Было видно, как парашютисты, освободившись от парашютов, быстро собирались на сигнал командира и устремлялись одни к внешней границе района для занятия обороны, другие вели бой, очищали район от «противника». Все протекало строго по плану, рассчитанному до минуты, и вполне благополучно.
Вот появились и самолеты с прицепными планерами, которые отцеплялись один за другим, парили в воздухе, направлялись в назначенные для них районы и приземлялись. Из них начали выскакивать люди, а вслед за ними выкатывались пушки и автомашины. К машинам прицеплялись пушки, в кузова садились люди, и машины с пушками мчались в том направлении, где до этого скрылись парашютисты.
В это время сердце мое наполнилось гордостью. Я подошел к Николаю Семеновичу, поблагодарил его за столь точную выброску и высадку в незнакомый район, поделился с ним своей радостью по поводу благополучного приземления большого количества людей и техники.
На разборе министр обороны высоко оценил точную выброску и высадку и поблагодарил маршала авиации Николая Семеновича Скрипко. Дал отличную оценку действиям десанта на земле. Ряд командиров и политработников получили ценные подарки. После разбора министр подошел ко мне и сказал:
— А вы, Александр Васильевич, так упирались, не хотели идти в такие прекрасные войска, — поблагодарил и пожелал дальнейших успехов.
Столь же успешно десантные войска действовали на белорусских маневрах и юго-западнее Киева и в других районах. Командный состав войск приобретал ценный опыт по организации выброски (высадки) и действий на земле в тылу противника, вызывая восхищение всех, кто видел это зрелище.
В 1954 году я в третий раз был избран депутатом Верховного Совета СССР. В том же году, когда хорошо освоился с работой в десантных войсках, я был вызван к министру обороны, который предупредил меня о том, что у руководства имеется намерение назначить меня командующим войсками Прибалтийского военного округа, так как генерал армии И. Х. Баграмян будет назначен на другую должность.
Поблагодарив Н. А. Булганина за доверие, я дал свое согласие.
Прошло лишь немногим более четырех лет, я успел войти во вкус работы в десантных войсках, хорошо изучил ту категорию командиров, политработников и начальников, которую надлежит знать командующему, и снова пришлось переживать разлуку.
Мне грустно было расставаться с такими замечательными товарищами, как С. Е. Рождественский, Н. Т. Зяблицин, А. А. Дьяконов, И. В. Грибов, Д. В. Добровольский, И. К. Брушко, М. А. Еншин, С. Н. Борщев, Ю. Н. Беляев, А. А. Лапин, И. Н. Лышенко, П. М. Хворостенко, А. И. Зигаев, Б. А. Жилин, П. С. Тихонов, Ф. П. Драницин, А. Н. Николаевич, братья Доронины, и со многими другими, о которых, как и вообще о Воздушно-десантных войсках, навсегда сохраню самую лучшую память. Расставаясь с Воздушно-десантными войсками, мне особо хочется сказать о Николае Семеновиче Скрипко, участнике боевых действий с белогвардейцами на Дальнем Востоке, члене ленинской партии с 1927 года. В конце 1922 года после освобождения Приморья от интервентов и белогвардейцев краском Н. С. Скрипко служил в должности начальника связи и разведки управления гаубичного артиллерийского дивизиона.
Случайно он поднялся в воздух. И заболел воздухом. Летать, только летать! В мае 1927 года Н. С. Скрипко завершает обучение в знаменитой Качинской школе летчиков. Он прошел боевой путь от летчика, командира авиационного звена до командующего военно-транспортной авиацией.
Великую Отечественную войну Н. С. Скрипко встретил в Белоруссии в июне 1941 года в должности командира 3-го дальнебомбардировочного корпуса. С марта 1942 года — он заместитель командующего авиацией дальнего действия. Николай Семенович принимал самое активное участие в организации боевого применения АДД под Ленинградом и Сталинградом, в битве за Кавказ и на Курской дуге, при освобождении Белоруссии, Прибалтики и разгроме противника в Восточной Пруссии.
Маршал авиации Н. С. Скрипко за заслуги перед Родиной награжден двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской революции, пятью орденами Красного Знамени, орденами Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, Суворова 2-й степени, Кутузова 2-й степени и другими наградами Родины.
Николай Семенович верный боевой друг, надежный товарищ. Его я ценю за постоянное содействие по переводу транспортно-десантной авиации на современные самолеты. Мне, как командующему ВДВ, он оказывал постоянную, труднооценимую помощь.
1 июня 1954 года я прибыл в Ригу к генералу армии И. Х. Баграмяну. Встретились снова как старые товарищи по участию в войне и по совместной службе. Как и в 1946 году, Иван Христофорович в присутствии члена Военного совета генерал-лейтенанта П. А. Лапкина подробно проинформировал меня о генералах и офицерах войск округа. Я внимательно слушал, а иногда записывал характеристики отдельных генералов и офицеров, удивляясь памяти Ивана Христофоровича и умению подмечать самое существенное в подчиненных.
Позднее на Военном совете начальник управления боевой подготовки доложил о состоянии войск, его дополнил начальник политуправления. В тот же день был представлен секретарю ЦК КП Латвии Я. Э. Калнберзину. Ян Эдуардович познакомил меня с Председателем Совета Министров В. Т. Лацисом, Председателем Президиума Верховного Совета К. Озолинем и членами бюро ЦК КП Латвии.
Я чувствовал, как тяжело было Ивану Христофоровичу расставаться с округом. Иван Христофорович бессменно командовал им девять лет. Он хорошо знал Прибалтийские республики, где пользовался большим уважением не только у военных, но у населения и руководящих работников республик и областей.
По территории округ был небольшим: в него входили Латвийская и Литовская ССР, Калининградская и Великолукская области, но он был плотно насыщен войсками. Мое знакомство с войсками проходило в процессе их повседневной учебы. Я убедился, что Иван Христофорович правильно меня информировал: они были в общем хорошем состоянии.
В 11-й гвардейской армии, которую я сдал четыре года тому назад, больших изменений не произошло. Приятно было встретиться со многими уже знакомыми боевыми генералами и офицерами. В то же время увидел много нового в Калининградской области, ее городах и селах. Неузнаваемо преобразились города, особенно Калининград, который тогда был разрушен более чем на 90 процентов. На месте развалин выросли большие и красивые дома, фабрики и заводы восстановлены, а многие даже расширены. В сельской местности тоже ласкали взгляд восстановленные и вновь построенные дома. Прибывшие переселенцы акклиматизировались на новых местах. Колхозные и совхозные поля хорошо обрабатывались и давали приличный урожай, а поголовье скота увеличилось.
Первым секретарем Калининградского областного комитета КПСС был В. Е. Чернышев — боевой руководитель партизанских отрядов, пользовавшийся уважением населения области и военных. И мы нашли взаимопонимание, точки соприкосновения.
В Литве я тепло был встречен руководителями республики: секретарем ЦК КП Литвы А. Ю. Снечкусом, Председателем Совета Министров М. Ю. Шумаускасом, Председателем Президиума Верховного Совета Ю. И. Палецкисом.
Поскольку Прибалтийский военный округ поначалу не охватывал всей Прибалтики, вскоре в него была включена и Эстонская ССР. В связи с этим руководство округа выезжало в Эстонию для принятия войск и военкоматов и для знакомства с руководителями республики. Пребывание в Эстонии оставило у нас хорошее впечатление. Ее народ такой же культурный и трудолюбивый, как и в Латвии и Литве. Войска там расположены плотнее, чем в других районах округа, и особенно тесно — на островах Сааремаа и Хиуме. Острова покрыты прекрасным строевым лесом, имеющим изобилие разнообразной дичи и зверя, летом много грибов, ягод, а в озерах много рыбы.
С расширением округа за счет Эстонии он по существу и по форме стал Прибалтийским. Но подобный вопрос предстояло еще решить на море.
Дело в том, что в феврале 1946 года волевым решением Сталина Балтийский флот был разделен на два самостоятельных оперативных объединения — 4-й и 8-й военно-морские флоты. Оперативное направление было одно, а флотов два, все равно что «два медведя в одной берлоге». Резко усложнялась организация взаимодействия сухопутных сил, военно-воздушных сил и противовоздушной обороны. Кроме того, на содержание двух управлений флотов тратились большие средства. Вопрос объединения флотов ставила сама жизнь. В решении этого вопроса мы находили общий язык с командующим 8-м военно-морским флотом адмиралом В. А. Касатоновым.
Владимир Афанасьевич — решительный и смелый новатор. Он человек незаурядных способностей, высокой культуры, интеллигентности. На посту командующего Северным флотом адмирал В. А. Касатонов на атомной подводной лодке под командованием капитана 2-го ранга Ю. А. Сысоева прошел подо льдом Ледовитого океана и вышел на Северный полюс. Адмирал флота, Герой Советского Союза В. А. Касатонов внес большой вклад в изучение действий флота в арктических районах.
В 1955 году министром обороны СССР был назначен Г. К. Жуков. Нами был возбужден вопрос об объединении 4-го и 8-го флотов в один флот. В декабре 1955 года этот вопрос, вопреки сопротивлению некоторых из военных моряков, был решен положительно, и образовался один более сильный дважды Краснознаменный Балтийский флот. В период, когда я командовал войсками Прибалтийского округа, во главе Министерства обороны были: с марта 1953 года по январь 1955 года — Н. А. Булганин, с февраля 1955 года по октябрь 1957 года — Г. К. Жуков.
В сентябре 1957 года член Президиума ЦК КПСС, министр обороны СССР Г. К. Жуков, как мне казалось, слишком торжественно, на борту крейсера «Куйбышев» отбыл с визитом в Югославию и Албанию.
В октябре Георгий Константинович уже самолетом возвратился в Москву, где шел известный Пленум ЦК. В печати было опубликовано постановление, суть которого сводилась к тому, что Жуков «нарушал ленинские, партийные принципы руководства Вооруженными Силами, проводил линию на свертывание работы партийных организаций, политорганов и Военных Советов, на ликвидацию руководства и контроля над армией и военно-морским флотом со стороны партии, ее ЦК и правительства».