На какое-то время в комнате воцарилась тишина.
По напряженным, сосредоточенным лицам присутствующих можно было догадаться, что каждый из них обдумывает слова Кузякина. А слова эти представляли собой сплошные вопросы. Прежде от них легко можно было отмахнуться. Но теперь, когда они прозвучали в присутствии группы людей, сделать это было уже не так-то просто. Семен Семенович поглаживал ладонью затылок. Изюмов вертел в руках газетный обрывок. Сергей наблюдал за Кузякиным, стараясь уловить его настроение. Что, в общем, было не просто. Олег Игоревич, закинув ногу на ногу, покачивался на стуле и смотрел на сбитый мысик ботинка. Соломон Юрьевич загибал пальцы. Один за другим. Как будто что-то считал. Потом вдруг встряхивал кистью руки и начинал заново.
Одного Володю, казалось, не тревожили никакие вопросы. Парень был просто рад тому, что у него за ночь будто новая нога выросла взамен сломанной. Все. О чем еще тут говорить? Он бы лучше мячик сейчас попинал. Или…
С кухни уже доносился завораживающий запах жарящихся голубей…
Да, пожалуй, перекусить сначала было бы неплохо!..
– А почему он так много ест? – спросил Сергей так, будто Володя его не слышал.
– Видимо, его организм восполняет потерю органических веществ и энергии, пошедших на восстановление сломанных костей и поврежденных тканей, – ответил Игорь Петрович.
– А я думал, это наноботы… – растерянно произнес Сергей.
– Наноботы только сделали свою работу. А материал для восстановления повреждений – он же не из воздуха взялся.
– Готово! – Мария Тимофеевна внесла в комнату и торжественно поставила на стол большую тарелку с парой зажаренных голубей.
– Спасибо, баба Маша! – Володя тут же взялся за вилку.
Глядя на то, как он ест, Сергей представил себе мириады крошечных машинок, копошащихся в Володином желудке и растаскивающих, кто куда, попадающую в него пищу.
– Ну и пусть. – Соломон Юрьевич произнес эти ни к чему не привязанные слова так, будто продолжил вслух начатую мысленно фразу. Не исключено, что так оно и было на самом деле. – Мне, например, все равно! Пускай внутри меня копошатся эти машинки. Они мне не мешают! Зато голова у меня работает отлично! И коленка не болит. А про изжогу я и вовсе позабыл! Еще у меня с почками были проблемы. Ночью, бывало, раз по семь-восемь в туалет бегал… Да какое там бегал – еле ползал, за стенку держась! Не то что сейчас!.. Даже врачи не могли понять, в чем там дело. Говорили: это у вас возрастное. А сейчас – никаких проблем! Сплю, как младенец!..
– Соломон, – поморщился Гелий Петрович, – не о том сейчас речь.
– А о чем же тогда? – удивленно вскинул брови Соломон Юрьевич.
– Мы все являемся контейнерами, наполненными наноботами, – обращаясь одновременно ко всем, в том числе и к грызущему голубиные косточки Володе, произнес Игорь Петрович. – Это своего рода симбиоз. Наноботы обеспечивают надежную и устойчивую жизнедеятельность наших организмов. А вот что они получают от нас взамен – об этом стоит подумать.
– Да что тут думать-то! – решительно, как на старте, взмахнул рукой Гелий Петрович. – Это же очевидно! Мы для них – средства передвижения!
– Я тоже склоняюсь к этой мысли, – кивнул Семен Семенович. – Классический симбиоз.
– Не совсем, – упрямо наклонил голову Игорь Петрович. – Вы забываете о пауках.
– А при чем тут пауки?
– Пауки – это способ передвижения наноботов.
– Не понял?.. – сосредоточенно сдвинул брови Семен Семенович.
– Когда наноботам нужно переместиться с места на место, они собираются в пауков.
– Поэтому их никто не может поймать, – добавил Сергей. – Накрываешь паука ящиком, а он под ним рассыпается в кучу невидимых наноботов.
– У меня на ноге ночью сидели три паука, – заметил, переходя ко второму голубю, Володя. – Хотя, может быть, это был только сон…
– Что бы там ни было, пауки напрямую связаны с наноботами. И у них нет никакой необходимости использовать нас в качестве средства передвижения.
– Тогда что им от нас нужно?
– Я готов выслушать любые идеи.
– Мне нечего сказать, – развел руками Соломон Юрьевич.
– Я тоже пас, – сделал отрицательный жест рукой Олег Игоревич. – Подобные вопросы не по моей части.
– А я бы предложил подойти к этому вопросу иначе, – поднял указательный палец Семен Семенович Поперекин. – Каково происхождение этих наноботов и пауков?
– Скорее всего, внеземное, – со всей определенностью заявил Гелий Петрович.
– Батюшки ты мои! – испуганно прижала руки к груди Мария Тимофеевна. – Это как же?
– Мы в аномальной зоне, баба Маша, – прокомментировал заявление Изюмова Володя. И добавил: – Так что подобные вопросы совершенно неуместны.
– Это почему же? – искоса посмотрела на него Мария Тимофеевна.
– Да потому что на них не существует ответов, – развел руками Володя. – Всю ту чертовщину, что происходит вокруг, следует принимать как данность, не задаваясь вопросами откуда, зачем и почему.
Естественно, это были не его собственные мысли и выводы. Он лишь повторял то, что однажды услышал от Игоря Петровича.
– Нам еще здорово повезло, – добавил Олег Игоревич. – Я слышал, что в других аномальных зонах условия просто нечеловеческие. То есть для жизни совершенно непригодные.
– Ну, надо же, что делается, – покачала головой Мария Тимофеевна. – Я и не думала, что до такого доживу.
– До какого, баба Маша?
– До такого, что вся Земля разваливаться начнет.
– Есть научно-фантастический роман, в котором инопланетные пришельцы вселяются в тела людей для того, чтобы до поры до времени никто не подозревал об их существовании. – Игорь Петрович поднял руку, предупреждая возражения, которые обязательно должны были за этим последовать. – Я не утверждаю, что мы стали жертвами инопланетного вторжения. Насколько я могу судить по себе, я все еще остаюсь самим собой и мыслю как человек. Никто не контролирует ни мои мысли, ни мои поступки. Полагаю, у остальных ситуация та же самая. И тем не менее я почти уверен, что наши тела кишат наноботами, происхождение каковых нам неизвестно. Поэтому я считаю, что мы должны проявлять предельную осторожность.
– Каким образом? – спросил Гелий Петрович.
– Во-первых, следует внимательно следить за самим собой и друг за другом. О любых странностях в поведении, мыслях или желаниях следует незамедлительно и без утайки рассказывать остальным. Я бы даже предложил устраивать ежевечерние собрания, на которых мы могли бы делиться друг с другом тем, что произошло за день.
– Что-то вроде клуба анонимных алкоголиков? – пошутил Семен Семенович.
– Именно, – кивнул Игорь Петрович. – У нас не должно быть никаких тайн друг от друга. Во-вторых, мы все же надеемся на то, что рано или поздно нас спасут. Или же мы сами найдем способ выбраться из этой зоны бедствия. Так вот, в любом из этих случаев мы должны помнить о том, что являемся источниками возможного заражения. Я не могу исключить вероятность того, что наноботы используют нас, чтобы прорваться во внешний мир.
– А может быть, это специальные медицинские нанороботы? – предположил Сергей. – Что, если их основная задача в том и заключается, чтобы заботиться о нашем здоровье?
– Это нереально.
– Почему?
– Таких разработок еще не существует.
– Но мы же в аномальной зоне!
– И что?
– Эти наноботы могли попасть сюда из будущего. Или из иной реальности, где их уже изобрели.
– Слушайте, у меня уже голова идет кругом, – покрутил пальцем у виска Соломон Юрьевич. – О чем мы вообще тут говорим? – спросил он и сам же ответил на свой вопрос: – Об угрозе инопланетного вторжения! О пришельцах из будущего! О врачах из других измерений!.. Не хочу никого обидеть, но, по мне, это здорово смахивает на параноидальный бред.
– У тебя есть другие объяснения?
– Чему?
– Всему сразу. Нашему счастливому омоложению, тому, что моя печень восстановилась, а Володина нога за ночь срослась. Наноботам, киберпаукам…
– Это все секретные технологии, которые в результате несчастного случая, но счастливого для нас стечения обстоятельств оказались в нашем распоряжении! Чем тебя не устраивает такой ответ?
– Тем, что в Тринадцатом микрорайоне не было и нет никаких секретных лабораторий.
Сергей поднял руку:
– Я знаю, где она может находиться.
Глава 18
– «Чем должен быть занят начальник оперсектора, когда он приедет на место? Найти место, где будут приводиться приговора в исполнение, и место, где закапывать трупы. Если это будет в лесу, нужно, чтобы заранее был срезан дерн, и потом этим дерном покрыть это место, с тем чтобы всячески конспирировать место, где приведен приговор в исполнение, потому что все эти места могут стать для контриков, для церковников местом проявления религиозного фанатизма. Аппарат никоим образом не должен знать ни место приведения приговоров, ни количество, над которым приведены приговора в исполнение, ничего не должен знать абсолютно – потому что наш собственный аппарат может стать распространителем этих сведений». Из выступления начальника УНКВД по Западно-Сибирскому краю С. Н. Миронова на совещании начальников оперсекторов управлений НКВД. – Виктор Николаевич Бабиков передал помятую страницу сидевшему рядом с ним на бордюре Штейну. – И это, представьте себе, Соломон Юрьевич, наша история. Наравне с первым спутником и первым полетом человека в космос.
– В голове не укладывается, Виктор Николаевич. – Соломон Юрьевич аккуратно подровнял стопу бумаг, что лежала у него на коленях. – Это же форменное безумие. Как можно было докатиться до такого?
– И, что самое удивительное и непонятное, Соломон Юрьевич, так это то, что история нас ничему не учит. С поразительным, тупым постоянством мы раз за разом повторяем одни и те же ошибки. Просто сюрреализм какой-то.
– И не говорите, Виктор Николаевич. Кафка чистой воды.
– Берегись!
Сверху на них посыпался новый ворох бумаг.