Так было покончено с организованными силами петлюровских войск. За этот бой В. М. Примаков наградил меня серебряным кинжалом. Это моя первая боевая награда в Красной Армии.
За бои с белополяками я был награжден орденом Красного Знамени.
Подводя итоги моей службы в должности командира Отдельной Башкирской кавалерийской бригады, считаю необходимым отметить, что бригадой в годы войны было проведено много удачных боев против белогвардейцев и интервентов, и не только против войск Колчака и помещичьей Польши, но также против петлюровцев и других банд. Много башкир отдали свою жизнь за дело революции. Среди них было множество отважных, преданных советской власти красноармейцев и командиров, которые всегда были готовы выполнить любой приказ и не щадили свою жизнь, отстаивая дело революции.
К сожалению, я не вел тогда записей и забыл имена и фамилии многих отважных людей. В моей памяти сохранились имена таких, как командир 27-го кавполка Файзулин Хусаметдин Шаранович — исключительно смелый, инициативный командир; командир 1-го кавполка Ашранов, неторопливый, расчетливый и отважный, пользующийся всеобщим уважением; командир полка Муртазин Ибрагим, который погиб смертью храбрых еще до моего прибытия в бригаду, но знакомый мне так, как будто я с ним встречался, столько я слышал хорошего о нем от многих башкир; Гасапов Усман, волевой, честный и боевой командир. Отличной репутацией пользовались политработники — комиссар бригады Кузьминский, комиссары полков Кучаев и Комалов Гали. Вся бригада хорошо знала фамилии своих отважных командиров эскадронов Ишмуратова, Заянчурина, Казнобаева, Гафурова и других.
А сколько еще было людей, фамилии которых я не могу припомнить! Многие из них уцелели от вражеских пуль во время войны, но погибли в 1937–1938 годах… Да, и такие люди погибали в сталинско-бериевских застенках, на лесоповале, на приисках, рудниках и шахтах.
2-й кавалерийской дивизией около года командовал ДА. Шмидт, а после него беспрерывно двенадцать лет — П. П. Григорьев. Полками командовали молодые, энергичные и способные товарищи С. П. Синяков (ставший генерал-лейтенантом авиации), И. И. Карпезо и другие. Все они много раз рисковали своей жизнью, защищая завоевания Октябрьской революции…
Боевая судьба свела меня с И. В. Дубинским, членом КПСС с 1918 года, участником боев и сражений с деникинцами, врангелевцами, белополяками, политическими бандами Петлюры, Махно и другими «бело-зелеными», «повстанческими армиями» мелкобуржуазной контрреволюции, которая, по определению В. И. Ленина, «была более опасна, чем Деникин, Юденич, Колчак вместе взятые».
Военком 48-го Червонно-Казачьего полка И. В. Дубинский за «захват осенью 1920 года города Волочиск, бронепоезда петлюровцев и массы трофеев» был награжден орденом Красного Знамени, а через год командир И. Дубинский был награжден серебряными часами «За отличие полка в действиях против банды атамана Палия, перешедшего польскую границу». Эти строчки я нашел в газете «Красная звезда» от 10 июля 1924 года, № 154. 1937 год своим черным крылом захватил коммуниста-бойца. 15 апреля 1955 года мой боевой друг и товарищ по оружию был полностью реабилитирован. Тогда мне неоднократно доводилось встречаться с бывшим полковым кузнецом корпуса Червонного казачества, к 1937 году ставшим комкором, Николаем Федоровичем Федоровым и его сыном Святославом Николаевичем, имеющим небывалые успехи в области микрохирургии глаза, и мы вспоминали службу в рядах Червонного казачества (И. Дубинский, Н. Федоров, как и многие тысячи других бойцов партии и верных сынов Отчизны, по 17 лет пробыли за колючей проволокой ГУЛАГа). В дружеских беседах мы вспоминали нашу командирскую юность, бои и походы, тех, кого нет с нами, но совсем не любили вспоминать Колыму, лесоповал и другие сталинско-бериевские тюрьмы и лагеря, опоясанный колючей проволокой ГУЛАГ.
По окончании Гражданской войны, после краха вооруженных походов внешней и внутренней контрреволюции, срыва экономической блокады страны, разгрома вооруженных контрреволюционных бандитских выступлений типа Н. Махно, С. Петлюры, Н. Григорьева и других я не думал оставаться в кадрах Красной Армии. Меня звали родные просторы Ивановщины, ждала мать. Из писем узнавал, что ждет, несмотря на свою сдержанность и суровость, отец, дорогие мне сестры. Руки истосковались по земле. Очень хотелось подержать в руках золотом налитое зерно, размахнуться косой по росистому сенокосу. Наряду с этим считал, что лично я как коммунист и воин свой долг перед революцией выполнил, поэтому полагал, что в мирное время найдутся командиры более грамотные, знающие военное дело лучше, чем я. Но В. М. Примаков, П. П. Григорьев, Д. А. Шмидт, И. В. Дубинский и другие командиры считали, что мое место в строю защитников Родины. Я был оставлен в кадрах Вооруженных Сил СССР для прохождения службы на командных должностях.
Глава 4Боевая служба продолжается
Обстановка 1921–1922 годов — это был период перехода молодой Советской страны и ее Красной Армии от войн и борьбы с политическими бандами к работе и учебе в мирных условиях. Этот переход осуществлялся в весьма сложной обстановке как в международном, так и внутреннем положении страны.
Мировая реакция, три года возглавлявшая борьбу против советской власти, не хотела мириться со своим поражением в открытой вооруженной борьбе. Она не могла согласиться с существованием советской власти и, вопреки своим многократным пророчествам о крахе власти Советов, видела укрепление этой власти в стране. Мировая реакция продолжала цепляться за Приморье на Дальнем Востоке, поддерживать марионеточные правительства на Кавказе, банды на Украине, Средней Азии, Дальнем Востоке, организовала мятеж в Кронштадте и т. д.
Внутреннее положение страны после окончания войн — мировой, Гражданской — было очень тяжелым. Промышленность и сельское хозяйство (и без того отсталые) пришли в полный упадок. Венцом этого бедственного положения оказался сильный неурожай 1921 года, в результате чего возник голод. Рабочие, крестьяне и служащие не имели самого необходимого, начиная от спичек, керосина, ситца, одежды, обуви, кончая хлебом, жирами и солью. Деньги катастрофически обесценивались.
Все это было настоящим испытанием жизнеспособности и крепости впервые организованной советской власти. Мы знали, что враги радуются нашему бедственному положению, что нам никто не поможет и что мы должны надеяться только сами на себя! И мы верили в свои силы, в светлое будущее! Работали, не считаясь со временем, с усталостью, с лишениями. На преодоление этих, казалось бы, непреодолимых трудностей нас воодушевляла Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным, которому мы верили больше, чем себе. В тяжелых условиях голода и разрухи Красная Армия продолжала бороться за ликвидацию различных банд, восстанавливала разрушенную промышленность, работала на полях, участвовала в субботниках.
В связи с окончанием Гражданской войны и укреплением международных позиций СССР возникли необходимые условия для перевода Красной Армии на мирное положение и сокращения расходов на ее содержание. При переходе на мирное положение встал ряд вопросов военного строительства. Следовало провести демобилизацию армии, реорганизовать структуру частей. Демобилизация была осуществлена в три этапа и завершилась к концу 1924 года. Ее численность уменьшилась с 5,5 миллиона до 562 тысяч человек.
Весной 1921 года, выполнив свою задачу, Отдельная Башкирская бригада была переформирована в отдельные эскадроны и поставлена на польскую и румынскую границы. Я находился в городе Каменец-Подольске при 15-м эскадроне, одновременно командуя им.
Численность соединений Красной Армии сокращалась, а задачи по борьбе с бандитизмом с нас не снимались, так как остатки недобитых банд петлюровцев продолжали грабить местное население, пытались вступать в бой с мелкими подразделениями частей Красной Армии. Особенно издевательским, бесчеловечным надругательствам недобитые бандиты подвергали захваченных одиночных красноармейцев, о чем я скажу позже.
Усилиями всей страны армия становилась регулярной. Командный ее состав стал носить знаки различия в виде треугольников, квадратов, прямоугольников и ромбов. Петлицы на шинелях и на гимнастерках были разного цвета (по роду войск), а знаки различия обозначали: треугольники — младший командный состав, квадраты — средний, прямоугольники — старший, а ромбы — высший командный состав. После переформирования бригады отдельный полк под моим командованием включал в себя отдельные эскадроны, которые оперативно подчинялись командирам пограничных отрядов, так как бандитские формирования продолжали, прорываясь через границу или укрываясь в лесах, грабить местное население.
Начальник одного из пограничных отрядов на зеленых петлицах носил ромб. Однажды, будучи в подчиненном мне эскадроне, он увидел, что на моих петлицах нет знаков различия, и в резкой форме потребовал прикрепить мои знаки различия. Через несколько дней он встретил меня с двумя ромбами и выразил удивление: неужели я не умею отличить ромб от квадрата? Я ответил шутя: «Ну не все ли равно. Раз уж пришил, перешивать не буду». Этот ответ он воспринял как дерзость и повышенным голосом потребовал, чтобы я пришил себе три квадрата. Я же спокойно разъяснил ему, что командиру отдельной бригады положено носить два ромба. Мы от души посмеялись и с тех пор стали хорошими друзьями.
В конце ноября 1921 года был получен приказ: все эскадроны Башкирской кавалерийской бригады снять с границы, перевести в город Хмельник и влить в 17-ю кавалерийскую дивизию 1-го Конного корпуса Червонного казачества (позднее переименованную во 2-ю кавдивизию). Приведя эскадроны в город Хмельник, я явился к командиру дивизии Д. А. Шмидту.
В 1921 году прошла большая демобилизация. Отдельная Башкирская кавалерийская бригада была переформирована в 12-й Башкирский кавалерийский полк полного состава, часть дорогих моему сердцу башкир была направлена на доукомплектование 7-го кавалерийского полка.