отец делает своему двенадцатилетнему сыну надрезы возле рта. Я также не был очевидцем принятого в племенах омагуа бичевания и испытаний, которым там подвергают девочек, подвешивая их в сети и окуривая дымом. Мне не доводилось сталкиваться с жестокой поркой девочек, о которой писал Клаф[434], хотя мальчиков на реке Апапорис действительно наказывают таким образом, и я слышал о существовании подобного обычая на севере Жапуры. О танце юрупари, описанном во многих авторитетных источниках, и бичевании девочек, упомянутом Уоллесом[435], я слышал от местных индейцев. Сам я ни того, ни другого не видел, и думаю, что на юге Жапуры о таких практиках не знают.
Глава XII
Брачные законы. – Моногамия. – Подопечные и жены. – Ухаживание. – Условия для вступления в брак. – Подготовка к свадьбе. – Детские браки. – Исключение из патрилокального обычая. – Церемонии бракосочетания. – Выбор партнера. – Развод. – Семейные ссоры. – Вдовство
Когда я начал жить среди индейцев, я считал, опираясь на многочисленные свидетельства, что у них распространена полигамия. Причина этого убеждения заключается в том, что очень сложно поначалу различить жен, наложниц и других принадлежащих мужчине женщин, которых он защищает, но не обязательно состоит с ними в интимной связи. Расспросы тоже не сразу помогают разобраться в ситуации. Если, например, вы спросите женщину, кем она приходится мужчине, она просто скажет: «Я – женщина вождя», – и этот ответ в любом случае будет верным. Тем не менее, лучше узнав язык и обычаи местных индейцев, я пришел к выводу, что моногамия – наиболее широко распространенная форма брака, а полигамия – скорее исключение. Как я понимаю, вожди на севере Жапуры могут иметь несколько жен. Кох-Грюнберг утверждает, и я также слышал об этом от индейцев, что в племенах на реке Тики у вождя может быть четыре жены. В южной части этой реки такого нет, и вожди, как и обычные члены племени, ограничиваются одной женой.
Помимо жены или жен, все пленницы и незамужние женщины по праву принадлежат вождю. Он их отец, мать и муж в том смысле, что они находятся под его опекой. Жена не допускает близости между ними, за исключением того периода, когда она беременна или кормит ребенка. Однако эти женщины отнюдь не являются rinyo kachirete, так уитото называют племенных проституток, хотя другие члены племени, помимо вождя, могут вступать с ними в интимные отношения, если получат разрешение вождя. Пленницы, несомненно, используются подобным образом с согласия вождя. Как бы то ни было, насколько я могу судить, вождь уважает целомудрие своих подопечных, поэтому маловероятно, что он будет претендовать на право первой ночи[436] в отношении других женщин племени[437]. Летурно ответственен за утверждение, что «в Америке от земли эскимосов до Патагонии заимствование жены считается не только законным, но и похвальным»[438]. Я никогда не слышал, чтобы кто-то претендовал на чужую жену, и считаю такую возможность крайне маловероятной, учитывая характер индейца. Он не только ревнивый муж, но и негласно признает права своей жены, из чего можно заключить, что такой обычай был бы совершенно чужд его природе. Тот же аргумент применим в отношении его дочери.
Отличить подопечных и жен настолько трудно, что я не решался поверить рассказу Уоллеса о полигамии среди племен, живущих на реках Исанна и Уаенамбеу[439], хотя он всегда очень подробно описывает то, с чем сталкивался лично. Однако индейцы во всех племенах на севере Жапуры тоже подтвердили, что им дозволено иметь более одной жены, при условии, что первая сохранит положение «хозяйки дома»[440]. Возможно, все сводится к тому, намного ли женщин больше, чем мужчин в тот или иной период.
Бракосочетание у местных индейцев не является поводом для проведения грандиозной и продолжительной церемонии или даже праздника. Молодой человек вступает в брак, когда достигает половой зрелости, и это воспринимается как должное. Пока индеец не женат, он в некоторой степени зависит от своих родителей или вождя, поскольку не может сажать свой маниок и табак или готовить собственную еду. У него нет никого, кто извлекал бы из его стоп колючки и песчаных блох, раскрашивал бы его для танцев или готовил ему запас напитков. Полная независимость наступает, только когда вместе с женой он сможет, если ему так угодно, пойти своим путем и жить в уединении в лесу или решит обзавестись собственным костром в большой малоке, если этот вариант для него предпочтительнее. Чтобы обрести эту независимость и заполучить собственную женщину, он должен в первую очередь продемонстрировать мастерство воина и охотника, то есть доказать, что сможет прокормить и защитить жену и детей[441]. Однако здесь нет ничего похожего на обычаи тех африканских народов, в которых мужчина обязан убить своего соплеменника, чтобы доказать, что он настоящий воин и имеет право на вступление в брак. В большинстве случаев достаточно просто быть охотником с хорошей репутацией, хотя Уоллес отмечает, что в племенах уакарра и некоторых других требуется продемонстрировать свои таланты[442]. Женщина из этих племен никогда не выйдет замуж за человека, не проявившего себя метким стрелком в ходе испытаний по стрельбе из лука, которые специально устраивают для проверки его умений, потому что это якобы свидетельствует о том, что он не сможет прокормить семью. Это представление лежит в основе любой брачной церемонии в местных племенах, и оно не менее важно, чем поступки и чувства. От неприспособленных нет никакого толка. Такова практическая философия леса.
Кроме того, учитывая, что он вскоре может стать мужем и отцом, жених должен провести ряд достаточно простых подготовительных мероприятий: расчистить участок леса под плантацию, вырубить и выкорчевать деревья, взрыхлить землю. Это абсолютная необходимость, так как возможность заниматься сельским хозяйством гораздо важнее, чем решение жилищной проблемы, которая не стоит особенно остро, ведь жениху вовсе не обязательно строить себе дом, ему могут выделить уголок в малоке. Если он сочтет, что этого места недостаточно, ничто не мешает ему обзавестись собственным жильем, однако чаще всего мужчина этого не делает, а просто приводит жену жить со своей семьей.
Помолвки часто совершаются еще в детстве по договоренности между родителями, и время от времени маленький мальчик женится на маленькой девочке. Это случается нечасто, но я дважды был свидетелем детских свадеб, имеющих отношение к вождю: один раз в племени андоке, в другой – в доме боро. Церемония такая же, как и для взрослых, но, разумеется, только по форме. В некоторых племенах андоке детский брак разрешается, если мальчик расчистил участок под плантацию и сумел убить на охоте животное, а также при условии, что его родные или (реже) семья девочки возьмут их жить к себе. Один мужчина из племени уитото рассказал мне, что женился совсем молодым. В среднем разница в возрасте составляет от пяти до пятнадцати лет, поскольку мужчина выбирает себе маленькую девочку лет девяти или десяти и передает ее на воспитание женщинам из своей семьи[443]. Индейцы андоке обычно выбирают жен намного моложе себя, я сам видел двадцатилетнего мужчину, за которым пыталась поспеть его крошечная супруга, совсем еще малышка. Несомненно, смысл в этом тот же, что лежит в основе детского брака в Индии – мужчина стремится обрести любовь через общение. Девочка живет с ним и его близкими, и они во всех смыслах становятся ее собственной семьей. Она постепенно перенимает их привычки, естественным образом впитывает их представления и точно не привнесет никаких чужеродных обычаев и нравов, которые могли бы нарушить спокойствие семейной жизни, когда в свое время она достигнет полового созревания и станет женой как де-факто, так и де-юре[444].
Как правило, женщина приходит жить в семью мужчины, а не наоборот. Лишь в редких случаях я слышал о чем-то отдаленно напоминающем матрилокальные обычаи индейцев Британской Гвианы[445]. Такое происходит, только когда вождь, не имеющий сына, выдает свою дочь замуж за человека, которого хочет сделать своим наследником. Мужчину выбирают из числа дружественных соседей, или же с одобрения племени приемный сын вождя может быть избран из числа соплеменников. В первом случае жених должен будет уйти из родной общины и жить со своим тестем. Об исключительности подобных обстоятельств свидетельствует то, что это единственное известное мне условие, при котором допускается отступление от превалирующих патрилокальных и экзогамных традиций. Однако я знаю об этом только понаслышке и лично не был свидетелем таких прецедентов, но индейцы мне о них рассказывали.