– Возможно, нечто похожее, – подумав, согласился Игорь Петрович.
Он достал из кармана шоколадку и отломил от нее еще кусочек. Отойдя на три шага в сторону от того места, где грязевой вырост сорвал наживку с крючка, Игорь Петрович кинул шоколадку в грязь. Кусочек еще был в воздухе, когда на поверхности образовался новый вырост, на лету схватил угощение и вместе с ним растворился в грязи.
– А что же он тут ест? – озадаченно почесал в затылке Соломон Юрьевич. – Ну, в смысле, когда его никто шоколадом не подкармливает?
– Интересный вопрос, – согласился Игорь Петрович. – Вон ведь какой здоровый вымахал.
– Вы полагаете, что это все… – Сергей махнул рукой в сторону противоположного края провала и вдруг сообразил, что не знает, как назвать то, что простиралось перед ними.
– Единый живой организм, – подсказал Игорь Петрович. – По всей видимости, да. Нечто вроде чайного гриба, как верно заметил Соломон Юрьевич. Только более высокоорганизованный.
– Понятно, – кивнул Сергей.
Хотя на самом деле ему ничего не было понятно. Что это еще за высокоорганизованный живой организм, прикидывающийся обыкновенной грязью?
– Он опасен? – поинтересовался более прагматичный Соломон Юрьевич. – Я имею в виду для людей?
– Пока не берусь это утверждать. Однако советую не лезть в эту грязь руками. Да и вообще, лучше не подходить близко к краю. Нужно всех об этом оповестить.
– Сделаем, – кивнул Сергей.
Из пакета, который он принес с собой, Игорь Петрович достал три пол-литровые стеклянные банки с пластиковыми крышками и обычный кухонный половник. Присев на корточки, он снял с банок крышки и выставил их возле самого края провала.
– Будь осторожен, Игорь Петрович, – предупредил на всякий случай Соломон Юрьевич. – Он ведь может и на тебя кинуться.
– Постараюсь.
Кузякин помахал половником над грязью. Та никак на это не отреагировала.
Чуть в стороне лопнул большой влажный пузырь.
– Он жрет только органику, – убежденно кивнул Соломон Юрьевич.
– Кто «он»? – поинтересовался Сергей.
– Он, – Штейн ткнул пальцем в провал. – Гриб чайный!
Игорь Петрович перехватил половник за самый кончик ручки, взял в другую руку банку и стал примеряться, как бы половчее зачерпнуть побольше грязи. Так, чтобы самому при этом не замараться.
– Секундочку! – остановил его Соломон Юрьевич. – А ты уверен, что вся эта грязь живая?
– Я не говорил, что она живая, – возразил Игорь Петрович.
– Не придирайся к словам, – недовольно скривился Штейн. – Ты понял, что я имею в виду. Грязь может просто служить средой обитания для того, кто любит шоколад. И просто зачерпнув половник грязи, ты его не поймаешь.
– У тебя есть другое предложение?
– Разумеется!
Соломон Юрьевич опустился на одно колено рядом с Кузякиным. Взял в левую руку банку, а в правую крышку.
– Ну-ка, кинь шоколадку! – тряхнул он пустой банкой.
Игорь Петрович послушно отломил еще кусочек от батончика и кинул его в банку, которую держал Штейн.
Тот довольно улыбнулся и, слегка тряхнув банку, подкинул шоколадный кусочек вверх. Затем наклонил банку, почти положил ее набок, обратив горловину в сторону грязевой массы.
– Будем надеяться, что мозгов у него нет, – заговорщицким полушепотом произнес Соломон Юрьевич.
«У кого? У чайного гриба?» – хотел было спросить Сергей.
Но не успел.
Выскользнувший из общей массы шматок грязи плюхнулся в банку. Соломон Юрьевич ловко, как заправский сомелье бокал, крутанул банку, отделяя то, что внутри, от того, что снаружи, и тут же прихлопнул крышкой.
– Прошу! – протянул он под завязку полную грязи банку Игорю Петровичу.
– Круто! – восхищенно цокнул языком Сергей.
– Без малого сорок лет в сфере обслуживания, – смущенно потупил взгляд Соломон Юрьевич.
– Вы были фокусником! – догадался Сергей.
– Не совсем, – польщенно улыбнулся Соломон Юрьевич. – На молочной фабрике работал. Цех по фасовке сметаны.
– Но это же пищевая промышленность. – Игорь Петрович забрал у Штейна банку и осторожно уложил ее в пакет.
– Все зависит от того, с какой стороны посмотреть. – Соломон Юрьевич взял в руку другую банку. – С одной стороны, вроде бы действительно продуктами питания занимались. С другой – мы ведь население обслуживали. Разве нет? Если еще глубже копнуть, так меня еще и работником культуры назвать можно. Или даже артистом оригинального жанра.
– Почему?
– Мне бы это понравилось.
Соломон Юрьевич протянул Кузякину открытую банку, и тот кинул в нее кусочек шоколадки.
– А почему эта грязь людей не хватает? – спросил Сергей.
– С чего ты это взял? – Игорь Петрович принял из рук Штейна еще одну аккуратно запечатанную банку с грязью. – На руку она реагирует.
Сергей присел на корточки и провел ладонью над грязью. По коричневой блестящей поверхности пробежали три невысоких параллельных гребешка. Секунду поколебавшись, Сергей сунул в грязь палец.
– Ты что делаешь?! – почти в один голос закричали Кузякин и Штейн.
Сергей вытащил палец из грязи и вытер платком. Палец не пострадал.
– Глупо, – только и сказал Игорь Петрович.
– Когда наш автобус в грязи тонул, мы с Володей по колено в ней стояли, – пояснил Сергей.
– Все равно глупо, – стоял на своем Игорь Петрович. – С тех пор двадцать дней прошло. Свойства грязи могли измениться. Что мы знаем о ней? Ничего!
– Теперь знаем, что для людей она не опасна, – возразил Сергей.
– Знаешь что? – строго указал на него пальцем Соломон Юрьевич. – Ты или кончай дурака валять, или топай отсюда! Я из-за тебя второй инфаркт получить не желаю!
Сергей был категорически не согласен с такой оценкой своего поступка. Он готов был квалифицировать его как необдуманный. Или, может быть, слишком дерзкий. Но уж никак не глупый! Эдак ведь и Амундсена можно дураком назвать за то, что ему дома не сиделось! Но спорить со стариками он не стал. Более того, он даже понурил голову, вроде как в знак своего раскаяния.
На самом деле никаких угрызений совести Сергей не чувствовал, однако и не хотел, чтобы его отстранили от дальнейших работ по изучению свойств удивительной грязи. Ему было жуть как интересно, что это за штука такая.
Ему вообще все было интересно.
Глава 12
Володя ковырнул стену спрессованного мусора остро заточенным металлическим штырем. Затем ткнул посильнее, подвигал инструментом из стороны в сторону. И остался вполне доволен.
– Как камень, – сказал он.
И, приставив штырь к стене, примерно на уровне груди, с размаху саданул по нему молотком.
После двенадцати ударов штырь вошел в стену всего на сантиметр.
– Сколько у тебя таких штырей? – спросил Сергей.
– Сорок два!
Володя снова принялся заколачивать штырь в стену.
Сергей посмотрел вверх. Из-за края мусорной стены выглядывало серое пасмурное небо. Того и гляди, дождь ливанет.
– Думаешь, хватит?
– Должно хватить. – Володя перестал работать молотком и попробовал качнуть штырь из стороны в сторону. Штырь сидел в стене вполне уверенно. Но для надежности нужно было загнать его поглубже. – А не хватит, так еще сделаю.
Штырь был отрезком ребристой арматуры толщиной примерно в два пальца и длиной сантиметров двадцать пять. Володя сам нарезал найденные на стройке пруты и заточил получившиеся отрезки.
– Ну, и что молчишь? – выжидающе посмотрел на приятеля Володя.
Сергей снова поглядел вверх и с сомнением покачал головой:
– По-моему, слишком опасно.
– Жизнь – вообще опасная штука, – усмехнулся Володя.
– Вот именно, – согласился Сергей. – Так стоит ли еще усугублять?
– Стоит, – уверенно заявил Володя. – Иначе скучно.
– Лично у меня нет ни малейшего опыта. Никогда даже не испытывал желания заняться скалолазанием.
– А я так вообще высоты боюсь, – усмехнулся Володя. – По ходу дела, пока штыри будем вбивать, натренируемся.
Уверенности бывшего водителя автобуса можно было только позавидовать. Сергею даже любопытно стало, с чего вдруг Володя решил, что можно вот так, запросто, научиться лазить по отвесным стенам? Без инструктора. Без необходимого снаряжения. И даже без методического пособия… Можно было подумать, что ему ни разу в жизни не доводилось падать. Даже в детстве, носом в пол… А его заявления насчет боязни высоты, скорее всего, наглая ложь… Да, точно – вранье! Володька просто хочет заставить его лезть на эту стену!..
– А что, если сорвемся?
– У меня все продумано. Смотри! – Володя достал из кармана согнутый в кольцо гвоздь, с гордостью продемонстрировал его Сергею и надел на вбитый в стену штырь. – Видал? Накидываем кольцо на штырь и продеваем через него веревку. Один конец закрепляем на нижнем штыре, другой – на монтажном поясе. Я тебе говорил, что нашел наверху, – Володя кивнул в сторону недостроенного дома, – несколько монтажных поясов? Все! Система надежная! Как у альпинистов! Даже если сорвешься, останешься висеть на веревке! Я, как только метра на три-четыре поднимусь, начну страховаться.
– Это же просто согнутый гвоздь, – скептически поджал губы Сергей.
– Точно – гвоздь. Но ты попробуй разогни его!
Володя снял кольцо со штыря и кинул Сергею.
Сергей просунул в кольцо пальцы и потянул в разные стороны. Кольцо не поддавалось. Но это ничего не значило. При резком рывке оно могло и разогнуться.
– Все равно, это самопал. – Сергей вернул кольцо Володе. – И штыри на концах не загнуты – запросто может соскользнуть… А что за веревка у тебя?
– Веревки у меня еще нет, – признался Володя. При этом оптимизм его ничуть не поблек. – Гелий говорил, что в магазине есть бельевая.
– Бельевая, – саркастически усмехнулся Сергей.
– Ну и что? – вскинул брови Володя. – Лучше бельевая, чем вообще никакой.
– Это несерьезно, – покачал головой Сергей.
– Ну, тебе все не так! – картинно раскинул руки Володя. – Критиковать чужие идеи легко! А попробуй-ка сам предложить что-нибудь дельное!