его яростного возбуждения.
– Десятикратная маржа, – воскликнула она.
Ее стоны начали заглушать размеренное собрание, поэтому Милана обратилась к голосовому помощнику:
– Сделай громче.
И весь дом наполнился голосами людей, от которых теперь некуда было деться. Директора Maple стали говорить настолько громко и четко, что почтили своим присутствием каждую клеточку двух знойных тел.
– Какие же они гадкие, – тихо рычал Олег, все сильнее сжимая Милану руками.
– Тебе неприятно? – издевалась она. – Мой жалкий раб мучается?
После пустословной речи номинального директора Питерсона продолжил говорить Шелдон Хаске, не подозревавший, в какой оригинальной ситуации будет использован его образ:
– Вы знаете, что уже сейчас у нас пять миллионов подписчиков метамиров, купивших очки виртуальной реальности второго поколения. Они платят тридцать долларов в месяц и играют со своими цифровыми питомцами. А через два месяца мы внедрим новые сервера и начнем продавать очки третьего поколения. Но главное – мы запустим оцифровку всех желающих. – В этом месте восхищенные возгласы коллег заставили Хаске сделать паузу. – У кого-то умерли бабушка или дедушка? Не проблема, за сто девяносто девять долларов в месяц мы вдохнем в них новую жизнь – на этот раз вечную.
Олег не выдержал:
– Это при затратах в двадцать баксов!
Он так сильно сжал Милану, что она перестала держать мужа под контролем и теперь сама держалась за него, как держатся за поручни на американских горках, чтобы с них не упасть.
– Более того, – продолжал Хаске, – мы планируем изменить подписку на обычные метамиры с питомцами – никаких разорительных тридцати долларов в месяц. Теперь лишь девяносто пять центов в день. Знаю, знаю, что это то же самое, но, когда мы произнесем это на презентации, публика будет в восторге. Главное – это подача. Мы ведь работаем ради людей.
Олег не смотрел видео, но даже так было понятно, какая омерзительно издевательская ухмылка была в тот момент на лице Хаске.
– Ненавижу!
Олег налился могучей силой и, прижав к себе тело Миланы, перевернулся с ней на сто восемьдесят градусов, не в состоянии сдерживать разрывающую его изнутри энергию. Теперь он был сверху, склонился над беззащитной женой и вкладывал в нее всю свою ненависть к директорам корпорации, вещавшим в полуметре от его глаз.
– Охватив нашей продукцией всех состоятельных клиентов на планете, мы уперлись в рамки. Но благодаря развитию технологий рамки эти можно раздвинуть, – говорил секретарь.
– Мы продолжим увеличивать количество наших подписчиков, – довольно произнес Амшель Питерсон.
Шелдон Хаске едва сдержался, чтобы не погладить по голове такого догадливого директора корпорации.
Олег едва сдержался, чтобы не разбить лбом планшет. Будь у него свободны руки и ноги, он обязательно прикончил бы эту запись, но обстоятельства были сильнее его. Он делал то, на что был запрограммирован триллионами живших до него особей, впитавших основные инстинкты с молоком матерей. Он находился сверху, над любимым телом Миланы, и волен был делать с ней все, что захочет. Но воля эта была эфемерная, как оболочка без кода, как соска-пустышка, дающая иллюзию контроля над ситуацией. Все мужское превосходство Олега было обучено на получение максимального удовольствия женщиной. Как глупец-потребитель перед витриной с новыми гаджетами, он думал, что удовлетворяет собственные желания, но все было не тем, чем кажется. На самом деле Олег был ослеплен предшественницами Миланы, пронесшими из поколения в поколение коварные правила дрессировки, чтобы их последовательницам было легче дергать мужчин за ниточки совести, чести и воспитания.
– Сделай мне больно! – кричала Милана, зная, что Олег может сделать ей только приятно, и осознание женского превосходства над животной честью возбуждало ее все сильнее.
Совещание директоров, уже ставшее неотъемлемой частью их вселенского единения, продолжалось, распаляя ярость Олега. Ту самую ярость, которая двигала цивилизацию и сохраняла целые поколения древних людей.
– Мы разрешим потребителям создавать свои цифровые копии, – торжественно объявил Шелдон Хаске собравшимся.
В группе из десяти человек сидела и Милана Иванова, прекрасная в своем черном деловом костюме. Еще более прекрасная, она лежала без одежды рядом с Олегом. Светлые волосы манящими волнистыми прядями рассы́пались вокруг ее головы, вокруг самого прекрасного в мире лица, выражавшего в тот момент первозданный кайф. Оно было идеальным, потому что сохранило в себе детские черты – самые надежные источники манипулирования. Все человечество запрограммировано на помощь и любовь к детям, иначе оно бы просто не выжило. Вот в чем смысл заботы и доброты, вот в чем коварство.
Пребывая в экзальтации, Олег ощущал тончайшие материи бытия, ему открывался сам чертов смысл нашего бессмысленного существования. Он словно видел бегущий вокруг себя код, которым еще миллион лет назад была запрограммирована вся его жизнь.
– Сначала в наших метамирах поселятся бабушки и дедушки пользователей, – рассказывал директор по разработкам, чье имя растворилось в одном из стонов или вскриков Миланы. – Специальная программа построит их характеры по описаниям родственников, а также возьмет все известные данные об оцифрованном человеке из соцсетей и сформирует подобие его личности.
– Восхитительно, – непривычно спокойным голосом сказала экранная Милана в строгом костюме. – Что может быть прекраснее заботы о близких?
Эта ее глуповатая фраза, сказанная несколько часов назад на собрании, отозвалась экстазом от окутавшей ее тело ненависти Олега. Даже коллеги из Maple насмешливо переглянулись между собой с тем смыслом, что, разумеется, они в первую очередь заботятся о близких других людей. Разумеется, дважды два будет четыре девяносто пять.
– За сто девяносто девять долларов и девяносто пять центов эти люди продолжат свое вечное существование в лучшем из миров, в самом настоящем раю, предсказанном еще Адамом, – бахвалился директор по разработкам, несдержанно поглядывая на сидевшую в зале Милану.
Теперь она была прикована к дивану самым восхитительным в ее жизни актом божественного творения, но все равно узнала этот момент из собрания и вызывающе посмотрела в глаза Олега. Увидев в них ревность, она наградила его размашистой пощечиной.
– Не смей меня ревновать! – сквозь стоны вскричала она. – О да, продолжай! Не смей, ты понял меня?!
Муж молчал, не в силах вернуться из мира первобытного кода, пронизывающего все пространство вокруг.
– У меня с ним ничего не было, – с вызовом сказала Милана. – Зато кое с кем было. Прямо на этом дива-а… А-а-а!
– Мы увеличим количество клиентов на тридцать процентов за тестовый период, а потом сможем удваивать ежегодно. Больше не придется ждать рождения и взросления новых людей, чтобы продать им наши товары, – перехватил инициативу Хаске. – Нам больше не нужна эволюция. Знаете что? Мы станем продавать подписки на наши услуги цифровым людям. Они будут слушать музыку или серфить по интернету за деньги. Подписка внутри подписки. Метаподписка.
– Метатварь! – Олег перешел на вторую космическую, унося Милану в далекие фантастические миры.
– Металюди смогут работать в Сети, – дополнил слова секретаря один из директоров. – У некоторых даже получится оплатить свое существование суммой в двести долларов в месяц и выйти в плюс… Но в любом случае нам это принесет еще больший доход. С каждого заработка в виртуальных мирах мы будем брать тридцать процентов комиссии.
– А разве не проще сразу настроить наш искусственный интеллект на зарабатывание денег? – поинтересовалась тихая и спокойная Милана в костюме.
Голая Милана в этот момент рвала ногтями обивку дивана.
– Искусственный интеллект – это всего лишь алгоритм, – улыбнулся ей Шелдон Хаске. – Создать платформу для функционирования цифровых людей на порядок проще, чем создать самодостаточную платформу для зарабатывания всех денег мира. Это сродни созданию языка программирования. Большинство языков, на которых пишутся наши программы, придуманы пятьдесят лет назад. В те времена и помыслить было нельзя о технологиях сегодняшнего дня, языки были пустой платформой, сами по себе они ничего не могли создать. Программисты очень долго обучались с ними работать, постепенно совершенствуя навыки и придумывая новые алгоритмы. Так же и наша платформа искусственного интеллекта. Она поддержит функционирование цифровых людей, которые в свою очередь уже смогут зарабатывать деньги. Ведь человек лучше любой машины знает, что нужно такому, как он.
– Представьте себе бесконечный цифровой метамир вне тесных рамок нашего ограниченного физического мирка, – начал объяснять Милане директор по разработкам. – Бесконечное количество цифровых людей, которым нужно отрабатывать подписку на собственное существование. Более того, они захотят копить свои виртуальные деньги, а значит будут работать больше, обслуживая других, таких же виртуалышей. Огромная экосистема внутри серверов, приносящая нам тридцать процентов от всех платежей. Вы только представьте!
Уроборос, пожирающий сам себя. Рост прибыли требует еще большего роста прибыли, а количество подписчиков должно удваиваться каждые пару лет. Закон, мать его, мета-Мура.
– Представляете, сколько профессий смогут освоить живущие в виртуальных мирах металюди? – продолжал кто-то с экрана планшета. – SMM-менеджеры, IT-проповедники, дата-журналисты, выгульщики виртуальных питомцев, в конце концов. Ведь умершие знаменитости продолжат получать огромные отчисления, которые им надо будет куда-то тратить в метамирах. Они будут покупать нарисованные нами дворцы за баснословные суммы, а значит появится профессия виртуальный риелтор. Человек создает мир по образу и подобию реального мира, а значит мы добавим метаавтомобили для метадорог, на которые надо будет копить долгие годы. Вы представляете, сколько потребителей мы создадим в ближайшие двадцать лет? Это неисчерпаемый источник богатства, кладезь сокровищ, Голконда!