Утаивать статью он, однако, не собирался. Прежде всего, это покажется несправедливым. К тому же она вовсе не оспаривала величия Такера Кроу, напротив того, статья в целом воспринималась как гимн достоинствам классической «Джульетты». Нет-нет, он выложит ее статью на сайт. Пусть другие выскажут ей все, что о ней думают.
Он перечитал сочинение Энни еще раз, чтобы утвердиться в своем решении, и совсем расстроился. Да, пишет она лучше, чем он. Все лучше, все отлично — кроме главного: смысла никакого. Гладко написано, бегло, с юморком, убедительно… если музыки не слышать. Сам Дункан писал напористо, тоном поучающим, за что и сам себя зачастую упрекал, но ничего не мог с собой поделать. У нее же эти недостатки полностью отсутствовали. Дункан призадумался. А что, если ее не растопчут, как он надеется? Что, если используют против него в качестве дубины? «Голая», которую все уже успели прослушать, вызвала смешанную реакцию. В откликах отмечалось, что негативной реакции в немалой степени способствовал неумеренный энтузиазм его обзора. Дункан застыл, обдумывая свои сомнения относительно публикации статьи Энни, и тут она возникла перед ним собственной персоной.
— Ну? — спросила она, явно нервничая.
— Угу, — промямлил Дункан.
— Я чувствую себя как после письменного экзамена. Жду оценку.
— Извини. Я как раз думаю о твоей статье.
— И что?
— Я с тобой не согласен. Но написано неплохо.
— Да? Ну спасибо.
— Если хочешь, выложу ее на сайте.
— Хочу.
— Ты должна будешь указать свой электронный адрес.
— Обязательно?
— Да. К тебе наверняка пристанут какие-нибудь психи, без этого не обходится, но ты их просто удалишь, если не захочешь связываться.
— Могу я использовать псевдоним?
— Зачем? Тебя все равно никто не знает.
— Ты обо мне ни разу не упоминал в контактах с друзьями?
— Гм… Пожалуй, ни разу.
— Вот как.
Энни выглядела чуть ли не оскорбленной, но что в этом такого? Никто из серьезных знатоков Кроу в их городке не жил, общались они лишь на интересующие их темы — о Такере да иногда о других исполнителях…
— А вы когда-нибудь получали материал от женщин?
Дункан сделал вид, что вспоминает. Случалось, он задумывался, почему пишут лишь мужчины средних лет, но никогда не придавал этому особого значения. Теперь пришлось на эту тему высказаться.
— Бывало. Только давно. И все, о чем они хотели сообщить, это насколько они находят привлекательной его внешность.
Его реплика прозвучала так, будто он не может себе представить женщин иначе как пустоголовыми неуравновешенными существами, неспособными к серьезному размышлению, анализу, обсуждению. Дункану удалось оттянуть ответ лишь на две-три секунды, однако и это время можно было бы использовать продуктивнее. Если он когда-нибудь выжмет из себя роман, над женскими персонажами ему придется попотеть.
— Значит, женщины находят его привлекательным?
— Еще бы!
Голос Дункана изменился. Собственно, с чего бы ему меняться, в гомосексуальном влечении уже давно никто не находит ничего странного. Но он не мог оставаться спокойным, высказываясь относительно привлекательности Такера.
— В общем, перешли мне статью приложением, и я ее сегодня же выложу в Сеть.
Подавив свои сомнения и возражения, он так и поступил.
На следующий день, прибыв в музей, Энни наведывалась в Интернет по нескольку раз в час. Сначала она убеждала себя, что ее интересует реакция людей на написанное ею, на ее дебют в Сети. Позже пришлось признаться самой себе, что гораздо больше зуда вызывает желание «отделать» Дункана на его поле. Он высказался — и получил в ответ отклики враждебные, саркастические; ему не верили, ему завидовали. Она надеялась, что к ней люди окажутся добрее, оценят ее красноречие и остроумие. К ее восторгу, так оно и вышло. К пяти вечера она получила семь откликов в разделе «Комментарии», шесть из них положительных — хотя и примитивно-односложных.
«Отличная работа, Энни!» — «Добро пожаловать в наше сетевое мини-сообщество!» — «полностью согласен дункан заплутал пропал из поля зрения радаров базы». Единственный недовольный казался недовольным абсолютно всем. «Такеру Кроу ХАНА ПОЛНАЯ забутте его жалкие людишки сколько можно нудеть о парне который за 20 лет ничо не накапал. Ему и тогда слишком много чести было и щас и Моррисси куда как выше тянет смех и только».
Мысли Энни перепрыгнули на более общую тематику. Почему вообще кто-то почесался прокомментировать? Нечем заняться? С жиру бесятся? Впрочем, такого рода вопросы к Интернету неприменимы, иначе вся мировая Сеть съежилась бы до размеров крохотной паутинки. Почему она написала, да почему они прокомментировали… И она отреагировала на их реакцию. Спасибо за ваш комментарий, МистерМоцца7, спасибо все остальные, как они там себя прозвали…
Вечером, перед тем как выключить компьютер, Энни еще раз проверила почту. Она подозревала, что Дункан заставил ее открыть свой электронный адрес, чтобы отпугнуть. Конечно же, она предпочла бы ограничить возможности обратной связи колонкой комментариев. Дункан пытался ей внушить, что по Сети бродят ужасные кибер-убийцы, плюющиеся кипятком и грозящие бедами неминучими. Однако пока что ее бог миловал.
На этот раз пришли два послания от некоего Альфреда Манталини. Темой первого Манталини указал «Ваш обзор». Письмо короткое, скорее записка. «Благодарю за добрые и толковые слова, мне действительно понравилось. Такер Кроу». Второе называлось «Постскриптум» и гласило: «Не знаю, насколько тесно вы общаетесь с населением этого сайта, но народ они довольно непутевый, так что буду благодарен, если мой адрес вы сохраните в тайне».
Неужели?.. Дурацкий вопрос, а уж то, что у нее невольно дух захватило, и вовсе идиотизм. Полная чушь. Явная шуточка, причем вовсе не остроумная. Плюнуть и растереть, и думать нечего… Она подумала, опустила сумку на пол и перекинула куртку через спинку стула. Что бы такого написать в ответ… «Дуришь, Дуркан-Дункан?» Или все же лучше вообще не отвечать? А что, если…
Она принялась себя поддразнивать, но эта процедура действовала, лишь когда она «думала головой Дункана», то есть воображала, что Такер Кроу и вправду самый знаменитый человек на свете и что скорее с ясного неба на нее свалится Рассел Кроу. Но кто такой Такер Кроу? Позабытый всеми музыкант второго эшелона из давних восьмидесятых, которому по вечерам нечем заняться, кроме как ползать по сайтам, вспоминающим его и посвященным его памяти, да покачивать головою, глазам своим не веря. Можно понять также, почему он не рвется к контакту с Дунканом и ему подобными: факел, которым они размахивают, полыхает слишком ярко. А что за псевдоним у него? Она ввела «Альфред Манталини» в поисковую строку Гугла. Альфред Манталини оказался персонажем из «Николаса Никльби», бездельником, бабником, паразитом, загубившим бизнес своей супруги. Что ж, неплохо подходит, в конце концов. Показывает, что Такер Кроу обладает способностью взглянуть на себя самого критически. Далее долго не раздумывая, она нажала «Ответить» и напечатала: «Это действительно вы?»
Этот человек незримо присутствовал в ее жизни в течение пятнадцати лет, и мысль о том, что отосланное ею сообщение может появиться в его доме — если у него имеется свой дом, — казалась Энни жутковатой. Она промаялась перед экраном еще часа два, надеясь на ответ, затем отправилась домой.
Такер Кроу
Из Википедии — свободной энциклопедии
Такер Джером Кроу (род. 6 сентября 1953 г.) — американский автор-исполнитель и гитарист. Добился известности в середине 70-х годов, сначала как солист группы «Политике оф джой», затем как самостоятельный исполнитель. Как автор Кроу испытал влияние со стороны Боба Дилана, Леонарда Коэна и Брюса Спрингстина, как гитарист — Тома Верлена. После трудного старта добился успеха; высшей точкой его карьеры считается альбом «Джульетта» (1986), посвященный разрыву отношений с Джули Битти и часто фигурирующий в списках лучших альбомов «всех времен». Во время турне в поддержку альбома Кроу внезапно прервал всякую деятельность, связанную с искусством, и исчез из поля зрения общественности. Толчком этому послужил некий инцидент в мужском туалете одного из рок-клубов Миннеаполиса. С тех пор Кроу не давал интервью и не обнаруживал никаких признаков творческой активности.
Биография
Ранние годы
Кроу родился и вырос в Бозмане, штат Монтана. Его отец Джером владел мастерской химчистки, мать Синтия работала учительницей музыки. Несколько песен его ранних альбомов посвящены отношениям с родителями, например «Перлюкс и квитанции» (альбом «Такер Кроу»; перлюкс — товарное название перхлорэтилена, химиката, применяющегося в процессе химчистки), «Ее пианино» (альбом «Неверность и другие домашние открытия», песня посвящена матери, умершей от рака молочной железы в 1983 году). Старший брат Кроу Эд погиб в 1972 году в возрасте 21 года в дорожно-транспортном происшествии. Вскрытие показало «значительный уровень» содержания алкоголя в крови.
Начало карьеры
В Монтане Кроу организовал группу «Политике оф джой» («Политика радости») и ради гастрольной поездки бросил школу. Группа распалась, не успев оформить контракт на запись, однако большинство ее участников работали с Кроу и в дальнейшем, а его третий альбом получил название «Такер Кроу и политика радости». Первый альбом Кроу, названный его именем и фамилией, вошел в историю музыкальной индустрии как эталон катастрофического провала. Выпускающая фирма, уверенная в успехе, запустила широкую рекламную кампанию с претенциозным лозунгом «БРЮС ПЛЮС БОБ ПЛЮС ЛЕОНАРД КОЭН — ТАКЕР ЭТОГО ДОСТОИН!» под лихим ретушированным фотопортретом Кроу в стетсоновской шляпе. Пьяного Кроу полиция задержала на Сансет-бульваре в Голливуде (Калифорния) при попытке содрать громадный рекламный плакат подобного рода. Рок-критика беспощадно разгромила альбом. Грейл Маркус в «Крим» подвел итог своему обзору фразой: «Чушь свинячья плюс мычанье телячье плюс чуток Джон-Денверячьего — что получится собачье?..» Уязвленный Кроу выпустил четырехтрековый мини-альбом «Эй, кто-нибудь меня слышит?» (теперь так называется веб-сайт, посвященный творчеству Кроу, где ведется оживленное, иногда не лишенное пафоса обсуждение его музыки). Этот альбом в значительной мере способствовал переоценке творчества Кроу и повышению его популярности.