- Тебе нужен врач.
- Ты же знаешь, нам нельзя в больницу. Они сразу сообщат копам. Вот доедем до Касл-Грина, остановимся у первой круглосуточной аптеки и купим сильное обезболивающее, - сестренка порылась в кармане куртки и вытащила на свет то, что осталось от плитки шоколада. А именно одну завернутую в фольгу погрызенную дольку.
Мой рот тут же наполнился слюной. Очень некстати вспомнилось, что за целый день в нем не побывало ни крошки. А шоколад я особенно обожала, и Марисоль прекрасно об этом знала.
- Бери, - протянула она мне остатки лакомства. Судорожно сглотнув, я отрицательно качнула головой. – У меня все равно нет аппетита.
- Скоро появится.
- К тому моменту мы уже будем в городе. Ешь! – я послушно открыла рот, ощущая, как на языке расцветает вкус детства.
Вспомнилось, как мама оставляла под подушкой шоколадные конфеты, а на утро уверяла, что их там забыли добрые сказочные создания, что живут под моей кроватью. И хоть я понимала, что это выдумки, все равно устраивала поиски и засады.
На душе стало так тоскливо, что захотелось расплакаться. Пришлось гнать прочь неуместные воспоминания и полностью сосредоточиться на дороге.
- Лютик, как ты думаешь, у нас все будет хорошо? – протянула сестренка, откидываясь на спинку сиденья.
- Конечно, милая, - уверенно кивнула я. - Ты же помнишь, о чем мы мечтали? Больше никаких пропаданий по ночам. Голода. Вечного поиска подработки. Впереди новый город, где нас никто не знает. Новая жизнь. Снимем квартиру, я открою школу танцев, заработаю на твою учебу. Запишем тебя на уроки вокала. Все так, как хотела мама.
- А если… если ты выйдешь замуж и забудешь обо мне? – грустно скривила свои идеальные губы Марисоль.
Не сдержавшись, я рассмеялась, но в этом смехе было больше боли, чем веселья.
- С таким примером семейной жизни как у нас, я лучше останутся одна. У меня есть ты, мне этого достаточно.
- А у меня - ты, и я тоже тебя не брошу, - твердо заявила Сола, и чуть замявшись, продолжила. – Ну, если только не влюблюсь. Но даже если влюблюсь, не в абы кого. У него должен быть приличный счет в банке и собственный дом. Большой, с кучей комнат. Я бы поселила тебя в самую лучшую!
Губы расползлись в усмешке. Я была всего на три года старше своей восемнадцатилетней сестры, а на деле казалось, что между нами целая вечность.
- Хочешь сказать, что ни за что на свете не свяжешься с парнем, который живет с родителями? – подразнила я ее.
- Только если он принц какого-нибудь королевства, - мечтательно протянула она. – А если нет - у него никаких шансов!
Мы снова прыснули со смеха.
- Луна, - закатила я глаза. - Мечтаем о принце, а сами... ты ранена и истекаешь кровью. На мне только пижама, а вместо теплой одежды, старое одеяло. Голодные. В бегах. И денег в кармане – кот наплакал.
- Кстати о котах, я скучаю по Шафрану, - тихо вздохнула сестра.
- Я тоже, но с ним бы нам было в сто раз сложнее. Вот разберемся на новом месте, и я подумаю, как нам его вернуть. Этот жирный боров не пропадет. Мисс Клостер кормит его как на убой, и позволяет спать у себя в ногах.
На некоторое время в салоне повисла тишина. Мои уставшие следить за дорогой глаза начали слипаться, а так как кофе под рукой не имелось, пришлось включить радио.
Я надеялась, что музыка поможет мне взбодриться, но заигравшие новогодние песни напомнили о приближающемся празднике.
Я обожала его. Когда-то давно. Еще до того, как в нашей семье появилось «чудовище». А сейчас забыла, каково это, что-то праздновать рядом с любящими тебя людьми. Дарить подарки. Есть мамину фирменную индейку, запеченную в духовке с овощами. Играть с отцом в «Подземелья и драконы». Слушать, как для нас поет Марисоль.
Кажется, я всхлипнула. Сола подняла на меня обеспокоенный взгляд, и пришлось срочно что-то придумать, чтобы ее отвлечь.
- Не нравится мне этот ветер. Посмотри по навигатору, что у нас впереди.
Сестра включила свой старенький телефон.
- Через пару миль будет виден эко-отель.
- Эко? Что это значит.
Она пожала плечами.
- Какая-то новомодная штука. Наверное, кормят веганской едой, сортируют мусор и кладут спать на хлопковые покрывала…
- Хм, звучит интересно. Особенна та часть с едой. Я бы сейчас и кактус пожевала.
- Обычно в таких местах очень дорого… - замялась сестра. – Нам не по карману.
- Тогда потерпим до города, а там снимем номер в дешевом мотеле.
По радио стройный хор детских голосов затянул знакомую мне мелодию:
«Новогодний Монстр Ник,
Носит с собой нож и никогда не спит,
Встретит на дороге - вскроет пасть,
Деньги заберет и промотает всласть».
Зловещая песня пробирала до мурашек. Она даже в былые времена заставляла чувствовать себя неуютно. А сейчас, когда за окном ночь и на много миль вперед только заснеженная трасса, сделалось совсем жутко.
- Переключи, пожалуйста, станцию, - попросила я сестру, которая, закинув ноги на переднюю панель, блаженно улыбалась и подпевала.
- Да ты что? Я обожаю эту песню…
Глава 3. Дэйн
«От лица департамента полиции Вулф-Рока, желаю вам, мать его, приятных сновидений!»
Дэйн Холт
Хлопья снега валили с неба плотной стеной, будто вознамерились выполнить норму осадков на десять лет вперед.
Если бы не единственный на всю округу уличный фонарь, под которым разместился указатель с надписью «Эко-отель семьи Дворх», я бы наверняка пропустил нужный поворот.
А так увидел. Повернул. И проехав четверть мили по узкой лесной дороге, заметил нарисовавшийся из-за метели трехэтажный бревенчатый дом.
Внушительное на вид, старое здание было окружено высокими елями. На крыше лежал толстый слой снега. В оконных стеклах отражался лунный свет. Над крыльцом висели черные кованые фонари. А на двери - вывеска с названием. «Отиен дроф», что с древнегномьего переводилось как «Обитель надежды».
С левой стороны к дому прилегал дровник, а с правой - дощатый навес накрывал очищенный от снега участок, с припаркованными машинами.
Раздраженно отметив, что ни одна из них не была гребаной Импалой, я занял свободный слот, заглушил мотор и вылез из внедорожника. В уши резко ударил идущий изнутри здания шум, который, смешиваясь с воем ветра, походил на…
- Будто слона насилуют, - как всегда образно и лаконично отметил О’Мелли, открывая заднюю дверь. Вытащив свой рюкзак, он закинул его на плечо и приблизился ко мне. – Уверен, что хочешь туда идти?
- Предлагаешь ночевать в машине? – усмехнулся я.
Только полный идиот мог предпочесть комфорту отдельной кровати и сытному ужину, тесный салон авто. Тем более, если есть выбор. А отсутствием мозгов Бойди не страдал.
Чокнутый – да. Трепач – без сомнений. Даже упрямый придурок. Но идиот - никогда.
Вот и сейчас, скривив губы в ответной ухмылке и показав мне средний палец, напарник обогнал меня на пару шагов, зашел на крыльцо и толкнул дубовую дверь.
Шум тут же усилился, превратившись в беспрерывное шипение десятков голосов: от детских до взрослых. Разобрать отдельные фразы или слова было невозможно, только бьющее по голове бум-бум-бум, от которого даже мысленно не оградиться.
На ударивший в нос запах свежей выпечки, желудок отозвался глухим урчанием. Пришлось сжать зубы и пройти вперед.
Внутри отель, хоть и нуждался в основательном ремонте, но был таким же занимательным, как снаружи.
Стены короткого, но широкого коридора, ведущего из небольшой прихожей в холл, где находилась стойка администратора, украшали картины с природными мотивами и таблички со слоганами - «Хочешь кого-то обнять – обними дерево!» или «Человек – защитник природы, а не ее владелец!».
Сделал мысленную пометку, что хозяева со странностями.
- Мистер Маглор, в стенах нашего отеля мы привыкли экономить воду… – оправдывалась стоявшая на табуретке за деревянной стойкой молодая гномка. Ее темные волосы были собраны в строгий пучок, а на внушительной для такого маленького роста груди висел бейдж с именем - Фурин Дворх.
Та же фамилия, что значилась на указателе.
Перед ней образовалась очередь из таких же как мы с феем застигнутых непогодой путников, что торопились урвать себе номер получше. И больше всех изгалялся отец эльфийского семейства.
Угрожающе возвышаясь над гномкой, он тряс своим морщинистым лицом и презрительно морщил губы. Его жена, прижимая к себе малолетнего сына, с опаской жалась к стене, а дочь-подросток, демонстративно нацепив наушники, ушла в нирвану.
- Душ по расписанию? Да вы издеваетесь!
- Это всего лишь забота об окружающей среде…
- Да вертел я ее на пне, вашу среду! Дайте сюда ключи! – он протянул руку, а испуганный парнишка, что цеплялся за мать, услышав сорвавшиеся с губ отца ругательства, смешно округлил глаза.
- Мама, мама, ты слышала? – громко зашептал он. – Папа сказал «вертел».
Стоило эльфийской семье скрыться на втором этаже, как следующей к стойке подошла еще одна пара, но уже без детей. Смазливая фея с синими крыльями, в слишком открытом для такой погоды платье, и один из моих собратьев – оборотень.
- Нам с женой одноместный, для новобрачных, пожалуйста.
За ними стоял бородатый гном, что едва слюной не давился, пялясь на администраторшу. А за гномом переминался с ноги на ногу высоченный зеленый орк в длинном, как у киношных шпионов черном пальто.
Ненавижу пальто. А еще собрание людей и очереди. А тут, мать его, три в одном.
Словно в Черном пекле очутился. Зато О’Мелли в этой толпе чувствовал себя как рыба в воде, то встревая с остроумными замечаниями, то подмигивая полуголой фее, которая расточала моему напарнику такие сладкие улыбочки, что я бы на месте ее муженька хорошо бы так напрягся и уже бы пересчитал крылатому ублюдку все его зубы.
Но я не муж, а потому отошел к столику, поднял лежавший сверху журнал о красоте местной природы и все то время, что шло заселение, изучал в нем карт