— Все образуется, — уверенно заявила Рапунцель.
Наивная вера в то, что все закончится хорошо, делала ее отчасти похожей на нимфу. К сожалению, голем смотрел на вещи иначе. Поиск оказался куда более трудным делом, чем представлялось вначале.
Но тут Рапунцель вновь взяла его за руку, и он почти поверил, что все обстоит неплохо. Лучше, чем на самом деле.
Глава 14ПЧЕЛКИ
Поутру фавны с нимфами вновь столпились вокруг гостей, словно увидели их впервые. Притопал Стэнли.
— Для них каждый день — новый, — пояснил он по-драконьи. — Они не помнят, что было вчера. Поэтому гоблины, огры и все прочие могут беспрепятственно совершать набеги — здешний народ невозможно обучить мерам предосторожности.
— Им действительно необходима защита, — согласился Гранди. Голем понимал, что без дракона мирный народ долины станет легкой добычей всяческих хищников. Но как вернуться в замок Ругна, не завершив Поиск?
Нимфы заново открыли для себя подкроватное чудовище и радостно повизгивали, когда Храповик хватал их за аппетитные лодыжки.
Стэнли сделался темно-зеленым, но на сей счет не высказывался. Фавны устроили великолепный завтрак. Все были счастливы — за исключением гостей, не умевших забывать о своих заботах.
— Если другого выхода нет, то почему бы нам не остаться здесь? — пробормотала Рапунцель.
— Нельзя, — отрезал Гранди. — Мне необходимо завершить Поиск, а тебе воссоединиться со своим народом, каким бы он ни был. У этой проблемы должно быть решение.
— Разумеется, — согласилась Рапунцель, но как-то невесело.
Впрочем, вскоре всем стало не до веселья. Со стороны ущелья послышалось громкое жужжание, и в долину влетел целый рой пчелок.
От обычных пчел эти насекомые отличались огромными размерами, мохнатыми челками над глазами и куда более сильной магией. Каждая была длиной в четверть Гранди и имела устрашающее жало. Разлетевшись по сторонам, пчелки принялись жалить беззащитных фавнов и нимф. Те разразились жалобными криками, а потом повели себя самым удивительным образом. Кто-то начал плеваться, некоторые пустились в пляс, или поплюхались в воду, или распластались на земле. Какая-то нимфа промокла с головы до ног, а один фавн принялся мочиться на траву.
Джордан озирался по сторонам, сжимая в руках меч, хотя клинок вряд ли способен помочь против жалящих насекомых.
— Что тут происходит? — воскликнула Панихида.
— Думаю, это преобразующие поведение пчелки, — ответила Рапунцель. — Я слышала о них, хотя видеть никогда не видела. Они живут в пчельниках и…
— Но все пчелы живут в пчельниках, — возразила Панихида.
— Не скажи. Некоторые живут на пасеках, они летают по лугам и уверяют, будто пасут цветы. Другие, их называют ульянами, обитают в ульямах. Что же до этих, то они совершенно особенные. Их укус преобразует поведение любого живого существа. Рабочие пчелки, их именуют пролетариями, потому что они все время пролетают туда-сюда, называют свои укусы прививками. «Мы прививаем правила приличного поведения» — так они говорят. Мне кажется, сюда прилетели представители разных профессий — плеваки, плясуны, плюшки, пластуны, промокашки… Того бедного фавна, кажется, ужалил писарь.
— Понял! — воскликнул Гранди. — Ужаленные плеваками плюются, жертвы плясунов пляшут, а укушенный писарем… все ясно.
— Разновидностей пчелок очень много, — продолжила Рапунцель. — Перипатетики прививают странную манеру разгуливать под деревьями и толковать о всяких заумных материях, перебежчики заставляют людей двигаться перебежками, а укушенные политими начинают убеждать всех и каждого, будто на земле наступит благоденствие, стоит только сделать кого-нибудь из них королем. Но некоторые укусы очень опасны.
Пчелки могут прививать болезни — подагру, плеврит и пневмонию, не говоря уже о параличе.
Одна из пчелок спикировала прямо на Гранди и прожужжала по-пчелиному:
— Ну что, голем? Как тебе это нравится?
— Морская ведьма! — воскликнул Гранди.
— О нет! — в ужасе вскричала Рапунцель. — Неужто она снова явилась за мной?
— Ты ее не получишь, проклятое пугало! — прожужжал голем.
— Я не правительница пчельника, а только ее посланница, — отозвалась пчелка. — Ее превосходительство велела сказать, что фавны и нимфы будут подвергаться пыткам, пока девчонка не вернется к ней.
— Что она говорит? — спросила девушка, дрожа от страха.
— Она всего-навсего парламентер с ультиматумом, — пояснил Гранди. — А ведьма хочет того же, чего и прежде. Кажется, она вселилась в тело правительницы пчельника, так что эти пчелки повинуются ей.
— Ход ее мысли мне понятен, — промолвила Панихида. — Она намерена мучить невинных фавнов и нимф, пока не добьется своего. Этого допустить нельзя.
— Я отправлюсь в пчельник и разберусь с ней раз и навсегда, — заявил Гранди.
— Мы все пойдем, — возразил Джордан, берясь за меч.
— Просто диву даюсь, какими глупыми и упрямыми бывают иногда мужчины, — фыркнула Панихида. — Если мы двинемся все разом, пчелки это заметят, налетят всем роем и понаделают нам таких прививок, что мало не покажется. Нет, в пчельник надо проникнуть как раз тогда, когда большая часть роя в отлете. Одному Гранди это, возможно, и удастся…
— Но это опасно! — запротестовала Рапунцель.
— Ничего не делать еще опаснее, — угрюмо отозвался голем. — Эй, Храп! Можешь ты вывезти меня из долины незаметно для пчелок?
Храповик не ответил. Было светло, и он прятался под кроватью. Гранди взял щепочку наоборотного дерева и бросил вниз. Храповик машинально поймал ее на лету и тут же выскочил на свет.
— Едем куда угодно, только бы не сидеть впотьмах, — заявил он.
— Очень хорошо, — промолвил Гранди, взбираясь на подкроватное чудовище. — Постарайтесь отвлечь этих кусак, — попросил он остальных.
— Но ты должен управиться до ночи, — напомнила Панихида. — Вечером рой вернется в пчельник.
— Постараюсь. — Голем вцепился в шерсть подкроватного чудовища, и оно устремилось к окружавшим долину скалам.
Цепляясь за каждую трещинку, Храповик легко поднялся по отвесной каменной стене и добрался до вершины. Охранявшие ущелье пчелки ничего не заметили. Сделав круг, Храповик снова спустился вниз и оказался на тропе, далеко позади роя.
— Где тут пчельник? — спросил Гранди у первого встречного растения.
— На юге, — ответил какой-то куст, и Храповик со всех лап припустил в указанном направлении.
Некоторое время он пробирался сквозь джунгли, старательно огибая попадавшиеся на пути путаны, и вскоре выбрался на поляну, где находился пчельник, представлявший собой подвешенную на толстой ветке здоровенную папаху.
Подкроватное чудовище остановилось поодаль, потому что вокруг папахи вилось несколько сторожевых пролетариев.
— Не так-то просто будет забраться в эту шапчонку, — пробормотал Гранди.
— Я могу залезть на дерево и сбросить ее вниз, — предложил Храповик.
— Не выйдет, — отрезал Гранди, — ужалит тебя какой-нибудь прилипала, ты и прилипнешь к ветке. Нет, я должен незаметно пробраться внутрь, запечатать вход и найти правительницу.
— Это опасно, — напомнил Храповик.
— Где наше не пропадало! Подсади меня на ветку, а когда я заберусь в пчельник, заткни чем-нибудь вход.
— Дурачье! — послышался чей-то голос. — Это не сработает.
Гранди огляделся и увидел огромного паука, сидевшего в центре протянувшейся от дерева до земли паутины.
— Ты знаешь этих пчелок? — спросил голем по-паучьи.
— Я ими питаюсь. Правда, в последнее время с этим возникли трудности. Уж где я только ни растягивал паутину, все равно они ухитряются ее избегать.
— Тогда с чего ты решил, будто знаешь, как их сдержать?
— А я не говорил, что знаю, как их сдержать. Я только сказал, что ваш план не сработает.
— От таких советов помощи мало, — заметил Гранди.
— Ас какой стати мне вам помогать? — поинтересовался паук.
— Да с той, что я мог бы помочь тебе, — заявил голем.
— Ты? Как же это?
— Я могу заманить пчелок сюда и устроить тебе настоящее пиршество.
Жвалы паука увлажнились.
— Хм, вообще-то, и я, пожалуй, сумел бы оказать тебе помощь.
— Да ну? Какую же?
— Хочешь, я дам тебе нить, и ты спустишься по ней к входу в папаху?
Гранди задумался:
— Нет, это не годится. Они прилетят, застанут меня и покусают.
— Возьми кусок паутины и занавесь вход.
Ни одна пчелка не сунется, моя паутина опутывает им крылья.
Гранди почесал затылок:
— Стало быть, я залезу, перекрою вход, и снаружи до меня никто не доберется. Звучит неплохо. Но мне придется иметь дело и с теми пчелками, которые остались внутри.
— Я дам тебе еще одну сеть. Накинешь ее на пчелку, та запутается, и ты сможешь поразить ее своим мечом.
— Договорились! — воскликнул Гранди.
Паук вручил голему прочную шелковистую нить и два куска паутины, и тот, спрятавшись, принялся взывать по-пчелиному:
— Бедный я, несчастный цветок. У меня столько пыльцы, столько нектара, и хоть бы одна пчелка прилетела!.
Пчелка прилетела — и не одна. Все они мигом угодили в паутину. Гранди сообразил, что это ему на руку. Чем больше пчелок достанется на обед пауку, тем с меньшим числом придется иметь дело ему. Но не все вившиеся у летка пчелки откликнулись на его призыв. Видимо, остальные являлись постовыми, то есть воинами, которым не полагалось собирать цветочный нектар.
Поняв это, голем усмехнулся и решил пустить в ход свое испытанное оружие — острый язык.
Он знал, что все вояки — забияки, а потому брани не вынесут.
— Эй, проходимцы плюгавые! — закричал он. — Бьюсь об заклад, что вы не сумеете ужалить врага, даже чтобы спасти свои челки.
Несколько постовых возмущенно зажужжали. Они приняли вызов — и попались в паучью сеть.
Гранди на этом не успокоился.
— Я гляжу, никакие вы не постовые, а трутни, — продолжал он дразнить остальных. — Небось у вас и жала тупые.