Пять или шесть бойцов штурмовой группы, сноровисто перемещаясь по залу, отволакивали к стене каких-то людей, то ли застреленных, то ли связанных, а один, методично обходя все столы и стеллажи, вываливал их содержимое в большие пластиковые мешки.
- Отбой! - раздался из дальнего конца зала громкий уверенный голос. - Вроде чисто.
- Штаб зачистили, командир! - доложился в рацию старший. - Общий итог: здесь, в главном здании пять двухсотых, восемь трехсотых, пятерых упаковали без царапинки. Потерь и ранений нет. Есть в распоряжение к аналитику!
- Ты аналитик? - спросил боец, обернувшись к Пашкину.
- Я!
- Что искать?
- Вытаскивайте из компов все жесткие диски. Прошуршите по нычкам, флэшки, камеры, телефоны и прочую подобную хрень - всю до кучи. Мне отдельную комнату и помощника. Старшего из выживших - на допрос. Пленные или заложники обнаружены?
- Во дворе три зиндана, там один русский сидел. Заложник, вроде коммерческий. Говорит, что инженер...
При слове "инженер" Пашкин сразу же сделал стойку.
- Этого срочно давай сюда. Пленные подождут.
Подходящая комната нашлась сразу - это был с претенциозной, державной роскошью обставленный кабинет, который, несмотря на мусульманское зеленое знамя и восточный колорит, чем-то неуловимо напоминал апартаменты какого-нибудь первого секретаря провинциального райкома.
Помещение носило следы недавней борьбы. Стулья разбросаны по сторонам, сейф варварски вскрыт, а вываленные из него пачки разномастных купюр свалены горой на поверхности внушительного дубового стола. На полу разбитый телефонный аппарат правительственной связи. Советский еще. С гербом. Не лучшая, конечно, допросная, но за неимением гербовой пишут и на почтовой ...
Не успел Пашкин толком расположиться и установить камеру-регистратор, как вытребованный "помощник" затолкал вовнутрь избитого человечка.
Пашкин жестом предложил толстяку присесть. Едва тот неуклюже опустился на стул, бросил прозвучавший ударом вопрос:
- Фамилия?
- Журавлев.
- Имя?
- Константин.
Журавлев отвечал механически, но честно, не пытаясь ничего скрыть.
Привычно корректируя очередной вопрос под полученные ответы, Пашкин быстро выяснил детективную историю жизни бывшего секретного физика, и то, каким образом он оказался в курдском плену.
После того, как Журавлев начал рассказ про поездку в Русу, майор, прервав "пациента", связался с Колчиным и затребовал техника, чтобы тот организовал прямую трансляцию допроса через спутник в оперативный центр.
Через десять минут Пашкину было известно все, что знал Журавлев. Компьютер, также заведенный техником на спутниковый канал, тут же выдал всю попутную информацию. Данные о "гибели" Журавлева. Технические характеристики бомбы. Информацию о неудачных испытаниях в 1987 году.
Общую картинку Пашкин увидел еще до того, как аналитики из центра выдали примерную модель произошедших событий: Ту-95, перенаправленный из Моздока в Оленью, совершив "неудачный" сброс, прилетел в Русу, где летчики не смогли придумать ничего умнее, как закопать специзделие тут же на летном поле. Прочти подобное в шпионском романе - смеялся бы, наверное, до утра ...
Выходит, что один из летунов две или три недели назад нарушил двадцатилетнюю "омерту" и проболтался. Ну а дальше пошла зачистка свидетелей. Каким образом информация о бомбе попала к Джамалю, в данном случае неважно. Скорее всего, через янкесов, не зря же они сюда своих морпехов пригнали. Ныне покойных. Важно иное. Бомба сейчас неизвестно где, а Джамаль в любую минуту может ее взорвать. Не только может, но и хочет - для чего тогда чеченский эмир делал запись?
Завершив таким образом выстраивание причинно-следственной цепочки, Пашкин все понял. Он поменялся в лице и закричал в микрофон:
- Джамаль!!! Колчин, всех поставь на уши, но найдите Джамаля!
Захваченная база, и до того напоминавшая растревоженный муравейник, теперь походила на гнездо разъяренных шершней.
Однако террориста на базе не обнаружили. Ни среди мертвых, ни в числе пленных. Экстренный, интенсивный и далеко не конвенционный допрос всех подряд привел к неутешительному выводу - человек, в руках которого находится подготовленная к подрыву двадцатикилотонная бомба, покинул крепость еще вчера и отправился "куда-то на Украину". Большего не знал даже здешний "комендант курдской крепости", который при виде шприца, наполненного глюкозой, завизжал, как ребенок, и начал лихорадочно выдавать такие вещи, что подозревать его во лжи о Джамале было бы просто глупо ...
Собравшись вновь во дворе, отцы-командиры и их помощники коротко обсудили план общих дальнейших действий.
- Ты, Колчин, - сказал Васин. - Бери всех своих и этого Журавлева. Пока мы тут порядок наводим, грузитесь на борт и налегке дуйте прямо в Москву.
- Прямо не получится. Коридор у нас до Моздока, дозаправку придется делать.
- Ну тогда ПВО-шников с собой прихватите. Они свое дело сделали, пущай отдыхают. Нам тут еще работы часа на два. На всякий пожарный отделение тебе дам. Мало ли что - аварийная посадка или еще какой форс-мажор ...
Пока бойцы изыскивали подручный транспорт, чтобы не топать до импровизированного аэродрома пешкарусом, Пашкин, убедившись, что все его электронно-вычислительные трофеи собраны и должным образом упакованы, прохаживался по двору, с интересом рассматривая историческую твердыню. Быстро нагулялся, присел на ступеньки и закурил.
Брезгливо протиснувшись меж сидящими под присмотром двух караульных связанными по рукам и ногам пленными, на середину двора солидно, по-медвежьи переваливаясь на коротких лапах, вышел серый с рыжиной щенок. На нем был светлый ошейник из мягкой хорошо выделанной кожи, на котором поблескивал прямоугольник металлической таблички.
Щенок остановился перед Пашкиным и два раза тявкнул. Тявканье у него оказалось на удивление хриплым и басовитым
- А это что еще за явление? - поднявшись со ступенек, спросил Пашкин.
- Кавказец, - ответил один из штурмовиков. - Вольер засекли биосканером, когда на стену вышли. Зверюги здоровые, как телята. Породные. Видно, кто-то из главарей увлекался. Ухожены - мама не горюй.
- Сколько их там было?
- Взрослых - двое. Кобель и сука. А у нее штук пять щенков. У суки вольер был открыт.
- Убили?
- Без вариантов. Она же ни здрасьте, ни до свидания, молча в горло пошла. А этот бандит, видать, в щель пролез...
Пашкин взял щенка за передние лапы и потянул к себе. Тот заворчал и уперся в землю, словно заупрямившийся осел.
- Кто в собаках разбирается, сколько ему?
- Месяца три.
- Смотри, бирка на ошейнике. Серебряная. И надпись. По-арабски. Ариф. Свирепый стало быть ...
Услышав свое имя, щенок рыкнул, дернулся в сторону и попытался вцепиться Пашкину в руку.
Майор неуклюже взял щенка на руки. Тот зарычал и снова попытался его укусить, но, потерпев неудачу, примирительно заворчал.
- С характером. Наш товарищ! - сказал подошедший Колчин. - Ну ладно, передача ребятам о зверятах закончена. Мужики обнаружили гараж, в нем три джипа, так что грузимся и, как говорится, из Турции с любовью...
- Зверя с собой возьму! - сам себе удивляясь, заявил вдруг Пашкин тоном, не допускающим возражений.
Весь жизненный опыт общения с домашними животными у него был ограничен хомяком, которого одноклассник пару раз оставлял на каникулах. В собаках он разбирался примерно так же, как известное харамное животное в халяльных55 цитрусах. Но вот так просто взять и оставить этого забавного в своей щенячьей свирепости зверя он почему-то не мог.
Словно почуяв мысли майора, Ариф довольно ворчнул и небольно тяпнул его за палец.
13. Правильный олигарх
За лобовым стеклом "Порш-Кайена" мелькают деревья. Короленко ведет машину, не оглядываясь по сторонам. Вслед за нами пылит "УАЗ-Патриот" с тонированными стеклами и эмблемой холдинга на дверях. Стекла в "Порше" - пуленепробиваемые. Не такой уж, похоже, тихий район...
Сижу на переднем пассажирском кресле, курю. Сзади, к огромному моему недовольству, трутся плечами еще не пришедшие в себя и не соображающие пока еще что к чему Мила и Алан.
Рядом со мной за рулем - дядя Леша. В прошлом командир отдельной разведроты, однокашник и друг отца, непременный участник семейных торжеств. Затем - Алексей Петрович, подполковник в отставке, руководитель секции рукопашного боя, у которого я несколько лет занимался перед поступлением в Одессу. Выпустившись, узнал, что они с женой уехали куда-то на Брянщину ...
В ответ на просьбу о помощи по телефону он лишь спросил:
- Ты с криминалом связался?
- Нет. Все сложнее...
Больше вопросов дядя Леша не задавал. Приехал один, минут через двадцать. При виде моей "спецгруппы", поднял бровь, но, ничего не комментируя, под взглядами ошалевших хозяев погрузил всех в машину.
Не успеваю как следует насладиться упругой кожей сиденья, которое, по ходу дела, тихонько делает массаж спины и филея, как перед нами, преграждая дорогу, возникает глухой темно-коричневый деревянный забор метра в три высотой, справа и слева исчезающий в глубине леса. Створки массивных ворот, подчиняясь сигналу незримой охраны, разъезжаются в стороны, и мы... продолжаем ехать по лесу, где, кроме отличной асфальтированной дороги, никаких следов человеческого присутствия. Такие именьица в штатах, а особо в Европе, может себе позволить далеко не всякий миллиардер ...
Минуты через три кортеж выскакивает на опушку, где на берегу небольшого живописного озера, даже скорее болотца, стоит массивный трехэтажный дом с большими окнами и скошенной черепичной крышей.
Короленко тормозит напротив застекленной веранды и, не глуша мотор, выскакивает из машины.
- Клюев! - кричит он в сторону "Патриота". - Машины в гараж, сами - в расположение. А ты, гражданин Верещагин, - оборачивается Петрович ко мне, - бери свою молодежь, и для начала - на водные процедуры. Ужин через полчаса. Людмила Васильевна, проводите!